– Вижу в ваших глазах удивление. Прошу извинить, но что Харсман может быть негодяем, я знал, уже выбегая из дома. О чем, говоря фигурально, нельзя не поведать. Это был тип, родившийся под Черной Звездой, вы уже слышали, перед уходом я сделал и его гороскоп. Такие, как он, не знают границ не только в добродетели, подобные и в подлости не ведают удержу. Безжалостная война и самые авантюрные замыслы составляют их жизнь. Все зависит от того, сумеют они обуздать свой бесшабашный характер и низменные инстинкты или станут им потакать. Их влияние на других людей граничит с магией. Так говорят гороскопы, господа, над которыми вы смеетесь. Наилучший довод, что даже принцесса… Так и есть, думайте что хотите, но Хартсман не был заурядным противником. Кроме того, учтите, господа, я гражданский, и у него, а не у меня на счету было множество выигранных сражений.
Эта мысль возникла у меня на мгновение, господа, и признаюсь, что не охватил взглядом всего сразу. Когда несколько мужчин в толпе поздравляющих венценосную пару надели маски, отбросили цветные пакетики и вытащили из-под одежды автоматы, пришло мне в голову, что это касается картин и драгоценностей. Более ничего мне не придумалось. Потом, когда нас поставили к стене и там, взяв на мушку, приказали всем без разницы раздеться догола, я решил, что… что раз так, то я хотя бы получше увижу принцессу. Мою госпожу это забавляет. Хм, понимаю, но тогда нам было не до смеха. Как и никому в зале. Впрочем, оставим принцессу. Следующим должен был раздеться Харсман.
Я стоял рядом с ним, господа. Это был высокий, статный, хорошо сложенный мужчина. Только я не ниже, так же статен и скроен не хуже его. Попадаются и такие мусорщики, смиритесь с фактом. Харсман это заметил тоже, окинул меня быстрым оценивающим взглядом, и тогда, господа, тогда я увидел, что он озлился. Не из-за золота или картин, которые потеряет, и не потому, что его унизили в присутствии принцессы, а также не по причине маскированных бандитов, бегающих по залу и перетрясающих одежду его гостей, чему он не может воспрепятствовать. Нет, господа, Харсман разозлился, поскольку бок о бок с ним стоял мужчина, ни в чем ему не уступающий. На меня словно бы пало вдохновение.
Господа, это был человек, болезненно обожающий эффекты и риск, человек сложной натуры и запутанной интриги. Я не смог бы понять его до конца. Мы в состоянии только прикинуть, как планировался финал нападения. Он мог организовать его так, чтобы блеснуть талантом великолепного воина уже тут, в зале. Возможно, он хотел покрасоваться потом, при организации погони. Не знаю, сколько ценностей должны были исчезнуть навсегда. В любом случае там, под дулами автоматов, я понял одно: своим присутствием, своим видом я портил ему спектакль. Харсман должен был там быть лучше всех и красивее, а тут рядом с ним появился какой-то мусорщик, на котором машинально остановит свой взгляд принцесса. Госпоже не запрещено, верно ведь? Да, господа, поскольку я там присутствовал, черти взяли большую часть задуманного Харсманом.
С того момента, как я это понял, мои глаза стали замечать больше мелочей, а голова заработала быстрее, чем когда-либо. Он общался с грабителями, господа, незаметными движениями губ и ладони подавал им знаки, указывал цели, выдавая распоряжения. И каждый раз после его приказа поведение разбойников менялось. Кроме того, что за дерзость, что за ловкость! Харсман блокировал телом доступ к тревожному аппарату. Я заметил это через несколько десятков секунд. Его люди бесновались среди одежды, картин и драгоценностей, а он голый, для видимости огорченный, держал под контролем самую важную точку зала. Следовало его оттолкнуть и нажать красный рычаг. Как это теперь легко говорить, господа!
Буду откровенен. Я всегда считал себя человеком сильным и отважным, однако не имею привычки проверять ценой жизни, способен ли я на подвиг. Кроме того, господа, как вы понимаете, я не хотел выглядеть смешным. Ситуация становилась все более нереальной. О принцессе я не беспокоился, все указывало, что спектакль разыгрывается для нее. Хм, спектакль… Бандиты были настоящие, автоматы не пластмассовые, пару человек, как видите, даже подстрелили, а Харсман оказался вполне реальным чудовищем в человеческом теле, почти двухметрового роста. Я не намерен был дать себя резать, словно куренка, господа. Лихорадочно пытаясь придумать способ спасения, я неожиданно увидел, как Харсман показывает едва заметным движением глаз на меня одному из грабителей. Господа, этого безумца так задевало мое присутствие, что он решил от меня избавиться!
Вот тогда дело пошло гораздо быстрее, поскольку иного выхода у меня не осталось. Я бросился на Харсмана. Бандиты впали в ступор, поскольку такого варианта развития событий в их планах явно не было. Защищать предводителя – значило признать, что он с ними в сговоре. Сплетясь в клубок, мы покатились с ним по паркету. Наплевав на риск нарушить конспирацию, один из мужчин в маске попытался нас разнять. Для меня это могло кончиться либо ударом дулом автомата, или, что хуже, – пулей. Пока же я цеплялся за противника, попасть в меня было трудно, но драка длиться долго не могла. Я крикнул: «Харсман с ними в сговоре!» В зале поднялась суматоха. И тут кто-то, не знаю кто именно, но буду молиться за него до конца жизни, включил сигнал тревоги. Все, кроме разбойников, упали на пол. «Ты мне заплатишь», – прохрипел Харсман, но это были его последние слова. Один из замаскированных развалил ему голову. Потом, после секундного раздумья, преступник прицелился и в меня, но нажать на спуск не успел. Выстрел подбежавшего стражника отправил его на тот свет. Когда с него сняли маску, оказалось, что это один из младших офицеров гвардии.
