Крашеное коромысло
через реку повисло.
Рассыпался горох
на семьдесят семь дорог,
никто его не подберёт.
Шёл долговяз,
в землю увяз.
Заря-зоренька
ключи потеряла.
Месяц пошёл —
не нашёл,
солнце пошло —
ключи нашло.
Бежал по улице,
на другую перешёл,
а по третьей полетел.
Без рук, без ног,
под окном стучится,
в избу просится.
Без рук, без ног,
а ворота отворяет.
Белые мухи
на поле сели.
Белая скатерть
всё поле укрыла.
Летит – молчит,
лежит – молчит.
когда умрёт,
тогда заревёт.
Лежал, лежал,
да и в речку побежал.
На дворе горой,
а в избе водой.
Летел порхан —
бел кафтан
без пуговиц.
Гуляет в поле —
да не конь.
Летает на воле —
да не птица.
Дедушка мост мостит
без топора и клиньев.
Старик у ворот
тепло уволок,
сам не бежит
и стоять не велит.
Без рук, без ног,
рисовать умеет.
Старый дед,
ему сто лет,
мост намостил
во всю реку,
а пришла молода —
весь мост размела.
Человек
Что быстрее всего на свете?
За стеной
костяной,
соловейко, спой!
За белыми берёзами
та-ла-лай живёт.
Не мёд,
а ко всему льнёт.
Маленьким, кругленьким
докинешь до неба.
Под мостом-мостищем,
под соболем-соболищем
два соболька разыгрались.
Один говорит,
двое глядят,
двое слушают.
На перекладах[61]
снега лежат
зимой и летом.
Полон хлевец
белых овец.
Тонок,
долог,
в траве не видать.
Идут четыре брата
навстречу старшему.
– Здравствуй, большак! —
говорят.
– Здорово, Васька-указка,
Мишка-серёдка,
Гришка-сиротка
да крошка Тимошка.
Пять братьев:
годами равные,
ростом разные.
У двух матерей
по пяти сыновей,
одно имя всем.
Между двух светил
посредине один.
Пришли гости —
и под лавку.
Утром ходит на четырёх ногах.
в обед на двух,
вечером на трёх.
Земледельческие работы
Загадаю загадку,
закину за грядку,
в год пойдёт,
калачом взойдёт.
Железный нос
в землю врос,
роет, копает,
землю разрыхляет.
В поле едет на спине,
а по полю – на ногах.
Конь стальной,
овса не просит,
а пашет и косит.
Идёт силач
добывать калач.
Один льёт,
другой пьёт,
третий зеленеет
да растёт.
Не море, а волнуется.
Что две недели зеленится,
две недели колосится,
две недели отцветает,
две недели наливает,
две недели подсыхает?
Сто братьев в одну избушку соткнулись ночевать.
Месяц-новец
днём на поле блестел,
к ночи на небо слетел.
Маленький, горбатенький,
всё поле обежал,
домой прибежал —
всю зиму пролежал.
С крыльями – не птица,
с серпом – не жница,
с колесом – не телега.
Лежит мужичок в золотом кафтане,
подпоясан, а не поясом;
не поднимешь – так не встанет.
Братцы – хватцы,
сёстры – подлизушки.
Летят гуськи,
дубовые носки,
шейки кожаные,
летят и говорят:
«То-то мы, то-то мы».
Стучит,
бренчит,
сто коней бежит,
что есть в околодке[62],
весь хлеб поест.
Трах-трах,
стоит дом на горах,
вода бежит,
весь дом дрожит.
Мала малышка,
золотая кубышка.
Как на поле, на кургане
стоит курочка с серьгами.
Били меня, били,
колотили-колотили,
клочьями рвали,
по полю валяли,
под ключ запирали,
на стол сажали.
Огород
Сто один брат,
все в один ряд,
одним кушаком подпоясаны.
Под землёй птица
гнездо свила,
яиц нанесла.
Сидит Федосья,
распустивши волосья.
Сидит дед,
во сто шуб одет.
Кто его раздевает,
слёзы проливает…
Алый сапог
в земле горит.
Красная девица
сидит в темнице,
а коса на улице.
Ни шит, ни кроен,
а весь в рубцах;
без счёту одёжек,
и все без застёжек.
Одёжек много,
а всё мёрзнет.
Латка на латке,
а игла не была.
Телятки гладки,
привязаны к грядке.
Ни окон, ни дверей —
полна горница людей.
Кругла, а не месяц,
желта, а не масло,
с хвостом, а не мышь.
Жёлтая курица
под тыном дуется.
Сам алый сахарный,
кафтан зелёный бархатный.
Стоит дуб,
полон круп,
шапочкой накрыт,
гвоздиком прибит.
На тычинке городок,
в нём семьсот воевод.
Золотое решето
чёрных домиков полно.
Красненькая Матрёшка,
беленькое сердечко.
Весной растёт,
летом вьётся,
осенью цветёт,
зимой в дело идёт.
Однолетняя трава
выше двора.
Не огонь,
а жжётся.
Двор, домашние животные и птица
Среди двора
стоит копна:
спереди вилы,
сзади метла.
Один махай,
четыре гуляй,
два – детям страсть,
четыре – всем сласть.
Два-ста ухаста,
два-ста рогаста,
четыре-ста ходаста,
один пыхтун, один вертун.
С бородой, а не старик,
с рогами, а не бык,
доят, а не корова,
лыки дерёт,
а лаптей не плетёт.
По горам, по долам
ходит шуба да кафтан.
По земле ходит,
неба не видит,
ничего не болит,
а всё стонет.
Пятак есть,
а ничего не купит.
Сер, да не волк,
длинноух, да не заяц,
с копытами, да не лошадь.
Не часы, а время сказывает.
Не ездок, а со шпорами,
не сторож, а всех будит.
Белые хоромы,
красные упоры.
Бел как снег,
надут, как мех,
на лопатах ходит.
В воде искупался,
а сух остался.
Вся мохнатенька,
четыре лапки,
сама усатенька,
два яхонта[63] под шапкой.
На сене лежит,
сама не ест
и другим не даёт.
Дорога, езда и упряжь
Кабы встала – небо достала,
Кабы руки – вора связала.
Кабы ноги – коня догнала.
Кабы глаза – увидала.
Кабы язык – рассказала.
Один идёт —
четверых за собой ведёт,
а пятый сидит,
в оба глаза глядит.
И стучиха,
и бренчиха,
и четыре шумитихи,
и хохол,
и махор,
и змея с хохлом.
Два брата меньших
бегут впереди,
а два старших – позади,
а догнать никак не могут.