– Что угодно, хоть подвал, хоть подземелье! Лишь бы от него подальше! – Упырь трясущимся пальцем показал на Винса.
Винс хмурился, глядя на него в недоумении.
– Это вряд ли получится, – покачал головой Дамиан и кивнул фее. – Дом у меня остался один.
Мирелла понятливо начала обсыпать дракона пыльцой, Винсу тоже досталось. Полная горсть, прямо в лицо.
– Прости! – ничуть не раскаиваясь, извинилась фея.
Упырь громко вздохнул, обнял хобот нежити, протянул костлявую руку Дамиану. Ловец взял ее, протянул вторую мне.
Вспыхнула золотистая дорожка. Мы оказались на площадке посреди сада. Пронзительно зазвенело, загрохотало. Вокруг нас возникли разноцветные пленки. Дамиан ловко их истребил, бросив несколько сгустков хаоса. Прижал меня к своему боку, видимо, чтобы не мешала бросать.
Когда последняя пленка, пытавшаяся окутать нашу компанию, исчезла, а вой стих, он, нахмурившись, пробормотал:
– С каких пор в саду есть защита?
Ой. Про нововведение Макс я забыла предупредить.
– С тех пор, как твоя сестра выселила Ари из дома! – выдала Мирелла, выбираясь из-за хобота нежити.
– Как много я пропустил, – прищурился Дамиан, обернулся и ловко открыл путь.
Упырь и нечисть исчезли, как раз когда в сад влетела экономка с амулетом. Она тут же испуганно взвизгнула, узрев Винса, на котором из одежды остались только потрепанные штаны, больше напоминающие обноски. Следом за ней неслась Эн с девочками. Софи и Катарина – с огнем и льдом на изготовку. Мачеха – с кухонным полотенцем. За ними – пятерка стражников. По пятам за служителями закона – гидра размером с быка и оскалившийся огненный пес. Замыкала отряд свалившаяся с неба Макс в испачканном мукой кителе, сидящая на метле.
Увидев нашу расположившуюся на площадке компанию, все затормозили.
Кроме стражи. Эти, оценив потрепанный вид и дракона за спиной, тут же проскользнули вперед и рассредоточились, явно готовясь ударить по незваным нарушителям покоя почтенных граждан магией.
– С добрым утром, дамы и господа! – насмешливо поздоровался Дамиан. Он вел себя так, словно на нем был расшитый золотом камзол и корона, а не дырявая рубашка и потрепанные жизнью и магией брюки с такими же видавшими виды сапогами.
Стражники переглянулись, спрятали амулеты и встали ровно, сменив бойцовскую позу на обычную строевую.
Софи, увидев Винса, подпрыгнула и покраснела. Мачеха обрадованно заулыбалась. Макс буквально просияла, дернулась к брату, заметила меня и посмурнела. Направила метлу прямо к ловцу, но ее на подлете остановил жест брата.
– Простите, господа, за беспокойство, – обращаясь к стражникам, Дамиан вежливо склонил голову, – моя экономка забыла внести меня в защиту дома. Очевидно, я слишком долго не давал ей отпуск.
Стражники переглянулись, отсалютовали и ушли.
– Миссис Пигл, вы в отпуске. – Дамиан посмотрел на экономку.
Старушка нахмурилась:
– Но как же дом? Кто проследит? А продукты? Их же точно несвежими привезут! И заказ на новые шторы в гостиную. Его кто заберет? И счета за охранные амулеты…
– Эн вполне сможет заменить вас, отдыхайте, – приказал Дамиан.
Никогда не видела, чтобы на отдых отправлялись как на каторгу!
– Винс, постарайся лишний раз не выходить из дома. – Ловец создал под ногами Винса золотистую дорожку пути. – Эн принесет поесть и все, что тебе понадобится.
Мачеха понятливо кивнула. Винс исчез. Софи тихо вздохнула. Кати ее ткнула локтем в бок, и та сердито покосилась на сестру.
– Макс, за мной, в кабинет. – Дамиан отпустил мое плечо и быстро зашагал в сторону особняка.
Макс спрыгнула с метлы и заспешила следом.
Не успели они скрыться за поворотом аллеи, как девочки с визгом повисли на моей шее.
– Приехала! – обрадованно заорали десять голосов, и нас всех сгребли большие лапы.
– Пусти! – дружно пискнули мы с сестричками, не оценив объятий гидры.
– Вредины! – обиделась Иза, выпустила нас и стала крохотной.
Повиливая хвостом, потопала в заросли, напевая что-то всеми головами.
Огненный пес ткнулся в мою ладонь носом и тоже отправился на променад.
Мирелла продолжала хлопотать над лапой Рэйнара. Дракон вполне комфортно занял почти всю площадку.
Никто из них не убегал с криками – сумеречница! А я тем временем двух ловцов сдерживаю. Связь с ними ощущается четко, стоит только сосредоточиться на Дамиане или Винсе.
Я больше не волшебница, я сумеречница, и с этим надо жить. Я больше не смогу помогать нечисти находить своих ведьм. Но все еще могу найти сумеречника. Не так, как волшебники, без пути. Сложно и долго, но это возможно.
– Ой, бедный! – всплеснула руками Кат, глядя на дракона, и отбросила на спину белую косу.
Девочки кинулись помогать фее. Если у дракона после такого лечения не отрастет вторая голова, я очень удивлюсь.
Эн подлетела ко мне, коснулась призрачной рукой щеки, улыбнулась:
– Хочешь булочку с корицей?
Я устало кивнула.
Эн взяла меня за руку, как маленькую, и повела в дом.
