— Если вам нужны какие-либо услуги — магические или другого рода, я всегда рад помочь… Либо, наоборот, найти вам заказчиков…
Мастер Бруль недоуменно смотрел на этого странного человека, возле ног которого уже натекла небольшая лужица. В экипаже царил полумрак, поэтому он смог разглядеть лишь какой-то непонятный цветастый балахон, высокий колпак, украшенный парой колокольчиков, да высокую тонкую палку с набалдашником.
Снуфелинг на выходку Швендзибека отреагировал спокойно:
— Не думаю, что господину Бруль Там Шпоку это понадобится…
— Так вы Бруль Там Шпок? Тот самый иномирянин?
Даже в полутьме можно было увидеть, как заблестели глаза Швендзибека. Он немедленно придвинулся поближе, вынудив мастера отшатнуться к окну.
— У меня столько идей для вас! Нам непременно надо будет встретиться, чтобы их обсудить! — жарко зашептал «агент».
Мастер Бруль удивленно поднял глаза на Снуфелинга, но тот уже откинулся на спинку сидения и погрузился в свои мысли. Правда, выражение лица у него на этот раз было другое. Бруль мог поклясться, что великий магистр еле сдерживает ехидную ухмылку.
— … а когда вы поедете домой, в свой мир… — продолжал вещать Швендзибек, потрясая посохом.
Снуфелинг недовольно поморщился, стер с лица каплю, прилетевшую со стороны рассказчика, но глаза не открыл.
Гордо дернув головой, а заодно и взметнув своими колкольчиками, «агент» открыл рот, собираясь продолжать, но тут послышалось печальное:
— Дзынь!
Звук был тихим, сам Бруль Там Шпок вряд ли бы обратил на него внимание, но Швендзибек переполошился:
— Мой колокольчик! Часть моего костюма!
Он стремительно нагнулся и принялся всматриваться в пол экипажа.
— Подождите, надо зажечь свет, — остановил его мастер Бруль.
Вытащив из кармана фонарик, он нажал кнопку и направил яркий луч на пол.
— Нашел! — радостно сообщил Швендзибек, поднимая находку.
Бруль Там Шпок выключил фонарь, собираясь спрятать его в карман, но «агент» оказался проворнее.
— А что это у вас? Можно посмотреть? — протянул он руку.
— Нельзя! — неожиданно лязгнул из своего угла Снуфелинг. — Вещь электрическая, для магов опасная. А сырой воздух и мокрые руки вдвое усиливают поражающий эффект!
— Ну и не надо, — поспешно отшатнулся Швендзибек. — Тем более, я уже приехал.
— А вы знаете, что мы как-нибудь обязательно организуем в вашем городе? — спросил Бруль Там Шпок, глядя вслед удаляющемуся Швендзибеку.
— Что же? — заинтересованно спросил Снуфелинг.
— Городской карнавал! Это будет всеобщий праздник с самыми невероятными костюмами.
— Я вижу, у вас большие планы.
— Грандиозные. Я хочу заманить в Вольтанутен толпы туристов.
— Толпы кого? — не понял великий магистр.
— Туристов. Путешественников с деньгами, которые будут платить за то, чтобы посмотреть на наши чудеса.
— Какое же чудо вы хотите им показать? Швендзибека?
— Вот это.
Бруль Там Шпок вновь вытащил свой фонарик и включил его.
— Ваш электрический проект — это же чудесная приманка для почтенной публики! Нужно только красиво упаковать ее.
— Вот и займитесь этим. Я разрешаю, — устало проговорил Снуфелинг, вновь откидываясь на подушки.
Глава 6. Волшебные вещи бывают вредными… но не долго (история одной кофеварки)
Монбазор
Госпожа Пампука в своем любимом утреннем туалете с удовольствием смаковала кофе. Вокруг нее как заведенные метались слуги. Утренний «разбор полетов», по всей видимости, уже закончился — ничто другое не смогло бы придать им такое ускорение.
На меня, своего сына, любимая мамочка даже не взглянула. Ее далеко не елейная ручка крепко сжимала изящную чашечку тончайшего фарфора, источавшую тот самый аромат, из-за которого я проснулся. Кстати, чашка очень дорогая и не моя. Интересно, маман ее в подарок привезла или так, похвастаться?
Но задать этот вопрос вслух я не рискнул. Почтенной ведьме было не до меня. Посреди стола, прямо перед ней, стояла кофеварка. Начищена до блеска, шнур питания завязан кокетливым бантиком — она как будто лучилась изнутри. Веселые помахивания ручкой и попыхивания паром свидетельствовали о том, что агрегат увлечен разговором.
Глаза маман азартно блестели. Похоже, моя родительница разживалась свежими сплетнями, секретничая с новой подружкой. Подслушать их мне, увы, не удалось — мысленный эфир был заполнен неприятным треском. «Чудесное создание» решило скрыть беседу от окружающих.
Я тихонько примостился с краю, надеясь успеть позавтракать, пока они увлечены друг другом.
Сзади раздался непонятный шум, и огромное блюдо свежайшей выпечки, просвистев мимо меня, приземлилось в центре стола. Я даже вздрогнул от неожиданности: не знал, что фарфор на моей кухне умеет летать. Как оказалось, магия была здесь не причем. Моя кухарка Менузея со свирепым выражением лица начала метать на стол завтрак.
