Мопсиха почесала лапкой ухо.
– Нет. Они обычные хорошие люди. Я забочусь о Вите, он врач, его пациенты очень любят.
Снап снисходительно улыбнулся.
– А я, Зефирушка, отгоняю беды от академика Серегина, жена у него актриса, старший сын известный певец, дочь балерина. Наша семья звездная. А знаменитости никогда в общих акциях не участвуют. Для них создают особые условия. Понятно?
– А-а-а! – закричали хором бульдоги. – Наши лапки! Они снова приклеились.
Снап почесал макушку:
– Да? Это странно. Надеюсь, когда Мозес наконец-то найдет в себе силы доложить о своих…
– Думаю, сейчас ты виноват, – сказала Матильда.
– В чем? – изумился пудель.
Белка сложила лапки на груди.
– Я понимаю, что очень провинилась и мне бы сейчас надо промолчать. Но, Снап, никто из присутствующих не решается сказать тебе правду. А я рискну. Снапик, ты считаешь себя самым умным!
– Так это правда! – рассердился пес. – Кто из вас прочитал море литературы? Только я. Кто написал книгу «Философия собаки»? Я. Кто тут главный? Я. Я умнее всех. Это факт.
Мотя согласилась:
– Спору нет. Ты много читаешь. Но вот вопрос, если я, ты и лабрадор Леня по пустыне вместе на машине поедем. То кто из нас самый мудрый в компании?
– Есть сомнения? – хмыкнул Снап. – Естественно, я.
– Ладно, – согласилась белка, – катим мы вперед и… Сломались. Снап, ты починишь машину?
– Зачем ерундой заниматься, – удивился пудель, – для такой работы есть Леня. Он хоть и глупый, но отличный механик.
– А если Лени с вами не будет? – поинтересовалась Жози.
– Ну, – протянул Снап, – ну…
– Ты же самый умный, – напомнила Зефирка, – давай открывай капот, иначе погибнешь в пустыне.
– Не умею я моторы реанимировать, – после паузы признался Снап. – И что?
– Нельзя быть самым умным во всем, – продолжала Матильда. – Леня пишет с ошибками, но он любой механизм с закрытыми глазами исправит. У каждого свой талант. Ты миллион книг по истории, психологии, философии прочел, но в пустыне машину не починишь. А Леня запросто. Зато лабрадор никогда не сможет доклад об истории Прекрасной Долины сделать. У каждого свой ум. Тебя одолела гордыня. Экое ты слово придумал: вип-морда. Ты не уважаешь тех, кто лапами работает и в университете не учился. Но когда ты пишешь книгу, кто-то тебе булочки к чаю печет, дом убирает, белье постельное шьет, одежду, овощи на обед выращивает, дом построил… Ученый пес без таких собак будет голым, голодным, бездомным. Красиво ли им презрение демонстрировать, посмеиваться над не очень образованными соседями? И постоянно говорить: «Я главный, а вы глупые» – тоже неправильно.
– У нас мало времени, – напомнила Зефирка, – или Снап рассказывает о своем плохом поступке, или мы не открываем сейф.
– Понятно, что стыдно и не хочется, – продолжала Жози. – Но, поверь, как только ты попросишь прощения, тебе сразу станет легче. Ну? От твоего поведения сейчас зависят жизнь Лены и судьба бульдожек. Промолчишь? Не будет у нас лекарства, и Мози с Роки попадут в плен к злому профессору.
– До сих пор ты говорил нам много умных слов, – прошептала Матильда, – теперь скажи их себе и прими решение.
Снап опустил уши, прижал их к морде.
– Никогда не думал про Леню и пустыню… Мне надо поразмыслить над вашими словами. Матильда, ты права, меня душила гордыня. Это ужасно. Мне стыдно. Неужели заявил, что я вип-морда?
Все закивали. Снап вздрогнул.
– Не знаю, что со мной случилось! Но хочу исправиться. Поэтому слушайте. Только не перебивайте. Я писал свою монографию «Философия собаки», работал долго, читал литературу. Один раз мне понадобилась книга, я пошел в библиотеку к Черчилю. Его на месте не оказалось, а в зале, видно, кто-то работал, правда, он тоже отсутствовал, но на столе лежали исписанные бумаги и очки. Я посмотрел на оправу и сообразил: здесь был Сан Саныч. Скорей всего, Черчиль его позвал какао пить. Мне стало интересно, что кот пишет, начал просматривать листки и замер. Сан Саныч дописывал труд «Философия псов»! Ему в голову пришла такая же идея, как мне. Это в научном мире бывает. Например, радио одновременно придумало несколько ученых в разных странах. Но с книгами-то иначе! Если Сан Саныч опубликует свой труд, мой будет не нужен. А он точно первым закончит работу, кот уже заключение пишет, а я только предисловие.
Снап поджал хвост.
– И тогда я… схватил все его бумаги, сунул их в сумку, бросил на стол кипу чистых листов, а сверху положил тлеющую спираль от комаров. Ну, знаете, такую, которую поджигают, а она дымит. Обставил дело так, словно отпугиватель комаров сам упал с подставки. И убежал. Через пару часов ко мне примчалась Феня вся в слезах и закричала: «Слышал, какая беда приключилась? Сан Саныч пошел в беседку пить какао с кексами, а на его рукопись свалилось антикомариное устройство. Вся почти готовая книга сгорела!»
