— Она послала тебя с нами, чтобы шпионить? — спросила Даджа, не глядя на Ризу.
Та тихо засмеялась:
— Я ей для этого не нужна. Для шпионажа у неё есть очень компетентные люди. — Она немного помедлила, и добавила: — Вы четверо — странная команда.
Даджа посмотрела на неё, озадаченная этой ремаркой:
— Что ты имеешь ввиду?
— Ну, все при дворе, и немалое число людей, которые не при дворе, убили бы за возможность войти в круг Её Имперского Величества. А вам это не интересно. Неужели в Эмелане настолько больше забав и интересных людей, по сравнению с Наморном?
«Забав»? — озадаченно подумала Даджа.
— В Эмелане у нас работа. У меня есть дом, с кузницей, принадлежащий мне. Караваны Торговцев знают, что могут найти меня там. Мой наставник Фростпайн поблизости, и храмовые библиотеки, если я захочу взяться за что-то магически сложное. Сэндри — помощница своего деда, и он нуждается в ней. Я не знаю насчёт Браяра, но Трис хочет поступить в Лайтсбридж, чтобы научиться академической магии. Полагаю, можно сказать, что мы не особо интересуемся «забавами».
— Но ведь и в Наморне есть кузницы, — указала Ризу. — Сэндри могла бы стать советницей императрицы, я думаю, если бы захотела. — Она опустила взгляд. — Я знаю, что хотела бы, чтобы ты осталась.
Сердце Даджи заколотилось сильнее. Её тело наполнилось чем-то шипучим, а горло пересохло.
— Я? — спросила она охрипшим голосом. Она прочистила горло. — Мы будем здесь большую часть лета, — сказала она, пытаясь не выдать напряжения в голосе. — К тому времени мы тебе сто раз успеем надоесть. С нами трудно, и мы обычно ладим лишь с трудными людьми.
Ризу подняла брови:
— Обычно трудным людям нужно совсем лёгкое окружение. Я пытаюсь быть очень нетрудной, Даджа… — Она положила ладонь Дадже на плечо.
— Ризу! Даджа! — В дверях стояла Кэйди. — Она ищет вас! — Когда Кэйди говорила таким тоном, «она» могло означать лишь одного человека. Обращаясь к Дадже, Кэйди сказала: — Вы знаете, куда подевался Браяр? Она спрашивает о нём тоже, и у неё появилась эта её морщинка между бровей.
— Это значит, что она пытается решить — оскорбляться ей, или нет, — сказала Ризу. — Ты знаешь, где твой брат?
Даджа пустила свою силу на поиски. Она мгновенно нашла Сэндри и Трис. Её связь с Сэндри была раскрыта до конца, поэтому Сэндри ярко светилась для магического взгляда Даджи. Трис к ней не оттаяла, но её молния была ясно видна огню Даджи. Браяр оставался полностью невидимым.
«Но, возможно, не для всех», — подумала она. Взглянув на Кэйди, Даджа сказала:
— Я не могу найти его, но у Трис может получиться. Она обычно приглядывает за Браяром.
Трис покачала головой, когда Кэйди, Ризу, и Даджа спросили её, где находился Браяр — но у неё была мысль на этот счёт. Она ощущала тонкую как паутина связь между собой и Браяром. Возможно, связь всё ещё была там потому, что, в конце концов, Трис научила Браяра читать, и они по-прежнему могли обсуждать книги. Ни Сэндри, ни Даджа не читали так много, как они с Браяром, и не делились друг с другом книгами. Трис обнаружила, что совместное чтение являлось прочной основой для дружбы, например — её отношения с Герцогом Ведрисом.
Она вежливо откланялась перед придворными, и с облегчением побрела прочь. «Сколько раз за день может человек делать реверанс или кланяться, не споткнувшись?» — спрашивала она себя. «У меня от этого голова болит, а ведь мне не приходится жить при дворе».
Она брела по дальним коридорам замка, притворяясь, что не обращает внимание на жавшихся прочь от неё слуг. За последние три дня разошлись слухи о речной починке в Пофкиме.
«Забудь об этом», — приказала себе Трис, проходя мимо кухни, где кухарка шагнула прочь от неё. «Когда я получу аттестат в Лайтсбридже, я смогу работать, не нервируя людей. Никто не шарахается прочь от сельского лекаря, или женщины, которая продаёт обереги на рынке. Я смогу ограничиться простой магией, и люди перестанут смотреть на меня так, будто у меня две головы».
Она забрела в коридор, вдоль которого располагались кладовые. Лестница в конце привела её в подвалы. Там она обнаружила свет, лившийся из открытой двери, ближайшей к лестнице. Она заглянула внутрь. Это была холодильная комната, заколдованная для удержания зимних температур круглый год. Здесь замок хранил то, что может испортиться. Во внешней комнате хранили мясо, масло, яйца, крынки молока и сливок, и колёса сыра. В комнате сбоку от основной Трис увидела серебряное свечение магии. Браяр трудился над запасами лекарств.
Она послала импульс по их тончайшей магической связи, чтобы её появление не было неожиданным, затем вошла к нему в помещение. Перед Браяром была встроена батарея бутылочек, в каждой из которых содержалось зерно магического огня. В трёх из них, находившихся в стороне, находилось нечто большее, чем зерно. Стоя, обхватив одну из бутылочек ладонями, Браяр пробуждал зелёную силу растений, из которых было сделано её содержимое.
