- Что я должен сделать, чтобы вы мне поверили? - спросил Сергей Сергеевич.
- Для начала - расскажите, что вам нужно было от Виктора. Все - начистоту!
Сергей Сергеевич расхохотался.
- От меня требуется всего лишь упражнение в разговорном жанре? А я-то подумал, что вы, Махов, пошлете меня в далекие сказочные края совершать богатырский подвиг!
- Мне нужна честная информация. Если вы будете честны - это и будет подвиг! И не вздумайте лгать - вранье я за километр чую.
- Об этом не волнуйтесь. Моя история выглядит настолько фантастической, что придумать что-либо подобное я просто не сумел бы. Хотите информацию из первых рук - пожалуйста! Не я буду говорить, а люди, которые знают о конце света больше, чем мы!
Махов не вернулся.
- Как ты думаешь, почему четвертым оказался Сергей Сергеевич? И зачем он нам может понадобиться? - озадаченно спросил Макаров. - Дружить с ним мне чего-то не хочется.
- Неудачный вопрос, потому что бессмысленный, - ответил Фимка. - Почему тридцать семь? Не почему. Так получилось. По повадкам он обычный осведомитель - добровольный информатор. Знаешь, были такие ребята в Союзе ССР, которые за небольшую дополнительную плату сообщали руководству о нарушениях режима, трудовой дисциплины или случаях вольнодумства. Таких в научно-исследовательских институтах всегда было немало. В начале девяностых их всех уволили за ненадобностью. Сейчас, надо полагать, они опять кому-то понадобились.
- Ты считаешь, что в нашей истории замешаны спецслужбы?
- Нет, нет, - сказал Фимка с невеселой ухмылкой. - Сомневаюсь. Скорее всего, он трудится на организованную преступную группировку.
- Что же нам с ним делать?
- Ничего. Не удивлюсь, если мы этого Сергея Сергеевича больше не увидим. Он свою роль сыграл. Посмотрел на нас - и мы ему не понравились. От нас его мафиозным друзьям мало толку. Понимаешь?
- А как же фотография Ивана Ефремовича? Мы, вроде бы, должны встретиться с ним на пустыре погибающего мира...
- Не разочаровывай меня, писатель, - грустно сказал Фимка. - Пора бы тебе научиться понимать, что книжки - это одно, а жизнь наша скучная - совсем другое. Здесь нет места для фантастических историй и сказочных персонажей. Виктор не был волшебником. Реализовать нуль-транспортировку он не мог, потому что никаких нуль-транспортировок не бывает. Физика нашего мира не позволяет. И проходов в чужие миры не существует, разве что в кротовых норах, но черных дыр поблизости не видно, следовательно, должно существовать объяснение, не выходящее за рамки здравого смысла. Твой Иван Ефремович ссылался на бредни сумасшедшего. Вот и разгадка, надо полагать, сам он лечился в соседней палате.
- А твои приключения с террористами?
- Всего лишь еще одно подтверждение очевидного факта - мы попали в центр активности психически неполноценных людей.
- Что же нам делать?
- Разве не ясно - мы должны попытаться выйти из этой истории с наименьшими потерями.
- А конкретнее?
- У наших самозванных знакомых должны быть лечащие врачи, надо найти их и потребовать, чтобы они выполняли свои профессиональные обязанности с большим рвением. А то мы накатаем телегу начальству, и их лишат квартальной премии.
- Это и есть твоя рациональная версия событий?
- Да.
- Ты можешь поручиться жизнью, что она единственно верная?
- Нет. Но она наиболее вероятна.
- Хорошо. Давай теперь займемся менее вероятными. От тебя не убудет?
- Нет, не убудет.
- Пошли?
- В кабинет?
- Да.
- Пошли.
Глава 15Катастрофа
Макаров привычно открыл дверь в кабинет и решительно прошел внутрь. Люди ко всему привыкают, даже к перемещениям в чужие миры.
- Проходи, - обратился он к Фимке. - Иван Ефремович обязательно появится... Как только сообразит, что нужен нам.
- А ты помнишь, что если мы окажемся в этом мире вчетвером, то не сумеем возвратиться назад.
- Все-таки странный ты, Фимка, человек. Сначала убеждаешь меня, что разговоры о реализации нуль-транспортировки пустое сотрясение воздуха. А теперь боишься, что не вернешься из мира, в существование которого не веришь! Это очередной парадокс, что ли?
- У меня вдоль позвоночника пробегает странный холодок. Если это не страх, то что?
- Успокойся. Махов с Сергеем Сергеевичем отказались участвовать в нашем приключении. Так? Объясни теперь, как мы сможем оказаться в кабинете вчетвером?
- Это так... Твой довод показался мне убедительным. Не могу ничего возразить.
- Проходи, - Макаров поманил Фимку пальцем.
- Что ж... Но помни, если мы попадем в беду - виноватым будешь ты.
- Хорошо...
Фимка остановился посреди комнаты, близоруко озираясь по сторонам. Его настороженность вполне можно было понять - в прошлый раз, когда он согласился войти в эту комнату, ему пришлось столкнуться с массой неприятностей - его захватили в заложники, принуждали к противозаконной деятельности, били, а в конце концов, наверное, чтобы сломить окончательно - припугнули неизбежной гибелью всего живого.
Макаров волновался меньше. За последние дни в кабинете ничего не изменилось. Надпись на обоях "Зенит - чемпион" никуда не делась. Он поймал себя на том, что пытается подсчитать, сколько времени прошло в этом мире, если события в нормальной реальности длятся всего три дня...
