Тогда Перси нагнулся и поднял мяч. Дал ему прокатиться по руке до локтя, а потом ловко подхватил.
– Молодец, Уффе! – сказал он и протянул мне мяч. – Теперь попробуй по нему попасть. Только и всего. Не своди с него глаз. Подожди… А когда мяч будет у плеча, бей от бедра. Понял?
– Я же парень не промах, – кивнул я и подкинул мяч. Проследил за тем, как он покрутился в воздухе. Мы с ним стали одно целое, с этим грязным мячом. И когда он оказался возле моего плеча, я врезал по нему изо всех сил.
И на этот раз попал.
Попал в задницу Берры!
Берра вечно заводится с пол-оборота. А после того дня, когда мы перебегали дорогу перед машинами и не я, а он оказался ТУПОЙ УЛИТКОЙ, еще больше озлился.
– Черт, ты что творишь! – завопил он, подпрыгивая на месте и держась руками за задницу.
– Прости. Я тебя не заметил.
– Не видел, что я здесь стою? – взревел он.
– Нет. Говорю же: не заметил.
– Ты что ослеп?
– Может быть.
Я зажмурился. Порой у меня зрение словно пропадало, и тогда я видел лишь размытые пятна. Обычно так случалось, если о чем-то задумаешься. Но сейчас я прекрасно видел Берру. И его сжатые кулаки. Лицо у него сделалось красным, как мой велик.
– Все ты врешь! Ты отлично меня видел!
– Просто ты слишком маленький, Берра, – сказал Перси.
И тогда Берра ринулся на меня. Но Перси схватил его за серую майку.
– Не трогай Уффе, – прошипел он.
– Погоди, я только ему нос расквашу, – огрызнулся Берра.
– Ничего ты не расквасишь, – сказал Перси.
И сам ударил его – сначала в живот, так что Берра согнулся, а потом в зубы. Берра осел на землю. Но тут подошел дежурный и сделал нам замечание. А Берру отправили к медсестре, чтобы она осмотрела его разбитую губу.
– А ты здорово дерешься, – сказал я Перси. – И как у тебя это получается?
– Да вот так! – и он саданул и мне – сначала в живот, а потом по зубам. Перед глазами замерцали звездочки, и я рухнул на землю.
– Проще простого. Скоро сам научишься, – добавил Перси миролюбиво.
– Ну, у меня так никогда не получится, – вздохнул я. – Хотя я бы многое отдал, чтобы научиться.
– А как много? – заинтересовался Перси.
Он помог мне встать, потому что нам пора было спешить на физкультуру. Пробегая мимо Марианны, я улыбнулся ей своими окровавленными губами.
– Кто это? – спросил Перси.
– Да так, – махнул я. – Просто девчонка. Ее зовут Марианна.
Я второй раз вижу кеды Перси
В те времена физкультура в школе была несколько раз в месяц – чтобы мы росли ловкие и сильные.
Мы лазили по канату, прыгали через козла, карабкались вверх и вниз по шведской стенке. А еще делали отжимания и кувыркались. Так что после урока пот лил в три ручья, и мы скорее бежали в душ.
Но мне эти тренировки не помогали. Я все равно оставался рохлей. Не мог перепрыгнуть через козла и без всякой радости болтался вниз головой на шведской стенке. А хуже всего было бревно, я вечно с него падал.
Но наша учительница вбила себе в голову, что я обязательно должен с этим справиться.
– Иди-ка сюда, – позвала она своим пронзительным голосом. – Это совсем нестрашно.
– Что-то мне сегодня нехорошо…
– Что у тебя болит?
– Губа.
– Глупости, – фыркнула учительница. Посмотрела на меня с упреком и подсадила на бревно. Я встал там на дрожащих ногах и огляделся. Мои одноклассники в белых футболках и синих тренировочных штанах были где-то далеко внизу. И смотрели на меня с интересом.
– Сейчас упаду, – сказал я.
– Не упадешь. У тебя все получится, – попробовала подбодрить меня учительница.
– Спорим?
– Нет, давай шагай!
И я шагнул. Получилось неплохо. Но после второго шага бревно закачалось, словно началось землетрясение.
– Он сейчас упадет! – крикнул Берра.
И я упал. И ударился копчиком, так что искры из глаз полетели. И не мог встать. Учительница отвела меня в сторонку и уложила на груду зеленых матов, на которых мы обычно кувыркались.
Я просидел там до конца тренировки, глядя, как другие, вытянув руки, расхаживали по бревну будто по шоссе.
Но Перси этого было мало. Он прошелся задом наперед. Постоял на одной ноге. Высоко подпрыгнул. Сделал полный оборот и пукнул так, что эхом отдалось по всему залу. А затем соскочил на землю и застыл как вкопанный. Он здорово умел держать равновесие, этот Перси.
Но учительница все-таки осталась недовольна. Она наморщила нос и указала на кеды Перси.
– Снова у тебя это рванье! В следующий раз чтобы пришел в новых.
– Это моя лучшая обувь, – запротестовал Перси.
– Не желаю больше ничего слушать. Понял? – сказала учительница. – Ничего ужаснее в жизни не видывала!
Когда я пришел в раздевалку, Перси грустно рассматривал свои кеды. Остальные мальчишки были в душе и лупили там друг дружку мокрыми полотенцами.
– Здорово у тебя получается ходить по бревну, – сказал я Перси.
– Ерунда, – ответил он, не поднимая взгляд.
– А я вечно падаю. Вот сегодня всю задницу отбил.
