Воспоминания настолько шокировали, что остановиться Катя уже не могла.
– Почему мама… умерла?
На скулах мужчины заходили желваки. Девушка была уверена, что на этот вопрос ответа точно не будет, но опять ошиблась.
– Она была беременной, на седьмом месяце… В деревне… возникли проблемы… и до больницы доехать не успели…
Катя похолодела. Ее мама была беременной? И умерла вместе с неродившимся малышом?
Она годами размышляла о том, что могло случиться между ее родителями, придумывала всевозможные версии о неизлечимых болезнях, лишивших мать жизни, рисовала в голове сцены страшных аварий, но никогда и помыслить не могла о том, что услышала сейчас от отца.
– А почему ее похоронили там? Не здесь, в городе, поближе к дому?
– Твоя мать… так захотела. Когда я приехал к ней больницу, она уже знала, что не выживет. И попросила оставить ее… там…
Последние слова дались мужчине с трудом. Катя видела, что он буквально выдавил их из себя. Но, несмотря на всю боль, которую чувствовала сама и читала на лице отца, была ему благодарна за эту неожиданную откровенность. За случившуюся между ними близость. Прислонилась лбом к его плечу. Так было… когда-то… Теперь она знала это совершенно точно и ждала объятий в ответ, надеясь, что он тоже вспомнит, как происходило прежде.
Но отец выпрямился, вместе с напряжением стряхивая с себя руки дочери. Посмотрел ей в глаза уже привычным холодным взглядом.
– Не отталкивай Антона, дочь. Вряд ли тебе встретится более удачный вариант.
Говорить об Антоне сейчас казалось совсем неуместным, но у отца была другая точка зрения. Чуткий, внимательный человек из ее прошлого исчез так же незаметно, как и появился, сменившись расчетливым, хладнокровным автоматом. Сердце сжалось от боли и какого-то недоброго предчувствия.
– Но если я люблю другого человека?
Мужчина помолчал, задумчиво рассматривая ее. Потом спросил:
– А он?
Катя не поняла.
– Что он?
– Тоже любит тебя?
Хотелось ответить согласием, прежде всего, самой себе, подтвердить, что чувства, живущие в ее сердце, взаимны. Но… не было доказательств. В копилке души не сохранилось ни одного признания, которое сейчас могло бы стать аргументом для отца. Только догадки и предположения, основанные в первую очередь на собственных ощущениях.
Отец усмехнулся.
– Что-то твой профессор очень нерешительный… За почти три года с момента вашего знакомства он так и не понял, как к тебе относится? – и видя изумленное лицо дочери, добавил:
– Не ожидала, что я знаю обо всем? Это моя обязанность и привилегия, Катерина.
В самом деле, могло ли что-то остаться тайной для него, если он задался иной целью? Катя не собиралась ничего скрывать, однако узнать о том, вся ее жизнь полностью открыта, было неприятно. Мечты, надежды, дорогие сердцу минуты принадлежали ей одной. И еще Кириллу, если… имели значение для него. Но не другим людям. Даже не отцу. Свидетели были не нужны. Но, как обычно, ее мнения никто не спросил.
– Расскажи-ка мне, что за шарм особый: влюбиться в калеку? Думаешь, в этом много романтики: тянуть на себе груз таких отношений? Ему уже за тридцать перевалило, а он до сих пор один. Не догадываешься почему? Ты единственная дура, которой захотелось экстремальной любви. Других не нашлось. Да только он все равно не торопится с тобой в загс. Или я ошибаюсь?
Как это было похоже на отца… Четкие формулировки, ни грамма сомнения в произносимом. Он был уверен, что все обстоит именно так, как видится ему.
– Антону хватило несколько недель, чтобы убедиться в своих чувствах к тебе, и шагнуть навстречу. В отличие от некоторых…
Чувства Антона девушку сейчас волновали меньше всего.
– Папа… А если бы Кирилл все-таки захотел на мне жениться, что бы ты ответил?
Мужчина рассмеялся своим привычным, лишенным всяческих эмоций смехом.
– Я предпочитаю говорить о реальных вещах, Катерина. А сказки – это по твоей части. Что ж, из Рейнера может получиться неплохой сказочник. Но не больше…
Глава 18
Кирилл, закончив очередную лекцию и проводив глазами последнего студента, покидающего аудиторию, наконец-то позволил себе подумать о Кате. Сегодня у него не было занятий в их группе, значит, шансов увидеть девушку почти не оставалось. Разве что они «случайно» столкнутся в коридоре, как последнее время происходило все чаще. Но это не устраивало: он давно уже не подросток, чтобы прятаться с девушкой по углам, да и не заслуживает Катя подобного отношения.
Мужчина подошел к окну, вглядываясь в весенний пейзаж. Погода гораздо больше подходила для прогулок, чем для очередного утомительного копания в бумагах. Может быть, стоит забросить дела хотя бы на один вечер?
Он услышал, угадал ее шаги, но прежде, чем успел обернуться, Катя обвила его руками и прижалась щекой к спине.
– Привет… – мужчина выдохнул это куда-то в ладонь, целуя нежную кожу на запястье.
Сколько минут у них было на этот раз? Кирилл притянул девушку к себе, снимая заколку с волос и пряча лицо в их рассыпающемся водопаде.
Работе все равно не видно конца, а без этой девочки даже дышать становится трудно.
– Поужинаешь со мной сегодня?