— Ты тут замёрзнешь в этом платье, — сказал он, не поднимая взгляда. Сам он носил одежду из толстой шерсти. — И вообще, зачем ты меня беспокоишь? Я думал, что ты учила Жэгорза медитации, а детей Гудруни — грамоте.
— Жэгорз прячется в шкафу в твоей комнате, — спокойно сказала Трис. Её начинало знобить.
— И почему же, во имя Зелёного Человека, он это делает? — рассеянно поинтересовался Браяр. Магия в бутылочке налилась яркой силой.
— Он боится, что твоя подруга, императрица, узнает обо всём, что он подслушал, и решит его казнить из соображений государственной безопасности, — ровным голосом продолжила Трис. — Он убеждён, что она знает о каждом слове, которое он уловил.
— Ну что за остолоп, — ответил Браяр. — Даже если бы она могла это сделать, а она не может, императрица ни разу в жизни его не видела.
— Он убеждён, что может увидеть, поскольку она сейчас в летней зале, — сказала Трис. — Это ты средство от несварения обновляешь, так ведь?
Голова Браяра резко взметнулась вверх. Он уставился на Трис:
— Здесь? Она здесь?
— Я так и думала, что это привлечёт твоё внимание, — пробормотала Трис. — Она здесь, и она спрашивает о тебе. Возможно, тебе следует переодеться.
Браяр бегом бросился из комнаты. Качая головой, Трис подошла к лекарству, с которым он только что закончил работать, и сделала на этикетке отметку, чтобы замковые служащие знали, что это лекарство было усилено. Она не спешила уходить, убедившись сперва, что остальные лекарства, которые он обработал, тоже были помечены, и возвращая нетронутые лекарства обратно на полки. Несмотря на холод, она не стремилась вернуться в суету и толкотню наверху. Там сквозняки наполняли её уши лепетом придворных с самого их прибытия.
«Жаль, что я не могу спрятаться в шкафу, как Жэгорз», — подумала она, походя обновляя холодильные заклинания в комнатах. «Но нет», — со вздохом добавила она, «я — маг. Маги должны спокойно принимать такие вещи».
Браяр едва заметил Жэгорза, когда распахнул свой шкаф, и схватил первые попавшиеся ему на глаза приличные рубашку и штаны. Он закрыл шкаф, затем вспомнил, что ему нужна накидка. На этот раз, открыв дверцы, он заметил забившегося в самый дальний угол Жэгорза.
— Она — не маг, — сказал он мужчине. — Она не может видеть то, что у тебя в голове, даже если бы ты мог отделить то, что она хочет оставить в тайне, от кучи того, о чём она не беспокоится. — Он оставил шкаф открытым, и начал стягивать с себя рабочую одежду.
— Тебе легко говорить, — огрызнулся Жэгорз. — Ты не слышишь все обрывки и куски, которые слагаются в одно чудовищное целое.
Натягивая штаны, Браяр спросил:
— И что, ты что-то сложил вместе? Что-то чудовищное и целое, имеющее смысл?
— Я смог бы, — настаивал Жэгорз. — Если бы приложил к этому усилия.
Браяр застегнул пуговицы на длинных рукавах своей рубашки.
— Старик, твой разум — в тысяче мест. Ты потерял его в болоте слов и видений, — сказал он не без сочувствия. — Никто не сможет использовать их тебе во вред, пока ты не сложишь их вместе и не расскажешь кому-то. Ты вообще хочешь это сделать?
Жэгорз немного выпрямился:
— Нет, — медленно ответил он. — Там слишком много, и всё так запутано. — Он потёр свой костлявый нос. — Ты не думаешь, что кто-то может меня пытать, чтобы я выдал это всё, а потом уже сложить что-то вместе из этого?
— Они будут так же перегружены, как и ты, — сказал Браяр, натягивая сапоги. — Зубы Лакика, Жэгорз, ты в таком состоянии провёл тридцать лет. В твоей бедной, выжившей из ума башке всё смешалось. Только какой-то другой безумец захочет попытаться выудить оттуда что-то подлинное. — Он взял свой носовой платок, и лишний раз протёр свои сапоги, добавив блеска потускневшим местам. — Если ты думаешь, что она такая могущественная, то покинь Наморн.
— Просто покинуть Наморн? — повторил Жэгорз, выпрямившись ещё больше.
Браяр поднял взгляд, увидел, что грозит его одежде, и отодвинул её подальше от безумца. Хотя умом он знал, что Сэндри сшила его одежду так, чтобы та сопротивлялась заурядным попыткам её смять, сердце его волновалось за красивые вещи.
— Просто покинь Наморн, — сказал он. — Нет Наморна — нет императрицы. Нет императрицы — нет палачей с приносящими боль кольями, и щипцами, и заклинаниями, которые тебя ждут не дождутся. Ты не услышал достаточно ни в какой другой стране, чтобы был смысл тебя преследовать — только здесь. — Он вдел плечи в накидку, и взглянул в зеркало. Одним из преимуществ его очень короткой стрижки было то, что никогда не нужно было причёсываться. — Как ты думаешь, мне стоит отрастить усы?
Не услышав ответа, он огляделся. Жэгорз сидел, наполовину выпростав длинные ноги из шкафа, и по его щекам текли слёзы.
Браяр нашёл свои платки. Один из них он дал Жэгорзу.
— Тебе нужно расслабиться, — твёрдо сказал он Жэгорзу. — Если так и дальше пойдёт, то ты растрясёшь себя на части. Ну что теперь не так? Или тебя довела до слёз мысль об усатом мне?