[560]. Собственных наконечников у монголов не хватало, поэтому они широко пользовались трофейными[561]. Сходную точку зрения высказал А. Н. Кирпичников. По его мнению, монгольское войско было «в основном конным, легковооруженным и очень подвижным…»[562], монгольские воины были сильны в бою «массированным применением лука и стрел…»[563]
Именно эти оценки, хотя они высказаны по частным поводам, без развернутой аргументации, вызвали серьезные возражения у М. В. Горелика. Он выступил против «господствующего мнения подавляющего большинства ученых» о том, что «монгольский воин — это прежде всего легкий конный лучник»[564]. Ряд статей, в которых автор привлек изобразительные, письменные и вещественные материалы, посвящен анализу защитного вооружения монголов. Им реконструирован внешний облик монгольских панцирных всадников[565]. М. В. Горелик полагает, что все монгольские воины были тяжеловооруженными, хотя и отмечает средства защиты из металла, твердой кожи и «мягких материалов», но считает эти различия несущественными, поскольку все панцири обеспечивали надежную защиту, были «непробиваемыми»[566].
Привлечение для анализа вещественных материалов позволило Д. А. Крылову и В. Ф. Немерову реконструировать комплекс вооружения средневекового забайкальского воина. К сожалению, оба автора используют для реконструкции данные разных культур. По мнению Д. А. Крылова: «Облик воина Х-XIV вв. реконструируется таким образом: всадник, облаченный в кожаный (меховой), прошитый ремнями, панцирь, меховой шлем-шапку, а также поножи и поручни. В руках он держит щит и копье. Его основное оружие — сложносоставной лук и стрелы»[567]. В. Ф. Немеров утверждает: «Сложилось мнение, что воин эпохи Чингисхана и его преемников — это прежде всего легкий конный лучник»[568]. И опровергает это мнение, посвятив первый раздел своей статьи монгольскому «тяжеловооруженному конному воину». Однако все привлеченные им находки панцирных пластин относятся к ундугунской культуре. Весь реконструированный облик монгольского защитного вооружения базируется на различных сведениях, почерпнутых из литературы. Наряду с тяжеловооруженным В. Ф. Немеров реконструирует набор оружия легковооруженного конного воина. «Он был одет в сшитую из шкуры кабарги, косули, соболя, лисьих или волчьих лап шапку («малогай») с острой или округлой тульей и расширенным кверху околышем, с которого свободно свисали пушистые звериные хвосты, мягкий панцирь («хатангу дегель») в виде длинного кафтана с фигурными листовидными оплечьями, сшитый из слоеной кожи, войлока и прочной ткани и часто простеганный металлическими пластинками, или стеганый халат с косым запахом и узкими длинными рукавами, кожаные рукавицы («архан»), стеганые штаны и сапоги»[569].
Судя по этому описанию, В. Ф. Немеров относит к числу легковооруженных даже воинов, облаченных в доспехи с внутренним креплением металлических пластин, с чем трудно согласиться.
Рассмотренные в предыдущих разделах виды наступательного и защитного оружия позволяют более аргументированно реконструировать комплекс вооружения монгольского воина. Судя по имеющимся материалам, в монгольском войске имелось два рода войск: тяжеловооруженная и легкая конница[570] (рис. 78–80).
Тяжеловооруженный всадник был облачен в шлем, панцирь или кольчугу, оплечья, наручья и поножи, имел щит. В дистанционном бою воин мог пользоваться луком и большим набором стрел, хранившихся в колчанах, а также дротиками. Для хранения и ношения луков применялись налучья и саадаки. В ближнем бою монгольский панцирный всадник мог использовать копье, пальму, меч, палаш, саблю, боевой топор и булаву. В рукопашном бою применялся кинжал. Монгольские тяжеловооруженные воины защищали тело боевого коня защитной попоной. Набор средств ведения дистанционного, ближнего боя и защиты у монгольских панцирных всадников был очень разнообразен (рис. 81, 82).