Катя поцеловала напряженную морщинку между бровями.
– Ты освободился?
Он вздохнул в ответ, отрицательно качнув головой, но поспешил уточнить:
– Хочу побыть с тобой.
Девушка мечтала об этом не меньше, но не ценой его бессонных ночей.
– А что нужно сделать сегодня? Какую работу?
Кирилл не видел смысла рассказывать о ворохе бумаг, требующих его внимания. Назначенная конференция в филиале МГУ вынуждала к серьезной подготовке, и он катастрофически не успевал. Но желание провести время с любимой пересиливало все другие потребности.
– Надо набрать материалы для выступления. Конференция через два дня, а у меня большая часть информации даже не на черновиках, а в голове.
Лицо Кати неожиданно озарилось улыбкой, такой пронзительно сладкой, что мужчина не сумел удержаться и не попробовать ее. Прильнул к губам, впитывая их мягкость, улыбнулся в ответ, чувствуя, как шепот девушки щекочет кожу, и не сразу разобрал слова.
– Давай, я помогу все напечатать.
Идея ему не понравилась: не хватало еще загружать ее собственными проблемами.
– Я справлюсь, котенок. Просто побудь со мной сегодня. Этого достаточно…
Катя чуть отодвинулась от него, чтобы лучше видеть глаза, и спросила:
– То есть будет правильно потратить целый вечер на меня, а потом всю ночь тыкать двумя пальцами по клавиатуре? Я же прекрасно знаю, с какой скоростью ты печатаешь, а сама смогу сделать это гораздо быстрее, – и, вернувшись к его губам, добавила: – Разреши, ну пожалуйста… Очень хочу помочь тебе.
Он бы все-таки предпочел ужин в спокойной обстановке, а не перекладывание своих дел на ее плечи, но не смог отказать, глядя в умоляющие глаза. Да и слишком соблазнительно было заполучить такое общество в свое безраздельное пользование. Даже за работой и всего на несколько часов.
Протягивая Кате уже знакомый ключ от машины, мужчина уточнил, стараясь выглядеть серьезным:
– Я смогу уехать через час. Только не вздумай опять ждать меня на улице.
– Уже давно весна и совсем не холодно. – Ее глаза лукаво блеснули. – Хотя я и одета так же, как тогда…
Сердце забилось быстрее, и Катя ощутила, как щеки заливает румянец. Может быть, она зря об этом сказала? Для его взгляда, казалось, не существовало преград в виде длинной юбки. Он проникал насквозь, заставляя снова испытывать странное волнение и желать… срывающих дыхание и воспламеняющих кожу прикосновений, без преград из одежды.
Руки смяли тонкую ткань быстрее, чем мужчина успел этого захотеть, узнали контур кружева и его границу и замерли, наслаждаясь незабываемым ощущением. Если бы не аудитория с приоткрытой дверью, Кирилл не упустил бы возможности прочертить кружевной узор пальцами. Или губами… Вероятнее всего, губами…
Катя затаила дыхание, теряясь от жара в его глазах. Там было слишком много… Она не знала, как правильно назвать то, что видела, но это ей определенно нравилось. Хотя и пугало. Но отступать девушка точно не собиралась. Сжала в ладони прохладный металл ключа и прошептала, с удовольствием замечая, как его тело напряглось еще сильнее:
– Только не задерживайся. Вдруг мне на самом деле станет холодно…
Она представляла себе квартиру Кирилла совсем другой, хотя вряд ли сумела бы пояснить, какой именно. Явно однокомнатной, без особых излишеств, возможно, даже немного заброшенной, учитывая то, сколько времени мужчина проводил на работе.
Но его мир оказался потрясающим. В просторных, наполненных светом и свежестью комнатах, все было удивительно уместно и абсолютно правильно. Катя не испытывала подобного ощущения даже в собственном доме, над убранством которого трудилась целая группа дизайнеров. Она всегда считала себя обладательницей хорошего вкуса, но сейчас не могла назвать ничего, что бы ей хотелось здесь изменить или как-то улучшить. Это было настолько неожиданно, что девушка вновь внимательно огляделась вокруг. Возможно, кто-то помогал ему в обустройстве? Например, сестра, о которой Катя помнила из рассказов Кирилла.
– Котенок, ты в порядке? – он заметил ее состояние и осторожно приобнял за плечи, подталкивая вперед, к небольшому диванчику. – Располагайся.
– Тебе помогали все здесь оформлять? – девушка не могла не спросить об этом, настолько сильным было впечатление от увиденного.
Кирилл растерялся.
– Что оформлять?
Он тоже огляделся по сторонам, а потом с недоумением повернулся к ней.
– Не понял… Что ты имеешь в виду? Беспорядок? Прости, не успел сегодня утром убрать…
Катя поспешила его успокоить:
– Нет, все хорошо. Наоборот, мне очень нравится… – и улыбнулась своему неожиданному откровению. Не было никакого беспорядка. Ее дом не излучал такого комфорта даже после многочасовой уборки. Дорогостоящие дизайнерские решения не делали его хотя бы отдаленно похожим на эту квартирку в плане уюта. А для Кирилла такое состояние было естественным. Девушке ведь и в самом деле было необыкновенно уютно рядом с ним, не только из-за чувств, которые она испытывала. Его сопровождала гармония, которую не смогло нарушить даже жестокое увечье. И это нельзя было не заметить, потому так и тянулись к нему студенты