— Сириус, я понимаю, что всё это дико, но ты сам приобщился к дикой природе, став анимагом, — по-взрослому поправляя очки жестом Дамблдора и там заставляя выслушивать себя. — Сегодня у тебя фактически второй день рождения, у твоего фамильного дома тоже. Теперь твоя простецкая пародия на грима должна переродиться в настоящего грима либо отсохнуть. Твоя вторая волшебная палочка поможет первой сделать тебя волшебным псом здесь и сейчас, пока раны свежи, а магия бурлит и потому податлива. На войне обычная собака не боец, — приводя решающий довод.
— Тебе ещё рано думать о войне, Гарри, — вымучил Сириус, оставив порох в плошке и повернувшись всем телом.
— Я с люльки в неё втянут, Сириус, и только за прошедшие полгода трижды сталкивался с Тёмным Лордом.
— Это так, — уныло подтвердил Артур, когда Сириус сердито посмотрел на него.
— Не тяни книззла за хвост, Сириус, а то ещё тетя Молли вставит тебе салют по самые помидоры — безбожно стращая заботливой домохозяйкой. Поскольку крёстный всё ещё колебался, Поттер экстренно выдумал последний довод королей: — Только натуральный грим сможет так гавкнуть на Вальбургу Блэк, что она сама перестанет гавкать на Сириуса Блэка и его окружение.
Весы качнулись. Сириус на миг скривил рот в злой усмешке и потом с угрюмой решимостью вытащил только что покорённую им волшебную палочку, затем родную. Прикрыв глаза и постояв так немного, волшебник вздохнул поглубже и потерял человеческие очертания, буквально рухнув вниз чернильным туманом.
— Сальвио Гексиа, — Люпин опередил Дингла, прочертив косую линию защиты от стены до стены.
— Гарри, сюда! — заполошно позвал Артур.
Однако поздно — это противоречило желанию самого Поттера, в два резвых и рекордных для его возраста прыжка он выскочил за волшебное ограждение.
— Вот же несносный экспериментатор! — приёмный отец едва ли не впервые в жизни возжелал всыпать ребёнку ремня.
Волшебник-юнлинг испытал воздействие так называемой ауры смерти, клубящейся вокруг настоящего грима в виде тёмной дымки, истекающей из завитков шерсти и присутствующей даже в свете дня. Дементоры испускают страх и парализующий холод. Гримы испускают животный ужас с усиливающимися галлюцинациями из воображаемых картин собственной смерти, в зависимости от желания магического существа жертва либо мчалась прочь, не разбирая дороги, либо её парализовало с высоким шансом инфаркта или инсульта. Вот причина, почему гримов называют предвестниками самой Смерти и почему увидевшие их почти всегда умирают сразу или в течение суток.
— Н-ну в-вот, ос-сталась п-пятая ф-фаза эксперимента, — заикаясь, выговорил Поттер и победно ухмыльнулся, когда волшебный пёс поджал хвост с ушами и отступил. — Научиться в человеческом обличье испускать благодатную ауру типа Люмос Гратия. Скорджифай, — убирая в штанах неприятные следы от подведшего его тела. — Люмос Стелла. Люмос Гратиа.
И показал пример, поочерёдно из двух волшебных палочек укутав себя мягким белым светом, явственно отогнавшим чёрные клубы (привычный Люмос Санктус он успел без палочки рассеять чарами Финита за миг до начала трансформации анимага).
— Фу-ух, теперь я закалён перед страхом смерти. Спасибо, крёстный, — искренне благодаря и кланяясь в пояс. Тёмному Лорду далеко до грима, но мало ли.
— Уаф… — грим тявкнул «безрассудный экстремал, бля».
Словно сотканный из плотного дыма, призрачного вида пёс глянул светящимся зелёным глазом на трёх людей за защитной пеленой и быстрой походкой двинулся к одному из стульев у стены, чтобы проверить кое-что: его лапа спокойно прошла через него, а при намеренном причинении вреда разломила предмет мебели, оставив в месте атаки явную труху. Гримам заслужено присвоена степень опасности ХХХХХ!
— Спасибо, крестник, — искренне поблагодарил Сириус, когда чёрная дымка втянулась в грима, выросшего обратно в человека по фамилии Блэк, внешне оставшегося тем же самым здоровым молодцем, каким превращался, только следов летучего пороха на левой руке и палочке не осталось. — Дикая магия требует диких поступков. Мне следовало лучше учиться, но… тогда бы это был не я, — без смеха указывая на суровую правду жизни.
— Дай пять, — повторяя жест близнецов Уизли, показавшийся сейчас уместным.
Они хлопнули в ладоши с одинаково кривыми ухмылками на лицах.
— Теперь-то эксперимент завершился? — ворчливо спросил Ремус, невербально убирая свою же защиту.
Мальчишка кивнул, всё ещё бледный после пережитой закалки от страха смерти.
— Впечатляюще, — выдохнул Дингл, снял шляпу и поклонился.
— Дурдом, — резким тоном выразился Артур. — Ладно Гарри, но ты-то, Сириус? Пора учиться говорить «стоп»!
— Когда остепенюсь, — отмахнулся Сириус.
— У тебя уже есть крёстный сын, как никогда нуждающийся в удвоенном отцовском воспитании, а ты ведёшь себя безобразно и безответственно, — продолжая нотацию.
— А сам-то! — возмутился Блэк.
