– Браво. Я дам тебе одну подсказку: еще не создал. Я создам бусину прямо на глазах у старика. Хочу увидеть, как старейшина будет сражен наповал.
Верна громко фыркнула:
– Пф, старейшина не сильно удивится. Он давно знает о твоих амбициях, поэтому с моей помощью наблюдал за тобой. Я уже доложила ему о том, что ты намеренно подбираешь людей и приглашаешь их в наш магазин, что крадешь вещи из лавок и меняешь цвет бусин из ломбарда на нужный тебе и что с помощью волшебных животных изменяешь видения и показываешь только определенные части истории. Единственным выходом для тебя, Дюров, будет встать на колени и слезно молить старейшину о прощении.
Дюров опустил голову, и его плечи затряслись. Можно было подумать, что он плачет, однако рыданий слышно не было. Наконец он расхохотался в голос.
– Сколько еще мы будем влачить это жалкое существование, подчиняясь умирающему старейшине? Я имею в виду нашу слабость и неспособность противостоять проклятию, если украдем чуть больше человеческих чувств. Когда я обрету силу радужной бусины и стану новым старейшиной, первым делом создам мир, где будут править токкэби. Мне надоело прятаться и еще больше надоела работа гида.
Верна опустила бокал. В нем еще оставалось немного напитка, но, кажется, она больше не собиралась к нему притрагиваться.
– Достаточно слов. Я больше не могу слушать твое нытье.
– Я и не думал, что ты меня поймешь. От твоего вида мне и выпивать расхотелось.
Как только Дюров произнес заклинание, фигурки ожили и задвигались.
– Да? Ну, это к лучшему. Мне тоже расхотелось.
По мановению руки Верны большие и маленькие пауки толпой кинулись к Дюрову. Вскоре раздался оглушительный взрыв…
«Бабах!» С трудом поднимаясь по лестнице, Сэрин повернула голову на звук. Он раздался где-то недалеко.
«Где я?» – она уже бросила считать этажи. Лестница без обозначения этажей состояла из бесконечных одинаковых ступеней, так что их невозможно было различить. Если бы она всю жизнь не ходила по лестнице по пути от дома до школы, то точно ни за что бы не осилила такую высоту. К счастью, там, откуда донесся звук, была небольшая дверь.
«Неужели добралась?» – Сэрин осторожно приоткрыла дверь в надежде, что не ошиблась.
То, что происходило за дверью, можно было назвать одним словом: хаос. По длинному коридору валялись осколки вывески, а створки двери в самом его конце были распахнуты настежь. Заглянув внутрь, она увидела незнакомое помещение. Похожие на смутные тени пауки и различные животные сцепились друг с другом в схватке. Пауки казались меньше того, что Сэрин видела в лавке старьевщика, а животные были явно ей знакомы. Посреди поля боя стоял токкэби в броском фиолетовом костюме с чашкой кофе в руках. Его лицо выражало спокойствие, как будто он наблюдал за схваткой, не имевшей к нему никакого отношения.
– Дюров! – прокричала его имя Сэрин, хотя токкэби находился слишком далеко, чтобы услышать.
Она случайно прикусила губу, и из нее густо пошла кровь. Дюров смотрел туда, куда свалили всю разбитую посуду, и не заметил приближения Сэрин. Внезапно из груды обломков, словно из могилы, послышался тихий стон. Это была Верна. Дюров будто знал, каким будет исход драки, поэтому, не изменившись в лице, сказал:
– Чтобы тебя победить, мне не нужна радужная бусина.
Он оглядел поле боя, где его преимущество уже стало заметным, и довольно улыбнулся. Внезапно он встретился взглядом с Сэрин, стоявшей в проеме. Дюров от неожиданности чуть не выронил чашку с кофе. С трудом притворяясь спокойным, он заговорил. Его выдержка пугала больше его магии.
– Ах, кто же это к нам пожаловал? Милости просим, миледи.
Так общаются продавцы магазинов, к которым пришел давний клиент.
– Сейчас же отдай мои бусины! С их помощью я спасу Ишу!
Как только Сэрин увидела Дюрова, она перешла к главному. Но сколько бы ни придавала ароматическая свеча смелости, в такой опасной ситуации, как эта, следовало быть осторожнее со словами. В шумном помещении постепенно наступила тишина. Дюров растерянно смотрел на Сэрин, будто на мгновение забыл человеческий язык. И вдруг он закатил глаза, и по помещению прокатился громкий хохот.
– Пха-ха-ха-ха!
Смеялся Дюров так сильно, что согнулся пополам, затем упал и начал кататься по полу, держась за живот. У Сэрин пронеслась мысль о том, что можно победить его даже без драки, просто оставив в таком состоянии. Но, увы, вскоре токкэби успокоился и поднялся с пола.
– Это… это так страшно, просто до смерти.
Дюров вытер платочком навернувшиеся слезы и продолжил:
– Ну давайте, попробуйте их отнять.
Дюров поднял руки и принял защитную позу, но Сэрин не могла к нему приблизиться. Разбросанные по полю битвы животные собрались вокруг него. С их пастей стекала черная кровь пауков, которых они только что рвали зубами. Несколько десятков клыков дружно оскалились на Сэрин…
Глава 18. Пентхаус
Сэрин замерла у двери. Видимо, эффект свечи закончился, потому что ее ноги задрожали, словно листья на ветру. Дюров, коварно улыбаясь, шагнул к Сэрин, и звери, обнажившие острые зубы, последовали за ним.
