Именно там, на тесных улочках Перми, сидя в грязи, бурой от крови, вцепившись в кожаные ремни доспеха мёртвого старшего брата, Витя впервые за много лет увидел, как умеет убивать его эльф. Долгие годы Снов и всё то время, что мальчик Воплотил его в реальности, это зеленоволосое создание Яростного-Леса никогда не брало в руки оружия, никогда никого не атаковало. Тогда же, буквально впитав в себя одним прикосновением всю ярость, боль, обиду мальчика, он шагнул вперёд. Голой рукой остановил топор орка, уже летевший смахнуть голову Вити с плеч, стремительным рывком сблизился со всадником, не отпуская захваченного оружия, насквозь пробил второй рукой грудину наездника-на-волке, выбивая его из седла, тут же вонзил трофейный топор в пасть волка, страшным и стремительным рывком попытавшегося откусить ему голову. Витя, словно в ускоренном восприятии видел, как острая пика на торце древка топора проламывает изнутри череп страшного зверя и выходит наружу, испачканная чем-то белёсым.
Тошнота подкатила к горлу, но на большее тупого, безэмоционального серого состояния мальчика не хватило. Вите показалось, что своим прикосновением, перед тем как шагнуть убивать, эльф выпил из него и эмоции, и жизнь. Мальчик мог лишь бессильно сидеть в грязи и смотреть.
Гоблины-лучники умерли намного быстрее, чем их лидер-тройка. Бросок окровавленного топора и обе верещащие от ужаса тварюшки замирают изломанными куклами на обломках дома. Бой окончен.
Эльф оборачивается к Вите. Он улыбается. Его руки по локоть в крови, он вымазан кровью волка и орка-наезника. Лёгкий наклон головы, певучая фраза, на непонятном Вите языке и эльф возвращается, занимая своё привычное место — чуть сзади, за левым плечом Вити.
Два часа, что понадобились защитникам, чтобы найти так и сидящего в кровавой грязи Витю ни один обитатель Песков не показывался мальчику на глаза. Патриарх Орешниковых явился за Витей лично, во главе крупного отряда. Он быстро осмотрел поле боя, велел забрать тело старшего сына, сам подхватил на руки младшего. Ещё через четверть часа Витя был за стенами Цитадели, но более защищённым, чем только что, под прикрытием зеленоволосого эльфа, он себя не ощущал.
Что именно произошло, Витя никому не рассказал, привычно отмалчиваясь на все вопросы, требования и крики, лишь стараясь держать свои эмоции в узде, совершенно не желая, чтобы его эльф шагнул вперёд, прикосновением длинных пальцев забрал его эмоции и убил всех, кого мальчик видит.
С тех пор Витя Орешников вырос, стал Виктором, обзавёлся прозвищем «Дуболом», но по-прежнему не любил суету, споры и когда на него кричат, а любил быть спокойным.
И даже когда ему снова снился Сон, Виктор больше не испытывал никаких эмоций.
Теперь Сон подчинялся Виктору и своего зеленоволосого эльфа он сюда не брал. Хоть это место имело огромный потенциал, Витя так и не принял его всем сердцем, не был готов проводить на этой поляне тренировки, отдыхать, напитывая себя энергией Леса. Слишком сильно она врезалась в детскую психику. Слишком много боли ребёнка видели эти деревья, трава и скала. Теперь Виктор использовал эту поляну только для связи, призывая сюда ментальные матрицы связанных с Лесом магов.
— Зачем ты вызвал меня сюда, сын? — Патриарх Орешниковых, как и его младший сын, не любил это место, был немногословен и сразу предпочитал перейти к делу.
— Что происходит у Апраксиных? — Виктор тоже не любил долгие разговоры, тем более во Сне. Сил это требовало пока ещё слишком много.
Патриарх Орешниковых лишь удивлённо нахмурился и пожал плечами:
— У них что-то происходит?
— Четыре дня назад её Высочество Ольга Владимировна вызывала на разговор. Через свою тень вызнавала, что я знаю по Екатеринбургу. Выгрызала из меня всё, вплоть до цвета нижнего белья младшего наследника Апраксиных. Три дня назад Император объявил о смерти наследницы Мирославы. Убита Апраксиными. День назад, на совете родов Апраксины лишены титулов и званий. Ты мне скажи, происходит у них что-то или нет?
Патриарх удивлённо замер, его глаза опасно сузились, желваки вспухли.
— Это точно, сын? — задал он глупый вопрос.
Виктор вопрос проигнорировал, следя за реакцией Патриарха. И его реакция парню не нравилась.
— Савелий с тобой не связывался? — уточнил Виктор.
— Нет! — яростно мотнул головой Патриарх и скривился как от зубной боли, — сучёныш! А с тобой?
Виктор отрицательно мотнул головой. В совете родов род Орешниковых вот уже три года представлял средний сын Савелий. Сильный, амбициозный маг, способный на равных разговаривать даже со старшими представителями других родов, в прошлом году Воплотивший свою первую тройку.
Для Патриарха было неприятным осознавать, что Савелий не очень рьяно блюдёт интересы рода, не ставя в известность старшего в роду при обсуждении жизненно важных для рода вопросов.
Екатеринбург — их соседи. Хорошие, добрые соседи. Много договоров между ними, богатый товарообмен. Честные сделки. Людей к себе не сманивают. И тут на тебе!
