— Я к нашей комнате! — уже на лету выкрикнул толстяк.
— Вторая!
— Проверяю остальных!
— Я в каминную гостиную!
Герцогиню я нашел сразу. Она лежала у камина, широко раскинув руки, в одной из которых была крепко зажата наша бутылка. К наклейке «яд» кто-то красными чернилами дописал «смертельный» — юмористы, ха-ха. Рядышком на ковре валялся кружевной платок. Привычная нахмуренность ушла с лица вместе с жизнью, расправив грозное «V» бровей и превратив коварную злодейку в ничем не примечательную старушку.
Под потолком с трудом различался изломанный контур обнаженного женского тела — душа покойной. При виде меня она оживилась (если это слово применимо в данном случае) и спустилась ниже.
— Черт! Настоящий черт! — потрясенно прошептало то, что осталось от герцогини, опасливо потрогало мой рог и с обидой призналось: — Я ведь не верю в предсказания. Как же так?
— А в чем, собственно, дело? — спросил я.
— На самом въезде в Тор мне была предсказана в будущем смерть от случайности, неосторожности, — пожаловалась душа. — И вот… — прозрачный палец укоризненно указал на лежащее тело.
— А кто гадал? — для порядка спросил я. Признаться честно, сбываются или не сбываются дурные предсказания, меня не слишком интересует. Половина работы Организации состоит в том, чтобы сбывались.
— Старая… ммм… Старая Хеся, — с некоторой заминкой припомнила душа.
— Покидайте этот мир спокойно, дорогая клиентка, — широко улыбнулся я. — Данный случай никак не должен поколебать вашего неверия в чудеса. Треть всех смертей есть результат случайности или неосторожности, о чем прекрасно осведомлена старая Хеся. Как, впрочем, и любой практикующий эскулап.
— И… куда мне теперь? — напряглась душа.
Я многозначительно развел руками.
От неприятного диалога с криками, заламываниями рук и судорожным припоминанием совершенных когда-то добрых поступков меня избавил курьер 523 филиала. Он ловко зажал рот души герцогини, сунул прозрачную субстанцию в специально предназначенный для этого контейнер, после чего отдал мне честь и отбыл восвояси.
Немедленно после исчезновения курьера в наушнике деликатно кашлянули.
— База? — строго спросил я.
— Да! — бодро доложил куратор. — Она мертва. Смерть наступила в результате отравления.
— Спасибо, что сказали, а то бы я не догадался. Подробности?
— Комната пани Катрины через четыре от вашей. Герцогиня пристроила над ее дверью мешочек с песком — невинная шалость, всего лишь проверка точности попадания в голову — и пошла к себе, как вдруг заметила бесхозный саквояж. Естественно, как женщина любопытная, к тому же страдающая клептоманией, она не могла отказать себе в удовольствии заглянуть в него. А теперь представь себе радость почтенной герцогини, когда в саквояжике обнаружились прелестные вещицы!
— Она выпила яд? Добровольно? Ненормальная…
— Напротив, весьма мудрая. Яд она не пила, а сунула бутылочку в свою сумку на будущее. Добавив к ней кинжальчик— а ну как не подействует?
— Только бутылочку и кинжал?
— А ничего больше в саквояже уже не было, — сообщил куратор.
— Во народ! — всплеснул я руками. — А еще говорят, что самые несчастные люди — одинокие! Ха! После таких родичей даже ад покажется тихим безопасным уголком.
— Пятый! Тревога! — В каминную гостиную влетел растрепанный Третий, потрясая пустым саквояжем. — Они нас ограбили! — Тут толстяк натолкнулся взглядом на тело герцогини и резко затормозил. — Кто это ее?
— Несчастный случай, — пояснил куратор. — Я как раз вводил Пятого в курс дела. Запись «глаза» № 1686 показывает, что перед герцогиней Атенборо саквояж побывал в ручках пани Анны. Она как раз услышала шум и побежала к месту своего преступления, убрать компрометирующие улики в виде пары банановых шкурок. Спускаясь по лестнице, красавица Анна споткнулась о саквояж и заглянула в него. Одна из бутылок слегка протекла при падении, но остальное не пострадало. Соблюдая осторожность, Анна соорудила из своей шали импровизированный мешок и начала грузить в него нечаянные находки. Звук шагов пани герцогини заставил нашу красавицу бросить дело на полпути, и она сбежала.
Герцогиня прошла по коридору от двери пани Катрины до вашей с Третьим комнаты, увидела саквояж, опустилась перед ним на корточки, заглянула внутрь, обрадованно хлопнула в ладоши и…
— И? — не вытерпел Третий.
— Утащила в гостиную кинжал и бутылочку, не заметив, что та протекает! — торжествующе сообщил куратор.
— Укололась мокрым кинжалом? — спросил Третий.
Что-то заставило меня опуститься на колени перед телом и принюхаться.
— Высморкалась, — уверенно сказал я. — Сейчас осень, герцогиня немного простыла от дорожных сквозняков. Платок насквозь пропитался ядом, а наши реквизиторы не унижаются до банального мышьяка. Действительно, несчастный случай. Одного не пойму: какая скотина испортила этикетку? Не сама же герцогиня перед тем, как очистить нос?
— А вот это действительно загадка, — вздохнул куратор. — Запись этого фрагмента времени отсутствует, кто-то накинул на «глаз» тряпку.
