Софи!
Я понеслась к двери, меня догнала Кат. Поймала за руку, отрицательно покачала головой:
– Лучше я.
И выскользнула за дверь.
Я добрела до стола, плюхнулась на стул. Сердито посмотрела на стену. Если хоть слово скажет, прикажу быть самым вежливым и обходительным до конца дней!
Но Винс молчал.
Я допила кофе и снова уткнулась в тетрадь.
Желание приказывать не желало уходить. Пришлось, откинувшись на спинку стула, поразмышлять о вечном. О любви и нелюбви. Винс ведь мог и не знать, что нравится Софи. Я вот не знала.
Стук в дверь отвлек от невеселых мыслей, в комнату заглянул Дамиан.
– Готова к посиделкам с монстрами? – улыбнулся он.
Я пожала плечами и закрыла тетрадь. Кто из нас настоящее чудовище, спорный вопрос.
Глава 10
– Рэйнар сказал, тебе пришли документы? – решила сразу спросить про то, что не давало мне покоя.
Дамиан вошел в комнату, под мышкой у него были два меча в ножнах. Это еще зачем?
– Есть что-то о нападениях сумеречника в столице и пригороде? – уточнила я.
– Ничего. – На щеках Дамиана заиграли желваки. – Напал, исчез, хозяин у предков, фамильяра нет.
– Я смогу его найти. – Я подошла к нему, дотронулась до его руки, поборола странную неловкость и улыбнулась. – Я же тоже чудовище, а сумеречники могут своих находить.
– Вряд ли у нас есть столько времени. – Дамиан провел пальцами по моей щеке, прищурился: – Лучше по старинке. Свидетели, улики, допросы…
– Я не против. – А очень даже за, потому что «по старинке» будет явно быстрее, чем мое обучение.
– Тренировка отменяется? – донеслось насмешливое и злое из соседней комнаты, а спустя миг в двери стоял Винс.
Взгляд змеиных глаз прожигал Дамиана, перья дыбом, вот-вот полетят в стороны. Бывший друг понял это и нырнул обратно. Судя по грохоту двери, он просто жаждал начать тренировку.
Дамиан с прищуром покосился на стену. Положил мечи на пол, поднял руки так, что ладони оказались по обе стороны от моей головы.
– Постой минуту, – попросил он.
Его пальцы окружили лиловые огоньки, они вспыхнули, превратились в туман, в котором загорались и гасли искры других стихий. Лиловая дымка растеклась тонкой пленкой, обрисовав мой силуэт, и исчезла, оставив едва заметную прозрачную защиту.
– На случай, если я не успею остановить его перья. – Подняв мечи, Дамиан открыл дверь.
Мы вышли в коридор, а спустя секунду Дамиан открыл дверь в обитель Винса. Прежде чем войти, заглянул внутрь и только потом впустил меня.
Внутри оказалось довольно… живописно.
Винс неплохо видел в темноте, если она была не полной. А после того как заложили окно, его кладовая превратилась в настоящий склеп без единого лучика света. Поэтому Эн принесла ему свечи.
Свечи мерцали и чадили.
Стены, потолок и пол выглядели так, словно на них упражнялись в стрельбе арбалетчики, причем, судя по количеству выбоин, делали это регулярно и со вкусом. В эти самые выбоины и были воткнуты свечи. Они тоже были поломанными и кривыми, словно их сердито собирали из кусков.
Подрагивающее пламя освещало остатки мебели, в которых удалось опознать бывшую софу, пару стульев и стол. Их, в отличие от свечей, нельзя было слепить обратно.
Винсент поступил проще: оттащил к стене уцелевшую столешницу, бросил на нее остатки мягкой обивки софы и на этом гнезде устроился, поджав под себя ноги.
Увидев нас, он поднялся и приглашающе махнул рукой, предлагая занять его место.
Я вопросительно покосилась на Дамиана, он уверенно кивнул.
Пока я умащивалась на столешнице, ловец отдал Винсу меч. Второй оставил себе.
– Боишься, что я тебя когтями отделаю? – с вызовом спросил Винс, вытаскивая клинок и делая им несколько неумелых взмахов.
– Боюсь потерять время на совершенно бесполезную драку, которая никак не поможет с контролем. – Дамиан вынул свой, отложил ножны под стену. – Ари рядом с нами, контролировать себя проще всего. Бой на мечах разбудит нашу ярость, но нам придется сдерживаться. Только оружие, ни крыльев, ни когтей, ни перьев. – В глубине его глаз вспыхнул хаос, и он добавил с насмешкой: – Рога к холодному оружию не приравнены.
Перья Винса задрожали, он сипло выдохнул и процедил:
– Не бойся, не забодаю!
А вот мне очень хотелось его забодать. Его попытки спровоцировать ловца и явная рисовка передо мной раздражали.
– Краткий курс боя на мечах, – невозмутимо продолжал Дамиан, поднимая меч.
– Не надо, я внимательный, разберусь, – перебил Винс, повторяя его движение.
– Если почувствуешь, что даже Ари не может тебя сдержать, что теряешь контроль, опускай меч и отходи к дальней стене. – Дамиан поклонился противнику и нацелил меч на его грудь.
– Не потеряю, – усмехнулся Винс, сжимая рукоять двумя руками.
Дамиан кивнул. Не сводя глаз с противника, двинулся по кругу, мягко переступая по покрытым выбоинами камням. Винс двинулся следом. В змеиных глазах вспыхнул хаос, перья зазвенели.