– Знаете, почему я выбрал вас? – задал вопрос Дюров и сам же на него ответил: – Не потому, что вы особенная, а потому, что вы самый бесполезный человек на свете.
Девушка крепко сжала кулаки, но это все, что она могла сделать. Сэрин не представляла для Дюрова никакой угрозы.
– У вас ничего нет, вы ничего не умеете, у вас даже друзей нет. – Дюров снова громко расхохотался. – Поэтому я придумал, как могу использовать такого бесполезного человека, как вы, в своих целях. – Дюров хвастался, словно математик, который решил сложнейшую задачу. – И я сделал так, чтобы вы сами принесли мне радужную бусину. Конечно, это было непросто, потому что мне пришлось раскрасить бусины в нужные цвета. Если бы вы вдруг вышли из-под моего контроля, я планировал загипнотизировать вас через Ишу, но этого не потребовалось. Все и так прошло, как я задумал.
Дюров достал из кармана мешок токкэби.
– Теперь благодаря вам сбудется мое желание. – Он поднял руку, и звери приняли стойку, готовые к атаке. – Поэтому в знак благодарности я позволю вам умереть без мучений.
И Сэрин, и звери глубоко вдохнули. Она больше не могла сдерживать страх и крепко зажмурилась. Дюров уже собирался отдать приказ, как вдруг…
«Пам-пара-пам!» – Откуда-то послышались звуки торжественной музыки.
Сэрин обернулась. Верна, погребенная под обломками стола, с трудом подняла голову. По ее лицу блуждала странная улыбка:
– А сегодня много клиентов!
За спиной Сэрин показались знакомые лица, их обладатели строем шли к ней. Впереди всех бежали Мата и Хаку, держась за руки. На плече Мата держал огромный магнитофон, который Сэрин видела в пещере старьевщика, из его колонок раздавалась громкая музыка.
– Дюров! Отойди от нашей подруги! – закричал Мата неожиданно громко для своего маленького роста.
– Сэрин, вы в порядке? – спросила Эмма, споткнувшись о разбросанные обломки вывески, но быстро поднялась.
– Эй, ты! Знаешь, сколько я из-за тебя натерпелась? – закричала Николь, держа в обеих руках по вонючему спрею.
– Сэ… рин…
Здесь был и Тория, который прибыл с бабушкой Попо на плечах. В переднем кармане фартука Тории торчал фиолетовый цветок, сорванный для него Сэрин. От неожиданности девушка не могла вымолвить ни слова. Защитники окружили ее со всех сторон.
– Что за… – Дюров покрылся холодным потом и отступил, а звери замерли в нерешительности. На всегда спокойном лице Дюрова отразилась паника.
– Как вы смеете угрожать моей благодетельнице? – сказал Панко, заводя робота-обезьянку, которую принес с собой.
Он достал игрушечного робота-обезьянку гораздо большего размера, чем та, что Сэрин видела в последний раз. Как только Панко поставил ее на пол, обезьянка вышла вперед, хлопая большими тарелками в руках, будто аплодируя. Но не успела она пройти и нескольких шагов, как упала ничком. С пола поднялось огромное облако пыли.
«Кхе-кхе!» – все вокруг закашлялись. Пользуясь их замешательством, Дюров сделал шаг назад. Свободной рукой он достал еще один мешок и вынул оттуда небольшую книгу. Она была в точности такого же размера, как та, что потерял Мата.
– Ну, раз так, ничего не поделаешь. – Дюров открыл страницу с партитурой, и вскоре повсюду послышался его приторный голос.
– А! Это же она… – закричал Мата, узнав мелодию.
Бусины начали подниматься в воздух, излучая ослепительно-яркий свет. Они потеряли свой изначальный окрас и соединились друг с другом. Большая бусина, как того требовало ее название, переливалась всеми цветами радуги. Она медленно опустилась в руку Дюрова, будто кто-то управлял ею с помощью ниточки.
– Наконец-то! – Дюров держал в руке таинственную, похожую на волшебный артефакт бусину. На мгновение все его тело засияло, но быстро потухло. Свет стал черным, под стать злобной ухмылке токкэби, и мягко окутал его силуэт. – Ну что, посмотрим. – Дюров поднял руку, и крыша взлетела в воздух. Он и сам вздрогнул от неожиданности и опустил руку. – Ого! – коротко воскликнул Дюров и на этот раз протянул руку к стене.
Стена тут же рухнула, и за ней показался шикарный пентхаус. Оскал Дюрова блеснул белым от льющегося сквозь потолок солнечного света.
– Если я вас всех сокрушу, возможно, тогда старейшина больше не сможет прятаться и выйдет из укрытия? Мне и самому интересно, насколько могучими станут мои статуэтки, если я вложу в них все свои силы.
Он направил руку на лежавших на полу без сознания пауков. Из руки заструился черный, как чернила, свет, и тела пауков начали сливаться воедино. В одно мгновение они слиплись, как глиняный ком, и вскоре все увидели один огромный камень. И еще через мгновенье этот камень превратился в живого, движущегося паука. Он был намного крупнее и страшнее, чем тот, которого Сэрин встретила среди мусорных гор. Если зверей токкэби еще можно было как-то остановить, то такому чудовищу, казалось, противостоять немыслимо. На лбах токкэби, пришедших защищать Сэрин, выступили капельки холодного пота. Особенно сильно вспотел Панко – это выглядело так, б