Светлый двухэтажный особняк с колоннами внутри оказался просторным, обставленным без всяческих доспехов и старинных горшков по углам.
На уютной кухне, запивая чаем булочки, я сказала Эн, кем стала. Каждое предложение давалось с трудом. Одно дело сделать выбор, когда стоишь на краю. И у тебя два выхода: назад или вперед. И другое, глядя в родные глаза, подбирать слова, чтобы пояснить, почему ты решила стать монстром.
– Вот так. Теперь они оба связаны со мной, – едва слышно закончила я, отставляя кружку, которую крутила во время рассказа в руках, – и это не просто фигура речи. Я чувствую связь… и если сосредоточусь, смогу ее увидеть. Она как цепь. Дамиан ее тоже видел…
Мачеха слетела со стула, обогнула край стола, за которым мы сидели, обняла и тихо сказала:
– Все правильно, девочка.
Закрыв глаза, чтобы не видеть, как через ее платье просвечивает солнце, я тихо сказала:
– Я знаю, мама.
Слово сорвалось само. Эн никогда не настаивала на том, чтобы я звала ее мамой. Даже разговора не было. Девочкам она запретила спрашивать у меня, почему я называю ее по имени. Все шло само собой. Пока я не стала чудовищем. Сама. Добровольно.
– Пойдем, я покажу тебе комнату и помогу расчесать волосы. – Прохладные пальцы Эн погладили меня по голове.
– Спасибо, мам, – ответила я.
Непривычно. И так тепло на душе, словно сидишь у камина, завернувшись в плед.
– Ну и что за военные действия без моего участия ты тут устроила? – присаживаясь на край стола, спросил у сестры Дамиан.
Макс отпустила метлу, та тут же встала у окна, замаскировавшись в шторе.
Метелка сестры всегда чувствовала, когда над головой ее ведьмы сгущаются тучи. И занимала наиболее выгодную для побега позицию.
– Никаких действий, – пожала плечами Макс, сердито нахмурилась и выпалила: – А что я должна была делать? Замок в пыль, артефакт разрушен, ты внезапно отрастил крылья и пропал!
Сестра сердито стукнула кулаком по подлокотнику.
– Зачем было обвинять во всем Ари? – Дамиан прищурился.
– Уже нажаловалась? – скривилась сестра.
– Нет, просто сказала, что ты выселила их из особняка.
– Нажаловалась! – зло усмехнулась Макс. – Ты из-за нее стал чудовищем!
Дамиан отрицательно покачал головой:
– Я такой со дня гибели деда и отца.
Похоже, идея скрыть от сестры истинный масштаб проблемы, рассказав только о ее части – проблемах с контролем над силой, – была не просто плохой, а отвратительной.
– Так что выселять надо было меня, – добавил он с грустным смешком.
– Да, ты поступил подло! – Макс снова стукнула кулаком по подлокотнику. – Но это ничего не меняет!
– Не понял? – Дамиан вопросительно приподнял брови.
– Это из-за нее ты стал крылатым, – выдала Макс.
– С каких пор у тебя появилась женская логика? – нахмурился он. – Поясни?
Цепочка: брат был крылатым, скрыл, я узнала, что он крылатый, значит, она виновата. Это точно его сестра говорит?
Макс закатила глаза, поморщилась и пробурчала:
– А что пояснять? Все просто.
Дамиан так бы не сказал.
– Ты стал ловцом с проблемами. Скрыл от меня их часть, как последний гад. Но это не важно. И все шло более-менее хорошо. Но потом Ари… и артефакта нет, и ты себя не контролируешь. И все из-за ее упрямого желания вытащить друга! – Макс последовательно загибала пальцы, но на последней фразе сжала их в кулаки и подскочила с кресла. – Почему я должна ее прощать?
Дамиан потер пальцем висок, кожи коснулись когти. В душе поднималась злость.
– Почему она не думала о тебе, когда втягивала во все это? Только ее друг, да? Что с тобой – не важно? – Макс, нервно дергая руками, шагала по комнате.
– Она не знала, что я и крылатый с ее рисунков – одно и то же лицо. – Дамиан медленно выдохнул. Когти нехотя убрались, зато начало тянуть плечи. Еще немного – и появятся крылья. – Она не звала, не приглашала, не хотела втягивать меня. Я сам пришел. Иначе бы она погибла.
– Вот и я об этом! – Макс остановилась, упрямо тряхнула волосами. – Она не думает ни о ком, кроме себя и своих проблем! Ей всего лишь надо было подготовиться, заранее продумать все!
Дамиан не сдержал смешок:
– И это говоришь ты?
– Да! – Макс нахмурилась, покачал головой. – Потому что ты у меня один. И я не хочу, чтобы ты погиб…
– И ты ради этого готова обвинить всех? – Ярость заставила сказать его чуть резче, чем хотел.
Сестра вздрогнула, как от пощечины.
– Нет! – выдохнула она сердито, отворачиваясь, и прошептала едва слышно: – Не могу тебя потерять. Я не помогла папе и дедушке… а теперь ты. Почему они не написали мне? Почему не позвали, когда на Скалистый напал сумеречник?! Почему выбрали Лорана? – голос Макс дрогнул.
Дамиан в два шага оказался рядом с сестрой. Развернул и замер, не зная, что делать. В глазах Макс блестели слезы.
Сестра никогда не плакала. Ни разу в жизни. Ругалась, крушила мишени. Но не плакала. В день, когда от рук сумеречника погибли отец и дед, она разнесла весь арсенал. Кобольд две недели вытаскивал из стен дротики, так глубоко их вбила в кладку сестра.