— Как это мило! - воскликнула она. — Конечно, я должна принять приглашение! Какое счастье пожить прежней жизнью, даже если это всего на несколько недель! Ты ведь сможешь управиться здесь одна, правда, Линда? Ты так редко бываешь дома, и, хотя я не хочу сказать, что ты совсем забросила меня, иногда я чувствую себя очень одинокой. Мне совсем нечем заняться, — ворчливо добавила миссис Уайт.
В ответ на это многое можно было бы сказать, но Линда промолчала. Она лишь заверила мать, что все будет в порядке, и спросила:
— Тебе ведь необходимы перемены, верно? Когда они тебя ждут? Нам нужно позаботиться о билетах. Кто-нибудь встретит тебя на вокзале?
— Да как же я смогу управиться одна? Мне понадобится какая-нибудь новая одежда...
Линда подумала о небольшой сумме в банке.
— Мы что-нибудь придумаем. К тому же у тебя есть несколько красивых платьев...
— Я носила их в прошлом году, — оскорбленно произнесла мать, — их все видели. — Помолчав, она добавила: — В конце концов, я ведь отдаю тебе половину пенсии.
Нельзя ссориться, подумала Линда.
— Ты получишь ее полностью за то время, которое будешь отсутствовать, - мягко заметила она. — И мы вместе позаботимся о твоем новом гардеробе.
— Должна сказать, Линда, что, с тех пор как умер отец, ты стала заносчивой и черствой. Полагаю, это результат заточения в этом домишке и полного отсутствия общения.
— Теперь, когда я работаю в конторе мистера Менсфилда, у меня нет времени на общение. А без моей работы, мама, мы никак не сможем обойтись. Когда ты уезжаешь?
— В пятницу. В четверг я возьму пенсию, так что у меня будет немного денег. Завтра я хочу
зайти в бутик и посмотреть, смогу ли я себе что-нибудь позволить. — Она посмотрела на дочь. — Сколько денег я могу потратить?
Когда Линда ответила, она заявила:
— Этого мне ни на что не хватит, но, полагаю, я обязана уложиться.
Да, разговор состоялся в высшей степени неприятный, вздохнула Линда, ложась в постель и производя в уме расчеты. Миссис Холден не вечно будет ухаживать за больной матерью. Рано или поздно она, Линда, лишится этой работы, а когда лето подойдет к концу, — то и остальных доступных ей. Конечно, она будет экономить в отсутствие матери, но с осени дом придется отапливать, и электроэнергии будет уходить куда больше.
Она еще раз взбила подушку и приказала себе думать о чем-нибудь другом. Но это оказалось еще хуже, потому что первым, что пришло на ум, было полное отсутствие интереса к ней со стороны Люка Морнэ...
Миссис Уайт потратила гораздо больше денег, чем ей выделила Линда.
— Там был такой богатый выбор, - щебетала мать, — и вполне разумные цены! Было глупо упускать такую возможность.
Линда, расставляя по полкам книги и слушая веселую болтовню Джил, вспоминала день отъезда матери...
Мистер Менсфилд был рассеяннее, чем обычно, и приходившие к нему клиенты задерживались тоже дольше обычного. Был почти час, когда она наконец освободилась, но, уходя, обнаружила нацарапанную адвокатом записку, в которой тот просил ее вернуться на час во второй половине дня, поскольку нужно было подобрать бумаги для завтрашнего слушания.
Линда поспешила домой, поела и бросилась по магазинам, чтобы купить матери все необходимое в дорогу, при этом в ушах ее не переставая звучал дрожащий голос Мелани: ей нужно было так много рассказать дочери о своих планах, а она даже не удосужилась задержаться и выслушать. Линда бежала из универмага в хозяйственный магазин, из булочной — к зеленщику и молила о том, чтобы Бог послал ей терпения.
К счастью, миссис Беркли предложила отвезти мать в Портленд, на вокзал, поэтому в адвокатскую контору Линда успела вовремя...
Жить стало намного проще: не нужно было готовить вовремя еду, в доме, где Линда осталась одна, стало легче поддерживать чистоту и порядок, и она больше не волновалась, когда приходилось задерживаться на работе. И все-таки Линде, любившей мать, недоставало ее.
Мать же была счастлива. Она повстречала множество старых друзей, которые тоже зазывали ее к себе.
— Я пока не могу вернуться домой, — радостно сообщала она дочери по телефону.
Линда, с облегчением узнавая, что мать может еще немного пожить жизнью, которая ей нравится, позволяла себе забыть о трудностях надвигающейся зимы. Лето постепенно скатывалось в осень, и, хотя всюду по-прежнему было людно, магазины скоро должны были закрыться. И по-прежнему не было вестей от миссис Холден...
Мать отсутствовала уже две недели, когда мистер Менсфилд, сделав первый глоток кофе после утренних слушаний в суде, принялся рыться в бумагах на столе. Обнаружив искомое, он водрузил на нос очки.
— Новости, Линда. От миссис Холден. На посту сиделки ее сменила сестра. Она приезжает... - адвокат заглянул в письмо, - через неделю. Это получается в пятницу. Вы ведь рады освобождению, не так ли?
