«Чего пристал⁈» — раздался в голове полный возмущения возглас кошки-телепата.
«Тебя выгулять и вместе с тобой подучиться», — целенаправленно подумал Поттер.
Через некоторое время вампус плюхнулся обратно на своё мшистое ложе и, нервно подрагивая кончиком хвоста, произнёс телепатически: «Я сплю, давай днём».
«Днём я занят, только ночь и ранее утро, чтобы надсмотрщики зверинца ничего не пронюхали. Меня зовут Гарри Поттер», — радуясь начатому диалогу.
«Пхукет. Мне лень», — передал вампус.
«Значит, ты родился и вырос в неволе. Значит, ты никогда не видел по-настоящему магический лес…» — Поттер постарался передать только краткий миг воспоминания о бойскаутском походе, эдакий червячок на крючке.
Кошка звучно зевнула, показав начищенные белые клыки.
«Зачем он мне? Я сбежал от прошлого человека и оголодал. Тут сытно и приятно», — ответил Пхукет.
«Извини, что разбудил, Пхукет. Давай я тебя сейчас перенесу в лес Килдер на треть часика? Вдруг там всё-таки интересно. Если станет скучно, лениво вздремнёшь до моего возвращения, и после прибытия сюда я тебя больше не потревожу», — завлекательно предложил Поттер.
«Так и быть», — вновь зевая, чтобы показать клыки, которыми вопьётся, будь что не так.
Воспрявший феникс неторопливо подошёл и лапкой коснулся когтя, чтобы дать понять — его огонь не кусается. Гасить пламя Поттер не хотел, ибо этот покров хорошо защищает, а вампуса и тварей из волшебного леса он опасался. Взойдя на спину по средней лапе лежащей кошки, феникс чуть вцепился в пушистую шкуру и вместе с вампусом исчез, чтобы перенестись в самую глубь леса Килдер, активно живущего круглые сутки. Выгрузив ношу среди корней толстого ствола магической сосны, чью смолу набирал, Поттер легко взлетел, вернее, скомандовал птичьей части сознания взмыть к кронам деревьев и найти место, удобное и относительно безопасное для обратного превращения в человека через пару минут.
Едва встав на толстой ветке у самого ствола волшебного кедра, Поттер прилепил свою драконью куртку к дереву и сразу наколдовал максимизированный акваланг, защитившись плёнкой от самых мелких паразитов, наверняка способных преодолевать Импервиус Максима. Обострённое восприятие волшебника-юнлинга помогло ему быстро обнаружить летучую мышь, незримо в темноте крон и неслышно подлетевшую на огонёк, уже пропавший, но всё же.
— Авис, — превращая любезно прибывшую магическую тварь в почтовых филинов.
При помощи приёма Контроль Животных установив ментальный контакт с вожаком стаи, волшебник-юнлинг направил птиц следить за вампусом.
Ха! Домашняя кошка, впервые оказавшаяся в настоящем магическом лесу, мигом опьянела от обилия запахов. К тому времени, как филин установил визуальный контакт, Пхукет вовсю шипел, отбиваясь от мелких тварей и забавно задирая ноги, чтобы почесаться там, где его кушали клещи, неосторожно подцепленные им с травы. С крупными тварями вампус бы справился без труда, убежав или загипнотизировав, а вот всякая мелочь — проблема! И пусть гнус не мог сразу продраться через шерсть и попить кровушки, копошение в шкуре изрядно нервировало Пхукета, вынужденного встать на задние лапы, чтобы отмахиваться от мелких насекомых, лезущих укусить в уязвимый нос кошки.
В какой-то момент вампус не выдержал и дал дёру во всю прыть. Ожидаемо, на столь огромной скорости он нахватал на шкуру несколько паутин с вредными и ядовитыми пауками, а потом вовсе застрял, решив пробежаться по кажущемуся нормальным мху и оказавшись пленённым крепкими лианами, оплётшими все шесть ног. Пхукет их всех порвал или растерзал когтями, конечно, но перед этим смачно врезался мордой в каменистую землю под покровом сдёрнутого челюстью мха.
— Мряу-у! — громко и зло проголосил вампус, разделавшись с неожиданной ловушкой из пут. Какой-то сонный зверь, дежуривший у мха, предпочёл отойти от грозного хищника.
Какая лень⁈ Какая скука⁈ Пхукету пришлось серьёзно напрягаться! Вампус, судя по виду, смог совладать с нюхом и подстроился под обилие запахов, отчего его сон слетел напрочь — мозги активно заработали. Уже через несколько минут Пхукет нашёл нору кого-то вроде крысокролика, взрыл крышу убежища и выцепил когтем раненного зверька, которым позавтракал, причём, стоя и убегая на задних лапах от магического гнуса, издали чуявшего свежую кровь, сочащуюся из жертвы.
Домашний питомец поначалу проклял сделку, но постепенно возобладали инстинкты. Правда, двадцати минут оказалось маловато, чтобы приспособиться и стать хозяином леса. Пхукет едва закончил жрать, как над ним вспыхнуло пламя.
«Ты виноват — исправляй, не то убью!» — раздался телепатический возглас вампуса, которого достали клещи и пауки, шевелившиеся в шкуре и никак не вычесывающиеся.
Готовый к такому раскладу феникс опробовал огненную дезинфекцию, прежде чем телепортироваться в школьный зверинец. Едва они прибыли, кошка встрепенулась, вытряхивая с себя пепел, а потом смешно поводила усами, обнюхивая себя со всех сторон. Феникс терпеливо ждал, стоя в нескольких ярдах от магической пумы, пока та не обратит на него внимание.
