, учуявшая дичь. Внутри него все сильней шевелился неугомонный червячок совершенно отчетливого предчувствия. Им сегодня повезет.
Оскар отхлебывал из своего бокала и внимательно слушал. Солли подливал в его бокал и подробно рассказывал.
В очередной раз посланный за добавкой меланхоличный Кендрино вернулся из кладовой с полупустой бутылью и доложил:
— Пиво почти кончилось. Джин тоже. Крапивянка на дне.
— Вот как? Все кончилось? — удивился Солли. — Ну и ладно. Думаю, Тино не откажется от нашего фирменного коктейля. Аперитив.
Оскар с улыбкой пожал плечами, обозначая согласие, отчего с его плеча свалился и стукнулся лбом о стол Хендрик.
— Коктейль? — по-кошачьи потянулся он. — Я люблю коктейли! Сок, что-нибудь крепкое и вишенка, да?
— Сок? — с сомнением произнес трактирщик.
— Давай, что есть, Солли. Мы непривередливы, — поспешил высказаться за двоих Оскар.
Кендрино собрал со столов бутылки, стаканы и стопки, составил все это на поднос и медленно, чтобы не уронить хрупкую ношу, пошел к бару. Из-за стойки раздалось характерное бульканье, звон, звуки затрещин, и через несколько минут на свет божий вновь явился Солли. Повеселевший, с подносом, на котором рядком стояли три бокала темного стекла, горшок с печеными каштанами и мисочка с капустой.
Все еще сонный Хендрик сгоряча отхлебнул из своего бокала приличный глоток и закашлялся. Жидкий огонь, пробежав по горлу, стек в желудок и взорвался внутри маленьким вулканом.
— Что это было? — прохрипел он, обмахиваясь ладонью.
Трактирщик ловко закинул в его открытый рот потрескивающий каштан.
— Фирменный коктейль «Бубен». Кольпо гроссо.
— Э? О! — Хендрик выплюнул горячий каштан на пол и по-собачьи вывалил обожженный язык.
— «Дырявый бубен»? — уточнил Оскар, наблюдая за мухой, рискнувшей пролететь над стаканом с коктейлем и сейчас неподвижно лежащей на столе кверху лапками.
— Но, но! Для «Дырявого бубна» нужна предварительная тренировка. Я немного разбавил пивом. Попробуй, Тино! Видишь, как понравилось твоему племяннику?
Окосевший с одного глотка Хендрик подтвердил эти слова радостным кивком.
Оскар выдохнул, опрокинул в рот полбокала и прислушался к себе, чувствуя, как составные части коктейля немедленно вступают в жестокую битву друг с другом. Вместо ответа он округлил глаза и одобрительно крякнул. Солли, внимательно следивший за его реакцией, радостно захохотал.
— То-то же! Старина Солли знает толк в напитках! Это тебе не какая-нибудь басурманская дрянь! Никакого сока, только натуральные компоненты! Если бы не сегодняшние печальные события, я бы соорудил для нас такой обед, что сам король позавидовал бы! Бене! Бене, бене паста!
Оскар сочувственно покачал головой.
— Продолжай свой рассказ, Солли. Значит, ты говоришь — каждый седьмой сын седьмого сына? Без исключений?
— Каждый. Дисграциа, Тино! У канцлера в руках церковные записи. Повитухи под страхом смерти докладывают обо всех младенцах мужского пола, родившихся живыми. Два раза в год, осенью и весной, после совершеннолетия их забирают на учебу в Черную Башню под конвоем. «Ускоренные курсы теоретической магии». Шесть месяцев.
— Теоретическая магия? Звучит нелепее, чем теоретическая акробатика. К тому же всего на шесть месяцев. Смешно! Солли, я лично знавал одного мага. Так вот, чтобы научиться только доставать изо рта бусы и пучок лент, он ежедневно тренировался полтора года. Полтора!
— Ты путаешь цирковых магов с настоящими, Тино.
— А что, кто-нибудь лично видел настоящих? — хохотнул Оскар. — Солли, не считай меня ребенком, я уже вырос из сказок. Всем известно, что магов на свете осталось всего ничего, да и те в лучшем случае способны приворожить, отравить, навести порчу или устроить праздничный фейерверк. Потому что древние мастера своего дела давно умерли вместе с драконами, друидами, эльфами и гномами.
— Все не так просто, амиго, — вздохнул трактирщик. — Ничто на этом свете не исчезает бесследно. Надеюсь, ты не будешь убеждать меня, что никогда не слышал имя великого Мерлина? Так вот. Говорят, в детстве Мерлин был самым обычным пареньком. Отрывал крылья бабочкам, подглядывал за купающимися девчонками, курил втихаря за сараем и все такое. Но после совершеннолетия — бам! — в нем вдруг проснулись магические способности, доно. Пришло время, и магия сама нашла его! А все почему? Потому что он был седьмым сыном седьмого сына! Сеттимо фильо!
— И что?
— Это длинная история, ми спьего. Как только господин герцог уехал из города, ловкач Наместник… — Тут Солли воровато огляделся по сторонам, наклонился к самому уху Оскара и зашептал так тихо, что даже сидящий рядом Хендрик с трудом разобрал только обрывки фраз. «Ключ от оружейной комнаты», «на черный день», «реликварий с мощами», «обманщик», «как только руки не отсохли» — вот и все, что он расслышал.
— Вот такие дела, — грустно закончил трактирщик, отодвигаясь и с хрустом разгрызая остывший каштан.
