Повинуясь создателю, коренастый тип с толстенной шеей выхватил медальон из шкатулки и сунул в рот, глотая. Проклятый артефакт проявил себя и свою силу, в мгновения завладев разумом конструкта, однако это не остановило падение амулета в желудок и вызванное целительским приёмом прижимание языка к нёбу, чтобы цепочка зацепилась за него.
— Фините Инкантатем, — клон отменил превращение за миг до того, как оригинал слепил:
— Систере Темпус. Фера Верто.
— Люмос Фидес, — это клон высвободил из своей палочки слабенький свет надежды со свойствами заклинания Экспекто Патронум. Кончик его палочки был направлен на иголку с момента, когда та легла на карту.
Созданный слепым человек успел повертеть головой и поднять руки, прежде чем снова стать садовым гномом, который через мгновения перетёк в иглу. Поттер достаточно развитым Телекинезом подхватил иголку, быстро переместил на карту, наколдовал Люмос Фибра и вдел паутинную нитку. Буквально передав призрачно-голубое свечение игле, нитка перекрасилась в красный цвет.
Гадание сработало!
Иголка повернулась на северо-запад и проехалась буквально чуток, оставшись в графстве Восточный Суссекс и вместо Лондона ткнувшись кончиком в точку какой-то маленькой деревеньки рядом с Грейт Хэнглтон.
Телекинезом изъяв отработавшую своё нить, Гарри-Грегарр рукой толкнул карту в направлении уже несколько секунд как открывшегося портала. Переместившись в окрестности Эдинбурга, Телекинезом передвинул иголку на соответствующее место на карте, вместе с клоном заколдовал её ещё одним Люмос Фидес и Люмос Фибра, продел второй отрезок паутинной нити. Вновь произошёл волшебный обмен: от хвоста к кончику иголка засветилась призрачно-голубым, паутинная нить от ушка иглы до своего кончика перекрасилась в красный; хотя длины разные, оба процесса завершились одновременно.
Второе гадание сработало!
Иголка повернулась и проехалась по карточной глади, упёршись кончиком в Лондон. Туда же указало третье гадание. Это означало, что между ежедневником и медальоном создано минимум два хоркрукса.
Едва получив результат гадания, Поттер применил Телекинез, оттолкнув иголку и наколдовав заклинание:
— Финита.
На каменистую землю рухнул уже садовый гном, перекатился и резко обернулся, воззрившись змеиными глазами и шипя что-то.
— Баубиллиус.
Поттер счёл, что в данных обстоятельствах принесение в жертву садового гнома сделает больно фантому Реддла, поэтому ярко-жёлтой молнией убил маленькое магическое существо. Как ожидалось, медальон появился среди каменных осколков.
Волшебник-юнлинг вернулся в окрестности Гастингса и оттуда на метле в глубокой ночи перелетел в маленькую деревеньку, что располагалась рядом с маленьким городком Грейт Хэнглтон. Поттер всё равно собирался ещё раз гадать, потому не стал тратить время на ночной облёт маленькой деревни, расположившейся между двумя холмами и едва найденной им.
— Каково направление на ближайший хоркрукс Тома Марволо Реддла, исключая медальон?
— В ритуале создания хоркрукса в медальоне был убит простец?
— В ритуале создания ближайшего хоркрукса, исключая медальон, был убит простец?
Такие три вопроса интересовали Поттера в контексте текущего дела. На самом деле хотелось узнать больше, но вряд ли фантом Реддла позволит завершить трюк во второй раз. А одарённость жертвы важна для оценки фантома в хоркруксе.
Воспользовавшись запущенным садом какого-то полузаброшенного особняка, стоявшего на холме, возвышавшегося над деревней и бывшего намного крупнее всех прочих домов, аж три этажа с мансардой, волшебник-юнлинг бросил рядом с собой полено, подобранное за собой при уходе из окрестностей Эдинбурга, и совершил необходимые приготовления, приговорив к печальной участи второго садового гнома. Подстраховавшись чарами Люмос Фидес от клона, приставившего кончик палочки ко лбу конструкта, Поттер повторил операцию глотания медальона.
Никакой карты. Гадательная игла пролетела и ткнулась в забор, указав куда-то к подножью второго холма, где раньше стоял магический особняк не хуже, а то и лучше того, в котором в первой половине века жили богатые простецы.
На второй вопрос ответ — да, на третий — нет.
Ожидания оправдались, но приятно от этого не стало, смешно тоже: после третьего раза иголка самовольно превратилась в садового гнома с паутинным хвостиком. Через миг магическое существо само развалилось кучкой песка, в которой лежал медальон, досуха высосавший жертву и тем убивший её для своего освобождения, проявив способность моментально поглощать магию, то есть направленные на него заклинания будут подпитывать хоркрукс, хотя не всякая магия ему приятна.
В центре указанной рощицы с несколькими волшебными деревцами находилась халупа бедняков. Кривой домишко на склоне холма, наспех смастерённый без какого-либо фундамента. Мох добрался до уровня окон трёхкомнатной хибары, давно покосившейся и удерживающейся на месте только магией. В стенах имелись дыры. На двери висела мёртвая змея — заколдованный труп в качестве охраны. Колдорентгеновские чары выявили в доме тайник, сигнальные поля и кружева нитей вокруг него.
