Противоположную крайность мы видим в следующей истории{175}. В 1941 году меня однажды утром вызвали в гестапо. Я, как было приказано, явился, ожидая, что меня тут же отправят в концлагерь. В кабинете меня ждал гестаповец, он приступил к допросу, но вскоре сменил тему и стал задавать мне такие примерно вопросы: «Что такое психотерапия? Что такое невроз? Как побороть фобию?» Далее он перешел к описанию конкретного случая – «своего друга», разумеется, но я догадался, что гестаповец пытается обсудить со мной собственную проблему. Я начал краткосрочную терапию (конкретно – применил логотерапевтическую технику парадоксальной интенции): посоветовал сказать «другу», чтобы тот поступил так-то, и тогда тревожность уменьшится. В этой терапевтической сессии не были задействованы отношения «Я» и «Ты», скорее «Я» и «Он». Гестаповец продержал меня в кабинете несколько часов, я лечил его в такой косвенной манере. У меня, конечно же, не было возможности узнать, каков был эффект этой краткосрочной терапии, но я сам и мои близкие получили в итоге спасительную отсрочку: мы смогли прожить в Вене еще год до того, как нас все-таки отправили в концлагерь.
Я хочу сказать, что технику не следует отвергать с порога. Однако по поводу логотерапевтической техники парадоксальной интенции Майкл Ашер, вероятно, справедливо говорит в первую очередь об уникальности: «Большинство терапевтических подходов пользуются специфическими техниками, и эти техники бесполезны и нерелевантны для других терапевтических систем. Но в этом правиле есть одно замечательное исключение, а именно парадоксальная интенция: многие специалисты, принадлежащие к самым разным и конфликтующим психотерапевтическим школам, интегрируют это открытие в свои системы – и в теорию, и в практику»{176}.
Я нисколько не возражаю против такой «интеграции». В конце концов, логотерапевты лечат пациентов не “ad maiorem gloriam logotherapiae,” не ради репутации логотерапии, а ради блага самих пациентов.
Но теперь заглянем не вперед, в будущее логотерапии, а в ее прошлое. Биогенетический закон Эрнеста Геккеля, согласно которому онтогенез в сокращенной версии повторяет филогенез, можно применить и к логотерапии, «Третьей школе венской психотерапии», как называют ее некоторые авторы. Я так или иначе был связан со школами Фрейда и Адлера. Учась в университете, я переписывался с Зигмундом Фрейдом, а когда занялся медициной, познакомился с ним лично. Уже в 1924 году он опубликовал мою статью у себя в журнале International Journal of Psychoanalysis, а через год, в 1925-м, другая статья была опубликована Альфредом Адлером в International Journal of Individual Psychology. Правда, еще через два года Адлер изгнал меня из своей школы – я оказался чересчур неортодоксальным.
Но как быть с утверждением, что каждый основатель психотерапевтической школы кладет в основу своей системы собственный невроз и описывает в своих книгах собственный случай? Разумеется, я не в праве рассуждать в таком контексте о Фрейде и Адлере, но, что касается логотерапии, я с готовностью признаю, что в молодости прошел через ад отчаяния из-за ощутимой бессмысленности жизни, прошел через полный и тотальный нигилизм, пока не выработал против него иммунитет. В итоге я создал логотерапию. Печально, что некоторые авторы, вместо того чтобы укреплять иммунитет читателей против нигилизма, прививают им собственный цинизм и разочарование, то есть тот защитный механизм, ту реакцию, которую они выработали против своего нигилизма{177}.
Это очень печально, потому что сегодня, более чем когда-либо прежде, отчаяние, вызванное ощущением бессмысленности жизни, превращается во всеобщую и неотложную проблему. Наше индустриальное общество пытается удовлетворить все потребности каждого, наше общество потребления еще и создает новые потребности, чтобы их удовлетворять. Но самая главная потребность – базовая потребность в смысле, чаще всего остается в пренебрежении. А это очень важно, потому что, когда потребность человека в смысле удовлетворена, у него появляется возможность и готовность страдать, справляться с фрустрациями и напряжениями и, если понадобится, он сможет даже пожертвовать жизнью. Только присмотритесь к различным политическим движениям прошлого и настоящего. С другой стороны, если воля к смыслу фрустрирована, человек столь же готов умереть, он совершит это и посреди благополучия, вопреки окружающему его изобилию. Присмотритесь к растущему уровню самоубийств в типичных государствах «общего благосостояния», таких как Швеция и Австрия.
Десять лет назад The American Journal of Psychiatry в рецензии на мою книгу так охарактеризовал основную идею логотерапии: «безусловная вера в безусловный смысл» – и задал вопрос: «Что может быть более актуальным, когда мы входим в 70-е?» Входя в 80-е, Артур Вирт{178} выразил убеждение, что «логотерапия приобретет особую роль в пору критического перехода» (он подразумевал переход к «постнефтяному обществу»). Я думаю, что такие кризисы, как недостаток энергетических ресурсов, станут для нас не только риском, но и шансом. Они побудят перенести акцент со средств на смысл, с материальных благ на экзистенциальное благо. Да, ресурсы ограниченны, однако никогда не бывает недостатка в смысле. Если существует нечто вроде «логотерапевтического движения», как утверждают некоторые авторы, то оно, безусловно, составляет часть движения за права человека. Оно сосредоточено на праве человека жить осмысленно, как можно более осмысленно.
Я завершил первую книгу словами, что логотерапия – «ничейная земля, и все же – земля обетованная!». То было много лет назад. За это время ничейную землю освоили и заселили, и труды нового населения этой земли подтверждают, что «обетование» может осуществиться.
Дополнительную информацию и постоянно обновляемые списки литературы по логотерапии вы можете найти на сайте http://www.viktorfrankl.org/.
Другие книги Виктора Франкла:
Man’s Search for Meaning: An Introduction to Logotherapy
The Doctor and the Soul: From Psychotherapy to Logotherapy
The Unheard Cry for Meaning: Psychotherapy and Humanism
Recollections: An Autobiography
Man’s Search for Ultimate Meaning
On the Theory and Therapy of Mental Disorders: An Introduction to Logotherapy and Existential Analysis
The Feeling of Meaninglessness: A Challenge to Psychotherapy and Philosophy
Франкл В. Человек в поисках смысла – М.: Прогресс, 1990.
Франкл В. Доктор и душа. – СПб: Ювента, 1997.
Франкл В. Воля к смыслу. – М.: Эксмо-Пресс, 2000.
Франкл В. Психотерапия на практике. – СПб.: Речь, 2000.
Франкл В. Страдания от бессмысленности жизни. – Новосибирск: Сибирское университетское издательство, 2009.
Франкл В. Теория и терапия неврозов. – СПб.: Речь, 2000.
Франкл В. Основы логотерапии. Психотерапия и религия. – СПб.: Речь, 2000.
Франкл В. Воля к смыслу. Основы и применение логотерапии. – М.: Институт общегуманитарных исследований, 2015.
Франкл В. Психотерапия и экзистенциализм. Авторский сборник. – М.: Институт общегуманитарных исследований, 2015.
Франкл В. Сказать жизни «Да!». Психолог в концлагере. – М.: Альпина нон-фикшн, 2018.
Франкл В. Воспоминания. – М.: Альпина нон-фикшн, 2018.
Франкл В. Доктор и душа. – М.: Альпина нон-фикшн, 2017.
Франкл В. Логотерапия и экзистенциальный анализ. Статьи и лекции. – М.: Альпина нон-фикшн, 2018.