Я ощутила растущую ярость Винса. А потом пришло четкое желание защитить от Дамиана.
Дамиан сделал шаг вперед и быстрый выпад, клинок едва слышно звякнул о перья, всего лишь прикоснулся к ним, не собираясь ранить или калечить. Винс зарычал, показав клыки. Рубанул мечом наотмашь. Ловец увернулся. Блеснула сталь, снова раздался звон касания клинка и перьев. Винс заворчал, опять рубанул. И опять противник ускользнул, его оружие коснулось теперь уже плеча Винса.
– Может, все же краткий курс обращения с оружием? – миролюбиво предложил Дамиан, уходя от нового сокрушительного удара. – Этот меч держат одной рукой.
– Не надо, – рыкнул Винс, размахивая мечом как косой.
– Контролируй себя, – напомнил Дамиан.
– Еще как контролирую! – рявкнул его противник.
Следующие четверть часа я, сидя на столешнице, следила за поединком воды и лесоруба: именно такие сравнения пришли в мою голову. Дамиан утекал, ускользал, нападал. А Винсент рубил и рубил. Будь вместо ловца лес, давно бы одни щепки остались.
Охваченный яростью от собственных неудач, Винсент с трудом себя контролировал. Перья в стены не метал, но и убрать их не мог.
Дамиана поединок тоже захватывал, медленно. Ярость росла по капле. Но ни крыльев, ни когтей не было.
Глядя на них, я тоже вела борьбу с собой. Тщательно давила просыпающееся внутри желание приказать. Чтобы отвлечься от него, достала альбом и перо из сумки.
Набросала поединщиков, ножны на полу, дорисовала крылья Дамиану. Вышло что-то странное, казалось, ловец закрывает кого-то крыльями. А Винс несется на него. От него летят перья…
Хорошо, что, когда я стала сумеречницей, предвидение волшебников исчезло! Не хотела бы я такого боевого будущего.
Перевернув лист, я нарисовала на обратной стороне огненного пса. Он был в пламени, и с ним творилось что-то нехорошее…
Захлопнув альбом, я уставилась на противников.
За время, что я рисовала, поведение Винса изменилось. Взяв меч в одну руку, он больше не пытался срубить или скосить ловца, а наносил удары, делая весьма точные выпады. Но достать Дамиана все равно не выходило. Ловец уворачивался, нападал. Касался его перьев куда реже. Все чаще клинок встречал клинок. И они замирали, глядя друг на друга. Винс с торжеством, Дамиан – с интересом. И снова расходились, следя за движениями противника.
Как это? Я в недоумении смотрела на Винса: как он так быстро научился драться? Или не учился? А умел, однако притворился, что первый раз держит меч в руках!
Я почувствовала злость на друга, и желание приказывать воспрянуло. Приказать, чтобы признался. Это просто…
Перо скрипнуло в моих пальцах, его кончик оставил на бумаге некрасивую царапину. Я тряхнула головой и, прикрыв глаза, приказала, себе: никаких приказов! Я цивилизованное чудовище!
Желание командовать исчезло, оставив понимание, что оно вернется, и не раз.
Посмотрев на бойцов, я натолкнулась на вопросительный взгляд Дамиана. Отрицательно покачала головой и одними губами сказала:
– Я договорилась со своей злобной половиной! – Временно, но им сейчас и так хватает поводов для ярости.
Радостный рык и волна торжествующей злости пришла от Винса. Дамиан отступил от него, на запястье ловца расцветала алая полоса.
Как Винс посмел его ранить! Приказать не трогать! Немедленно!
Стиснув зубы, я заставила себя смотреть на затягивающуюся царапину на руке Дамиана. Никаких команд. Все заживает. Винс увлекся. Вон сколько в нем ярости и злости!
Дамиан, не дожидаясь, пока рана окончательно затянется, двинулся на Винса. Ярость медленно закипала в его крови. А Винс стоял, улыбался, демонстрируя клыки. Довольный и злой. Атака ловца была настолько быстрой, что казалось, он скользит по воздуху. Но Винс ему ничуть не уступал. И это было красиво.
Залюбовавшись, я забыла, что поединщики смертельно опасны.
Дамиан отразил одну атаку Винса, вторую. Перешел в нападение, меч коснулся его запястья, но не оцарапал. И это вывело Винса из себя.
Меч улетел в угол, вонзился в стену, забренчал. Раздался рев и звон перьев. Меня закрыли огромные крылья. Алые стальные перья посыпались на пол.
В душе похолодело. Мой рисунок!
Звякнул, брошенный ловцом, меч. Дамиан, не убирая крыльев, выставленных, словно стена между мной и Винсом, сгреб противника в охапку.
– Контролируй себя, хаос тебя дери! – прорычал он, глядя в совершенно лиловые глаза Винса. – Неужели в этой жизни нет ничего и никого, за что стоит бороться?
Винс зарычал.
В стены и потолок вонзились острые перья. Часть отлетела от защиты, поставленной ловцом вокруг себя, отскочила от крыльев, мгновенно ставших прочными как металл и острыми по краям.
До меня не долетело ни одного пера. Зато дошли эмоции Винса, связь работала исправно.
Исходящая от него ярость захлестывала, злила. Вытаскивая наружу желание приказывать. Но я не могла приказывать, не хотела. Потому что у меня тоже были те, за кого стоило бороться, защищать. И упрямый обладатель стальных перьев был среди них. Потому что дружба это не только когда удобно, но и вопреки всему! Даже вопреки желанию того, кто стал твоим другом.