Словно в насмешку над Реддлом, для которого этот временный дом почему-то оказался важен, Поттер при помощи Телекинеза отправил через дыру в стене садового гнома и подвёл его к кухонному шкафчику. Увы, при открытии шкафчика жертва осыпалась пылью. Тем не менее дверца, не поддававшаяся Телекинезу, открылась, отчего в обычном зрении стал виден искомый предмет на верхней полке — потрескавшийся глиняный горшочек, где лежало волшебное кольцо с ярко светившимся Силой пирамидальным кайбер-кристаллом — цельным!
Приземлившись у края рощицы рядом с жимолостью, Поттер заколдовал одну из веток и открыл маленький портал прямо над горлом горшка. Куст извлёк кольцо и даже успел его пронести через портал, придав достаточно кинетической энергии, чтобы проклятое кольцо упало за границей портального окошка, поскольку ветка жимолости почти моментально сгнила, а за ней и весь куст умер от мощного проклятья.
По памятному примеру Снейпа применяя серебряный пинцет из набора для зельеварения, Поттер положил добытый им хоркрукс в защищённую шкатулку, замёл следы и поспешил отбыть, чтобы в остальных местах удалить свидетельства своего колдовства, а то мало ли! В том числе запустил внутрь обветшалой халупы ещё одного садового гнома, чтобы тот, вися в воздухе, сдул в щели между половиц пыль своего прошлого собрата и порошок от закрывшей шкафчик ветки (наколдованный ветерок разметал потом остатки, а взорвавшийся шарик чар Вердимиллиус удалил магические следы).
— Пик, беда миновала? — шёпотом поинтересовался Гарри-Грегарр, когда вернулся в спальню.
— Да, — тихо ответил еловый бонсай-лукотрус.
На этом мальчишка успокоился. Об остальном можно начать думать завтра.
Глава 109Чаша Хаффлпафф
Уизли повыскакивали из каминов Проходного зала в числе запоздавших, разумеется, из-за домашнего чаепития, на котором Молли напоследок приготовила всё по новым рецептам: изумительный отвар трав с ягодами и подмороженные вафельные трубочки с тающим во рту наполнителем из взбитых сливок с кусочками печёных яблок под каплями мёда. До ужина оставалось более полутора часов, и не у всех первым делом оказался визит в спальню, чтобы оставить там вещи.
Гарри-Грегарр и Рон убежали на склон холма и спрятались среди ёлок, где принялись в темпе катать снег в две армии снеговиков. При помощи заклинания Пиертотум Локомотор оживили свои поделки и распределили их вдоль всей тропинки, устраивая засаду для неожиданного обстрела снежками тех, кого привезёт школьный автобус, ибо сани из Хогсмида в Хогвартс отбыли в пять вечера и уже давно привезли всех, кто желал воспользоваться общественными каминами, а школьному автобусу требовалось время собрать со всего острова Англия несколько десятков учеников.
Подельники не успели скатать полные наборы шахматных фигур, когда Букля ухнула, предупреждая о прибытии «Хогвартс-шаттла». Пришлось в темпе доделывать текущих снеговиков и зачаровывать. Рон направил своих выстроиться по бокам от лестницы в Гостевую башню, Гарри-Грегарр расставил своих снежных бойцов у деревьев.
Когда ручеёк ребятишек достиг средней дистанции стрельбы взвода снежных караульных, те начали обстрел, первым же залпом облепив с ног до головы одного из ретивых гриффиндорцев с седьмого курса. Тут же во фланг атаковал растянутый взвод снежных егерей, в которых тыкали пальцами, замечая убранный снег и бока за стволами или ветвями. Весёлая игра с элементом внезапности и боевым уклоном началась с поражения хотя бы одним снежком почти всех целей, кроме нескольких старшекурсников и Гермионы, которые успели уклониться или наколдовать Протего. Ответные атаки поначалу носили единичный характер, и подвижные снеговики успевали откатиться от лучей Ступефай или Аресто, нижними шарами поглощая новую порцию снега для восполнения того, который тратили средние шары, пуляясь парными снежками, достаточно рыхлыми, чтобы обходиться без причинения боли.
Некоторые слизеринцы, слышали крики на улице или видели происходящее в окнах да чьё время прибытия в Гостевую башню ещё не закончилось. Их посчитали бы организаторами, присоединись они к забаве, но те сочли этот бедлам выше своего достоинства. Устроители сами проявили себя, вылетев к своим взводам, чтобы сверху реанимировать павших заклятьями:
— Репарифарго! Репарифарго! Бейте всех до смеха! Защищайте Хогвартс от грустных! — весело прокричал Рон, как договаривались. — Репарифарго! — воскрешая третьего снеговика, разнесённого Флиппендо Триа одним из пятикурсников.
— Репарифарго! Репарифарго! Бейте всех до смеха! Защищайте Хогвартс от грустных! — вторил ему Гарри-Грегарр, тоже прикрываясь Протего. — Репарифарго! — воскрешая третьего снеговика, которого Гермиона взорвала чарами Бомбардо.
Прозвучавшие приказы внесли ясность в происходящее, что подтолкнуло растерянных детей к объединению и распределению функций: одни отгоняли летунов для препятствования дальнейшему воскрешению, другие в переносном или в прямом смысле мочили снежных бойцов, арестовывали и обезвреживали превращением в лёд, плавлением или взрыванием. Тактика принесла успех — две более-менее сплотившиеся группы с численным превосходством над снеговиками одержали верх.