— Ясно, — кивнул я. — Тогда потрудитесь объяснить, товарищи, какого лешего вы стреляли по своим же?
Здесь призрачным пантомимщикам пришлось постараться, чтобы изобразить целое представление. Они создали довольно реалистичную модельку собственного танка, который гонял не менее детализированных чудищ и прикрывал собой убегающих людей. Да-да, обычных людей, в виде маленьких фигурок. Кто-то удирал на своих двоих, а кто-то на гражданском транспорте. Так продолжалось некоторое время, пока не появились военные на современной технике. И судя по тому, что нам показали, за своего они ожившую в буквальном смысле «Тридцатьчетвёрку» не признали. Танк обстреливали из всего, что можно, однако от большей части снарядов его защищало то самое сферическое поле, которое не выпускало призраков. Что-то взрывалось поблизости, что-то рикошетило в стороны или впустую стучало по броне. По крайней мере, внутри я не заметил каких-то сильных разрушений.
Хорошо, что мы не стали стрелять прямо по танку, а вместо этого призвали на помощь беспощадную гравитацию. Скорее всего, волшебные стрелы оказались бы полностью бесполезны.
Наверняка всё дело в том самом светящемся шаре, который система упорно отказалась подсвечивать. И судя по современному крепежу это дело человеческих рук. Только почему духи танкистов от этих самых рук отбились — непонятно. Сами они ничего по этому поводу рассказать не могли. Последнее, что им удалось вспомнить — это собственную гибель в боях за освобождение города, ещё во времена Великой Отечественной. По крайней мере, картинка была очень похожа на кадры военной хронники.
А потом бах — и они уже в своём танке на современной улице посреди дичайшего бедлама.
Дезориентированные и ничего не понимающие, призраки продолжили сражаться уже здесь. Нашу технику они по понятным причинам не опознали, да и после «тёплой» встречи военных окончательно убедили себя, что это очередные враги. Женя, кстати, подтвердила байку о призрачном «Т-34», который с начала вторжения мелькал в разных районах города. Подбить его не удавалось даже самоходкам, не говоря уже о пушках поскромнее.
— Последний вопрос, — вздохнул я, в который раз помянув добрым словом здешнее мудрое руководство. — А чем вы сами стреляли-то?
Пусть внутри танка царила дискотека, снарядов так называемой «первой очереди» я на внутренней стороне башни не увидел. Было ещё большое хранилище сразу за водительским сиденьем, но вряд ли и там что-то осталось. Если этот танк действительно раньше стоял в качестве придорожного памятника, то у него должно быть заварено всё что можно и нельзя, включая казенную часть ствола. Не говоря уже про ходовую и прочие жизненно важные механизмы.
А «тридцатьчетвёрка» мало того что бодро ездила, так ещё и умудрялась при этом как-то стрелять.
В ответ экипаж снова частично развоплотился и сформировал из собственной дымки длинный снаряд, который обрёл плотность. Правда, он так и остался сероватым, будто его покрасили. В этот момент свет загадочного артефакта заметно померк, но потом потихоньку набрал прежнюю яркость. Знать бы ещё, на какой тяге этот непонятный стробоскоп работает…
Женя тоже осмелела и решила осмотреть танк изнутри. В отличие от меня, худенькая девушка без проблем пролезла в люк и через минуту высунулась оттуда с вердиктом:
— Внутрянку конкретно так подшаманили, но вряд ли они. К параду, видать, готовили. Я что-то такое краем уха слышала по весне… А вот этот хренов новогодний шарик я, если честно, трогать боюсь.
— И не нужно, — успокоил я её. — У меня на этот счёт другие планы.
Она резко переменилась в лице, верно истолковав мои слова, а я тем временем повернулся обратно к призрачному экипажу, что вернулся к своей привычной ипостаси.
— Значит так, товарищи танкисты! Ваше желание помочь жителям города похвальное, только вреда от вас по итогу вышло не меньше, чем пользы. Но не расстраивайтесь, у вас ещё будет возможность всё исправить…
78
Последние пару кварталов мы двигались по чьим-то очень горячим следам. Пока что ясно было только одно — прошедшие до нас особо не церемонились с обитавшими здесь чудищами. Пусть тела уже успели истлеть, следы массовых побоищ было видно невооружённым взглядом. Как и совсем свежие разрушения, ещё не успевшие затянуться вездесущей сероватой пылью. Кое-где в домах были грубо проломлены стены, а на изрытой земле то и дело встречались настоящие лужицы крови. В целом масштабы впечатляли. Если это одна их групп зачистки, заблудившаяся в плотной городской застройке, то заранее снимаю перед ними шляпу.
Только вот направление у них было довольно чёткое. В сторону Мефодиевки.
Сколько мы ни всматривались по сторонам, ни одного выродка по пути нам так и не попалось. Всё выжившее зверьё либо попряталось, вспомнив внезапно про инстинкт самосохранения, либо предпочло держаться отсюда подальше. И такое поведение напрягало меня куда больше, чем регулярные стычки, становившиеся раз от раза всё ожесточённее.
