Поскольку это вампус занимался легилименцией, волшебник-юнлинг занимался вдумчивым анализом, не заботясь о защите своих мыслей от чужого человеческого сознания. Поттер каждодневно занимался Окклюменцией и выучил теорию, потому указывал Пхукету способы обойти защиту Реддла. Поскольку заклинание дезориентации было вплетено в структуру наколдованного тела человека, то сознание юного Тома не оказывало активного сопротивления. Вполне вероятно, что в следующий раз хоркрукс будет готовым, но у Поттера оставалось в запасе три модификатора. В принципе, самое главное он уже заполучил, остальное шло приятным бонусом и могло быть обретено у других.
Следующими пунктами значились воспоминания с освоением Вентио Вестис и Вентио Калкеус, Вентио и Девентио. Поттер даже потратил время, чтобы трижды направить к ним Пхукета, пока вампус не понял разницы между окклюментными защитами, выстроенными во время жизни и после становления хоркруксом. Подросток закрыл доступ к интимным воспоминаниям своих переодеваний перед зеркалом, где всего лишь пряталась наступившая эрекция, впоследствии подавленная заклинанием Квиетус, но Том всё равно счёл это постыдным.
Эти воспоминания Поттер тоже сперва просматривал для первичного анализа, а потом выбранные фрагменты пережил вместе с Реддлом. Восприятие от чужого лица требовалось для наилучшего сопоставления с собственным опытом. Только здесь и сейчас он сообразил, что сперва стоит приобрести собственный опыт, а потом уже сравнивать с чужим и обогащаться. Книги не дают полного представления, потому для них верна поговорка «учись по чужим ошибкам». А когда есть возможность воспринять чужой опыт, то лучше сперва заиметь собственный, дабы избежать ловушки чужого восприятия. Поэтому Поттер воспринял только опыт Вентио Вестис и Вентио Калкеус, начав с освоения и пробежавшись по немногочисленным применениям по назначению. Даже в свете свежих воспоминаний вчерашнего дня это мало продвинуло к пониманию того, как эти заклинания выполнять вовсе без палочки.
Зная теорию, Поттер направил Пхукета на практику. Том начал практиковать заклинание Легилименс на третьем курсе сразу после освоения заклинания Конфундус. Его жертвами становились первокурсники, которых тот подкарауливал в коридорах, дезориентировал и проникал в сознание на краткие мгновения, отчего у жертв не оставалось никаких воспоминаний о грубом копошении в их голове, лишь мигрень. И Поттер, и Пхукет сочли чрезвычайно полезным знание о том, как посторонний человек проникает в чей-то разум и совершает поиск нужных ему воспоминаний. И Поттер, и Пхукет делали это иначе, чем получалось у Реддла. Тому виной природные способности и практика из прошлой жизни. Поэтому первые шаги мелкого Тома стали подлинным откровением для вампуса и волшебника-юнлинга. Пхукет смешливо и презрительно зафыркал, а вот Поттер наконец-то стал понимать теорию из книги так, как автор выкладывал её на страницы.
Завершив длинный сеанс телепатии, Гарри-Грегарр благодарно потрепал вампуса и отменил чары трансфигурации, заклинанием левитации вернул ежедневник обратно в защищённое хранилище из кости и кожи драконов.
Поттер маленьким фениксом вернулся в спальню за пять минут до срабатывания монструозного будильника Невилла. Оставаясь настроенным на Телепатию, он после возвращения в нормальный облик возложил руки к голове Уизли. Для самого Рона полезно вроде как во сне пережить мгновения вчерашнего триумфа, когда словесная часть формулы отпала. И для Гарри-Грегарра оказалось полезно пережить эти воспоминания друга! Волшебник-юнлинг не оставил последствиями мигрень и успел позаботиться о мышцах рук Рона, чтобы тот избежал болей и укрепился в пользе физкультуры на примере Гермионы, которая будет жаловаться на отваливающиеся руки.
Волшебник-юнлинг запоздало смекнул расширить понимание того, что лёгкость превращения волшебных нарядов фей заключается в том, что они сами этого хотят, и потому их магия помогает человеческой трансфигурации. Он именно поэтому выбрал этих магических существ в качестве тренировочных пособий, однако додумать дальше не сподобился. А ведь применительно к овладению этими заклинаниями без палочки это означало необходимость основательно пропитать одежду своей собственной магией, и тогда удастся на голой воле трансфигурировать её. Очевидно же! На других магах так сделать получится только на близкой дистанции и гораздо медленнее палочкового заклинания, с простецами на среднем расстоянии и тоже не моментально.
— Девентио. Девентио, — на втором прыжке заклинание сработало как надо, от неопытности раздев донага. — Пэк, — драконьи шмотки сами упаковались в саквояж. — Вентио, — одеться в пижаму удалось с первого раза и без прыжка на месте, поскольку обувь не требовалось надевать.
Поттер успел укрыться за пару секунд до громогласного звона будильника.
После того, как они всей спальней посетили туалет, умылись, почистили зубы без конкуренции за умывальник, вернулись в комнату, Уизли после яркого сна и по свежим воспоминаниям щегольнул на виду Томаса.
— Ух ты!
— Э?
— Что такое? — обернулся Невилл.