— Да, — деревянным голосом сказала Линда, — это хорошо, мистер Менсфилд, хотя мне нравилось работать с вами. Полагаю, миссис Холден с радостью вернется к работе и вы будете не менее довольны ее возвращением.
— Да, конечно. — Он поставил чашку на стол мимо блюдца. — Вы можете идти. Я сам уберу все это. Увидимся вечером.
Линда направилась к выходу. Мысли беспорядочно проносились в голове. Она должна была подготовиться к этой новости, но ее убаюкало долгое молчание миссис Холден, так что увольнение превратилось в какую-то далекую туманную перспективу, о которой пока не стоило беспокоиться. Ей придется подыскать другую работу, поскольку платы за несколько часов работы в книжном магазине будет явно недостаточно для их с матерью сносного существования.
Линда вышла на улицу как раз тогда, когда Люк Морнэ направлялся от своей машины к дверям. Первый раз за все время он остановился, чтобы поговорить с ней.
— Что-то вы припозднились, вам не кажется? Не перерабатываете?
— Нет-нет, что вы. — Линда пыталась придумать, что сказать, но в голове было совершенно пусто, к тому же она могла в любую минуту разразиться слезами. - Я очень спешу, простите, — пролепетала она и едва ли не бегом бросилась прочь.
Люк стоял, глядя в удаляющуюся спину Линды, и хмурился. Он старательно избегал ее, сознавая как то, что его с неудержимой силой влечет к этой белокурой, маленькой, хрупкой, но очень мужественной женщине, так и то, что через несколько недель ему предстоит вернуться в Канаду и что потворствовать своему влечению чрезвычайно глупо. Возможно, это и к лучшему, что он, по всей видимости, ей даже не нравится. Люк вошел в кабинет Лэри и тут же забыл о ней. Но позже вечером все же позволил себе мысленно вернуться к Линде и, улыбаясь, вспомнил, какой разъяренной она была в отеле. И о совершенно другой Линде — играющей с детьми Соланж на пляже.
Вернувшись домой, Линда дала волю чувствам. Ситуация требовала хорошего рева, а не тихих редких слезинок и легких прерывистых вздохов. Она выплакала все глаза и сидела с мокрым лицом, всхлипывая и шмыгая носом. Теперь ей стало гораздо легче. Отерев лицо платком, Линда почувствовала, что уже в состоянии рассуждать здраво. Она всегда знала, что это должно случиться. Возвращение на работу миссис Холден еще не конец света. Вскоре она найдет другую работу — может быть, не так хорошо оплачиваемую, но которая позволит поддерживать их существование. Хорошо еще, что мать в отъезде...
Она вымыла заплаканное лицо, привела в порядок волосы, сделала себе бутерброд и кофе И; не желая являть миру припухшие веки и покрасневший нос, провела всю середину дня, гладя белье. К тому времени, когда нужно было возвращаться на работу, Линда уже почти пришла в себя, выпив еще одну чашку крепкого кофе и тщательно замаскировав следы слез.
Адвокат был занят с клиентом и едва удостоил ее взглядом. Уверенная в том, что выглядит как обычно, Линда отвечала на телефонные звонки, печатала выписки из протоколов для мистера Менсфилда, варила для него и его клиента кофе и вообще — изо всех сил старалась быть полезной... И вдруг столкнулась лицом к лицу с Люком Морнэ.
Она попыталась проскользнуть мимо, но неожиданно почувствовала, что ее мягко схватили за руку.
- Значит, вы уходите отсюда, Линда. Лэри жаль расставаться с вами, но вы, наверное, радуетесь, что у вас появится больше свободного времени?
- О да, да... Но простите, я не могу поговорить с вами, мистер Морнэ, мистеру Менсфилду срочно нужна эта подшивка газет.
Люк убрал руку, и Линда, прошмыгнув мимо, укрылась за поворотом коридора, дожидаясь, пока он уйдет. Чем меньше я вижу его, тем лучше, сказала она себе, понимая, что это неправда. Но через несколько недель Люк уедет, и тогда она забудет о нем.
Неделя пролетела слишком быстро, и настал ее последний день в конторе. Она тепло распрощалась с Менсфилдом и его молодым компаньоном Фратти, но Люк Морнэ в этот день так и не зашел.
— Вы наверняка еще не раз увидитесь с ним в городе до его отъезда, - заметил мистер Менсфилд, когда Линда попросила передать ему привет. - Нам будет не хватать Люка, но конечно же теперь, написав книгу, он стремится вернуться к своей практике.
Придя домой, Линда обнаружила письмо от матери. Та писала, что не вернется домой и на следующей неделе, а может быть, и дольше.
И Дороти Олард — помнишь мою кузину? — сделала мне захватывающее предложение. Но я расскажу тебе о нем позже, когда мы сможем поговорить обстоятельнее. Я уверена, тебе там хорошо одной, без старой надоедливой матери, за которой нужно ухаживать. Заведи себе побольше молодых друзей, Линда, и купи новые платья. Теперь, когда не нужно кормить меня, ты можешь себе это позволить.
Линда аккуратно сложила письмо. Почему так получается, что мать всегда заставляет ее чувствовать себя виноватой? Что же касается новой одежды, то придется экономить каждый цент, до того как удастся найти другую работу. Она займется поиска