— Да ерунда! Я просто притомился танцы с ней танцевать. Прилёг отдохнуть и набраться сил перед возвращением домой, — как можно более равнодушно махнул я рукой и попытался перевести тему, — У нас гости? Когда меня притащили в город, я заметил незнакомые машины, новые лица и ощутил чужую магию.
— Александр! Не смей так тупо переводить тему! — Сестра забавно упёрла руки в бёдра, нахмурилась и набрала в грудь побольше воздуха для очередной гневной тирады.
— Хорошо, мамочка, я больше так не буду! — улыбку удалось сдержать с огромным трудом.
Из Маришки как будто выпустили весь воздух. На негнущихся ногах она подошла и буквально повисла у меня на шее.
— Я не могу, Сашка, не могу! — её голос дрожал и сбивался, — не могу снова тебя потерять! Не могу тебя остановить! Не могу пойти за тобой!
Обняв сестру, я зашептал ей на ухо какую-то утешительную ерунду, проваливаясь воспоминаниями в детство. Всё как тогда. Расстроенная Маришка чаще обычного искала утешения у младшего брата. Правда сейчас именно я её и расстроил. Но, ничего не поделать. Растём.
— Выбрось ерунду из головы, Риша. Твоего брата не так просто убить. Что мне какая-то Гидра! Мы с тобой огненную шестёрку в землю вкатали. Шестёрку! А тут тройка Болотная. Тьфу!
— Так уж и тройка, — недоверчиво пробормотала Маришка, не торопясь выбираться из моих объятий, — вы там разнесли половину Каменоломни. Думаешь, я поверю, что какая-то тройка могла так потрепать тебя в форме Воплощённой четвёрки?
В логике сестре не откажешь. Как и в оценке шаблонов Долины-Туманного-Предела. Мой «облик» Вампира-четвёрки она узнала моментально. Рыцарь Смерти видел-знал все создания Костяного Двора. Хорошо хоть на большее их совместной чувствительности не хватало. Мне совсем не улыбалось вот прямо сейчас объяснять сестре, почему я не могу сбросить с себя этот шаблон. Тем более сам ещё не до конца понимая происходящее. Вермайер и Катя пытались оказать мне первую помощь ещё там, рядом с Каменоломней, но ничего у них не вышло и они списали это на Вампира. Моё же нежелание сбросить «облик» на то, что регенерация меня нормально восстанавливает и без всякой медицины. Не объяснять же им, что я искренне хотел вернуться в своё нормальное состояние, настолько мне в тот момент было тошно от воспоминаний и этих рассчитываемых разменов ливера на удар мечом. Просто не мог. Вампир, собака сутулая, прирос намертво. Разбавив моё сознание своим. Но было во всём этом и положительное! Бешеная регенерация Вампира, способная за секунды отрастить откушенную половину тела, с лёгкостью излечила все шрамы, к которым я уже как-то даже привык. Я снова смотрел на мир двумя глазами, вот только они оба теперь курились зеленоватой дымкой. Ещё одним положительным моментом было то, что исчез назойливый шёпот на грани слышимости. К которому я тоже уже привык и сейчас, без него, было достаточно не комфортно. И, главное, у меня получалось блокировать воздействие Рыцаря Смерти, периодически окунаясь в вязкую энергию смежного пространства.
Я стал сильнее!
Всего-то и нужно было выйти из зоны комфорта и чуть подраться!
— Ну, это была сильная тройка, — я усмехнулся и дёрнул плечом, чуть приподнимая голову сестры, — матёрая тройка, возрастом в несколько тыщщ лет! Но даже так, у неё не было ни шанса! Честно-честно! И мне ничего не угрожало!
— Трепло! — прошептала сестра, аккуратно ударяя меня кулаком в бок и снова затихая в моих объятьях.
— Так всё-таки, что у нас за гости? — не выдержал я через минуту уютной домашней тишины.
Маришка тяжело вздохнула и освободилась из моих объятий. Села на кушетку рядом, немного помолчала и, хитро улыбнувшись, лукаво уточнила:
— Тебя какие гости интересуют, те, что сами прикатили, или те, которых за шиворот приволокли?
Глава 10
С любопытством по поводу гостей это я, конечно, поторопился. Как бы меня ни залатала регенерация, накопленная усталость дала о себе знать. Отключился прямо во время разговора с сестрой.
Сквозь сон слышал, как переругивались Нудный со Стержнем, пытаясь аккуратно переложить меня куда-то с кушетки, как пытались стащить с меня остатки одежды, как Вермайер выговаривал сестрёнке, что стоило сразу дать мне отдохнуть, а не устраивать сеанс головомойки. Слышал, как после ухода Вермайера хихикали Катя с Маришкой, что-то обсуждая между собой. Ощущал, как меня куда-то везли, снова перекладывали.
А ещё слышал, как мама ругала Артёмку, за то, что он опять не помыл руки перед едой, бурчала что-то по поводу его плохих оценок в школе и грозилась всё рассказать папе, если оценки в ближайшее время не будут исправлены и он не прекратит доводить информатичку. В кухне вкусно пахло моим любимым блюдом. Захотелось вымыть руки и сесть за стол, дать брату подзатыльник и с удовольствием умять мамины ленивые голубцы с картофельным пюре. Вместо этого меня потянуло в коридор, за дверь, вон из дома. Я шагал по родным улицам, никогда не знавшим Вторжений. Лавировал между людьми, спешащими по своим делам, всматривался в лица людей. Они все были такими разными: приветливыми, угрюмыми, задумчивыми, растерянными. Они все были такими одинаковыми: без смертельной тоски и безысходности в глазах. Я перешагивал улицы и кварталы, надписи на домах мелькали перед глазами, я видел сотни и тысячи незнакомых лиц, среди которых мелькали единицы знакомых. Те, кого я видел здесь. Те, кто погибал под клыками тварей из Бездны. Те, кто не пережил Вторжения, даже не заметив этого.
