Лёня и Аринка засмеялись.
– А как ты ему задашь, бабушка? – сказал Лёня. – Разве ты с ним справишься?
– Да уж как-нибудь справлюсь! – проворчала бабушка.
Лёне после еды стало так тепло, так хорошо, что сразу разморило. Он прислонился к стенке, двигаться не хотелось, так бы и сидел до утра.
Аринка встала из-за стола, помогла бабушке Марфе убрать посуду. Бабушка достала из печки чугунок с горячей водой, Аринка стала мыть миски и ложки. Лёня смотрел на Аринку и на бабушку словно сквозь туман.
– Ложись, Лёня, спать, – сказала бабушка, – вот я тебе на лежанке постелю. А ты, Аринка, лезь на мою кровать. Кровать у меня широкая, тёплая. Ложитесь и спите себе.
– А где же ты ляжешь, бабушка? – спросил Лёня.
– А мне спать некогда, – ответила бабушка, – я пойду со Старым сражаться.
Бабушка надела шубу, повязалась тёплой шалью, взяла рукавицы, достала из ларя мешок с какими-то припасами, перекинула его через плечо…
Тут у Лёни сон сразу пропал. Он вскочил с лавки, схватил свою шубейку, надвинул на голову шапку.
– Бабушка, я с тобой!
– Куда это со мной?
– А со Старым сражаться!
– А я? – закричала Аринка. – Я буду дома сидеть? Ну уж нет!
Не успели оглянуться, как и Аринка собралась.
– Ну что ж, – сказала бабушка Марфа, – вместе веселей. А чтобы не с пустыми руками идти, возьмите в карманы орехов вон из той корзинки, что у печки стоит. Может, понадобятся.
Лёня и Аринка взяли орехов из корзинки, насыпали в карманы.
– А погрызть можно? – шёпотом спросила Аринка у Лёни.
– Если останутся, тогда погрызёшь, – вместо Лёни ответила бабушка.
Аринке стало неловко.
«Я ведь тихонечко сказала, – подумала она, – а бабушка всё-таки услышала…»
– Ну, в добрый час! – сказала бабушка Марфа. – Пошли!
И тут Лёня заметил, что бабушка как-то выпрямилась, стала выше ростом, глаза у неё засверкали, лицо засветилось. Она взяла из уголка свою палку-клюку, с которой всегда ходила, и вышла из избы. Лёня и Аринка поспешили за ней. Лёня пошёл было за лыжами, но бабушка сказала:
– А мы лыжи не возьмём. На что? Пройдём и так.
Ночь на улице стояла светлая, серебряная. Месяц смотрел на них сверху и улыбался во всё своё круглое лицо.
Бабушка Марфа пошла через задворки и через огороды прямо по сугробам.
– Идёт и в снег не проваливается! – удивился Лёня. – А вот я, пожалуй, сейчас с головой нырну!
Лёня всё-таки зашагал вслед за бабушкой по сугробам. И ничего, не провалился. Оглянулся на Аринку – и Аринка идёт себе, легко, как по литому серебру. Лёне стало так хорошо, так весело, что он даже засмеялся тихонько. Он почувствовал, что в эту ночь всё будет необыкновенно, как в хорошем волшебном сне.
Миновали огороды, вышли в поле. На небе сверкали звёзды. На снегу тоже всё искрилось и сверкало. Месяц горстями сыпал на снег мелкие серебряные огоньки. Но только вышли в поле, как вдруг поднялась пурга, снег поднялся облаком, вокруг зашумело.
– Перестань! – крикнула бабушка. – Зря стараешься, нас не испугаешь!
Тут из снега, из метели выглянул Дед Мороз. Борода у него раскосматилась, из-под белых бровей сверкали синие ледяные глаза.
– Что захочу, то и сделаю! – хрипло крикнул он.
– А вот и не сделаешь, – ответила бабушка Марфа. – Ну-ка, подбирай бороду да уходи подальше!
Дед Мороз закрутился вихрем, промчался по полю и пропал в лесу. А когда крутился, то разметал снег с озимей. И зелёные ржаные всходы сразу задрожали на морозе.
– Вот что сделал, а? – сказала бабушка Марфа. – Ну не озорной ли старик? Надо поправить, а то хлеб замёрзнет.
И вот Лёня увидел, что бабушка взялась за край снежного одеяла, которым было покрыто поле, потянула его и укрыла нежные зелёные озими.
– Вот так-то и хорошо, – сказала бабушка, – так-то озими тепло будет.
– Бабушка Марфа, а разве снег тёплый? – спросила Аринка. – Ведь он же холодный. А почему же озими будет тепло? Я бы сразу замёрзла!
– Если поле без снега оставить, – ответила бабушка Марфа, – этот Старый только дохнёт на озими, они тут же и почернеют. А под снегом до самой весны останутся зелёненькими… Ишь ты, вот ещё прогалину сделал. Надо и тут закрыть…
Бабушка опять ухватилась за край снежного одеяла. Лёня бросился ей помочь, а сам думает: «Ухвачусь за снег, он у меня в руках и растает…»
Однако нет. Бабушка тянет, и он тянет. Натянули одеяло, укрыли озими. И Аринка помогала, тянула за краешек, укрыла зелёную бороздку, которая ещё виднелась из-под снега. И ещё ладонью примяла, чтобы снег лежал плотнее.
Потом они с бабушкой Марфой обошли всё поле из конца в конец. Но прогалин больше не было, снег расстилался ровно, пышно, как самое пышное одеяло. А Месяц всё посыпал и посыпал его серебряными огоньками.
Старый не унимается
Бабушка Марфа шла по сугробам легко и быстро. Лёня и Аринка бежали вслед за ней и смеялись. Так весело было им бежать по светлому серебряному полю!
