– Что – станет ли у тебя силы с моего сына?
– Нет, не станет! А слышал я, что есть в чистом поле чудище о девяти головах: коли съем ещё его сердца́ – тогда нешто будет у меня силы с ним поправиться!
Царица побежала к Ивану-царевичу:
– Чадо моё милое! Мне получше стало; а слышала я, что есть в чистом поле чудище о девяти головах; убей его и привези девять сердец.
– Ах, матушка ро́дная! Ведь я устал, пожалуй мне не состоять супротив того чудища о девяти головах!
– Дитя моё! Прошу тебя – съезди, привези.
Иван-царевич сел на коня и поехал; в чистом поле привязал коня к старому дубу, сам сел под дерево и заспал. Вдруг прилетело чудище великое, село на старый дуб – дуб до земли пошатнулся.
– Ха-ха-ха! Конь – на обед, молодец – на ужин!
Царевич проснулся:
– Нет, чудище поганое! Не уловивши бела лебедя, да кушаешь!
Натянул свой тугой лук, пустил калёну стрелу и сразу сшиб шесть голов, а с достальными долго-долго бился; срубил и те, вынул сердца́, сел на коня и поскакал домой. Мать встречает его:
– Что, Иван-царевич, привёз ли девять сердец?
– Привёз, матушка! Хоть с великим трудом, а достал.
– Ну, дитя моё, теперь отдохни!
Взяла от сына сердца́, приказала сжарить и отнесла в темницу к Пану Плешевичу. Пан Плешевич съел, царица и спрашивает:
– Что – станет ли теперь силы с моего сына?
– Станет-то станет, да всё опасно; а слышал я, что когда богатырь в баню сходит, то много у него силы убудет; пошли-ка наперёд сына в баню.
Царица побежала к Ивану-царевичу.
– Чадо моё милое! Надо тебе в баню сходить, с белого тела кровь омыть.
Иван-царевич пошёл в баню; только что омылся – а Пан Плешевич тут как тут, размахнулся острым мечом и срубил ему голову. Повестил о том царицу – она от радости запрыгала, велела Ивана-царевича зарыть в могилу, а сама стала с Паном Плешевичем в любви поживать да всем царством заправлять.
Осталось у Ивана-царевича двое малых сыновей; они бегали, играли, у бабушки-задворенки оконницу изломали.
– Ах вы, собачьи сыны! – обругала их бабушка-задворенка. – Зачем оконницу изломали?
Прибежали они к своей мамке, стали её спрашивать: почему-де так неласково обзывают нас? Отвечает мать:
– Нет, дитятки! Вы не собачьи сыны; был у вас батюшка, сильный и славный богатырь Иван-царевич, да убил его Пан Плешевич, и схоронили его во сырой земле.
– Матушка! Дай нам мешочек сухариков, мы пойдём оживим нашего батюшку.
– Нет, дитятки, не оживить его вам.
– Благослови, матушка, мы пойдём.
– Ну, ступайте; бог с вами!
Того часу дети Ивана-царевича срядились и пошли в дорогу. Долго ли, коротко ли шли они – скоро сказка сказывается, не скоро дело делается; попался навстречу им седой старичок:
– Куда вы, царевичи, путь держите?
– Идём к батюшке на могилу; хотим его оживить.
– Ох, царевичи, вам самим его не оживить. Хотите, я помогу?
– Помоги, дедушка!
– Нате, вот вам корешок; отройте Ивана-царевича, этим корешком его вытрите да три раза перевернитесь через него.
Они взяли корешок, нашли могилу Ивана-царевича, разрыли, вынули его, тем корешком вытерли и три раза перевернулись через него – Иван-царевич встал:
– Здравствуйте, дети мои малые! Как я долго спал.
Воротился домой, а у Пана Плешевича пир идёт. Как увидал он Ивана-царевича – так со страху и задрожал. Иван-царевич предал его лютой смерти; попы его схоронили, панихиду отпели и отправились поминки творить; и я тут был – поминал, кутью большой ложкой хлебал, по бороде текло – в рот не попало!
Чудесная рубашка
Служил в полку бравый солдат, получил из дому сто рублей. Проведал про то фельдфебель, занял у него деньги; а когда пришло время рассчитываться, то вместо всякой уплаты дал ему сто палок в спину: «Я-де твоих денег не видал, а всклепал ты на меня затейкою!». Солдат осердился и бежал в тёмный лес; лёг было отдохнуть под дерево, глядь – летит шестиглавый змей. Прилетел, расспросил солдата про его житьё-бытьё и говорит:
– Чем тебе по́ лесу таскаться, наймись ко мне на три года.
– Изволь! – отвечает солдат.
– Ну, садись на меня.
Солдат стал навьючивать на змея весь свой скарб.
– Эх, служивый, зачем берёшь с собою эту дрянь?
– Что ты, змей! Солдата и за пуговицу больно бьют, так как же ему свой скарб покинуть?
Змей принёс солдата в свои палаты и наложил на него такую службу: «Сиди у котла три года, огонь разводи да кашу вари!» А сам улетел на всё это время по свету странствовать. Работа нетрудная: подложит солдат дров под котёл и сидит себе – водочку попивает да закусками заедает, а водка у змея не то, что нашенская – из-под лодки, а куда забористая! Через три года прилетел змей.
– Что, служивый, готова ли каша?
– Должно быть, готова! Огонь у меня во все три года николи не погасал.