Пробуждение было резким. Словно пультом переключили канал. Сна — ни в одном глазу, бодрость на максимуме. Я полон сил и энергии. Магия бурлит, требуя действия.
Каналы связи натянуты и фоновым шумом я ощущаю всю свою банду. Все живы, и относительно здоровы. Заняты делом. В отличие от меня.
— О чём задумался? — откусив здоровый кусок бутерброда с мясом и запив горячим чаем, не до конца прожевав, поинтересовался Крыло, единственный из банды, составивший мне компанию в столовой, — размышляешь, куда двинуться в первую очередь?
Я уминал картофельное пюре с тушёным мясом и тосковал по ленивым голубцам. Маминым ленивым голубцам. Странная уверенность, что дома, там, на другой Земле, сейчас были именно они, не отпускало меня с того момента, как я проснулся. Иррациональная уверенность.
— Дуй в «пыточную», там не так скучно, — неразборчиво продолжил информировать меня Крыло, прожевав первый кусок, и тут же откусил от бутика следующий, — в переговорной ваще тоска зелёная!
— Кто где? — аккуратно собирая ложкой последние крошки пюре, вобравшего в себя остатки мясной подливы, поинтересовался у Крыла я.
— В переговорной Мариша Игоревна сидит со старпёрами, а в «пыточной» Вермайер с Иглой и Рух, потому и говорю, иди в «пыточную», Игла по тебе уже соскучилась, точняк!
— Крыло, завязывай юморить, кто у нас в гостях?
— А, ты про это! — хитро блеснул красным глазом Крыло, — в переговорной сидят Пермские держиморды. Дипмиссия типа. Перья пушат, морды кирпичами, все такие деловые, рядятся. А в «пыточной» какие-то залётные ребята. Ест подозрение, что Дикие, хотя никто и не уверен. Могут быть и с югов. Молчат, заразы. Вермайер хочет с тобой что-то там обкашлять. Просил, значит, передать.
Вваливаться в переговорную, если там Маришка ведёт диалог, крайне неразумно. Если появится необходимость моего присутствия, мне дадут об этом знать. Перерыв сделают, например. Я точно знал, что Маришка почувствовала, что я проснулся. В границах города это для неё не проблема. Значит, пока я там не нужен. Значит, в «пыточную». По-быстрому узнаю, что хотел Вермайер и займусь чем-нибудь поважнее.
Подвал замка или «пыточная», после разрушения централього замка и смены Плана, практически не пострадал. Несколько сотен кубических метров залитого бетоном и жидким камнем пространства, густо испещрённого сетями коридоров, связывающих огромное количество специализированных помещений и складов, оказалось устойчивой ко всей этой тряске.
Сестра благодарила судьбу, что во время Армагеддона группа обслуживания «пыточной» несла службу. Прошлому Патриарху хватило ума не тащить уже совсем всех подряд на Арену. Потому, на восстановление города резервы нашлись. Неприкосновенные запасы, хранившиеся в недрах "пыточной" были оперативно пущены в дело. Я даже не представлял, что там заныкано, в этих недрах. Полной информацией владели только Ульяна, по долгу службы, и прошлый Патриарх. Сейчас вон Маришка вникала.
Верхние же уровни «пыточной» оправдывали своё название. Тюремный блок и медицинский исследовательский сектор находились именно тут.
В тюремном блоке меня и дожидались Вермайер и Ко. Чувствуя моё приближение, Катя встретила меня на входе в общий холл. Только обняв её хрупкую фигуру, я ощутил, как же успел соскучиться. Хотелось остановить время и замереть в тёмном коридоре, не размыкая объятий. И пусть весь мир подождёт…
С трудом взяв себя в руки, смог разорвать объятья. Снова вспомнилась мама, её суровые напутствия по поводу девочек и наказ, сначала выучиться, а уже потом присматривать себе пару. Странно. Уже второй раз вспоминаю. И снилось что-то такое. Не помню… Отстранился, крепко сжав руку Кати, глубоко вдохнул, выдохнул и резко тряхнул головой. Не время раскисать!
В холл, имеющий форму шестиугольника, я шагнул первым. Все шесть стен холла имели двери. Через одну из них я и вошёл. Пять остальных вели в камеры.
— Полюбуйся, Найдёнов, — Август Пантелеевич махнул рукой в сторону одной из камер, понимающим взглядом посмотрев на меня и на коридор за моей спиной, — шастали в округе, вынюхивали.
Я удивлённо моргнул, но, ощутив волну эмоций Вермайера, с шагу не сбился. Найдёновым он меня обычно наедине называет, на людях же первый раз. Значит, что-то Август Пантелеевич задумал. Подыграем.
Подойдя ближе, я окинул взглядом двух мужиков и женщину, запертых в довольно просторной камере. Добротная одежда, аккуратный внешний вид, короткие и одинаковые у всех троих причёски. Мужикам на вид лет по сорок. Блондины, лица правильные, но не славянские, подбородки квадратные. Глаза голубые. Спортивные фигуры, мощные широкие плечи, бугрящиеся под тонкой тканью исподнего мышцы. Женщина выглядит моложе, может быть, лет на тридцать. Волосы русые, лицо овальное, сильно сужающееся к подбородку, глаза тёмные, почти чёрные. Фигура подтянутая, ничего лишнего. Одежда скрывает детали, но мне кажется в фигуре женщины что-то неправильным. Какой-то изъян, не видимый глазу.