И при этом он жуткий сноб! Большего сноба я не встречал даже на Земле, учась на юридическом факультете престижного вуза, — известном оплоте личностей, любящих поставить свою персону выше всех остальных.
При всём вышеизложенном, одно отрицать было глупо. Алан парадоксальным, совершенно непонятным мне образом, был популярен в любой в компании, в которой он появлялся. И не важно, мужская это была компания или сугубо женская — он был успешен везде! Дерзкий на язык, сумасбродный, он как-то умудрялся привлекать внимание и тут же очаровывать любого человека (и совсем не обязательно человека!), имеющего глаза и уши. Учитывая все негативные черты его характера — дар по-настоящему пугающий. Я бы даже заподозрил вмешательство какого-нибудь волшебства, не будь это невозможно даже в Мире.
Хотя, конечно, всему этому парадоксу было очевидное и понятное объяснение, которое так и бросалось в глаза. Алан происходил из влиятельной, известной во всём Мире семье, и был сказочно богат. Да, сильная заявка на победу, не поспоришь! И на Земле, и здесь богатые и влиятельные всегда привлекают больше внимания, чем бедные и бесправные. Всё-таки это часть человеческой природы. А люди что на Земле, что в Мире в целом не так уж сильно и отличаются. Общее человеческое сохраняется в них при любых условиях.
Но было одно но. В Академии по давней традиции училось огромное количество отпрысков знатных семей. Судя по острому замечанию Грега, высказанному во время одного из визитов в нашу башню, их в Академии едва ли не половина. Само по себе уже довольно неслабо! И, если следовать этой логике, каждый из них должен быть востребованным и популярным на студенческих празднествах и пирушках.
Но нет. Такой популярностью обладал только Алан. Уверен, даже без денег его семьи он нашёл бы способ выделиться! Так что эту его способность отрицать было глупо. Но на меня все его чары почему-то не действовали. Уж не знаю, в чём дело, но я, в отличие от большинства своих однокурсников, мог оценивать его трезво, без связи с огромным количеством золота и знатностью рода. Для меня он был обычным парнем, при этом полным самых разных и в разной степени отвратительных недостатков.
К тому же в последнюю нашу встречу он предлагал мне порошок для самоубийства! Порошок, блин, для самоубийства! Подумать только! И это в обществе, которое считает себя гуманным! Потомок известнейшей семьи, прошедший обучение у лучших учителей! Да мне бы в голову не пришло хранить такую гадость, не то что её продавать!
Алана же, кажется, ничто не могло остановить. Каждую неделю ему поступали посылки от его семьи. Но, в отличие от небольших ящичков со сладостями и тёплыми письмами из дома, которые получали остальные ребята, в посылках Алана были отнюдь не сладости. Его семья направляла ему товар на реализацию! Тот самый, что он продавал прямо в Столовой! Законы Академии не запрещали студентам реализовывать различные товары, и Алан пользовался ими на всю катушку! Студенты шли к нему толпами! Сколько он денег срубил на жаждущих развлечений и банального уюта ребятах, было нереально сосчитать.
Нет, я не завидовал и в целом ничего не имел против свободной торговли, пока она не переходит определённых пределов. Но вот когда в продаже оказывается смертельно опасный порошок, и тебе предлагают его для того, чтобы свести счёты с жизнью, мне кажется, все возможные пределы оказываются самым брутальным образом нарушенными. Это просто нечеловечно!
И ведь идея вручить мне такой порошок пришла Алану в трезвую голову! Сложно представить, что придёт ему в голову сейчас, в изрядном подпитии. Да уж, шикарная компания для одинокого ужина, ничего не скажешь!
Решение было принято мгновенно. Оставаться здесь я не хотел. Уж лучше в Столовой, в окружении кучи людей, чем здесь, с этим пьяным торгашом, предлагавшим мне взять у него яд!
Я сделал осторожный шаг назад, аккуратно развернулся на пятках и приготовился незаметно ретироваться, как вдруг из рюкзака с грохотом вывалились Книга.
Твою ж мать! В самый неподходящий момент! И это при том, что я был на двести процентов уверен, что запер рюкзак перед тем, как уйти из Столовой! Неужели снова её проделки?!
Громкий звук выпавшей из рюкзака Книги застал врасплох не только меня.
Алан, рискуя свалиться с башни, стремительным прыжком вскочил на ноги. В глазах его плескалась паника, но, увидев меня, он сразу же успокоился.
— Ты, — безэмоционально, слегка заплетающимся от хмеля языком пробормотал он, констатируя факт, и тут же тяжело бухнулся обратно. Прыть, с которой он вскочил на ноги, кажется, улетучилась в мгновение ока, стоило ему понять, что это всего лишь я, и никакая опасность ему не угрожает. — Что здесь делаешь?
И пусть его голос звучал нетрезво, но всё же в целом он не так уж сильно отличался от привычного снобистского говорка с придыханием, которым он так славился.
Я тяжело вздохнул. Вот же русалкин хвост! Я-то надеялся на то, что он меня просто прогонит и всё! А тут нет, ему, похоже, хочется поговорить. Значит, как минимум, придётся ему что-то ответить…
— Да вот, в Столовой нет аппетита. Пришёл сюда поужинать, — я показал ему еду и, многозначительно приподняв брови, добавил: — В одиночестве. Полном.
