— Никто и не возится, это лишь практические соображения. Я привык спать под открытым небом, а вы — нет. Все очень просто. И я вовсе не хотел вас уязвить. — И Купер, махнув в воздухе дымящейся сигарой, неожиданно бросил веселый взгляд на Мередит. — Уверен, что Рена не станет наведываться в мою палатку, так что в этом смысле вам бояться нечего.
Рикардо рассмеялся:
— Я и не боюсь. Ее присутствие может оказаться весьма увлекательным.
— Я вижу, что эта женщина околдовала вас обоих, — вмешалась в их разговор Мередит. И, сразу же пожалев о своих словах, постаралась переменить тему разговора:
— Как мило с вашей стороны, Купер, предложить свою палатку Рикардо.
— Я с удовольствием. — И Купер опять очертил круг сигарой. — С тем большим удовольствием, что вы снова разговариваете со мной.
— Я с радостью буду разговаривать с вами, сэр, если только темой нашего разговора не будет Рена Вольтэн.
— Я очень постараюсь, леди босс, но все-таки мне кажется, что ваша неприязнь к ней немного чрезмерна.
— Если вы позволите, я буду сама судить об этом. И вообще, зачем она тащится за нами? Вы задавали себе этот вопрос? Вы ведь не думаете, что она делает это из-за ваших прекрасных глаз? Вряд ли даже их оказалось бы достаточно, чтобы эта особа отправилась в такое путешествие!
— Не знаю. — Купер пожал плечами. — Признаюсь, я об этом не задумывался.
Он отвел глаза, и в его голосе прозвучала какая-то фальшь. А Мередит продолжала:
— Здесь может быть только одна причина: она слышала о предполагаемом сокровище.
— Мне кажется, вы напрасно поднимаете панику.
— Вот как? А разве вы сами не говорили, что другие тоже могут охотиться за золотом? Вы сказали, что золотая лихорадка делает с людьми странные вещи.
В разговор вмешался Рикардо:
— Я думаю, Мередит, мы с вами сошлись на том, что вероятность наличия сокровищ очень мала.
— Мы-то сошлись, но ведь это совершенно разные вещи — в чем уверены мы, и в чем — все прочие. — Она устремила испытующий взгляд на Купера. — Об этом вы тоже говорили.
Купер нахмурился.
— Наверное, вы правы. Может, Рена и взяла в голову что-то такое. Ну и что вы намерены делать?
— Она будет у нас под наблюдением. — Голос Мередит поднялся на целую октаву. — А вот вы, я думаю, можете кое-что сделать. Держитесь от нее подальше!
Их взгляды скрестились. Купер первым отвел глаза и пошел прочь.
— Не слишком ли вы строги к нему? — мягко спросил Рикардо.
Мередит вздрогнула, оторвав взгляд от удаляющейся спины Купера. Только теперь она обратила внимание, как напряжены, как стиснуты у нее руки — даже ногти впились в ладони.
— Если и так, он это заслужил.
— Почему же? Потому что он мужчина? Рена Вольтэн — привлекательная женщина, какова бы она ни была, а сеньор Мейо вот уже несколько недель монашествует.
Мередит предпочла прямую атаку:
— Вы хотите сказать, что она доступна, а я нет?
Рикардо отпрянул в замешательстве.
— Я имел в виду не совсем это… Но да, полагаю, что вы правы.
— А будь у вас такая возможность, вы бы тоже начали ее домогаться?
На мгновение взгляд его стал непроницаемым. Потом он сдержанно улыбнулся.
— Пожалуй, да. Я тоже мужчина.
— Я в это не верю. Вы джентльмен.
Улыбка его стала откровенно ироничной.
— Вам нужно еще многое узнать о мужчинах, Мередит.
Она вспыхнула.
— Не говорите со мной так снисходительно! Я не ребенок!
— А мне кажется, что вы сущий ребенок, — серьезно ответил он. — И очень во многом.
Не сказав ни слова, Мередит встала и направилась к своей палатке. В последующие дни в отношениях Мередит и Рикардо Вильялобоса наметилась какая-то перемена. Мередит казалось, что их короткий разговор — самый откровенный из всех, что имели место до сих пор, — проделал брешь в стене, незримо разделяющей их. Рикардо всегда соблюдал определенную дистанцию во всех, даже самых личных разговорах. Теперь сдержанность его почти исчезла. Он по-прежнему был милым и интересным собеседником, но уже позволял себе очень личные замечания и суждения — то он делал ей комплимент по поводу ее внешности, и в голосе его прорывалась нежность, то он позволял себе какие-то замечания относительно своего будущего, и получалось так, что их с Мередит отношениям суждено продлиться и по завершении раскопок.
Мередит жила с ощущением, что приближаются какие-то события, какой-то эмоциональный кризис в их отношениях. Положение ее было щекотливым, порой ей становилось не по себе, но страха она не испытывала.
Ожидание нового поворота заставляло ее делать в присутствии Купера вид, будто между нею и Рикардо существует какая-то близость; по временам ее поведение граничило с откровенным флиртом. После этого ее охватывал стыд, и она вновь становилась сама собой.
Купер же смотрел на все ее штучки с плохо скрываемым удовольствием, что приводило молодую женщину в ярость и только сильнее подхлестывало ее к эпатажу.
