Они сидели рядом друг с другом на вмурованной в стену металлической лавке. Женщина в центре, мужики с краёв, как будто её охрана. В камере были ещё две свободные лавки, но они «гостями» были проигнорированы. Позы расслабленные, спокойные. Взгляды колючие, внимательные.
Все трое следили за мной не отрываясь, с того момента, как я зашёл в центральный холл. Нас разделяла решётка, но мне казалось, они её даже не замечали.
— А это было при них, — продолжил Август Пантелеевич, привлекая моё внимание к вещам, разложенным на столах в холле, — доводилось в рейдах такое видеть?
Отдельно лежала верхняя одежда «гостей». Три комплекта. Меховая, красивая, добротная. Ручная работа. Похожую одежду я уже видел на Диких, когда столкнулся с ними в первый раз. А вот ремни, рюкзаки, обувь — явно фабричное производство. Тут же рядом лежали две странного вида сбруи, со множеством фиксаторов и регулировочных шнурков. В стороне аккуратно было разложено оружие. Четыре небольших топора со странным, хищно изогнутым лезвием, явно фабричные чехлы для фиксации оружия и пара воронёных кинжалов в деревянных ножнах. Ожидал увидеть огнестрел, но ожидания не оправдались.
На отдельном столе лежали два кольца и два амулета.
На мой вопросительный взгляд Вермайер кивнул. Значит, кольца и амулеты аналогичны тем, что мы уже затрофеили с Диких. Но почему два комплекта, если диких трое? С оружием тоже странно. Прошлая группа была вооружена иначе. Другие задачи? Или эта тройка припрятала одгнестрел перед тем, как их накрыли? Знали, на что идут? Или у них больше нет такого оружия?
— Мы будем говорить только с самым главным, — мои размышления были прерваны одним из «гостей», голос у мужика оказался резким, неприятно режущим слух, говорил он с явным акцентом, — ты самый главный?
Второй мужик сидел совершенно равнодушно, а вот женщина подобралась и, что самое интересное, я ощутил вокруг неё завихрения магии.
Очень и очень интересные завихрения магии.
— Док, я видел такую хрень раньше, — я кивнул Вермайера на вещи, разложенные на столе, — Это однозначно Дикие! А с Дикими у нас разговор короткий — смерть!
— Нас имеет право казнить только инквизиция! — неожиданно взвизгнул мужик.
— С какой такой радости? — чуть не поперхнулся Вермайер.
— Все дела, связанные с Дикими, должны расследоваться специальными дознавателями от инквизиции!
— У нас нет инквизиции, — пожал я плечами на такую тупую претензию мужика, продолжая демонстративно изучать предметы, разложенные на столе, — Покинули город в трудную минуту. Теперь всю грязную работу мы делаем сами.
— Тогда, может быть, не стоит спешить? — вмешалась в наш диалог женщина. Она говорила тихо, но слышно её было на удивление хорошо, — Сегодня их нет, завтра они вернутся… А вы, глупо поспешив, на ровном месте создадите себе кучу проблем. Зачем вам отвечать на неудобные вопросы Патриарха и дознавателей?
— В городе сейчас не всё хорошо с продуктами, — мрачно пробормотал Вермайер, — Если не спешить, то вас придётся кормить. А накормив вас, мы не накормим кого-то другого, более полезного городу.
— Можем продать вам часть амуниции, — вкрадчиво продолжила увещевания черноглазая «гостья», — шикарная меховая куртка тянет на неделю кормёжки для нас троих.
— Она ни на что не тянет! — отрезал я, подходя ближе к решётке в камеру, — всё, что лежит на тех столах, принадлежит нам. Ты не можешь продать нам наши же вещи.
— Тогда что ты предлагаешь? — прищурилась женщина. Мужик, требовавший самого главного, молчал, ожидая развязки и однозначно подтверждая, что главная в этой тройке — женщина.
— Моё предложение — смерть! — я вытянул руку и материализовал в ней огромный двуручный меч, которым совсем недавно пластал Гидру. С громким лязгом вонзил его в бетонный пол, подался вперёд, облокотившись локтями на дуги крестовины, и, придав голосу нотки безумия, добавил, — прямо сейчас и порублю, чтобы два раза сюда не спускаться!
— Девочки, бегите к себе, не стоит вам снова на это смотреть! — театрально вздохнул Вермайер и девочки, молча и шустро, покинули «пыточную».
— Ты совершаешь ошибку, мальчик, — неуверенно заявил молчавший до этого момента мужик.
— Знаете, а он прав, — мягко улыбнулся Вермайер, присев на краешек стола и нежно погладил меховую опушку трофейной куртки, — я потратил на вас кучу времени. Осмотр, попытки диагностики, проверка степени опасности. Пытался с вами разговаривать по-хорошему, вопросы задавал. Но вы не отвечаете. Что-то требуете. На вас какая-то дрянь нанесена, что блокирует мою диагностику. Искажает магию. Знаете, что я подумал?
Три пары глаз на секунду качнулись в сторону задумчиво вещающего дока и снова вернулись ко мне, напряжённо смотря на монструозный клинок, на ладонь ушёдший в бетон.
— Я впустую трачу время, которое мог бы посвятить восстановлению города, — Вермайер говорил устало, в словах проскакивало разочарование, — когда вас тащили, я знаю, вы были в сознании. Было темно, но я уверен, вы видели, в каком сейчас город состоянии. Зная, в каком мы находимся положении, вы, кроме того, что отнимаете время, которое каждый из нас потратил бы на благо города, ещё и требуете вас кормить и содержать, лишая жителей такой необходимой еды. Пора заканчивать этот бессмысленный фарс. Найдёнов, поруби их и пошли работать!
