Стояла восхитительная июльская ночь, светила полная луна, а луне помогали светить мириады ярких звёзд, рассыпанных по небосводу.
Мальчик обулся, развернул карту, ясно видимую в лунном и звёздном свете, и определил курс, которым надлежало следовать через Атлантику в Лондон, где Роб намеревался совершить промежуточное приземление. Затем Роб справился с маленьким компасом, перевёл указатель летательной машинки в положение «подъём» и взвился.
Достигнув достаточной высоты, он перевёл указатель на восток-северо-восток и отправился в путь, беззвучно и быстро скользя над уснувшей землёй.
«Ура! — ликовал он мысленно. — Ещё неделя замечательных приключений! Любопытно, что успеет случиться до следующей субботы?»
Глава 10. Как Роб услужил великому государю
Новая летательная машинка выгодно отличалась от прежней: скорость, с которой мальчик пересёк широкий Атлантический океан, была почти немыслимой.
Вскоре после вылета Роб задремал и пробудился лишь когда солнце уже поднялось. Внизу расстилался спокойный, сверкавший зелёными отблесками водный простор. Конца и краю океану не виделось — по крайней мере, с той высоты, с которой смотрел на него летающий мальчик.
Роб странствовал вдоль оживлённых торговых путей, и вскоре обогнал роскошный пароход, чьи палубы кишели пассажирами. Немного снизившись, Роб рассмотрел их получше. Паря над кораблём, он слышал взволнованные возгласы пассажиров и морщился, ибо от десятков направленных на невиданного летуна биноклей Робу в лицо прыгали яркие солнечные зайчики.
Такое бесцеремонное любопытство смутило Роба. Он прибавил скорости, набрал высоты и быстро отдалился от парохода.
Около полудня небесный свод затянулся тучами. Это Робу не понравилось: ливень был ему вовсе ни к чему. Пришлось подняться гораздо выше облаков, где воздух оказался хоть и разрежённым, но для дыхания приятным, а солнце раздражало куда меньше, чем в виду водной поверхности, от которой лучи отражаются нещадно.
Роб видел под собою тяжёлые тёмные тучи, похожие на густой дым, клубящийся из заводских труб, и понимал: на землю падает сейчас проливной дождь, и поздравлял себя: весьма разумно было оставить и плащ, и зонтик дома. Незачем обременяться поклажей, коль скоро можно просто-напросто взлететь над грозовыми облаками!
Но лететь на такой высоте оказалось довольно скучно. Смотреть было не на что: лишь ясное небо над головой да клубящиеся облака под ногами.
Роб затосковал, вынул из кармана Автоматический Летописец и принялся знакомиться с событиями, происходившими в разных частях земного шара. На Филиппинах по-прежнему продолжались ожесточённые бои — столь ожесточённые, что Роб, затаив дыхание, наблюдал их несколько часов кряду. Наконец геройские американцы загнали неприятеля в непроходимые леса, где филиппинцы и рассеялись, чтобы сызнова сосредоточиться на дне глубокой долины, окаймлённой зелёными холмами.
«Если бы я был там, — подумалось Робу, — то показал бы нашему командиру, где отыскать и захватить мятежников! Но до Филиппин, увы, неблизко, и американские солдаты не узнают, как мало им остаётся до полной и славной победы!»
Мальчик со смехом следил за ходом восстания в Венесуэле, где отлично вооружённые неприятельские армии предпочитали пыжиться и грозить супостату, а стрелять и сходиться врукопашную не шибко-то спешили.
Вечером он узнал, что главным событием театральной жизни была новейшая пьеса, блистательно поставленная г-жой Бернгардт, и посмотрел представление от начала до конца, но чувствовал себя виноватым, ибо, разумеется, билета не покупал.
«Но я же ничьего кресла не занял, — решил Роб, успокаивая себя. — И в театре был аншлаг, яблоку упасть негде — значит, и денежного ущерба никто не понёс. Чем же я провинился? Одна беда: если такие Летописцы сделаются доступны каждому, как желает Джинн, то все зрители засядут по домам, в театры ходить прекратят, и бедолаги актёры помрут с голоду!»
От этой мысли делалось неуютно, и Роб впервые усомнился в мудрости Электрического Джинна, стремившегося навязать человечеству эдакие штуковины.
Облака понемногу развеялись, взошла полная луна, и пенистые гребни волн стали отливать жемчугами.
Роб захлопнул крышку замечательного Летописца и вскоре погрузился в глубокий сон, походивший на обморок и длившийся много часов.
Пробудясь, мальчик вскрикнул от неожиданности: внизу тянулась суша. Сколь давно Роб пересёк береговую черту, можно было только догадываться, но первым делом мальчик перевёл указатель машинки в положение «нуль» и повис неподвижно, пытаясь определить, в какую же страну попал.
Это оказалось нелёгкой задачей. Роб видел зелёные поля, рощи, озёра, деревни — однако это же самое он мог увидать в любой стране. Мальчик постепенно снижался, пока не очутился футах в двадцати от земной поверхности, а затем остановил полёт и повис над околицей небольшой деревни.
Во мгновение ока сбежалась толпа взволнованных крестьян, горланивших и тыкавших пальцами вверх. На всякий непредвиденный случай Роб достал из кармана электрическую трубку-выручалочку. Но увы! Покуда Роб с любопытством разглядывал одежду и лица собравшихся, трубка внезапно выскользнула у него из руки, упала и наискось вонзилась в мягкую почву.