Я ей искренне посочувствовал. Все утро она слышала возбужденное хихиканье за спиной, но не имела ни малейшей возможности уловить хоть словечко. Более изощренную пытку было сложно придумать.
Когда тарелки отсвистели, повариха принялась яростно мучить тесто, отзывавшееся жалобным почвакиванием. Горничная Тамина в это время с остервенением надраивала кухонное окно. Судя по громкому скрипу стекла, ее обуревали те же чувства.
Кстати, на месте кофеварки я бы призадумался. Маман планирует сегодня уехать, а слуги у меня злопамятные. Я же и пальцем не пошевелю в ее защиту. Тем более, я теперь могу и сам себе кофе наколдовать.
***
Менузея была вне себя от ярости — эта золотистая мерзавка путала ей все карты. Вчера госпожа Пампука разбушевалась не на шутку, слуги весь день как ошалелые носились по дому. А хозяйка тем временем не могла налюбоваться своей новой игрушкой — волшебной кофеваркой, наколдованной ее сыночком. Надо же было Монбазору так подгадать со своим экспериментом!
Да уж, прислуга опозорилась как могла! Утром приезда маман никто не услышал, у входа ее не встретили, дверь не открыли. Безуарий, безмятежно дремавший в своем логове в подвале, открыл глаза лишь услыхав странный шорох. Увидев, что кто-то забирается в дом через подвальное окошко, он вначале храбро ринулся в атаку с подушкой наперевес, но увидев красное и злое лицо хозяйки, мгновенно ретировался. Впрочем, сбежать от карающей длани госпожи Пампуки ему так и не удалось. Она разыскала его в самом дальнем углу погреба и немедленно учинила расправу.
Вторым под горячую руку попал Монбазор. Его, бедного, маман так послала на поиски работы, что хозяин лишь к вечеру домой вернулся, посеревший от усталости, еле ноги волоча.
Конечно, появление собственной кофеварки и, главное, чашечка превосходного кофе слегка улучшили настроение ведьмы, но, увы, не отвлекли ее от текущих проблем. Наоборот, хлебнув иномирянского напитка, она с удвоенной энергией принялась наводить порядок в доме. Даже заставила Менузею надраить до блеска корпус неугомонного агрегата. Видите ли, малышка слегка испачкалась после утренней беготни. А Тамине такую деликатную работу она не доверяет, ведь устройство хрупкое, иномирянского происхождения.
Сама кофеварка, вместо того чтобы послушно подставлять бока и терпеливо ждать, пока ей начистят мор… ой! корпус, принялась метаться как заполошная по всей кухне. А когда Менузея, загоняя ее в угол, таки достала бегунью пару раз мокрой тряпкой (пусть скажет спасибо, что не ухватом!), заверещала как резанная.
Кухарка рванулась было ей рот заткнуть той же тряпкой, чтобы хозяйку не переполошила, да только рта-то и нет! Одни рычажки какие-то, стрелочки постоянно дергаются. И при этом визжит так противно, что кажется, будто кто-то зубами в мозг вгрызается. Будто не снаружи орет, а изнутри голову взрывает.
В итоге через минуту на кухне были все, включая хозяйку. Вместе они все-таки прижали беглянку к стене, после чего Безуарий подхватил ее на руки. Еле удержал, пока Менузея и без того блестящий корпус надраивала. Кофеварка ведь не ждала спокойно — брыкалась вновь выросшими ножками, и рычагом размахивала, и паром норовила в лицо плюнуть. Еще и хихикала на редкость противно. Конечно, не было бы рядом хозяйки, они бы ей живо показали, кто в доме главный. А так приходилось терпеливо сносить капризы кухонной утвари.
Сегодня Менузея проснулась очень рано, еще затемно. Подскочила как ошпаренная, бросилась печь растапливать, тесто замешивать. Успеть хотела к завтраку, чтобы к тому моменту, когда хозяйка проснется, горяченькое было на столе, вкусненькое. Знала ведь, как госпожа Пампука утро начнет, так у ее семьи весь день и сложится.
В тот угол, где кофеварка стояла, даже не смотрела. Не хватало еще, чтобы эта дурочка вновь разоралась да хозяйку разбудила. Хорошо, хоть по кухне не прыгает, нашла себе развлечение. Все утро пустоголовая жеманница любовалась своим отражением в начищенном казане, поворачиваясь то одним, то другим боком, закидывая свой шнур то так, то эдак. Еще и стрелкой на своем приборчике туда-сюда водила, примеряясь, в каком положении ей лучше. Менузее казан нужен был, она еще с вечера задумала в нем кашу поставить, чтобы на всех хватило, но потом взяла другую посуду. Не захотела вновь скандал поднимать, уедет хозяйка — вот тогда-то они и выяснят отношения.
К тому моменту, как госпожа Пампука появилась на кухне, у Менузеи было все готово. Да вот только не стала хозяйка в ее сторону даже смотреть, сразу к кофеварке бросилась, будто никого больше в комнате и не было. Мало того, что первую чашку от нее приняла, еще и разговор они между собой завели. Свой, секретный, других в компанию к себе не приглашали.
А вот такое поведение, с точки зрения горянки, уже серьезная обида была. Прощать нельзя ни в коем случае. Если новенькая правилам хорошего тона не обучена, сей недостаток надо исправлять. И немедленно — как только хозяйка уедет.