– Больно? – спросил он без особого интереса.
– Не очень, – соврал я, хотя ощущение было такое, будто меня полиомиелит разбил. – Пройдет. Вот бы мне научиться ходить по бревну, как ты! Я бы все что угодно отдал.
– Что? – поинтересовался Перси, подняв глаза.
– Что что?
– Что бы ты отдал? Ты же сказал, что отдал бы все что угодно.
– Ну да, конечно.
Перси поставил ноги на скамейку и кивнул на свои кеды. А потом шепнул мне на ухо:
– Видишь?
– Да-а.
Но я все-таки еще разок к ним присмотрелся. Редко встретишь такое старье. Шнурки порваны и связаны узлами. Подошвы вот-вот отвалятся. Ткань сверху застиранная и какая-то серо-зеленая, словно сыр с плесенью – папа иногда покупал такой, потому что любил все французское. И пахли они точно также.
– Видишь, – прошептал Перси. – Это не какие-то обычные шузы.
– Ну ясно, – согласился я.
– Они волшебные.
– Да ты что, – поразился я. – И чем же они волшебные?
Он посмотрел на меня так, словно я безмозглый младенец.
– Просто В-О-Л-Ш-Е-Б-Н-Ы-Е. Почему, думаешь, я так ловко хожу по бревну? И почему так здорово дерусь? Почему я такой везунчик, как думаешь?
– Это что – из-за кед?
– Ну надо же, какой сообразительный! – похвалил Перси. – Только смотри, никому не проболтайся.
– Ты, что, думаешь, я дурак?
Перси встал и похлопал меня по плечу. Потом сплюнул на пол и вышел из раздевалки волшебной походкой вразвалочку.
С этой минуты волшебные кеды не шли у меня из головы. Я думал о них за ужином. Думал, когда чистил зубы. А когда луна заглянула в окно, встал на колени в кровати, накрылся одеялом и стал молиться, тихо-тихо, чтобы брат не услышал:
– Миленький Боже, там на небесах, посмотри, какой я маленький, и подари мне такие же кеды, как у Перси.
Мой фантастический гоночный автомобиль
На следующий день в школе я постоянно разглядывал кеды Перси. Он то и дело поворачивался ко мне, кивал и покачивал ногами под партой. Я просто не мог отвести от них взгляд. Даже на переменах за ними следил. А на уроках отвечал невпопад. В конце концов учительница подошла и тихонько потянула меня за ухо.
– Ульф, дружочек, о чем ты думаешь? – спросила она.
– О кедах, – ответил я честно.
И все рассмеялись. Кроме Перси. Он ущипнул меня за ляжку. Учительница посоветовала мне думать об Иисусе, поскольку был урок христианства.
Потом уроки закончились. Мы выбежали на школьный двор, вдохнули свежий воздух и принялись швырять в бескрайнее небо наши ранцы. Мой свалился мне на голову, и я упал. Уффе Рикберг помог мне встать. Мы дружили с раннего детства, и его пухлое добродушное лицо с бледно-рыжими веснушками было мне хорошо знакомо. Но теперь он смотрел на меня с тревогой.
– Что с тобой? Ты сегодня весь день мух ловишь.
– Ничего.
– Пойдем покатаемся на автомобиле. Глядишь, поможет, – предложил он и обнял меня за плечи. Мне нравилось нестись с горки так, чтобы ветер дул в лицо. Это уносило от всяких тревог. Мы уже направились было к Стэллдалсвэген, но тут вдруг Перси махнул мне.
– Эй! Ты куда?
Уффе Рикберг подмигнул и потянул меня за руку.
– Давай смоемся. Он нам только все веселье испортит.
Но я словно к месту прирос и как дурак замахал Перси в ответ.
– Решили покататься на автомобилях. Хочешь с нами?
– Конечно!
У меня был самый лучший педальный автомобиль.
С настоящим рулем и металлическими крыльями. Передний бампер сверкал на солнце будто серебряный. А еще у него были фары и сиденье – из настоящего поролона. И ножной тормоз, на который я жал, чтобы он не гнал слишком быстро.
Папа купил эту машину по дешевке у знакомого. В тот самый день, когда я попросил его научить меня столярничать. Это был самый лучший подарок. Обычно никому не разрешалось и пальцем прикасаться к моему автомобилю. Но на этот раз я указал Перси на водительское сиденье.
– Хочешь поводить?
И он, не говоря ни слова, плюхнулся за руль. А я втиснулся сзади. Перед нами был крутой спуск, с плавным поворотом направо и крутым поворотом налево в тоннель под метро.
– Только поезжай осторожнее, – предупредил я.
– Ну ясное дело, – ответил Перси.
И припустил со всей мочи.
– Кто прикатит последним – тот какашка! – проорал он.
Уффе Рикберг и Клас-Йоран сорвались с места быстрее нас, потому что их машины были легче. Но мой автомобиль мигом набрал скорость. Перси, прищурившись, согнулся над рулем. Он и не вспоминал про ножной тормоз.
Яблони, фонарные столбы, почтовые ящики проносились мимо так быстро, что у меня голова закружилась. Я вцепился в куртку Перси, чтобы не вылететь из машины.
– Сейчас мы их обгоним! – ликовал Перси.
На правом повороте мы сравнялись. И вдруг Перси крутанул руль. Мой автомобиль саданул со скрипом по колесам машины Класа-Йорана. Он попробовал было увернуться, но врезался в машину Рикберга. Оба вылетели с дороги и врезались в забор.