— Значит, пятьсот двадцать третий филиал пошутил. Я давно заметил, что одежда влияет на своего носителя. Посмотрите на Третьего — какие манеры, сколько достоинства! А все потому, что он у нас сейчас барон. А теперь скажите мне: чего ждать от личностей в нелепых колпаках до бровей и фартуках с завязками? Юмор на уровне «плюнуть в суп» — вот их потолок. Я уж удивляюсь, как это они ограничились только надписью на этикетке! Могли бы и бороду с усами трупу герцогини дорисовать, раз уж перо в руки попало!
— Ладно, не горячись, не горячись, — успокаивающе забормотал куратор. — Главное, что мы открыли счет. Один — ноль в нашу пользу! Молодец, Пятый! Умница, Третий! С почином вас — прекрасный чистый труп! Осталось всего четыре наследника!
— А я? — На пороге гостиной возник стройный силуэт с метелкой в руках.
— И ты молодец! — великодушно согласился куратор, но тут уж запротестовал мой друг.
— Позвольте! — тоном истинного аристократа сообщил Третий, манерно выставляя вперед ножку. — Я не согласен! Категорически! У моего кафтана воротник помят, а пуговицы вообще держатся лишь усилием воли! Если Вторая служанка, то пусть исполняет возложенные на нее обязанности! Потомственному барону непозволительно выглядеть неряшливо!
— Что-о-о?! — Чертовка возмущенно подбоченилась. — Неряшливо? Третий, ты не заболел? Для существа, которое считает, что маникюр это еженедельное обкусывание ногтей под корень, само наличие пуговиц и воротника — уже верх роскоши!
— Ребята, ребята! — вступил куратор, но его голос потонул в потоке эпитетов, которыми Вторая выстреливала в толстяка.
Я не вмешивался. Всегда интересно послушать, кем были дальние родственники твоего напарника, чем он болел в детстве, какими пороками страдает и что ему падало на голову. Вторая у нас вообще талант по части словесных перепалок, а уж в минуты ярости способна довести до кипения кого угодно.
К сожалению, в самый пикантный момент, когда Вторая пообещала «пришить пуговицы этому жирному борову прямо к его толстой шкуре, насквозь, чтобы крепче держались», ее грубо прервали.
Из камина вывалился прямо на грудь покойной герцогини лохматый поваренок с вытаращенными глазами и пробивающимся сквозь белесые космы рогом.
— Это не вы притащили на крышу лунатика?
Когда тебя спрашивают о чем-то вот с таким выражением лица, невольно начинаешь все отрицать. Мы дружно замотали головами.
Коллега из 523-го филиала понимающе кивнул, сполз с трупа и поделился горем:
— Вот незадача! Наш сотрудник как раз личину менял, и он оказался свидетелем. Придется убирать.
К счастью, при слове «убирать» Третий опомнился.
— Э, стой! Как он выглядит?
— Глаза закрыты, руки перед собой, шляется по парапету— как положено лунатику, так и выглядит! — огрызнулся коллега. — Ладно. Устраняю помеху методом минимального физического воздействия. Надеюсь, легкого щелчка ему хватит.
— Постойте! — подпрыгнула чертовка. — Никак, это наш замороженный! Нет… Пятый, ведь не может же быть, чтобы Ниацин…
Существо женского пола и конспирация — понятия несовместимые. Мягко заткнув болтливый ротик Второй дружеским тычком, я подмигнул толстяку и решительно преградил поваренку дорогу:
— Стой. Я все равно лечу к капсуле, могу убрать его. Незаметно.
— С чего вдруг такая услуга? — недоверчиво покосился он.
— Никаких услуг! — замахал я руками. — Не хочешь, работай сам. Главное, потолка в 13 единиц не превышать. Да что я учу ученого, наверняка Ифиторель тебе тоже это объяснил.
— Кто?! — окончательно насторожился черт.
Вот это сюрприз. Получается, что, кроме нашей троицы, щеголеватого красавца-демона никто не видел? Уф, надеюсь, это не групповая галлюцинация на почве хронической переработки. Некоторые видения тоже могут оставлять в нижнем слое реальности слабые следы.
— Расслабься, — отрезал я. — Раз Ифитореля тебе не представили, то, значит, не положено. Толкай с крыши своего лунатика хоть десять раз. Мне-то что. Перестараешься, сам будешь объясняться с начальством.
Естественно, после этих слов поваренок заколебался. Колебался он так долго, что Вторая успела аннулировать издевательскую надпись на пузырьке, а Третий смотаться на крышу и вернуться обратно.
— Порядок, — доложил он мне, потрясая в воздухе банковской упаковкой с паундами и мешочком с новым реквизитом. — Кстати о лунатике. — Третий с поистине королевским прищуром повернулся к поваренку: — Крыша пуста. Думаю, вы перебрали на кухне графского «кальвасила», друг мой. Или приняли за живого человека одно из замковых привидений. Ладно, ладно, не станем выносить сор из избы, я никому не скажу.
Клянусь рогами — даже я почти поверил.
Несчастный полевой работник 523-го филиала отреагировал правильно: он быстренько ускакал из гостиной обратно в камин.
— Как же так?! — встревоженно сжала кулачки Вторая. — Куратор! У нас непредвиденный сбой?