"Неужели я поверил в реальность существования умирающего мира? - удивился он. - Но никаких строгих доказательств за последнее время не появилось. Легче всего согласиться с Фимкой - людей настигло коллективное умственное помешательство. А я, в этом случае, оказался в полном порядке, потому что ничего нереального или выходящего за рамки здравого смысла со мной не произошло. Беседа с Иваном Ефремовичем? Его рассказы - всего лишь образец устного народного творчества. Алкоголь, наркотики и стимуляторы растормаживают сознание и обостряют фантазию... Это общеизвестный факт".
- Мне страшно, - тихо сказал Фимка. - Хочу, чтобы все скорее закончилось. Где твой Иван Ефремович? Давай, поскорее сделаем все, ради чего мы притащились сюда, и с чистой совестью вернемся домой. Боже, да если все обойдется, я из своей комнаты пару месяцев выходить не буду.
- Ты все-таки поверил Виктору?
- Я - что, дурак по-твоему?
- Нам нужны скептики! - раздался из угла комнаты чужой голос.
Макаров в замешательстве повернулся на звук и увидел восседающего в кресле Ивана Ефремовича. Откуда он появился - понять было невозможно. Вроде бы, когда они попали в комнату, кресло было свободно.
- Простите, что не поздоровался с вами сразу. Но вы были так заняты своими умными разговорами, что мне показалось невежливым прерывать вас.
- Надеюсь, Катастрофа вам больше не угрожает? - спросил Макаров.
- Да, она больше никому не угрожает. Катастрофа уже свершилась. Мы - покойники. Последняя надежда угасла после того, как стали рушиться наши дома. Все попытки хотя бы приостановить бедствие потерпели неудачу. Координационный Совет вчера прекратил свое существование. Люди разбежались. Остался один я. Не думаю, что кто-нибудь на нашем острове еще надеется на спасение.
- А я, а мы? - совершенно некстати вырвалось у Фимки.
- От вас пока проку, как от козла молока!
- Эй, а нельзя ли повежливее? Вспомните предсказание Кочерги! - Макарову не любил, когда в его способностях сомневаются.
- Если почтительное отношение поможет выжить - я немедленно запишусь на курсы политеса, - примирительно сказал Иван Ефремович. - Но мы проиграли, и теперь любые обиды выглядят на удивление глупо.
- Но я не люблю проигрывать! - неожиданно взвизгнул Фимка. - У меня с детства развита психология победителя. Безвыходных ситуаций не бывает. А мы еще даже и не начали действовать.
- Расскажите это той сотне людей, которые доживают свои денечки на умирающей Земле!
- Послушайте, Иван Ефремович, мы оценили ваш драматический талант - образ отчаявшегося человека у вас получился просто потрясающе. Но нам нужна объективная информация. Во-первых, что это за Катастрофа такая?
Иван Ефремович удивленно посмотрел на них, в его глазах промелькнул испуг.
- Только не говорите, что вы приятели Евгения Кочерги по сумасшедшему дому! Боже мой, - он схватился за голову. - Вот все и прояснилось.
Макаров заскрежетал зубами.
- Расскажите нам все, а потом мы решим - кто из нас псих. Хорошо?
Иван Ефремович с сомнением покачал головой.
- Любой психически здоровый человек, оставшийся в живых, прекрасно знает, что такое Катастрофа, но если вы требуете факты - я готов рассказать обо всем подробно. Сомневаюсь, что вы узнаете что-нибудь новое. Впрочем, на сегодня я всю работу уже переделал.
Катастрофа разразилась внезапно (если не принимать во внимание предупреждение Евгения Кочерги, которое он сделал шесть лет тому назад). В то утро жители Васильевского острова проснулись в отличном настроении. В их окна заглянуло яркое ласковое солнце. После полутора месяцев бесконечных дождей увидеть над собой голубое небо было исключительно приятно. Середина сентября. Наступило, наконец, долгожданное бабье лето.
Но Иван Ефремович не долго радовался прекрасной погоде. Из Территориального управления прибыл курьер, сообщивший о Катастрофе.
Объяснить или понять причину, приведшую нашу планету к столь плачевным результатам до сих пор никто не сумел. Просто однажды оказалось, что с земного шара исчезла вся суша за исключением Васильевского острова. Отдельные аналитики, впрочем, утверждали, что это Васильевский остров переместился в неведомое измерение, провалившись в дыру пространственно-временного континуума. Однако, спор, возникший было среди оставшихся в живых интеллектуалов довольно быстро угас, что там ни говори, а хрен редьки не слаще!
В первые дни Катастрофы Иван Ефремович - а он возглавлял в Университете кафедру геофизики - был на седьмом небе от счастья. Еще бы, ему довелось собственными глазами наблюдать за процессом потрясающего геологического катаклизма, изменившего до неузнаваемости облик Земли. Многие ли геофизики могут похвастаться чем-то подобным? Но чем больше он узнавал о положении, в котором оказались жители острова, тем меньше оптимизма у него оставалось. Восторг от участия в величайшем научном исследовании довольно быстро сменился пониманием неминуемой гибели всего живого. Но свои профессиональные обязанности Иван Ефремович старался выполнять тщательно и аккуратно. Он не сомневался в том, что результаты его исследований, рано или поздно, пригодятся ученым будущего. А в том, что рано или поздно ученые на этой планете появятся, он был абсолютно уверен. Зачем, спрашивается, нужна Вселенная, если ее никто не сможет изучать!