Я заканчиваю, господа. В зале, среди трупов переодетых мужчин, была разбросана одежда. Я не нашел своего кафтана и поэтому надел расшитый золотом, украшенный пуговицами, шнурами и орденами парадный мундир Харсмана. Потом поднял принцессу на руки и, поскольку меня никто не остановил, перенес ее в эту комнату… Принцессы ничем не отличаются от иных женщин, господа, сообщаю вам с радостью… и облегчением. В любом случае, говоря это, я не желаю оскорбить царскую дочь. Таким образом, мне пришлось раздеться здесь во второй раз. Госпожа протестует? Естественно, признаю, я выразился не самым лучшим образом. Хорошо, беру назад это выражение. Принцесса пожелала раздеться в тот день в первый раз.
Господа, я уже говорил, что являюсь мусорщиком. Прошу простить, был мусорщиком. Принцесса и я самым торжественным образом сообщаем о нашей помолвке. А упреждая ваши сомнения, заверяю, что вряд ли, как у бывшего мусорщика, у меня будут проблемы с управлением. В конце концов, помойка и королевство в чем-то схожи. Из одного и из другого можно получить много хороших вещей, если в это вложить некоторое количество труда и души. Да, господа, и это все. Спасибо за внимание. Теперь с удовольствием выслушаю ваши вопросы…
– Ну и как тебе, моя госпожа, это понравилось? – спросил я у принцессы.
Она лежала нагая, равномерно загорелая, красивая в белоснежной кровати под балдахином на золоченых колоннах. Улыбнулась мне очень нежно и радостно. Теперь, поразмыслив, я пришел к выводу, что пояс, стилетик, юбочка и пелеринка весьма перехваленные, на самом деле отнимали у нее половину красоты.
– Ты и в самом деле желаешь скормить им эту байку? – спросила она, с наслаждением потягиваясь. – О том, что был мусорщиком? Думаешь, они поверят? И кроме того, кому это нужно?
– Тут нечего скрывать. Они должны принять меня таким, какой я есть. Это мое условие. Иначе ты меня потеряешь. Либо выходишь за мусорщика, либо ищи другого короля.
Она вздохнула.
– Ты просто несносный бахвал. – Она фыркнула. – Еще одно слово таким тоном, и я тебя разлюблю.
– Тебе нравится это, – сообщил я. – Ты любишь все, сказанное мной или сделанное. Это тоже было указано звездами.
За окнами рупоры сообщали радостную весть о таинственном принце, который вывел на чистую воду Харсмана и спас принцессу. Я видел, как росла толпа приветствующих, как она подступала к ограде дворца.
– Сам слышишь, – вздохнула принцесса. – Просто все не получится. Ты должен дать мне немного времени для раздумий и подготовки всего необходимого. И прошу, не стой голышом у окна, иди сюда. Понимаешь, я тоже утром сверилась со своим гороскопом и знаю…
– Ты знаешь мою судьбу!
– Ох, ты несносен. И я тебе кое-что скажу. Послушай, это я тогда включила тревожную сирену. Только предупреждаю… одних слов мне недостаточно.
– Это ничего не изменя… Сейчас! Ты действительно это сделала?
– Да, – сказала принцесса. – Это сделала я. Будь ты таким ловким и быстрым, как рассказываешь, давно бы вспомнил, кто именно потихоньку-полегоньку передвигался, пока не встал ближе к рычагу… И я уже согласна на все, только перестань, к черту, ворковать и вернись ко мне. У меня странное ощущение, что ты забыл о подарке на день рождения.
Перевели Светлана Кудрявцева,
Леонид Кудрявцев
Воля драконаЕугениуш Дембский
Маджуся Идисса вынула изящную ручку из жбана и показала всем присутствующим доставшийся ей шарик. При этом сама она, словно из страха перед судьбой, все еще не смела на него взглянуть. Ее брат Маджер Облитас рассмеялся первым, однако княжна даже после этого продолжала испытующе всматриваться в лица собравшихся. И лишь только после того, как ее отец Маджер Каседелия, полноправный властелин, усмехнулся в пышные усы, а мать, Маджуре Сино, хлопнув в ладоши, подняла их ко рту, девушка наконец взглянула на шарик и, увидев светло-желтый цвет, сделала глубокий вдох, а возможно, даже вздохнула и, шагнув в сторону, объявила:
– Пусть этот шар достанется Куатесабу!
Повернувшись, она кинула шар в огромный зев камина, одного из шести, обогревавших зал. Настоящие холода еще не наступили, но Маджер Каседелия приказал их разжечь, и его желание было исполнено.
Я сидел достаточно близко от огня, и было мне так жарко, что я вынужден был снять кафтан, иначе пот капал в миску, а е