Снап вздернул подбородок:
– Меня никто не заподозрил. Я работу Сан Саныча переделал, дописал пару глав, стиль его поправил и отдал издателю коту Бастиану. Сан Саныч расстроился, но потом очень быстро написал «Философию кошек» и еще штук семь книг выпустил. А я все никак вторую не закончу. И постоянно боюсь, что обман раскроется. Но сейчас понял: надо коту правду сообщить. Прости меня, Сан Саныч. Я поступил подло.
Снап закрыл лапами глаза.
– Только не комментируйте услышанное.
– Роки, Мози, как там ваши лапы? – поинтересовалась Зефирка.
– Все когти, кроме одного, отклеились, – ответил старший брат. – Мозес, твоя очередь настала!
Глава 16Муки совести Мози
Второй бульдог замер, потом промямлил:
– Ну ладно. Прямо не знаю, с чего начать.
– Просто говори, – подсказала Матильда, – по себе знаю, самое трудное – первое слово произнести, потом легче пойдет.
– Роки, помнишь Каролину? – тихо спросил Мози.
Брат вздрогнул:
– Да.
– Каролина? – повторила Матильда. – Ваша старшая сестра? Вроде она исчезла.
– Она семью бросила, – пояснил Роки. – Мама пошла Каролину утром будить, а ее нет, на столе записка: «Не ищите меня, не стану с вами жить, ненавижу всех».
– Ой, ой! – ахнула Зефирка. – Ну и ну! Не знала, что Кара так поступила!
– Сестра не хотела учиться, маму не слушалась, – продолжал Роки, – грубила ей, не помогала по хозяйству.
– Я тоже не очень люблю посуду мыть, – признался Мози, – но свою тарелку всегда ополосну. Каролина никогда так не делала. Она взрослых постоянно обманывала, делала вид, что спать легла, а сама в окошко вылезала и бежала гулять, лишь под утро возвращалась.
– Мама из-за нее вечно сердечные капли пила, – перебил его Роки. – Один раз сестру здорово отругали. Из-за того, что она взяла без спроса семейные деньги и позвала всех подруг в кафе. Влетело ей тогда сильно. Но Кара прощения не попросила, обиделась на маму, крикнула: «Ты злая и жадная. Пожалела моих друзей угостить!» Через неделю после той истории сестра удрала в мир людей. И все. С тех пор о ней ни слуху ни духу. Мама днем улыбалась, делала вид, что дела хорошо идут. Но каждую ночь я слышал, как она горько плачет в спальне.
Жози схватилась лапками за сердце.
– Ужасная история. Но как Кара смогла дверь в мир людей открыть? Ключи есть только у Черчиля, Мули и Густава. Более ни у кого.
– От поступка Каролины большие неприятности случились, – пояснил Снап. – Августина, мама Мози и Роки, обвинила старейшин в побеге дочери. Кричала: «Кто из вас ей проход открыл?» Вышел огромный скандал.
Мози прислонился к сейфу.
– Каролина не виновата. Это я подбил ее на побег и выпустил из Прекрасной Долины.
– Боже! – подпрыгнула Жози. – Зачем? И как ты волшебный проход организовал?
Мози заговорил:
– Через день после того, как Каролина семейные деньги украла, к нам из мира людей совершенно неожиданно вернулась тетя Кети. Никто не ждал ее так рано, думали, что она еще лет пять в семье Филипповых, которую мы храним, проживет. Но Кети очень устала, надо было срочно отправлять ей замену. А мы с Роки только три года как в Прекрасную Долину вернулись. Настала очередь Каролины работать. Я пошлепал ночью на кухню, захотел сыру съесть и услышал, как мама, папа, тетя Кети и дядя Мартин устроили семейный совет. Они все проголосовали против того, чтобы отправлять Каролину в мир людей, боялись, что она там глупостей наделает. Им пришла в головы идея послать меня! Одного! Без Роки! Разбить нашу пару!
– Ужас! – завопил брат. – Мозес глупец, но я привык служить Хранителем вместе с ним!
– И я без брата не смогу, – прошептал Мози, – нас нельзя разлучать. Ведь если родители отправят меня вместо тети Кети, то Роки придется потом служить с Каролиной.
– Нет! Не хочу, – испугался тот. – Почему ты мне ничего не рассказал?
– Сам решил проблему, – пробормотал Мози. – Черчилю в библиотеке понадобился уборщик. Я попросился на это место, целый день аккуратно пыль метелкой с книг стряхивал, дождался, пока Черчиль уедет по делам, и взял ключ от двери.
– Врешь, – рассердилась Жози. – Черчиль, наверное, его надежно прячет.
Мози повернулся к мопсихе:
– Меня все глупцом считают. Это, конечно, обидно, но иногда помогает. При мне разные дела обсуждают, потому что я не очень умен и не пойму, о чем речь идет. Да, одни двойки в школе получал, книги читать не люблю, но хитрости у меня пять мешков. Не спрашивайте как, но я открыл Каролине проход.
– Нехороший поступок, – вздохнул Снап, – но основная вина лежит на Каролине: не согласись она бежать, старания Мозеса пошли бы прахом.
– Она не хотела покидать семью, – уточнил Мози, – но я наврал, что наша мама договорилась с подругой, которая бережет монахов-отшельников. Они, мол, живут на острове в океане, там никого, кроме священнослужителей, нет. Каролину отправят туда очень надолго. В монастыре Хранители по двадцать лет работают, там тихо, время течет медленно, из еды только хлеб, из Прекрасной Долины даже на день рождения посылку не получить, потому что Густав на тот остров попасть не может, он как тюрьма. Но у меня есть ключ в мир людей…