— Что у тебя случилось? — прохрипела я, задавая вопрос, ответ на который уже знала, затем поморщилась и указала на свое горло.
— Прости, — снова пробормотал Ратко, коснулся моей шеи, но через секунду помотал головой. — Прости, с этим теперь только к Весеню.
Ну конечно, ломать не строить!
— Тогда прекращай извиняться и наслаждайся звуками. — Будь мой облик хоть на пять лет старше, в хрипотцу можно было бы добавить чувственности и вышло бы славно, а так оставалось только давить на жалость. — Так что там у тебя стряслось?
Богатырь посмотрел на меня растерянно, на секунду позабыв о самобичевании.
— Разве ты не должна сейчас пойти и пожаловаться Олегу?
— Что должна, а что нет, это я и без тебя решу. Рассказывай, — уже потребовала я.
— Нельзя мне здесь больше оставаться… Нюта замуж за другого собралась. — Ратко снова закрыл лицо руками.
— Это та девушка, которую я видела с тобой на Солнцевороте?
Богатырь опустил руки и горестно кивнул.
— Любишь ее?
Снова кивок.
— Что угодно для нее сделаю, лишь бы моя была! — с неожиданной страстью и горячностью воскликнул парень.
Вот тебе и ветреный гуляка! В который раз убеждаюсь, что слухи и наговоры надо просеивать через мелкое сито.
— Тогда почему не расскажешь Олегу и не уйдешь из этого дома?
Богатырь начал смеяться, и я на секунду испугалась, что этот смех перерастет в истерику.
— Ты до сих пор так и не поняла? Мы не можем просто так уйти отсюда! Все, кто сюда попал, останутся до тех пор, пока не отпустит Олег.
— Так я и говорю, расскажи ему, — действительно не поняла я.
— Не отпустит, — покачал головой Ратко.
— Но почему?
— Я здесь давно, и он выпускает только тех, кто точно знает, что будет делать со своим волшебством. А я не знаю. — Волшебник снова посмотрел на меня извиняющимся взором. — Я только сейчас понял: даже если бы ты мне рассказала, кто ты, мне бы не помогло. Вся эта проверка только предлог, чтобы посмотреть, как мы себя поведем.
Да, надо признать, в сообразительности ему не откажешь… а Вольге в коварстве.
— Как так не знаешь? — удивилась я. — С огнем и холодом можно столько всего сотворить!
— Ну на что я гожусь? Лед на речке топить? Даже палач или пыточных дел мастер из меня не выйдет!
— А рану прижечь? А смерч?
— Рану можно и каленым железом прижечь, да и смерчи не каждый день над городом пролетают, — вздохнул волшебник.
За дверью кто-то заскребся, и мы с Ратко замолчали и переглянулись.
— Пойду посмотрю, — поднялся с места богатырь.
Стоило ему приоткрыть дверь, как в щель юркой меховой молнией проскользнула куница, взбежала по ноге волшебника и вонзила зубы ему в голень.
Я вскочила на ноги и кинулась на помощь, не сразу сообразив даже, кого буду спасать.
Ратко выругался и замахнулся рукой на агрессивного зверя, уже явно вознамерившегося лезть дальше. Одного удара великана хватило бы, чтобы куница оставила свои выкрутасы и продолжила существование в этом мире прекрасным и дружелюбным меховым воротником.
— Феня, фу! — Я схватила бесстрашное создание за шкирку и оторвала от Ратко.
Зверек повис в моих руках, как нашкодивший кот, и что-то запищал.
— Что на него нашло? — Волшебник потирал укушенную ногу.
— Не знаю. Отнесу баронессе. Жди. Никуда не уходи, — погрозила я пальцем великану, и тот неуверенно улыбнулся в ответ.
Стоило мне закрыть дверь в комнату Ратко, как куница заверещала и стала ко мне ластиться. На всякий случай я сделала несколько шагов по направлению к собственной комнате, затем скептически посмотрела на Феню и, сама не веря, что произношу это, спросила:
— Ты меня спасать, что ли, примчался?
Куница запищала.
— Поздновато… Еще бы немного — и быть бы тебе куницей-поводырем, — я сама содрогнулась от того, как это прозвучало, а Феня заверещал пуще прежнего. — Давай так: я тебя отпускаю, но ходить хвостом ты можешь только за баронессой. Когда я в этом облике, разрешаю быть поблизости, но не слишком близко. Ясно?
Зверек пискнул. Не знаю, что это было — согласие, возражение или слишком разыгравшаяся фантазия пожилого человека, но, когда я опустила куницу на пол, она отбежала от меня на некоторое расстояние и обернулась, словно спрашивая, будет ли этого довольно.
Чувствуя себя сумасшедшей, я кивнула. Стыдно признаться, но, похоже, Феня понимал меня гораздо лучше, чем я его. Надо непременно поговорить по поводу этого со Жданом. Было что-то пугающее в том, как порождение его волшебства относилось ко мне.
Я вернулась в комнату Ратко. Открыла дверь без стука и вошла решительным шагом. Волшебник сидел на кресле и, закатав штанину, рассматривал следы от укуса.
— Она не бешеная?
— Это ты у Ждана с баронессой спроси, бешеная или нет, — отмахнулась я.
— А ты почему не боишься?
— Я вообще мало чего боюсь.
— Заметил уже, — горько усмехнулся неудачливый похититель.