Вот уже целую неделю они пробивались через джунгли, и даже Купер уставал. Теперь приходилось сражаться с зарослями через каждый шаг, люди вымотались, терпение их подходило к концу. Единственным человеком, на кого все это почти не действовало, была Хуана. Девочка была счастлива, как птица, выпущенная из клетки. Она почти везде сопровождала Мередит, всячески пытаясь услужить ей, и спасительнице порой приходилось сдерживаться, чтобы не прогнать девчонку.
Как-то вечером, когда все ждали ужина, Купер спросил:
— Как далеко, по вашему мнению, мы находимся от этого города, леди босс?
Мередит задумалась на мгновение.
— Если меня не обманывают память и расчеты, мы уже очень близко. На расстоянии недели пути, полагаю — Тогда у меня есть предложение. Люди выдохлись.
Все мы заслужили денек отдыха. Здесь неплохое местечко для лагеря, вон там есть ручей. Нам нужно свежее мясо.
Я уже видел пару раз диких кабанов неподалеку. Почему бы нам не устроить завтра день отдыха? А я взял бы с собой двух человек и поохотился.
Чем ближе они подходили к Тонатиуикану, тем сильнее хотелось Мередит поскорее достичь цели, но она не могла не признать правоту Купера. Они действительно отдохнут за день, наберутся сил. И она сказала:
— Хотя мне очень не хочется останавливаться, но, думаю, вы правы. Да и я воспользуюсь свободным временем и устрою стирку в ручье.
На следующее утро Мередит проснулась поздно — ведь это был свободный день. Купер с охотниками уже ушли.
Мередит надела пеструю мексиканскую юбку и блузку, завязала в узел грязную одежду, предназначенную для стирки, и вышла из палатки.
Время завтрака давно миновало. Рикардо все еще сидел у догорающего костерка с кружкой кофе. Увидев Мередит, он встал.
— Доброе утро, Рикардо, — весело приветствовала его девушка. — Простите, я проспала.
— И очень хорошо. — Он выразительно пожал плечами. — Правда, завтракать вам уже нечем, только кофе.
Но я могу…
— Я приготовлю вам завтрак, сеньорита, — с готовностью пропищала у нее за спиной Хуана.
Вздохнув, Мередит обернулась.
— В этом нет никакой необходимости, Хуана, — резко сказала она. — Я уже сказала тебе — не нужно постоянно крутиться у меня под ногами!
Лицо девочки исказила горестная гримаса. Она готова была расплакаться. Мередит подавила раздражение и коснулась ее руки.
— Прости меня, Хуана, но я взрослый человек и умею кое-что делать сама. И мне нравится обслуживать себя.
Лицо Хуаны просветлело.
— Я постираю вещи сеньориты!
— Нет, и это я хочу сделать сама. Почему бы тебе… — Мередит погладила девочку по лицу, — почему бы тебе не сделать что-нибудь для себя?
— Хуана в этом не находит никакого удовольствия.
— Значит, пришло время научиться находить в этом удовольствие. Я знаю, что ты могла бы сделать… ты, кажется, неплохо умеешь собирать съедобные плоды. Может быть, посвятишь этому сегодняшний день? Я знаю, тебе это нравится.
Лицо Хуаны озарилось широкой улыбкой. Покивав, она убежала, радуясь, что ей дали поручение.
— Честно говоря, эта девочка просто сведет меня с ума, — заметила Мередит. — Она постоянно вертится возле меня. Как ни посмотришь — она рядом.
— Вы не можете сказать, что я вас не предупреждал, Мередит, — отозвался Рикардо, наливая ей в кружку кофе Мередит, найдя половинку папайи, принялась за нее — А что, Купер уже уехал? — спросила она.
— Да, конечно Уехал еще затемно, как мне сказали. — Рикардо отхлебнул кофе. — Очень способный человек этот сеньор Мейо. — И он бросил на девушку проницательный взгляд. — Не так ли?
Та пожала плечами, стараясь не смотреть ему в глаза — Полагаю, он делает то, на что подрядился.
— Мне кажется, вы его недооцениваете.
Мередит почему-то рассердилась:
— Вы уже не в первый раз встаете на защиту Купера К чему это, Рикардо? Что он для вас значит?
— Да ничего. Абсолютно ничего, — ответил Рикардо удивленно. — Просто я считаю, что всякий должен оцениваться по заслугам.
Мередит вскочила.
— Мне бы не хотелось обсуждать достоинства Купера Мейо, если вы не возражаете. Я должна заняться стиркой.
Рикардо окликнул ее, но она направилась к своей палатке, взяла узел с одеждой и пошла к деревьям, растущим у быстрого потока.
Вода была холодной, и мыло, которое взяла с собой Мередит, оказалось практически бесполезным. В конце концов пришлось стирать так, как это делают индейские женщины, — отбивая белье об камни, пока оно не стало более или менее чистым. После чего Мередит разложила его на камнях на просушку.
Девушка устала от своих трудов, и ей захотелось отдохнуть. И хотя вода выглядела очень соблазнительной, ручей был слишком мелким, чтобы в нем можно было по-настоящему искупаться. В конце концов Мередит расстегнула блузку, сняла ботинки и вытянулась на спине в углублении между двумя валунами, опустив ноги в прохладную воду. Солнце приближалось к зениту, но ветви деревьев, сплетающиеся у нее над головой, защищали от зноя. Мередит охватила истома, казалось, кровь ее стала густой и неподвижной.