— И что им грозит? Что говорила Ольга Владимировна?
— Её Высочество Ольга Владимировна не говорила ничего. Я говорил лишь с её Тенью. И то, больше отвечал на вопросы.
— Прекращай вихлять, сын! А то я тебя не знаю! Сам понимаешь, что тема важная. Говори, что сумел прознать через эти вопросы. Не поверю, что какая-то Тень могла тебя заговорить!
— Расскажу, только условие у меня будет, — кивнул Виктор, — меня к Апраксиным пошлёшь.
— Твоё желание? — нахмурился Патриарх.
— Лесной друг заинтересовался, — чуть дёрнул уголком губы Виктор, — и в разговоре с Тенью помог.
Патриарх понимающе покивал. Опасный секрет. Разработчики морф-матриц не до конца понимали то, с чем работают. Магия Планов была слишком глубока, сложна и уникальна и познать её до конца никому пока не по чину. Человек же слишком глуп и тщеславен, чтобы признаваться в этом. Даже себе. Сухаревы держали в секрете то, что носители морф-матриц имеют влияние на магов, выросших под влиянием энергии Плана-донора. Орешниковы же знали, что связь тут более сложная. Обоюдная. Тогда, как носители морф-матриц влияли на магов, создания Планов-доноров могли влиять на носителей морф-матриц. И чем сильнее создание, тем сильнее влияние. Воплощённый младшего сына влияние на носителей морф-матриц, разработанных на основе карт эльфов, имел. И когда хотел, очень сильное. Правда, хотел он редко. Патриарх часто злился на младшего сына и на его Воплощённую двойку. Пассивные, ленивые болваны в которых нет никаких амбиций и желаний. Если бы они оба хотели, другие рода бы им завидовали!
— До следующей волны Вторжений Апраксиных хотят замирить. Будет объявлена кровная месть, поход возглавит Ольга Владимировна, — спокойным голосом, с ленцой, начал перечислять узнанные из разговора факты младший сын, — происходящее в Екатеринбурге пугает Её Высочество, по оговоркам вместе с первой наследницей там погибли ещё и полный отряд телохранителей и Палач Императора со своей стаей.
Патриарх Орешниковых чуть не выругался вслух. Это меняло всю картину происходящего. Если слухи о гибели Палача Императора разошлись, то Сухаревым придётся ужом крутиться, чтобы доказать остальным, что они по-прежнему сильны. Но и замирять ТАКУЮ угрозу в одиночку — нужно быть идиотом. Скорее всего, действительно, будет общий сбор.
— Сегодня же поставлю портальный круг на профилактику! Не собираюсь ссориться с Апраксиными! Император далеко, а нам тут ещё жить! И пускать его лизоблюдов в Пермь я не собираюсь!
Когда было нужно, Патриарх Орешниковым мог принимать решения быстро.
— Если Савелий молчит, значит, его уже взяли в оборот! Передай ему, чтобы возвращался домой! На санях! Переживёт совет родов без Орешниковых какое-то время. Лучше так, чем Савелий будет нас позорить! Возможностями Сна не свети! Если какие новости, вызывай меня немедля! Я отправлю к Апраксиным послов, узнать что у них происходит, заодно подмочь. Игнат хоть и говорил, что зимнее Вторжение их не сильно потрепало, но сейчас ситуация изменилась. Через три дня всё равно меня вызывай, будут новости от посольства из Екатеринбурга, обскажу, что узнал. Всё, отпускай меня, сын.
Виктор кивнул, завершая Сон и позволяя ментальной матрице Патриарха уйти с поляны целой и невредимой, чтобы вся информация была передана оригиналу. Патриарх прямо не дал обещания, что от рода Орешниковых на замирение Апраксиных будет отправлен именно Виктор, но все распоряжения и действия, которые планирует предпринять Патриарх, вели именно к этому. Намёки и оговорки Виктор умел слышать и понимать прекрасно. Дураком он не был.
Дуболомом его тоже звать не следовало, но пока, на первом курсе, этого никто не понимал. Истории из родной Перми до Москвы не добирались, и никто не знал, на что способен этот медлительный, тихий и спокойный парень. Конфликтов Виктор избегал, на ругань не отвечал. Смотрел только своими ничего не выражающими, зелёными, как трава, глазами на собеседника и молчал. Хотели прозвать «Тюфяком», но на физической подготовке увидели, как ударом кулака Виктор насквозь пробивает деревянного тренировочного болвана и передумали.
Прозвали «Дуболомом».
Глава 7
Долина-Туманного-Предела была неожиданно неприветлива. Туман, стелящийся над поверхностью, густой словно кисель, ощутимо затруднял передвижение в сторону выхода с Костяного Двора. По территории броди сколько влезет, в сторону центральной Цитадели вообще как будто подталкивает, а если пытаешься двигаться за границу, обозначенную полуобвалившейся чёрной стеной, острыми зубцами теряющейся во мраке, то сопротивление сразу возрастает.
Бродить по Костяному Двору я не собирался. Активные бурления энергий, которые видны невооружённым глазом, проходящие в сердце Костяного Двора, не вызывают во мне любопытства. Что-то там происходит, какие-то перестройки, шевеления. Вот закончится, гляну. Сегодня же у меня тут есть чёткая цель, и она находится за стеной. Там, куда туман меня очень не хочет пускать. Естественно, в меру своих сил и возможностей.