Алан понимающе кивнул.
— Не хочется быть среди этих… Остальных, — выплюнул он последнее слово и сделал большой глоток из бутылки. — Понимаю. Ты сейчас в центре внимания. До завтрашнего вечера только и разговоров что о тебе и твоём глупом поступке. Или благородном. Это уж как посмотреть. Хотя если по мне, то глупости тут намного больше.
Ну вот, как я и ожидал, он тут же начал меня оскорблять! Никакого чувства такта и уважения к другим! Такой уж он человек — на 99 % состоит из яда и никогда не упустит шанса подколоть.
Но тут он внезапно меня удивил.
— Будешь? — спросил он, протягивая мне бутылку. — Выглядишь паршиво. И чувствуешь себя, наверное, также. А эта штука поднимает настроение. Проверено! Когда у меня была депрессия, я таких штук ящиков десять выпил. А что такого? Психическое здоровье оно, знаешь ли, самое важное!
Ого! Алан, скряга Алан, неспособный дать в долг ни единого медяка, не убедившись в твоей кредитоспособности и кредитоспособности твоей семьи вплоть до двадцатого колена, хочет поделиться! И не смертельным порошком, а дорогущим вином! Что-то новенькое!
Моим первым порывом было отказаться. Уж слишком не хотелось брать что-то у него из рук! А вдруг он не оставил своей затеи с ядом, но теперь решил поступить хитрее и подсыпал его в вино? Не хотелось бы сдохнуть таким глупым образом!
Но потом, внимательно вглядевшись в его лицо, что с ним что-то не так. Обычно бодрый, подвижный, полный колючей энергии, сегодня он, с подглазинами, дрожащими руками и вековой тоской в глазах, был не похож сам на себя.
Я подошёл к нему, и тут же попятился назад. Ничего себе, как тут высоко! А Алану хоть бы хны — сидит без всякой страховки и плюёт на опасность. Не ожидал от него такой смелости!
Я молча взял у него бутылку и сделал большой глоток. Горло обожгло огнём. Вот же крепкая штука! Но вкусная.
— Хорошо, да? — спросил Алан, и я кивнул. — Вот и я считаю, что хорошо! Сто золотых за бутылку — ещё б было плохо! А вот мой отец думает, что ослиная моча — и та лучше! Если бы он её хотя бы пробовал её, эту ослиную мочу, так нет, он даже воду специальную пьёт, из источников с Вечных гор! Стоит она столько, что целый город можно было бы накормить! А он ещё и недоволен. Вечно ему всё не так…
Он резко осёкся и снова сделал богатырский глоток. Не знаю, что именно происходит, но с ним точно не всё в порядке!
— У тебя что-то случилось? — осторожно спросил я, присаживаясь рядом с ним. Но не так близко к краю смотровой площадки. Всё же настолько рисковать я не готов.
Наверное я снова совершаю ту же ошибку, что и с Миленой, но я действительно не могу пройти мимо человека, которому, возможно, нужна помощь! Пусть этот человек обладает весьма сомнительными моральными качествами и невероятно меня бесит.
— Ну как сказать… — покосился на меня Алан, как будто решая, сказать или нет. — Случилось уже давно. Я, видите ли, паршивая овца в своей семье! Урод, единственное достоинство которого — внезапно открывшийся волшебный дар!
Я не поверил своим ушам. Чтобы эгоистичный Алан рассуждал таким образом — да я такое даже представить не мог! Что же, интересно, его так допекло?
Не успел я его об этом спросить, как он начал всё выбалтывать сам. Кажется, ему просто не терпелось излить перед кем-то душу, и я просто попался под руку.
— Видишь ли, наша семья — одна из самых богатых и влиятельных в Мире уже на протяжении многих веков! У нас денег столько, что короли некоторых стран приезжают к отцу, чтобы занять в долг! — сообщил Алан, но вместо привычной гордости в его голосе звучала скорбь. — Помимо денег у нашего Дома всегда были две особенности — талант торговать, делая деньги буквально из ничего, из воздуха, и полное отсутствие волшебных способностей. Никто и никогда не обладал даже слабеньким волшебным даром! Такое вообще нечасто случается…
— Но у тебя же он есть… — зачем-то попытался его утешить я. — Наверняка семья тобой гордится…
Ответом мне был отвратительный лающий смех.
— Гордится! Ага, как же! — отсмеявшись, горько произнёс Алан. — Понимаешь, если бы этот дар проявился у братьев или сестёр, то отец был бы без ума от радости, обсыпал бы золотом, подарил бы корабль или гарем, смотря чего хочется… Но дар проявился у меня! У меня! У паршивой овцы!
Тут я окончательно перестал его понимать.
— Да что с тобой не так?! Ты же не глуп, красив, обаятелен, прекрасный торговец! Вон как бойко наладил поставки в Академию!..
Алан плюнул, и плевок, красиво искрясь на заходящем Солнце, стремительно полетел вниз.
— Хороший торговец! Ха! Ну да, этого не отнять, хотя у отца и старших братьев к торговле способности получше! Но дело в том, что я… Что я не хочу быть как они! Я не хочу продолжать семейное дело! Я хочу делать то, что я хочу!