Я протиснулась через узкую дверцу на улицу, и тут уж – действительно пошла куда глаза глядят, не думая ни о чем, а тем более ничего не планируя, как и требовалось с самого начала. Я просто шла, рассеянно поглядывая по сторонам, и мне даже казалось, что ноги меня сами куда-то несут – когда внезапно возникло это самое предчувствие интересного события. Я обрадовалась, потому что, как обучали нас на занятиях по практическому волшебству – это важный момент.
И тут я остановилась как вкопанная – я попала в место, которое сама этой зимой придумала. Я читала, что с другими такое случается, хотя и не предполагала, что это когда-нибудь произойдет со мной. Но все же хорошо, что я об этом читала; если это бывало с другими, то, может быть, это даже нормально. Волшебно, но все равно нормально. Есть ли такое понятие – «нормальное волшебство»?
Этой зимой, валяясь дома с высокой температурой, я сочинила магазин старых вещей, где расположен тайный пункт передачи контрабанды между двумя мирами. И гитара, которую придуманный мной персонаж передавал из одного мира в другой, сейчас спокойно располагалась на витрине Thrift Store между швейной машинкой «Зингер» и бобинным магнитофоном. Тут же был и фотоаппарат на треноге, из которого должна была вылетать птичка, и белые женские сапоги с нарисованными отпечатками красной губной помады, и телефон с крутящимся цифровым диском и еще много всякой всячины.
Я перечитывала написанный мной текст про магазин, месяц назад… И сейчас я могла открыть его на планшетке, перечитать и еще раз убедиться, что мне удалось то ли мысленно побывать в этом месте, то ли предугадать сегодняшний день… А может, придумывая этот магазин, я его случайно создала? Опять страх. Мне часто мешает страх. Я страстно желаю, чтобы волшебство произошло, а когда это случается – пугаюсь и отступаю.
Я сделала глубокий вдох и храбро вошла в магазин. Там звучала музыка, незнакомая, наверное, тоже очень старая и когда-то популярная, а в качестве спецэффектов использовались раскаты грома. К моему ужасу продавец выглядел точно так, как я его придумала, – если все пойдет по писаному, то он не должен на меня обращать внимания. Он и не обращал, и будто специально отвернулся и стал протирать фарфоровую статуэтку балерины. Я прошла вглубь, чувствуя что гуляю внутри собственной головы – я знала точно, что в конце магазина должна быть картина, на которой, помимо других предметов, будет изображена ваза с белыми цветами, а под картиной – ширма, за которой и располагается тайный пункт передачи контрабанды между мирами. Я уверенно направилась в дальний угол, сопровождаемая музыкой, и как раз в тот момент, как над моей головой прокатился очередной громовой раскат, я эту картину и нашла. Была картина, висела как миленькая, и ваза с цветами на ней была. И ширма под картиной тоже имелась. И я её отодвинула – там была дверь с надписью типа «посторонним вход воспрещен», и нарисованы череп и кости. Я задумалась, являюсь ли посторонней, если я сама все это придумала. Но войти все же не решилась – вдобавок от всего увиденного, и от раскатов музыкального грома у меня разболелась голова. Я вышла из магазина и даже не помню, как добежала до своего любимого кафе, где перевела дух. Все еще под впечатлением, я не смотрела по сторонам, как обычно – пила кофе и размышляла, как это могло получиться: придумала ли я это место и оно появилось, либо оно давно существовало, а я его каким-то непостижимым образом угадала.
Из-за всего этого я даже не проверила, на месте ли кофейная лавочка, и не навестила Карен и ее вязальщиц.
Лектор сказал, что у многих людей есть способность видеть другие срезы реальности. Это передается по наследству. А уж волшебники это умеют все. Думаю, эта способность передалась мне от мамы. К сожалению, мама вовсе не допускала возможности чудес. А ведь стоило кому-нибудь из знакомых пожаловаться ей на что-то, как их проблемы решались сами собой. Ее друзья также не осознавали, что их заветные желания исполнялись после того, как они рассказывали о них моей маме.
Однажды она сказала, глядя, как пять соседских девочек, приглашенных на мой день рождения, играют в куклы: «Когда вы вырастете, у каждой из вас непременно будет по дочке!» Я проверяла – так оно и вышло. У каждой из моих детских подружек первым ребенком была дочь. Но они вряд ли помнят этот момент. Было ли это предвидением или добрым пожеланием – не знаю, но все исполнилось. Возможно, она сама не понимала, что видит другие срезы пространства и времени. Возможно, она и реальность умела менять, но действовала импульсивно, без учета важных факторов, а результаты в таких случаях непредсказуемы.