— Не вижу связи с магией, — пожал плечами Оскар. — Дело обыденное и, я бы сказал, повсеместно распространенное. Не надо быть великим волшебником, чтобы растратить доверенные средства, тут справится любой.
— Доверенные средства? Просто доверенные средства? — Трактирщик чуть не поперхнулся каштаном. — Да кто говорит о деньгах, Робертино, черт с ними! Но как быть с содержимым оружейной комнаты? Двадцать мечей особой тонкости и прочности, которые перерубали на лету паутинку! Такие гибкие, что воины могли опоясать ими талию и не сломать! Проданы мечи! Проданы вместе с ножнами ручной работы! А они, между прочим, были сшиты из кожи монгольских великомучеников! А кто вернет дюжину кольчуг специальной ковки на шелковой подкладке, которые спасали не только от ножа, но и от стрелы? Кто? Испарились, словно их и не было! А ведь эти сокровища передавались семьей герцога из поколения в поколение! А шлемы, легко выдерживающие удар кривого басурманского меча? Говорят, сейчас оружейная комната почти пуста, а в Реликварии вместо мощей святого Гати лежат бараньи кости!
— Прости, Солли, не хочу тебя обидеть, но почему ты уверен, что эти россказни — правда? — осторожно осведомился Оскар. — Насколько я понимаю, оружейная комната герцогского дворца не совсем то место, где ежедневно гуляют горожане. Истории о вороватости вашего Наместника могут оказаться просто слухами.
— Слухи? Слухи? — Рот трактирщика презрительно выгнулся подковой. — Тино, ты с какой стороны въехал в город?
— Кажется, оттуда, — неопределенно махнул рукой Оскар.
— Видел на площади высокий флагшток на постаменте?
— Вроде что-то подобное было.
— А черную вышитую Плащаницу на нем?
— Нет.
— То-то и оно! Си! — торжествующе выкрикнул трактирщик, подпрыгивая на стуле. — Волшебная Плащаница, защитница города, пропала позавчера! И это последняя капля, свидетельствующая о том, что Наместник окончательно потерял совесть и осторожность! Теперь жди беды!
— Ты считаешь, Плащаницу тоже он?
— Не сомневаюсь в этом! — выкрикнул Солли. — Комэ дуэ э дуэ! Ни секунды! Си! Все дело в том, что пагубные страстишки пана Наместника всем…
— Постой! Я попробую догадаться, — перебил Оскар. — Он избалованный глупец, который привык купаться в роскоши, не задумываясь о завтрашнем дне, когда его могут схватить за руку?
— Но.
— Помешанный на женщинах сластолюбец, содержащий тайный гарем из двухсот наложниц?
Солли расхохотался.
— Понятно. Игрок?
Хохот резко оборвался. Молчание и открытый рот Солли были красноречивее ответа.
— Значит, игрок, — довольно потер руки Оскар. — И во что играет любезный владыка города? В покер? Эльфийский бесер? Банального дурачка?
— Но как ты догадался? — обрел наконец дар речи Солли. — Комэ? Ты случайно не ясновидящий?
— Не пугайся, друг, ничего сверхъестественного, — хлопнул его по плечу Оскар. — Просто дипломатический опыт и житейская мудрость.
— Браво. У тебя, вероятно, высокое положение при дворе этого… как его…
— Монарха, у которого я нахожусь на службе, — пришел на помощь Оскар. — Но как же умудряется пан Наместник проигрывать такие ценности, если азартные игры, насколько я помню, в этой волости вообще запрещены?
Вместо ответа Солли заливисто рассмеялся.
— Это только так говорится, Тино! На самом деле, стоит только пересечь фонарное кольцо и перейти через мост, как оказываешься совершенно в другом мире. И упаси тебя боже когда-нибудь открывать двери дома с вывеской «Шеш-беш»! Каза «шеш-беш» — нон си пуо! Даже на интерес играть не соглашайся! Обдерут подчистую!
— Шеш-беш? Просто нарды? — поразился Оскар.
— Не знаю, как у твоего правителя, но у нас тут нарды — никакое не «всего-навсего»! — оскорбился трактирщик. — Ты, видать, слишком хорошо жил эти годы и привык видеть жизнь исключительно из окна золоченой кареты, Тино! Ми диспьяче.
— Да уж, — скептически кивнул Оскар. — Исключительно из окна кареты, в этом ты не ошибся, друг…
— Тогда все понятно, — снисходительно покачал головой Солли. — Откуда тебе знать, что бывают крапленые карты, специальные камни, устройства для подмены фишек, намагниченные доски и прочие хитрости?
— Действительно, откуда? — легко согласился Оскар, который по молодости лет обожал перекинуться в карты с цирковым лилипутом по принципу «кто кого лучше обдурит». Что же касается Хендрика, то он искренне считал, что, мухлюя при раздаче карт, свято соблюдает правила покера.
— Живи в своем чистом дипломатическом мире и не пачкайся, — назидательно сказал Солли. — Буон лавора. А мы уж сами разберемся с нашим Наместником. Ничего… Ничего-ничего, вот вернется Великий герцог….
— А он уже знает? — заинтересовался Оскар.
— Если поторопится — узнает, — угрожающе прищурился Солли. — Пока Наместник в силу не вошел.
— Ладно, — улыбнулся Оскар. — Я верю тебе, дружище, но все равно, хоть убей, не понимаю, при чем здесь магические курсы и магия вообще.
— Как же? — удивился трактирщик. — Так ведь только на магию и надеется пан Наместник! Для этого и Башня построена! И курсы открыты!