«Зови своего мага. Пусть лечит меня, потом учёба», — потребовал кот.
«Подожди минутку, и всё будет в лучшем виде», — пообещал феникс, рассчитавший время с маленьким запасом.
Хвост вампус забился в разные стороны, едва феникс превратился в мальчишку.
— Не рычи, Пхукет, я сейчас подлечу твою мордочку. И прикрой глаза, твоё ментальное воздействие сбивает мне настрой, — вслух проговаривая то, что передавал через Силу.
Вампус послушался. Волшебник-юнлинг наконец-то занялся активной практикой целительских приёмов Ордена Джедаев, пользующихся своими руками, а в случае критических ран ещё кайбер-кристаллами. У вампуса были лёгкие ранение, раздражение от укусов и интоксикация ядами. За десять минут Поттер справился со всеми последствиями лесной прогулки и одарил двойным заклинанием Ренервейт.
— Хороший Пхукет, — почёсывая бакенбарды и рядом с ушами, отчего кот блаженно загудел. — Слушай внимательно, Пхукет. Сейчас мы начнём охоту за воспоминаниями. Сперва они будут плохие, злые и отвратительные. Потом они будут совершенно неинтересные для тебя, но нужные для меня. Третьи самые обширные — это наша общая учёба, сегодня мы коснёмся только начальной части, а в следующие дни продолжим. В целом понятно?
«В целом понятно», — отозвался вампус, которому под приёмами Контроль Животных и Обман разума уже не требовался зрительный контакт для телепатического общения.
Погладив большую кошку по голове, Поттер достал экранированный сейф с проклятым артефактом и заклинанием левитации достал ежедневник. «Взвесив» руки, волшебник-юнлинг принялся колдовать:
— Гоморфус, — выведя жест каштановой палочкой и коснувшись кончика остролистовой. — Конфундус, — наколдовав второй палочкой и выпустив слепок чар в ежедневник.
Чёрная книжка превратилась в юношу с отстранённо-растерянным выражением лица.
— Сядь лицом к кошке и впусти в свой разум, — скомандовал Поттер, пряча каштановую палочку, чтобы левую руку возложить на голову кошки для лучшего взаимодействия, впервые им отрабатываемого.
Пхукет выступил в роли прокси, проникнув в сознание дезориентированного Тома Марволо Реддла времён конца шестого курса. И сразу к последнему воспоминанию, оказавшемуся менее зловещим, чем Поттер ожидал.
Том привлёк василиска, чтобы тот своим окаменющим воздействием оставил однозначный и несмываемый след животной магии. Когда плаксивая Миртл Уоррен окаменела, юноша провёл ритуал, в конце которого применил по статуе заклятье Авада Кедавра. Девушка умерла. Предполагалось, что её душа канет в Лету, но не Судьба. Вся магия жертвы, согласно ритуалу, слилась в ежедневник, между прочим, использовавшийся весь учебный год по назначению и полнящийся магией дорогих чернил. Сама схема ритуала отличалась относительной простотой, однако это признак гениального расчёта на основе знаний Нумерологии и Рунологии.
Заклятье Авада Кедавра действительно раскалывало душу мага, применявшего его. «Я убиваю словом», — это касалось и самого мага, порождавшего сие непростительное проклятье и косвенно убивавшего часть себя из-за мощи магии заклятья. Так вот, вместе с магией убитой жертвы в ежедневник слилась эта самая часть мага, мёртвая духовная часть внутри луча смертоносной магии. По крайней мере, Реддл считал, что раскалывает свою душу от отделяет часть себя, испытывая мистические ощущения, а Поттер узнал эффект от приёма Тутаминис, губящего живое.
Волшебник-юнлинг, при содействии вампуса переживая всю полноту ощущений Реддла, воспользовался великолепным чутьём магического существа и пришёл к заключению, что это не душа раскалывается, как думал тёмный маг, проводя ритуал, а волшебная палочка вырывает часть Жизненной Силы мага для порождения антагонистичной энергии, которая при попадании в кого-то живого меняет полярность ауры, мгновенно убивая. Словно тумблер переключается с живого состояния в мёртвое. А далее ритуал меняет «полярность» со смерти на жизнь, порождая — хоркрукс. Жизненная Сила мага подчиняет себе оную у жертвы и подобно голограмме разворачивается слепком личности на момент колдовства заклятья Авада Кедавра.
В этих воспоминаниях Том считал, что хоркрукс — это якорь для его души. Достаточно найти ещё одну человеческую жертву, чтобы воплотиться собой, притянув душу-основу в воплощённое тело и воскреснув со всеми воспоминаниями, а не только теми, что достались хоркруксу. Для точных выводов относительно призрака Плаксы Миртл слишком мало сведений.
Эти воспоминания помогли расширить понимание того несчастья, что произошло с Гарри в злополучный Хэллоуин одиннадцать лет назад. Мамины тенета сработали подобно антенне и концептуально отразили воздействие на самого колдующего, потому Реддл сдох. Неизвестно, отчего прорва магии в его теле взорвалась. Пока в точности неясно, почему Мёртвая Сила от Реддла вновь стала Живой Силой, но сам этот факт означает, что можно стать достаточно стойким, чтобы инъекция смерти не возымела действия, после этого неизбежно случится противостояние с личностью того мага, кто колдовал Авада Кедавра. То есть помимо развития стойкости нужно каким-то образом научиться вышвыривать из себя чужие личности, например, создавая для них клетку в виде живого портрета.