Сначала они всё удивлялись, что ноги у них такие лёгкие, совсем не проваливаются в снег, а скользят по сугробам на невидимых лыжах. Но потом и удивляться этому перестали. Бежали вслед за бабушкой, немножко шалили. То Лёня Аринке ножку подставит – и Аринка лежит в снегу. То Аринка толкнёт Лёню – и Лёня летит под горку. А бабушка Марфа всё идёт да идёт. И прямо к лесу.
У самого леса бабушка спросила:
– Не устали?
– Что ты, бабушка, – откликнулись Лёня и Аринка в один голос, – мы совсем не устали!
Вдруг за ёлками взметнулась длинная белая борода, сверкнули из-под белых бровей ледяные глаза.
– А я ещё штуку придумал! – хриплым голосом крикнул Дед Мороз. – Посмотрю, как вы догадаетесь! Хе-хе-хе!..
Захохотал, загукал, как филин, защёлкал палицей по ёлкам и скрылся в чаще.
– Я уж знаю, что ты всегда какое-нибудь недоброе дело придумаешь! – крикнула ему вслед бабушка Марфа. – Но я не я буду, если твою штуку не разгадаю!
Бабушка вышла на широкую лесную поляну, остановилась, прислушалась.
– Слышите что-нибудь? – спросила она.
Лёня и Аринка тоже прислушались.
– Я ничего не слышу… – прошептала Аринка.
– А я что-то слышу, – сказал Лёня, – кто-то под снегом… как будто плачет.
– Это куропатки, – сказала бабушка Марфа. – Бедняжки зарылись в снег, чтобы от Мороза отдышаться. А старый злодей взял да их сверху настом задёрнул. Вот они там и задыхаются.
– А что ж делать теперь? – испугалась Аринка.
– Наст разбить – вот что.
Бабушка Марфа взмахнула своей клюкой и принялась разбивать наст. Наст лежал на снегу крепкий, как стекло. Но под бабушкиной палкой осколки так и летели во все стороны. Под настом оказался пушистый мягкий снег. И вдруг в одном месте, в другом, в третьем снег зашевелился, появились мягкие лунки, а из лунок выглянули куропатки.
– Мы чуть не задохнулись… чуть не задохнулись… – заговорили они все сразу тоненькими голосами. – Спасибо тебе, бабушка Марфа! Мы сейчас вылезем.
– И не вылезайте, – сказала бабушка, – тут близко Мороз ходит. Переночуйте в снегу. Утром, как солнышко взойдёт, так и вылезете. А наста больше не будет, я его весь разбила.
– Тогда мы поспим немножко… – сонным голосом отозвались куропатки, – поспим немного…
– Поспите до утра, – сказала бабушка Марфа. – Спите спокойно – я здесь, близко.
Куропатки снова юркнули в свои снежные гнёздышки и заснули.
Аринка схватила бабушку Марфу за рукав:
– Бабушка Марфа, но они же замёрзнут! Снег-то ведь холодный!
– Снег холодный, а Мороз – морозный. В снегу озябнут, а на морозе замёрзнут. А чтобы этим куропаткам завтра от Мороза не пропасть, оставим им немного корму!
Она достала из своего мешка пригоршни две зерна и рассыпала по всей поляне.
А Лёня смотрел на свою бабушку и думал: «И как это она всё знает? Вот бы мне так!»
Что ещё придумал Старый
Лёня заметил, что за большой орешиной опять мерцает белая борода, опять сверкают синие ледяные глаза.
– А я ещё кое-что придумал! Хе-хе!.. – послышался хриплый голос.
И тут за орешником прошумела метель и рассыпалась искрами.
– Что же это он ещё сделал? – задумалась бабушка Марфа. – Уж верно, кто-нибудь из-за его придумок горюет… Эй, отзовись, кого Старый обидел?
– Меня! – отозвался сверху негромкий голосок.
И тут все увидели Белку.
Она печально сидела на сосновой ветке и глядела вниз на бабушку Марфу.
Лёня, а за ним и Аринка подбежали к сосне, на которой сидела Белка.
– Может, он ей лапы отморозил? – сказала Аринка.
– Нет, она просто есть хочет, – сказал Лёня. – Видишь, пригорюнилась.
– По-твоему, только и горе, когда есть хочешь. Знаю я тебя.
– Да уж, конечно, это хуже всего, – сказал Лёня, – если есть хочешь, а есть нечего. Попробуй останься без обеда, узнаешь тогда.
– У, подумаешь, сколько раз оставалась. Как начнём играть, я и забуду про обед!
– Про обед забудешь, да потом поужинаешь так, что и за ужин и за обед! А если не пообедать и ужина нет, тогда что?
На это Аринка промолчала. Она подумала, что, пожалуй, и правда это очень плохо.
– Ну что же он сделал, этот косматый, а? – спросила бабушка Марфа у Белки.
Белка спустилась пониже, уселась прямо над бабушкиной головой.
– Я всю осень запасала еду на зиму, – сказала она. – Сушила грибы, нанизывала их на ветки. Собирала орехи в дупло. А он взял да и обломал все ветки с грибами, а потом засыпал их снегом и сверху приморозил. И так запрятал, что я даже не знаю, где их искать.
– Вот старый лиходей! – сказала бабушка Марфа. – Ну орехи-то целы?
– Нет, – ответила Белка, – он закидал дупло снегом и снег приморозил. Я сама оттуда еле выбралась.
– Белочка! – сказала Аринка. – Ой, а как же ты теперь будешь жить?
– Не знаю, – ответила Белка и опять пригорюнилась.
– А у нас же орехи есть, – закричал Лёня, – полны карманы!
– Вот и выкладывайте их! – сказала бабушка Марфа. – Самое главное сейчас, чтобы еда была. А дупло найдётся.