я, что никакому магу не придет в голову проверить ее тщательнее.
Буквально влетев в ворота дворца, и кинув поводья первому подскочившему слуге, Мирра ринулась вперед. Все встречные расступались перед грозным лордом Горидеем, но с расспросами не лезли. Судя по читаемым взглядам, особенной любви к брату короля никто не испытывал. Но и в уважении не отказывал.
Какой-то щеголеватый придворный особенно низко склонился перед Миррой, и она решила рискнуть:
- Сопроводи меня в темницу.
- Куда, мой лорд?
- В темницу, болван! - рявкнула девушка, стараясь соответствовать представлениям, возникшим у нее по поводу Горидея.
И, видимо, не обманулась. Придворный еще раз мелко поклонился и периодически оборачиваясь пошел впереди.
- Быстрее! - приказала драконица.
- К чему такая спешка?
- Я обязан отчитываться?
- Нет-нет, мой лорд, - придворный вжал плечи и почти побежал.
21.
В темнице было неуютно и сыро, где-то капала вода, а воздух был пропитан человеческими печалями и утратами. В маленькой комнатушке коменданта висели сотни ключей от разных камер: некоторые новенькие и блестящие, другие - ржавые, третьи - такой замысловатой формы, что не верилось, что к ним имелся замок.
Сам комендант был молод, худ и абсолютно лыс, чем напоминал гадин, нередко встречающихся в лесу и на пустошах. Его маленькие глазки, казалось хотели пробуравить любого посетителя насквозь, а рот с гнилыми мелкими зубами выдавал какие-то немыслимо высокие для мужчины звуки.
- Рад приветствовать лорда Горидея! - подобострастно склонился он перед вошедшим. - Вы с комиссией?
- Нет, в свете последних событий хочу допросить этого мерзавца Жюля.
- Какого Жюля, смею спросить? - комендант стрельнул глазками в сторону вельможи, пришедшего вместе с Миррой, и тот тотчас исчез за дверью, девушке оставалось надеяться только на свою память, что она не подведет, когда придется выбираться из этого мерзкого места. - Жюля Фантуша, Жюля Мак-Мартина, Жюля Писателя или Жюля Ростовщика? Заметьте, - он открыл толстенную книгу, - я перечислил только верхние имена, тут их добрых четырнадцать страниц.
Драконица только что сообразила, что не знает полного имени своего друга. Она могла назвать первое попавшееся и надеяться, что такое окажется в списке. Однако, скорее это вызовет подозрения у господина надзирателя. Уповать на удачу было глупо.
- Думаю, вам прекрасно известно, кого я имею ввиду, - девушка решила брать напором и нахальством. - А еще я хочу посетить этого новенького, должны были доставить пару часов назад - Странника, кажется.
- Итак, два допроса? - уточнил надзиратель.
Мирра кивнула.
- Сожалею, - собеседник сверился с записями и постарался придать лицу скорбное выражение, но девушка была готова спорить на что угодно, что он едва сдерживает издевательскую улыбку, - они оба уже переведены в досудебную камеру и в посещениях им отказано.
- Даже мне? - драконица постаралась, чтобы голос прозвучал как можно высокомернее.
Надзирателя это не смутило. Он захлопнул свою книгу так, что звук разнесся по всем коридорам.
- Даже вам.
Его лысая голова блестела в неярком свете, а глаза прямо сверкали злорадством. Этот тощий человечек просто упивался своим всемогуществом. В этом маленьком помещении ему были ни по чем должности и высокие чины. В темном мокром подземелье он сам являлся себе королем.
Мирра на миг прикрыла глаза - чужие глаза лорда Горидея, и явно представила, что надзиратель сползает на пол и превращается в гибкую, длинную тварь. Открыв их она заметила черный хвост, скользнувший в дыру между досками пола в самый последний момент.
Драконица шагнула к столу и открыла книгу. Страницы пестрели незнакомыми именами и различными прегрешениями. Мельком глянув, девушка убедилась, что Жюль и отец отнюдь не были единственными, кого обвинили просто потому, что так оказалось выгоднее всего. Кто-то, конечно, отсиживал свой срок за реальные мошенничество и воровство, но иначе чем на поклеп иные провинности списать было нельзя: "Двое соседей обвиняют Коля Петра в том, что он распевал песни с крамольными текстами", "Известная своей беспристрастностью госпожа Олива обвиняет госпожу Смолку в том, что та навела порчу на ее любимца, носящего к тому же имя короля Эжена".
- Хорошо правосудие, - усмехнулась Мирра.