Я оскалился, выдернул меч из бетона и шагнул вперёд. Вермайер же с пульта открыл решётку в камеру Диких.
В этот момент женщина и напала.
Магия пришла в движение, втягиваясь в тело, глаза стремительно налились чернотой, все вены на видимых участках кожи почернели. Сквозь её хрупкое, неоднократно стоявшее на грани смерти тело, рванула вязкая волна энергии с «той» стороны, деформируясь и изменяясь по желанию женщины.
— Приведи сюда Патриарха Апраксиных! — голос женщины был похож на шёпот смерти. Тихий, пронизывающий, ломающий волю, требующий подчиниться.
Волна, рванувшая от женщины в нашу сторону, была очень похожа на то, что я выплёскиваю, когда «ныряю» в смежное пространство, только я выдаю в пространство просто удар голой силой, а то, что отправила в нас женщина, несло в себе приказ-действие. Вот только я, пропуская через себя энергию «изнанки», стараюсь её изменять, добавляя что-то своё, женщина же била чистой магией «изнанки».
Мне даже изгаляться не пришлось, встречным выбросом я сбил звуковую модуляцию и просто впитал атаку, как делал это «нырнув». Впитал и, не изменяя, лишь добавив свою звуковую модуляцию, выдал обратно в женщину и её напарников:
— Зачем тебе видеть Патриарха?
Ха! Получилось! Кривовато, но, чёрт возьми, с первого раза! Взгляд женщины остекленел, чернота ушла из глаз, вены вернулись к своему естественному состоянию.
— Он должен умереть, — тихо просипела Дикая, издавая странные горловые звуки.
— Кто его убьёт?
— Я.
— Как?
— Приказ, отданный Гласом Божьим, невозможно не исполнить.
Я ошалело моргнул, пытаясь осознать услышанное. Что ещё за «Глас Божий»? Да ещё и оба слова явно с большой буквы! Впервые слышу эту хрень.
— Александр, позволишь? — спросил Вермайер.
Я на это лишь кивнул. Док протиснулся между мной и решёткой, аккуратно отодвинув лезвие меча, зашёл в камеру и присел на корточки напротив замерших неподвижно Диких.
— Какая задача перед тобой поставлена? — спросил он у женщины.
Дикая молчала, глядя перед собой. Дышала тяжело, с хрипами. На губах с каждым выдохом появлялись розовые пузыри.
Док нахмурился, приложил руку к её груди и использовал какое-то заклинание, потом выругался и на секунду отвлёкся, пытаясь достать что-то из кармана халата.
Синхронная атака мужиков, до этого безвольными куклами замерших слева и справа от женщины, была совершенно неожиданной. Я, честно говоря, думал, что они находятся в таком же состоянии, что и женщина, но, оказалось, что нет.
Рефлекторная оценка угрозы показала, что ближнего ко мне я легко заблокирую мечом, он не может угрожать ни мне, ни Вермайеру, а вот дальний имеет шансы. Поэтому я вложил всю силу в Воплощение, вытягивая в эту реальность скелета с щитом. Против обычного Дикого — хватит за глаза. Скелет не даст мужику прорваться к доку и заблокирует его на лавке. Нам нужна буквально секунда, чтобы нейтрализовать всех троих.
Вот только я облажался. Док тоже облажался, неправильно оценив угрозы и уйдя в глухую оборону. Мы облажались вместе. Дикие напали совершенно синхронно, подгадав идеальный момент, когда док отвлёкся, а я был достаточно далеко и не мог одновременно и прикрыть дока, и достать сразу двоих атакующих. Я был вынужден выбирать, и выбрал, естественно, прикрыть своего. Уж больно неожиданным оказалось умение женщины и риск схлопотать что-то такое же неожиданное от мужиков был слишком велик.
Дикие же атаковали не нас. Сначала они атаковали ту, кого я считал в их тройке главной. Синхронные удары, хруст костей и женщина падает к нам под ноги изломанной куклой. Череп всмятку, шея сломана. Следом на холодный бетонный пол сползают и мужики. У левого перекушен язык и свёрнута шея, у правого перекушен язык и выдавлены глаза.
Абассацца!
И только ненужный скелет медленно растворяется в тумане, как бы погружаясь в бетон.
В холл, чуть не выламывая дверь, влетают Игла и Рух, но сделать уже ничего нельзя. Воскрешение — заклинание пятого круга и пока им у нас ещё никто не владеет. Заранее же никакие узы на Диких никто не набрасывал, даже не предполагая такой конец. Заклинания слежения, да, по парочке каждого типа, но ничего, что могло бы отсрочить смерть или вернуть с того света.
— Это было крайне неожиданно и в какой-то мере информативно, — только и смог выдавить из себя Вермайер, после нескольких минут ступора.
— Неожиданно, это не то слово, — кивнул я, рассматривая грудь женщины. Вернее, черноту, отвратительной кляксой затянувшую женщину от шеи до паха. Девушки пытались провести реанимационные процедуры и срезали с неё тонкую рубаху. Желание делать искусственное дыхание пропало сразу же. При прикосновении чёрная плоть странно похрустывала, с треском продавливалась внутрь тела и вообще, создавала крайне неоднозначное впечатление, — вот только с информацией мы пролетели.