Мама хотела обычной нормальной жизни, как у всех. Все ходили на работу, а после занимались домашним хозяйством и смотрели телевизор. По выходным гуляли в парке или ходили в кино. В отпуск ездили в деревню или на море. Волшебство случалось в редкие минуты отдыха, когда она пребывала в благостном расположении духа и полностью забывала о быте. А в последние годы настроение у нее было все хуже – она очень болела, как все люди, не реализовавшие свой главный талант. Последнее ее предсказание я услышала, когда уезжала в город серебряных небоскребов.Она сказала: «Я тебя больше никогда не увижу». В это трудно было поверить, но это тоже сбылось…
***
Для следующих практических занятий каждому студенту полагалось свое особое место. Когда я рассказала своему лектору и куратору школы о садике с троллями и магазине старых вещей, они никак не могли решить, где мне дальше практиковаться. Поинтересовались, почему я вообще выбрала для работы Ист Вилледж. Мой ответ, что мне там просто нравится, их не удовлетворил и они попросили сформулировать точнее. Я подумала и сказала, что там все как надо: не слишком людно, но и не пустынно, улицы подходящего размера – не узкие, но и не слишком широкие, и дома – нормальной для человеческого роста высоты, не более пяти-шести этажей. И еще – сейчас время цветения роз, а там их много. А самое главное, что там все всегда разное, все непрерывно меняется – не знаешь, чего ожидать. А в моем районе – все привычное и слишком нормальное, что ли, глазу не за что зацепиться. Куратор школы удивилась и попросила уточнить детали. Я объяснила, что уже много лет гуляю по набережной, огороженной высоким забором серого цвета, и он всегда серый, много лет – одинаково гладкий и серый, а в Ист Вилледж даже стены, сараи и гаражи раскрашены дивными узорами, а заборы и вовсе – произведения искусства.
Тем не менее куратор рекомендовала для выполнения практических заданий переместиться поближе к дому, что одновременно удобнее и экономичнее. Она объяснила, что Ист Вилледж – зона высокой концентрации чудес, потому что там обитают сильные волшебники. Если я буду появляться там слишком часто, они либо собьют меня с толку, либо втянут в круг своих интриг, и я сама не замечу, как по кругу этому побегу им в угоду, а что из этого выйдет – трудно предсказать. Я сразу вспомнила Карен и троллей. Что касается моего района, то там количество волшебных точек действительно ограничено и они гораздо слабее, а значит…
«Там их вообще нет!» – воскликнула я горестно. На что куратор школы сказала, что я ошибаюсь, они есть, просто их труднее найти. И следующим моим заданием будет их обнаружить, ничем себя не выдав. Зато потом они станут большим подспорьем в деле изучения волшебства.
Но лектор по практическому волшебству с куратором не соглашался – по его мнению, только в том месте, где хочется находиться, можно пройти самый качественный тренинг. Еще он сказал, что доволен моим прогрессом: я научилась видеть вещи, которые раньше не видела, и попадать в места, которые раньше были для меня закрыты. Да! Я пролезла в садик с троллями, пусть и в узкую боковую дверцу! А в своем районе я смогу найти вспомогательные волшебные пункты, только когда научусь видеть другие слои реальности, а этому лучше всего учиться в месте с высокой концентрацией чудес.
«Другие слои реальности» – эти слова для меня ничего не значили. Это какой-то специфический чародейский термин.
Мне было неловко от того, что я стала предметом их спора. В итоге они попросили меня подождать в холле, пока они не придут к соглашению по поводу моего дальнейшего обучения. Я терпеливо ждала, а когда они вышли, то спросили, не хочу ли я отправиться на пару дней в город с самой высокой концентрацией волшебников в штате Нью-Йорк. Я, конечно, сразу же согласилась.
Третье практическое задание
О городе W я слышала от коллеги, дочь которого недавно вышла замуж за местного жителя. Он рассказывал, что дочь его за последнее время очень изменилась. Красавица, избалованное и капризное дитя, бывшая фотомодель, объездившая пол-мира, сейчас полностью отказалась от дорогих фирменных тряпок, драгоценностей и прочей мишуры, и глубоко презирает себя прошлую. Каждое утро она выбегает к ручью босиком в простом платье, сшитом свекровью, умывается росой, бродит по горам и собирает цветы и особые травы, а днем помогает свекрови по хозяйству и в работе.
– А чем свекровь занимается? – спросила я.
– Всем понемножку, – ответил он. – Немного рисует, шьет одежду, варит мыло с добавлением луговых трав, изготавливает кремы и мази, отливает чаши из сложных сплавов… Колдунья, в общем, – заключил он неожиданно для себя.
Третье практическое задание было сложнее предыдущих. Во-первых, требовалось уехать в другой город, так что мне пришлось изменить рабочее расписание. Во-вторых, помимо применения уже усвоенных навыков, следовало попробовать, да, именно, как выразился лектор, – предпринять первую попытку, увидеть объем вместо кучи плоскостей. Других инструкций не было.
Несмотря на то, что до города W всего два с половиной часа езды от Нью-Йорка, я решила остаться там на ночлег, чтобы никуда не торопиться. Из найденной в сети информации о городе следовало, что имеется только три места, где можно переночевать: гостиница на центральной улице, постоялый двор «У водопада» и буддистский храм в горах. Комната в монастыре при буддистском храме плюс посещение любых лекций и занятий стоила всего сорок долларов в сутки, но за это жилец обязывался девяносто минут в день посвятить помощи по хозяйству – работать в саду, мыть посуду, подметать территорию, стирать, в общем, делать, что скажут. Несмотря на заманчивость этого предложения, от него пришлось отказаться: храм расположен в пяти милях от центра города, а дорога к нему проходит через лес.