Сразу вспомнились охотничьи угодья гарпий, что расшугали всю остальную живность. Вот только чем ближе к кладбищу и гаражному товариществу, тем сильнее становились твари Хаоса. Некоторые запросто могли закусить грозными летунами, и встреча с ними каждый раз оборачивалась серьёзными проблемами. Для нас.
А здесь их кто-то тотально зачистил, как рядовых противников. Причём характерные следы тяжёлой техники, без которой вояки предпочитают никуда не соваться, отсутствовали напрочь. Кто бы ни двигался впереди нас, делал он это на своих двоих.
По-хорошему нам стоило сворачивать в поисках другого пути, но мы теперь и сами были не лыком шиты. И когда впереди показалась настоящее побоище, в котором сцепилось никак не меньше полусотни участников, я и не подумал отступать. Лишь гулко постучал по крыше башни топором.
— Готовьте фугасы, товарищи!
Воплощённые артефактом снаряды по мощности были куда скромнее обычных, поэтому «Тридцатьчетвёрка» за несколько стычек с военными так и не смогла подбить ни одну единицу современной бронетехники. А вот по монстрам они работали куда лучше. Жаль только, что штатный курсовой пулемёт отсутствовал, с ним зачистка проходила бы ещё веселее.
Лучше всего себя зарекомендовали осколочно-фугасные боеприпасы, хоть радиус гарантированного поражения у них выходил не особо впечатляющим — метра три-четыре, не больше. Дальше осколки стремительно теряли убойную силу, а потом и вовсе рассыпались в безобидную пыль на излёте десятого метра. Та самая серая субстанция уступала настоящему металлу, да и взрывчатого вещества в снарядах явно не хватало. Однако при удачном попадании даже самых грозных монстров рвало на куски, так что я ни разу не пожалел о своём решении.
Как говорится, вместе веселее, даже если на кладбище едешь. Тем более для призраков это естественное место обитания.
Только с освобождением советского танка пришлось основательно так повозиться, но вместе мы справились и с этой нелёгкой задачей. Кирилл звуковыми стрелами разбивал особо крупные обломки, а Женя при помощи лебёдки «УАЗа» оттягивала в сторону измятые металлоконструкции. Неупокоенный экипаж тоже активно принимал участие на всех направлениях. Они могли двигать металл, и просачивались через любую щель, чтобы зацепить трос.
Восставшие из небытия танкисты прониклись моей речью и горели желанием помочь городу. Теперь в их посмертном существовании появился конкретный смысл, и они вцепились в него воистину мёртвой хваткой.
Раз у них отсутствовал командир, пришлось мне взвалить на себя его функции. А именно — корректировать движение и огонь. Только командирское место оказалось занято многочисленными растяжками, поэтому я устроился прямо на броне танка, позади башни. Благо там имелись специальные скобы по периметру, за которые можно было держаться на ходу, а призраки отлично слышали меня без всяких раций.
Сверху и обзор получался неплохой, и сама башня давала какое-никакое укрытие. Минус тоже имелся, и весьма существенный — во время выстрела пушки хотелось свернуть уши в трубочку. Женя отыскала для меня в недрах внедорожника простенький подшлемник, но он от оглушения защищать не мог при всём желании. Куда больше спасала регенерация, исправно возвращая мне контуженый слух.
Сама бравая водительница вместе с Кириллом двигалась на внедорожнике за нами, прикрывая с тыла. Теперь у нас появился совсем не иллюзорный шанс доставить весь груз прямо под аномалию, а не тащить его на собственных закорках.
До заветной цели оставалось уже совсем немного, когда мы наткнулись на форменную мясорубку, развернувшуюся на одном из перекрёстков. Положа руку на сердце, этого следовало ожидать, раз уж наша колонна шла следом за чистильщиками. Было делом времени, когда мы столкнёмся лбами. Теперь осталось узнать, кто там так не любит монстров, что аж кушать не может.
Что характерно, на поле боя не видно было ни стрельбы, ни тем более применения магии, отчего мне сначала показалось, что это просто сцепились две стаи, не поделив территорию. Но стоило нам подъехать поближе, как я с удивлением разглядел среди сражающихся редкие человеческие фигуры. Залитые кровью с ног до головы, они бились с монстрами обычным холодным оружием, а то и вовсе подручными предметами. У одного в руках я точно опознал покорёженный карданный вал. Тяжёлая штука, такую если уронишь на кого-нибудь, потом устанешь отмывать.
Сами люди все как один отличались высоким ростом и атлетичным телосложением, вызывавшим невольную зависть. Если проще выражаться — «качки». А ещё они не носили уже привычную военную экипировку с бронёй, да и вообще обходились самым минимумом одежды. Психи, не иначе. И пусть количество убитых монстров было явно в их пользу, те теснили людей со всех сторон. Мне с высоты брони это было отчётливо видно.
Вскоре танку пришлось сбавить ход, чтобы не ехать по дохлым тушам. В принципе, отсюда уже можно было спокойно работать.
— Давай прицельно по скоплениям! — напутствовал я неживой экипаж. — В людей только не попадите!