— Этот аргумент с моей женой не сработает, быстрее рожай что-нибудь получше. Гарри, ты доэкспериментировался до ремня, если срочно не придумаешь оправдание, — строго выговорил Артур. — Марш домой.
Поттер пробежался до плошки с летучим порохом, шмыгнул в камин и отбыл в «Нору» во вспышке того же потустороннего цвета, каким светились буркала грима. Взбучка от миссис Уизли не заставила себя долго ждать…
Глава 108Своеобразный подход к добыче
Лежа на животе и дыша в сгиб локтя, Гарри-Грегарр предавался думам об извечном вопросе — что делать? Комплекс мер для сокрытия хоркрукса у всех на виду установил непримиримо враждебные отношения с фантомом Реддла внутри подлинного амулета Салазара Слизерина. Трюк с проклятым ежедневником сработает, однако уровень мастерства в Окклюменции будут отличаться как СОВ и ЖАБА. То есть в отношении медальона этот метод не сработает — он и Пхукет ещё слишком «зелёные». Что же теперь делать для выяснения информации о предыдущих хоркруксах?
Вообще, а каким по счёту является сам медальон? С какой прытью Реддл находил реликвии и клепал себе якоря? Гарри-Грегарр заразился от Тома Марволо страхом смерти — настолько велик он оказался у юного Реддла; потому и обделался при гриме, когда избавлялся от прививки чужого страха. С годами страх сильнее? В отсутствии возбудителя страх притупляется, при этом уходя в глубины и влияя оттуда на все поступки. То есть у Реддла пик должен был прийтись на окончание войны и первый год после её завершения. Медальон Слизерина сделан хоркруксом Реддла, судя по его виду, где-то в девятнадцать-двадцать лет, через год-два после выпуска из Хогвартса, когда у него появилось время искать артефакты, достойные стать его вместилищами. А годы до? Ежедневник Том сам сделал артефактом. Паранойя на летних каникулах могла развиться достаточно, чтобы он воспользовался отработанными за год навыками для побега из маггловского приюта. Поттер интересовался заклинаниями, а не планами, когда копошился в памяти Тома. Потому мог лишь гадать, где и какой мощный артефакт из чисто магических составляющих нашёл Реддл для пущей гарантии сохранения своей жизни. Несомненно, между ежедневником и медальоном должен быть ещё как минимум один хоркрукс.
Ещё один важный факт — доработки. Проклятый ежедневник сохранился в неизменном виде со дня его изготовления. Проклятый медальон дорабатывался, будучи покрыт слоями чар типа экстремально максимизированной неразрушимости уже взрослым и опытным Тёмным Лордом, в конце семидесятых перепрятавшим свой шедевр в какой-то пещере на побережье. Коварство медальона заключалось в ментальном влиянии исподволь, нечто сродни Обману Разума, эдакий потусторонний шёпот, обычно слишком тихий для осознанного восприятия и кардинально усиливающийся при раскрытии артефакта. Вероятно, второй по счёту хоркрукс тоже доделывался и перепрятывался в период прошлой гражданской войны, причём однозначно никакой повторяемости, наверняка до него вообще будет опасно дотрагиваться, что вполне логично для второго хоркрукса после ежедневника, который можно безопасно брать в руки, пока тот закрыт. А медальон сам по себе полезен, потому тоже доступен для взятия.
Чего нельзя спросить прямо, то можно выяснить косвенно — гадания.
Этот мозгощмыг вызвал у Поттера сильнейший стыд — защита от гаданий! Реддл внедрял эти древние чары уже после колдовства «Авада Кедавра», а потому Поттер как-то упустил их из виду, а следовало бы выяснить о них во всех подробностях!
Возможно, Гарри-Грегарру вместе с Луной удалось бы произвести Прорицание Силы на уровне Единой Силы, лет эдак через пять. А нужно здесь и сейчас, иначе, по словам Пика, произойдёт несчастье, пока не ясно, с кем, но Поттера затронет. Определённо, школьный предмет Прорицания даст широкий спектр вариантов гаданий. Однако все они обречены на провал — защита против них успешно работает.
Волшебнику-юнлингу хватало чуткости для понимания, что гадания — это тепло. В каком случае гадание удастся? Если сам Реддл станет вторым участником. Других вариантов нет, по крайней мере, Поттер их не видел. Гадать вместе с Реддлом о его же хоркруксе — это абсурд. Но гадания — это верный путь.
Что такое гадание? Процесс, в котором медиум обращается, скажем так, к общему информационному полю и проводит через себя ответ. Поттер уже дважды обыграл это, сперва с плюй-камнями, потом со спиритической доской Уиджа. В обоих случаях требовалось участие двоих, вернее, только в первом случае, что обусловлено самой игрой, а во втором случае он действовал по накатанной и добился успеха. В обоих случаях архисложную роль медиума сыграла магия, накопленная в вихре и внедрённая либо в игровой контур, либо в саму доску с указателем, а игроки в роли вопрошающих наблюдателей.
Поттер сообразил, что кайбер-кристалл мог послужить медиумом, связующим звеном между пользователем Силы и самой Силой. Именно так прорицали в Ордене Джедаев, по крайней мере, насколько мог знать и судить Брапар. Философский камень лишь косвенно связан с Реддлом, находясь сейчас в тех же тенетах, в каких томился его фантом. Нужна прямая связь. В медальоне кусочки кайбер-кристалла есть, и даже мало подвластны Реддлу, однако Поттеру ещё меньше.