— Глянь, Рон колдует невербально! — Дин махнул рукой на рыжего, который одним жестом превратил пижамные штаны в спортивные шорты.
— И Гарри тоже, — в стиле домового эльфа произнёс Поттер, одновременно выводя каштановой палочкой жест Вентио Вестис для превращения верхней части пижамы в спортивную футболку с гербом Гриффиндора, а не однотонно зелёную, какую наколдовал себе Рон, в точности воспроизведя реальную вещь.
— Вчера натренировались, — похвастался и признался Рон, широко улыбаясь.
— Так вот почему у вас руки дрожали за ужином, — Дин первым озвучил вывод.
— Именно, — согласился Гарри-Грегарр, вслед за Роном превращая тапочки на ногах в кеды. — А вы давайте шустрее сверкайте булками, зарядка сама себя не сделает, — поддразнивая, чтобы сподобить к освоению соответствующих заклинаний.
Довольно лыбящийся Рон хихикнул и в кои-то веки сам повис на турнике, слегка напрягая мышцы для предварительной разминки, как всегда делал его лучший друг, который мгновения спустя точно так же повис на втором турнике, коих давно уже было пять, чтоб у каждого свой для одновременных подходов.
— Ошизеть! — выразился шокированный Симус, отмер и поторопился переодеться.
— И ладно бы Гарри, но Рон тоже!.. — тихо и восхищённо воскликнул Дин, закончив расстегивать и снявший верхнюю часть пижамы.
— Круто… — завистливо выдохнул Невилл.
Чужая оценка имела огромную значимость для Рона, чья самооценка села в ракету и улетела к звёздам, отчего он сделал сразу двенадцать подтягиваний, на два больше того, что он выжимал из себя с первых чисел ноября. «Поднатужившийся» Гарри-Грегарр, специально поддерживая плавность прогресса на уровне соседей по комнате, всего на одно подтягивание увеличил собственную норму, которую показывал мальчишкам, чем сделал друга ещё более довольным и мотивированным на будущее повторение тренировки с другими заклинаниями. И воля сотворила чудо — остальные трое тоже улучшили свои рекорды на одно подтягивание! Поттер, как повелось, отметил и похвалил за успех, стимулируя продолжать в том же духе.
Вполне естественно, что сам Гарри-Грегарр и его четыре соседа шли на завтрак счастливо улыбающимися и довольными жизнью, тем более сегодня суббота, то есть никаких уроков! Ну, кроме кружка танцев, но это не считается.
С прекрасным настроением Поттер и Уизли легко согласились с предложением Грейнджер проявить вчерашние плёнки и заодно создать календари. Гермиона уже не нуждалась в деньгах, но всё равно продолжала работать, превращая кадры от Криви в своим фирменные настенные календари. Творчество — тоже вид отдыха! Поэтому Гарри-Грегарр сам инициировал копирование постановочных кадров, чтобы каждый из трёх сделал свою версию анимации, а потом они все месте дорабатывали до идеала на оригинале. Перед квиддическим матчем капитан Вуд уступил слёзным просьбам, передав время другим командам, поэтому всё утро выдалось свободным, и холодный туман, превращающийся в морось, способствовал проведению времени в школьной лаборатории, специально отведённой администрацией для занятий колдофото.
Разумеется, Колин и Гарольд вертелись рядом, отчего на них спихнули рутину с феями. А когда Золотое Трио за час споров таки обработало в календари те несколько фотографий замка и его помещений, что заснял Колин, Гарри-Грегарр инициировал эксперименты по фотоколлажам. Самое простое, как оказалось, это «выпихнуть» движущиеся на переднем плане образы с одного фона на другой. Собственно, с феями, влетающими в кадр справа и улетающими влево, это оказалось сделать проще простого: после заводилы первым справился Колин, за ним Гермиона, Гарольд, Рон. Оказалось забавно отправлять их лететь и переодеваться на фоне Хогвартса или внутри его коридоров. Следующим этапом Гарри-Грегарр сломал мозги Гермионы, применив заклинание переодевания к образам на плёнке. За ним Рон с первого раза повторил и высокомерно хмыкал, пока напарница раз от раза терпела неудачу, лишь на двадцать первой попытке её фея с самого первого снимка сменила свой цветочный наряд на школьную форму.
Колдофото открытых ворот Хогвартса уже поступало в продажу на прошлой неделе, и у Колина нашёлся неудачный снимок, когда Филч выглянул и попал в кадр. Для фотоколлажа с якобы поступающими на учёбу феями этот кадр подходил идеально! Дети здорово насмеялись, трудясь над этим волшебным календарём, который отпечатали впятеро большим количеством. А далее они ухахатывались, взяв те же три образа фей и запечатлев на плёнке то, как ученические формы превращаются в учительские мантии. Поскольку у профессоров отсутствовал строгий дресс-код, самая крупная фея мужского пола примерила на себя звёздную мантию Дамблдора, далее по росту фея женского пола стала похожей на МакГонагалл, а над самой мелкой мужского пола разразились жаркие споры. В конце концов из множества копий выбрали Снейпа в версии Поттера, удачнее всех создавшего эффект раздутой ветром мантии, визитной карточки Ужаса Подземелий. И всех троих отправили на снимок с Совсем Безголовым Ником, при помощи чар Аресто слегка задержав при