Змей съел весь котел за единый раз, похвалил солдата за хорошую службу и нанял его на другие три года.
Прошло и это время; змей съел кашу и оставил солдата ещё на три года. Два года варил солдат кашу, а на исходе третьего вздумал: «Что же я живу у змея девятое лето, всё ему кашу варю, а какова она, и не попробовал. Дай отведаю!» Поднял крышку, а в котле фельдфебель сидит. «Хорошо же, – думает, – уж я тебя, дружок, потешу; удружу за твои палки!» И ну таскать дрова да под котёл подкладывать как можно больше; такой огонь развёл, что не только мясо, все косточки разварил! Змей прилетел, съел кашу и похвалил солдата:
– Ну, служивый! Прежде была хороша каша, а теперь и того лучше уварилася! Выбирай себе в награду что полюбится.
Солдат глянул туда-сюда и выбрал богатырского коня и рубаху из толстого холста. Рубаха была не простая, а волшебная; только надень её – богатырь будешь.
Солдат едет к одному королю, помогает ему в тяжёлой войне и женится на его прекрасной дочери. Только королевне было не по́ сердцу, что выдали её замуж за простого солдата; свела она шашни с соседним королевичем и, чтобы дознаться, в чём заключается богатырская сила солдата, стала к нему подольщаться; выведала, улучила минуту, сняла с сонного мужа рубашку и отдала королевичу. Тот надел на себя волшебную рубаху, ухватил меч, изрубил солдата на мелкие части, поклал их в кулёк и приказал конюхам:
– Возьмите вот этот кулёк, прицепите к какой-нибудь кляче и гоните её в чистое поле!
Конюхи пошли приказ выполнять, а солдатский богатырский конь обернулся клячею и сам к ним на глаза лезет. Взяли они – прицепили к нему кулёк и погнали коня в чистое поле. Богатырский конь быстрей птицы пустился, прибежал к змею, остановился у его дворца и три дня, три ночи без устали ржал.
На ту пору змей крепко-крепко спал, насилу проснулся от конского ржанья и топота, вышел из палат, заглянул в кулёк и ахнул! Взял изрубленные куски, сложил вместе, обмыл мёртвою водою – солдатское тело срослося; взбрызнул живою водою – и солдат ожил.
– Фу, – говорит, – как я долго спал!
– Долго бы спать тебе, если б не добрый конь! – отвечал змей и выучил солдата хитрой науке принимать на себя разные виды. Солдат обернулся голубем, полетел к королевичу, с которым его неверная жена стала вместе жить, и уселся на кухонное окошечко. Увидала его молодая стряпка.
– Ах, – говорит, – какой хорошенький голубок!
Отворила окно и впустила его в кухню. Голубок ударился об пол и стал добрым молодцем:
– Услужи мне, красная девица! Я тебя замуж возьму.
– Чем же тебе услужить?
– Добудь с королевича толстого холста рубашку.
– Да ведь он её никогда не сымает! Разве тогда сымает, когда в море купается.
Солдат расспросил, в которое время королевич купается, вышел на дорогу и сделался цветочком. Вот идут королевич с королевною на́ море, а за ними стряпка с чистым бельём. Увидал королевич цветок и любуется, а королевна сейчас догадалася: «Ах, ведь это проклятый солдат перекинулся!» Сорвала цветок и давай его мять да листочки обрывать; цветок обернулся малою мушкою и спрятался незаметно у стряпки за пазуху. Как только королевич разделся да полез в воду, мушка вылетела и обернулась ясным соколом, сокол подхватил-унёс рубашку, а сделавшись добрым молодцем, надел её на себя. Тут солдат взялся за меч, предал смерти и жену-изменщицу и её любовника, а сам женился на красной девице – молодой стряпке.
Иван купеческий сын и Змей Горыныч
В некотором царстве жил богатый купец; помер купец и оставил трёх сыновей на возрасте. Старшие два каждый день ходили охотничать. В одно время выпросили они у матери и младшего брата, Ивана, на охоту, завели его в дремучий лес и оставили там – с тем чтобы всё отцовское имение разделить меж собой на две части, а его лишить наследства. Иван купеческий сын долгое время бродил по́ лесу, питаясь ягодами да кореньями; наконец выбрался на прекрасную равнину и на той равнине увидал дом. Вошёл в комнаты, ходил-ходил – нет никого, везде пусто; только в одной комнате стол накрыт на три прибора, на тарелках лежат три хлеба, перед каждым прибором по бутылке с вином поставлено. Иван купеческий сын откусил от каждого хлеба по малому кусочку, съел и потом из всех трёх бутылок отпил понемножку и спрятался за дверь.
Вдруг прилетает орёл, ударился о землю и сделался молодцем; за ним прилетает сокол, за соколом воробей – ударились о землю и оборотились тоже добрыми мо́лодцами. Сели за стол кушать.
– А ведь хлеб да вино у нас початы! – говорит орёл.
– И то правда, – отвечает сокол, – видно, кто-нибудь к нам в гости пожаловал.
Стали гостя искать-вызывать. Говорит орёл:
– Покажись-ка нам! Коли ты старый старичок – будешь нам родной батюшка, коли добрый мо́лодец – будешь родной братец, коли ты старушка – будешь мать родная, а коли красная девица – назовём тебя родной сестрицею.
Иван Билибин. Змей Горыныч
Иван купеческий сын вышел из-за двери; они его ласково приняли и на́звали своим братцем.
На другой день стал орёл просить Ивана купеческого сына: