ь родниковой, — сказал Терслей.
Глаза мага резко сузились.
— Ты ничего не перепутал, командир? — холодно спросил он, вздергивая подбородок. — Нас трое взрослых мужчин, если не ошибаюсь? Ты, я и дуся.
— Все правильно, — твердо ответил Терслей. — Нас трое, и порции три.
— А напитки? — настойчиво продолжил Жекон. — Ты уж мне, дураку, разъясни, сделай милость. Как можно запивать правильно поджаренный кусок жирного мяса жидкой водицей? Он же у нас в горле застрянет!
— Не застрянет! — безмятежно сказал Терслей.
Пальцы мага крепко сжали веревочное ограждение балкончика.
— Ну хорошо! — сообщил он с нескрываемой угрозой в голосе, медленно поднимаясь и нависая над столом. — Как скажешь, командир. Вода так вода. Я что? Я как все. Пропусти!
— Куда ты, Жекон? — насторожился Терслей.
— По интимной нужде! — гаркнул маг на весь зал, ловко занося ногу над ступенькой. — Надеюсь, эта вольность в нашем коллективе пока разрешается?
— Прости за глупый вопрос, конечно, — смешался Терслей, толкая Геллана в бок. — Заодно и скорняка прихвати. Ему тоже приспичило.
— Да я… — открыл рот Геллан, но вторичный тычок по ребрам был слишком явным намеком.
— Проследи там за ним, — тихонько шепнул командир принцу, выталкивая его с балкончика. — К бутылям прикладываться не давай. Да быстрее же!
Чувствуя себя окончательным идиотом, Геллан бросился догонять мага, уже скрывшегося за каменной перегородкой.
Далее было еще постыдней. Гигиеническое заведение в трактире Ози оказалось приспособлено исключительно для гномьего росточка, и Жекон был виден как столб в чистом поле. Видя, как маг шуршит поясом, и слыша бряканье полных фляг друг о друга, Геллан поспешил броситься к нему и схватить за куртку.
От неожиданности маг вздрогнул и заорал, попутно взмахнув руками:
— А-а-а! Черт! Это ты, дуся? Какого хрена ты ко мне лезешь?!
В дальней кабинке громко засмеялись. «Дуся! Он называет его дуся!» — придушенно зашептал тоненький голосок. «А что с них взять — люди! Извращенцы поганые!» — откликнулись из соседней.
— Давайте подержу, — убитым голосом сказал Геллан.
Не заправляя ширинки, маг медленно развернулся. Геллан едва взглянул на него и тихо ойкнул про себя. Выражение лица у Жекона стало такое, словно его всю жизнь кормили исключительно незрелыми лимонами.
— Что ты собираешься подержать, дуся? — прошипел маг, поигрывая завязками белья и изучающее глядя на принца.
— Ну эти… вещички, — промямлил Геллан, отступая. — Фляжки, свертки. Вам же неудобно.
— Какая трогательная забота! — восхитился маг, облокачиваясь о низкую распашную дверку. — И как я только раньше облегчался? До знакомства с тобой?
Опозоренный Геллан счел пожатие плечами достаточным ответом и сделал попытку отойти, но маг уже вцепился в его рукав обеими пятернями.
— Стоять, дуся! А ну, признавайся — тебя наш командир подослал?
Принц дернулся с такой силой, что ткань рукава затрещала и разошлась в стороны.
— Ах, Терслей, позорный песий выродок! Заполучил продажного подхалима! — тихо, но внятно пробормотал маг, хватая пальцами воздух.
Кровь бросилась принцу в лицо. Он резко отбил чужую руку, закрылся локтем и направил кулак в ненавистный рот прежде, чем сообразил, что делает. Маг встретил первый удар достойным блоком, от второго ушел и в свою очередь атаковал противника, от души треснув его сначала дверцей, а потом ногой.
Строители гигиенических кабинок уж никак не рассчитывали на то, что двое рослых жердей мужского пола затеют потасовку, толкаясь, пинаясь и вырывая друг у друга фляги. Закончилась драка неожиданно — с Жекона свалились штаны.
Маг резко остановился, чтобы исправить конфуз, согнулся пополам и вдруг начал смеяться столь заразительно, что Геллан не смог его не поддержать. Оскальзываясь и чуть не падая на мокром полу, принц с облегчением понял, что лед растоплен, счеты сведены и он больше не является в глазах мага подхалимом и предателем.
Когда Геллан и Жекон вернулись в свое «гнездо» на стене трактирного зала, магическое имущество, пристегнутое к поясу мага, находилось в небрежном беспорядке, скулу принца украшал свежий кровоподтек, а маг заметно прихрамывал.
— Что стряслось? — встревожился Терслей.
— Упали, — с достоинством ответил Жекон, протискиваясь за стол и на ходу поддергивая сползающие штаны.
— Оба? — изумился Терслей.
— Оба, — подтвердил Геллан, отворачиваясь от настойчивого вопрошающего взгляда.
Что там говорил командир о походной норме шумного мага? Пара скандалов в общественных местах, один мордобой и один коллективный дебош с битьем посуды?
Кажется, благодаря чрезмерному усердию принца один скандал в общественном месте можно вычеркивать.
Пригород Нифера. Гостиница «Корона», номер для новобрачных
Первый предполагаемый похититель «кота в мешке» оказался человеком правильным. Уж не знаю, за какими коврижками его потянуло в запретную магию, ибо жилище непрозрачно намекало на удивительное жизнелюбие своего владельца в самых разных сферах бытия: никаких глупостей вроде скелетов, мертвых тел и вонючих снадобий у него не наблюдалось, зато было чем потешить голодное брюхо и самолюбие — продукты в дом поставлялись исключительно свежие и отборные. А уж повар, хлопочущий на кухне, и вовсе превращал их в шедевры кулинарного искусства.
Несмотря на то что найти ящик мы не слишком надеялись, с осмотром все же не спешили. Рекордно быстрый обыск квалифицируется куратором однозначно: халтурили.
Спустя положенные по инструкции три часа (до последней миллисекундочки) мы знали о владельце двухэтажного особнячка все. И какое белье носит, и что у него болит, и где учился, и на ком женился, и в каких странах он побывал, и служанок какой комплекции предпочитает.
Ничего примечательного. Стандартный набор.
Уже когда мы покидали сей гостеприимный дом, я оглянулся на прощанье и удивленно хмыкнул: над крышей снижалась группа из четырех полевых работников Положительных. Неодобрительно зыркнув на нас, они легли крыльями на ветер, грамотно сбавили высоту и нырнули в трубу.
Вот тебе и встреча. Тесен мир. Тьфу-тьфу-тьфу через правое плечо!
После вкусно и комфортно проведенного осмотра хотелось спать, но тут, как обычно не вовремя, прорезался куратор.
— Как успехи? — ворчливо поинтересовался он.
— Смотря что считать успехами, — сказал я, изо всех сил втягивая живот и стараясь не икать в микрофон. — Можете пометить первый адресок жирным крестом — нет у него ничего. Прикажете лететь обратно в отель?
— Еще чего! — с садистской радостью возразил наушник. — Пока вы бездельничали, аналитики вычислили второго посетителя аукциона. Тут неподалеку, в деревне.
Со вторым посетителем дело пошло более вяло.
Обнюхав каждый закоулок, мы ознакомились с жизнью клиента и окончательно заскучали. Родился, учился, женился, но служанок все равно предпочитает — никакого разнообразия. Втискиваясь на сиденье капсулы, я с тоской подумал о том, что какая жалость — грехов всего семь, и они повторяются у смертных с таким занудным постоянством, что впору взвыть. Ну что, казалось, стоило придумать еще хоть парочку? Все несчастным полевым работникам развлечение…
Тройку Положительных я заметил только тогда, когда чуть в них не врезался.
Дружно покрутив пальцами у висков, они поправили дыбом вставшие нимбы и степенно отправились по заданному курсу в трубу того особнячка, из которого мы только что ушли.
Вот тебе еще одно совпадение.
— Пятый! — гаркнул куратор под рев заводимого мотора. — Что там у вас творится? На экране какие-то перья!
— Природный катаклизм, — хмуро отозвался я, выкручивая руль. — Ангелы разлетались — сил нет. Над первым домом четверо, над вторым трое. Как вы думаете: может, это к дождю?
— Это, сынок, к выговору от начальства, — мудрым тоном деревенского старейшины поведал куратор. — Только что я посмотрел на экран внимательно, и у меня родился один маленький вопрос. Звучит он так: если обычный полевой работник начального ранга может выполнить задание за час, то сколько потребуется времени на то же самое задание трем полевым работникам рангом выше четвертого при условии, что их наглость значительно превышает их же добросовестность?
— Мы старались, — буркнул я.
— Плохо старались, — вздохнул куратор. — Такими темпами вы полгода колупаться станете. Тебе это надо, Пятый?
Вспомнив о шикарном номере и карманных деньгах, я ненатурально понурился и, старательно пряча радость, выдавил из себя:
— Мы с напарниками готовы работать по делу столько, сколько потребуется. Прикажете лететь к следующему подозреваемому?
— Следующий подозреваемый пока неизвестен, — хмуро сказал куратор. — Возвращайтесь в гостиницу. Выспитесь, отдохните — возможно, придется работать ночью. Заодно гляньте, как себя чувствует пересмешник. Все-таки до сегодняшнего дня нам не приходилось держать их в фиксированном состоянии так долго. Операция непредсказуемо затягивается…
Пересмешник чувствовал себя прекрасно. В отличие от уборщика, который, проигнорировав табличку «не беспокоить», поперся наводить в номере чистоту и нарвался в гардеробной на нечто крылатое с нимбом и сальными кудрями.
Судя по напряженности позы, несчастный работник метелки как пал ниц, так в этом «нице» и оставался до нашего возвращения.
Легким щелчком по красному лбу я погрузил смертного в блаженное беспамятство и цапнул за край одеяния издевательски хохочущего пересмешника.
— Чего лапаешь? Жрать давай! — нагло заявило похищенное дитя тонкого мира и, получив отказ, разразилось тирадой такого уровня безнравственности, что у меня начали чесаться руки.
Вдарить бы ему сейчас по нимбу — а нельзя. Но хочется… сил нет!
Выпустив пар популярным в народе методом: пинанием подручных предметов с последующим их затаптыванием, я вынес в коридор все еще беспамятного уборщика, отдышался и уже почти спокойно начал готовиться ко сну.