— Я тебе помогу, — без всяких предисловий заявила я. — Вернее, найду способ, как тебе помочь.
— Ты?
«Ну а почему бы и нет?» — подумала я. Иногда мне приходилось браться и за бесплатные задания, из личной симпатии или в порядке благотворительности. Тем более внутреннее чутье подсказывало, что у этой проблемы было решение, может быть, не совсем легкое и безболезненное, но парень же сказал, что готов на все… Вот и посмотрим.
— Да, я. Ты только проследи, чтобы твоя зазноба в ближайшие дни замуж не выскочила или еще какой глупости не сотворила. А с остальным разберусь.
— Призвание мне найдешь или побег организуешь? — откровенно потешался Ратко.
— Побег — только в крайнем случае, — серьезно заявила я.
Волшебник недоверчиво усмехнулся.
— Больно шустра! А от меня что еще потребуется?
— Небольшая услуга в ответ, — ответила я, следуя внезапному наитию.
— Лель! — Ратко постучался в соседнюю дверь. — Выйди на секунду.
Стоило только двери приоткрыться, богатырь бесцеремонно схватил меня за шкирку, втолкнул в комнату друга и, пока тот не опомнился, послал вслед интригующее напутствие:
— Только ты, малая, с ним полегче. Он у нас парень скромный.
На этой восхитительной фразе дверь за моей спиной закрылась.
«Скромный парень» быстро убрал руки с вышивки на моей рубахе, под которой должна быть грудь. То, что ее там практически не было, не отменяло неловкости ситуации.
— Я просто инстинктивно поднял ладони, — неуклюже попытался оправдаться Лель, будто я не имела возможности лично наблюдать за ходом событий, предшествовавших сему казусу.
— Оправдывайся… — протянула я, скрещивая руки в защитном жесте. Не то чтобы меня смутило происшествие, но для девочки-подростка больше подходил именно этот ответ.
— Что у тебя с голосом? — удивился волшебник.
— Дрожит от смущения, — огрызнулась я. Надо было, наверное, сначала идти к Весеню лечиться. У целителя на сегодня образовалась целая очередь из пациентов: сначала Вольга с Чингисом, сейчас вот наверняка Ратко еще со своим укусом пойдет, а потом я.
— Э-э-э… — протянул парень, будто вовсе не он, а кто-то другой строил из себя томного красавца.
— Простудилась, — на ходу начала выдумывать я, — когда ты меня из хоровода вытащил и в снегу искупал.
Лель попятился.
Я наступала, чувствуя, что поймала азарт за хвост, и не собираясь его отпускать.
— Неужто так понравилась?
— Не ты, твоя личина, — был неожиданный ответ. Оказывается, этот юноша умел сбивать гонор с оппонентов не хуже некоей излишне самоуверенной пожилой дамы.
— Что? — на секунду опешила я, заподозрив, что наш с Вольгой обман был раскрыт.
— Личина или иллюзия там на тебе, не знаю, но она здорово держится, — немного восхищенным, немного извиняющимся топом сказал Лель.
— И что ты хотел сделать?
— Изучить тебя. — Волшебник наконец-то опустил руки, но вместе с тем отвел и потупил взгляд. — Ты же видела?
Я кивнула:
— Кажется, да.
— Моя иллюзия не выдерживает прикосновения. А твоя личина выдерживает все.
«Потому что ее создал твой наставник», — подумала про себя я, а вслух сказала другое:
— Ты у Олега спрашивал, как сделать так, чтобы твоя иллюзия держалась?
— Он считает, что мне вообще не нужно никакой иллюзии. — Лель оперся спиной о стену, и я восприняла это как знак, что и мне пора искать местечко поудобнее: разговор обещал быть долгим.
Я заприметила уютное кресло в углу и под удивленным взглядом хозяина оккупировала самую выгодную позицию в комнате.
— Ты что делаешь? — Голубые глаза Леля стали огромными.
— Готовлюсь слушать твой рассказ, — не стесняясь, призналась я.
— Но я не собираюсь тебе ничего рассказывать!
— Значит, изучать ты меня собираешься, а рассказывать мне о причине такого изучения — нет? Странная сделка…
Интересно, как в таком случае он планировал уговаривать меня раскрыть свои секреты — тоже силой? Какое такое опасное волшебство припасено в рукаве у «северного принца»? Или молодые люди в этом доме вообще ничего не планируют?
Лель замялся. Потом произнес:
— Ты меня не боишься? Я тебе не противен?
Я фыркнула; когда-нибудь и он поймет, что самое страшное и противное у человека не снаружи. Вот Ратко недавно — да, испугал… немножко.
— Ты меня больше напугал тем, что вытащил из хоровода. А потом все так неожиданно… Покажешь свое лицо?
— Нет!
Лель вскрикнул так резко и внезапно, что я поневоле вздрогнула.
— Ты его вообще кому-то показывал? Ратко, Весеню?
— Нет.
— Зря. Твой друг — целитель, может быть, сможет помочь.
— Чем тут поможешь?
Я пожала плечами.
— Вам, волшебникам, лучше знать. Ты давно эту иллюзию носишь? Что у тебя с лицом?
— Если я не стану отвечать на твои вопросы, ты не станешь отвечать на мои?
— Ты такой сообразительный, — протянула я, хотела добавить «для красивого парня», но вовремя прикусила язык. — Располагайся, я готова слушать.