Но преобладали легковооруженные всадники (рис. 83). К их числу необходимо отнести тех, кто был облачен в защитную одежду из «мягкой кожи, войлока, толстой ткани», меха. До проведения соответствующих экспериментов вопрос об эффективности защитных средств из «твердой кожи» остается открытым. Использование монголами средств защиты из мягких материалов не дает основания для отнесения всей массы монгольской конницы в разряд тяжеловооруженной. О наличии у монголов легкой конницы свидетельствует в первую очередь сам характер наступательного вооружения монголов. Подавляющую часть комплекса вооружения составляют средства поражения незащищенного панцирем противника в дистанционном бою. Бронебойные наконечники в наборе стрел немногочисленны и типологически не очень разнообразны[571]. В соответствии с малым числом находок средств пробивания брони в ближнем бою и самих средств защиты общая картина, рисующая облик монгольского войска, представляется весьма показательной. Да и характер военного искусства монголов, большая роль тактики массированного обстрела на дистанции полета стрелы свидетельствует о значительной роли легковооруженной конницы в составе их войска. Для тяжеловооруженной конницы же характерна тактика таранного ближнего боя в плотно сомкнутом строю. Поэтому я считаю, что большая часть монгольского войска, проводившего боевые операции в Центральной Азии, была легковооруженной. Однако вооружение монгольских легких всадников не ограничивалось средствами ведения дистанционного боя. Наряду с некоторыми средствами защиты, луком и стрелами, монгольские легкие всадники были вооружены копьями, пальмами, саблями, боевыми топорами, булавами, кинжалами, арканами.
Отряды легковооруженных всадников, наряду с традиционной тактикой рассыпного строя, разведки боем, заманивания и преследования противника, участвовали в ближнем и рукопашном бою, атакуя лавой.
С расширением монгольского государства, включением в его состав кочевых и оседлых народов, в монгольское войско включались отряды покоренных племен. В монгольском войске появились отряды пехоты, вспомогательные подразделения. По данным, приводимым Ю. Н. Рерихом, «войска состояли из конницы, которой были приданы отряды осадных войск, на вооружении которых состояли вьючные и тяжелые осадные орудия (балисты и др.). Эти осадные войска состояли из уроженцев покоренных оседлых народов, привыкших к условиям пешего боя и крепостной войны»[572].
Характер вооружения этих отрядов, вероятно, весьма существенно отличался от монгольского.
В целом комплекс вооружения монгольского воина в периоды накануне и после образования Монгольской империи представляется весьма развитым для своего времени, включающим широкий спектр видов и типов оружия дистанционного, ближнего боя и защиты.
В его составе численно преобладают виды и типы, характерные для монголоязычных кочевников с периода раннего средневековья, получившие распространение в пределах всего байкальского историко-культурного региона.
Среди них, прежде всего, средства ведения дистанционного боя — луки со срединной фронтальной накладкой и стрелы с плоскими широколопастными железными наконечниками. Эти виды оружия, будучи традиционными для монголоязычных кочевников, получили широкое распространение в монгольское время по всей степной Азии вплоть до Восточной Европы. Менее специфичны виды наступательного оружия ближнего боя, зафиксированные в монгольских памятниках. По-видимому, наиболее характерными для монголов надо считать слабоизогнутые сабли с пластинчатым перекрестьем и копья с удлиненно-ромбическим пером.
Весьма своеобразны пальмы, но своим происхождением они связаны со всем байкальским историко-культурным регионом и обитанием в его пределах тунгусоязычных племен. Среди средств защиты характерными для монголов можно считать панцири-халаты, хотя широко применялись и другие типы ламеллярного доспеха. Возможно, со временем получит подтверждение выделение М. В. Гореликом других специфических монгольских элементов защитного вооружения[573].
Комплекс монгольского вооружения безусловно включил на основе длительного отбора многие виды и типы оружия, характерные для центральноазиатских кочевников на протяжении всего периода раннего и развитого средневековья. Наряду со специфически монгольскими и прибайкало-забайкальскими элементами в его составе присутствуют многие виды и типы оружия, широко употреблявшиеся в прошлом тюркоязычными кочевниками. Вряд ли на этом основании стоит умалять вклад монголов в мировую историю военного искусства, утверждая, что монголы «не совершили переворота в военном деле и не были изобретателями новых боевых средств»[574]. Главное в военном деле — не столько изобрести новое средство ведения боя, сколько применить его с максимально возможной эффективностью.