Один из крестьян ринулся к трубке, но тотчас вскинул руки и рухнул навзничь. Другие, метнувшиеся на подмогу приятелю, разделили ту же участь.
Близ трубки возникла груда бесчувственных тел.
Роб сообразил: рукоять ушла в землю, боевая кнопка оказалась нажатой и прибор непрерывно испускал оглушающие разряды во всякого, кто приближался. Не желая попусту пугать сельчан, мальчик приземлился, высвободил завязшее оружие, и кнопка приняла обычное положение.
Но сельчане уже сочли мальчика своим врагом, и едва Роб коснулся земли, как на него градом посыпались камни и палки.
Впрочем, Защитное Одеяние, подаренное Джинном, работало на славу, останавливало все нехитрые снаряды и отбрасывало их вспять по точно той же траектории — так что и камни, и палки попадали в самих метателей.
«Почти как настоящие бумеранги!» — подумал Роб.
Простодушным крестьянам показалось настолько неестественным получать синяки и шишки от собственных снарядов, что они решили, будто с неба спустился волшебник. С воплями страха и боли сельчане разбежались кто куда.
«Здесь не задержишься, — с сожалением решил Роб. — Не пришёлся я им по вкусу, всё испортил, выронив трубочку! Судя по внешности и речи, эти люди — ирландцы. Получается, что я попал на Изумрудный Остров!»
Справившись со своей картой, Роб определил примерное направление дальнейшего полёта и взмыл в воздух. Спустя немного времени мальчик опять понёсся над морем, устремляясь к английским берегам.
Либо карта была неточной, либо компас привирал, а ещё вернее, сам Роб изрядно просчитался — но день уже клонился к закату, когда, переменив курс не менее семи раз, мальчик достиг великого города Лондона. Робу немедленно стало ясно: снижаться над запруженными народом улицами — неразумно. Привлечёшь всеобщее внимание, рассудил юный путешественник — иди знай, что потом стрясётся…
Мальчик завертел головой, ища укромное местечко, пригодное для приземления.
Неподалёку высился огромный собор, колокольня которого, чудилось, достигала облаков. Юный путешественник принялся витать вокруг шпиля и вдруг увидел в нём небольшую дверцу. За дверцей обнаружилась каморка звонаря. Протиснувшись в отверстие, Роб отыскал уводившую вниз приставную лесенку и начал спускаться.
Приставных лесенок на самом деле оказалось три, а за ними пришлось шагать по скрипучей винтовой лестнице, и лишь после этого Роб очутился внизу.
Боковая дверь, открывавшаяся на улицу, была заперта, как и главный вход, но Роб направил на замо́к трубку-выручалочку и одним нажатием кнопки вышиб его. И, как ни в чём не бывало, двинулся по лондонским улицам, точно прожил в столице Британского Королевства всю свою мальчишескую жизнь.
Будьте покойны: в Лондоне есть на что полюбоваться!
Роб слонялся по городу и вертел шеей до тех пор, покуда из сил не выбился. Мальчику захотелось передохнуть, и он облюбовал себе скамейку в прекрасном обширном парке. Здесь, полускрытый зеленью и ветвями, он решил развлечься ещё чуток и вынул из кармана Автоматический Летописец.
«Ничего не скажу, великий город! — подумал юный странник. — Но поглядим-ка, чем британцы нынче в Южной Африке промышляют!»
Роб завертел колёсиком, в окошке Летописца возникла надпись «Южная Африка», и, откинув крышку, мальчик широко распахнул глаза.
Колонна английской пехоты, ведомая столь же отважным, сколь и упрямым офицером, отбивалась от окруживших её превосходящих сил противника. Буры — так зовутся бледнолицые южноафриканские жители, давным-давно приплывшие в Африку из Голландии, высадившиеся на южной оконечности континента и оставшиеся, к великому огорчению тамошних чернокожих племён, жить неподалёку от Мыса Доброй Надежды, — эти самые буры наседали на британцев отовсюду.
Англичане стояли насмерть, но плен или погибель уже грозили им нешуточно.
«Вот на что было бы нужно посмотреть королю Эдуарду! — подумал Роб. — Надо выследить короля и доложить ему о битве».
Неподалёку стоял полицейский. Приблизившись к стражу лондонского порядка, Роб осведомился:
— А где нынче короля отыскать можно? Полицейский уставился на незнакомого и небывало нахального сорванца с нескрываемым раздражением.
— Нынче, — заметил он с расстановкой, — Его Королевское Величество изволят пребывать во Дворце Мальборо. А Ваша честь, — с высокомерной насмешкой добавил «фараон», — решили проведать государя?
— Вот именно! — подтвердил мальчик. — Я, видите ли, американец, и решил: дай-ка, покуда в Лондоне ошиваюсь, заскочу к Его Величеству и поболтаю с королём чуток!
Полицейский усмехнулся, но тут же посерьёзнел опять:
— Американцы сплошь и рядом — невоспитанные невежи, шуты балаганные, а потому охотно верю: ты стопроцентный американец. Вон там стоит знаменитый Дворец Мальборо, а у Его Величества, кажется, намечен торжественный приём.