Искать иголку в стоге сена - только время терять. Девушка просто схватила все ключи, выглядевшие поновее, здраво рассудив, что за то время, что Жюль и отец находятся в темнице, железо бы навряд ли заржавело. Ключей оказалось довольно много, они едва поместились в руках. До утра время было. Но стоило поторопиться.
В обличье лорда Горидея девушке приходилось нагибаться, настолько низкие были потолки. Поэтому она обернулась собой и побежала по коридорам. Вставляя ключи, открывала камеры. Из них выглядывали изнеможенные, исхудавшие заключенные. Кто-то принимался благодарить, кто-то удивлялся, кто-то испуганно вжимался в угол и делал вид, что дверь по-прежнему заперта, кто-то отпускал вслед мерзкие шуточки. Мирра не обращала внимание ни на что. Только мимоходом поинтересовалась у высокой седовласой женщины со статной осанкой, где примерно может находиться досудебная камера.
- Самая дальняя, на два лестничных пролета вниз, - ответила та, благодарно улыбаясь. - Хочу сказать спасибо! Вы сделали то, что я всегда мечтала сделать.
- Что же?
- Обратили в гадину господина Пиньи!
Драконица не знала, как женщина могла это узнать, а на расспросы не было времени. Поэтому просто коротко кивнула.
- Не за что.
- Оставьте мне ключи, я отопру все двери, - попросила незнакомка, протягивая руку.
- Я не знаю, какой ключ нужен мне.
- Та камера с этой стороны замыкается только заклятьем. Вы сможете войти и так. А выход через зал суда, - объяснение прозвучало не совсем понятно, но Мирра решила, что разберется по ходу дела.
Она теперь не была связана многими дверями и побежала вперед по коридору, невольно прислушиваясь, как за спиной раздаются щелчки, скрипы и голоса. Лестница, ведущая вниз, оказалась узкой и скользкой. Крепко держась за перила, девушка спустилась на два пролета вниз.
Перед ней предстал еще более низкий и темный коридор. Воздух здесь был настолько спертым, что просто не верилось, что им можно хоть как-то дышать. Однако впереди виднелась дверь. И из под нее пробивался свет. Мирра в несколько шагов добралась до камеры и потянула на себя ручку.
Дверь почти бесшумно распахнулась. Свет, вырвавшийся наружу, ослепил девушку. Она шагнула за порог почти наугад. Это было неблагоразумно и рискованно. Но ее сердце точно знало, что в камере находятся именно те, кто ей нужен: Жюль и Странник.
Дверь захлопнулась за Миррой, легонько подтолкнув ее еще дальше. Когда глаза привыкли, драконица смогла убедиться, что незнакомка не обманула. Жюль, весь оборванный и в синяках, был прикован цепями к стене и полу, а отец просто сидел на скамье рядом. Оба встретили девушку безучастными бессмысленными взглядами. Казалось, им все равно, кто перед ними, они словно находились в полусне.
Мирра попыталась открыть дверь, чтобы спросить у женщины, что это может быть такое, но, увы, усилия были тщетными. Драконице пришлось надеяться только на себя.
Присев сначала перед другом, потом перейдя к отцу, она лишний раз убедилась, что они просто не осознают происходящего. Их глаза были пусты, а очи безмолвны. Не в силах сдержаться, Мирра стукнула кулачками об стену. Девушка не имела представления, какое-такое заклинание надо наложить на узника, чтобы он не только не стремился на свободу, но и вообще ни к чему не стремился. Маги постарались. Они не могли излечить умирающего короля, но вполне оказались усердны в деле низком и стыдном. Теперь было понятно, почему Перец просто пропал. Он же вряд ли понимает, где находится и сколько времени прошло. И наутро эти бесчувственные куклы предстанут перед судом.
Драконица вернулась к Жюлю.
- Смотри на меня! - то ли взмолилась, то ли приказала.
Его глаза пошевелились, но осознанности не приобрели.
- Мракнесущий тебя раздери! - закричала она. - Дракон ты, или слизняк?
Безвольная голова слегка покачнулась то ли в утвердительном, то ли в отрицательном движении.
- Вот, я здесь. И завтра мне надо будет спасать вашу шкуру. А точнее, даже уже сегодня! - девушка поднялась с колен. - Да, проснитесь же оба! Вас будет судить сумасшедший, который вбил себе в голову, что ему просто необходим ручной дракон! Он с детства слышал сказки, но его брат, в котором могла гореть искра, родился мертвым!
- Нет, - женский голос, спокойный и неторопливый был знаком.
Мирра оглянулась. Спасенная ею седовласая особа стояла на пороге камеры, хотя уж она-то точно знала, что назад пути нет, только вперед, через зал суда.
- Что нет?
- Не мертвым, - качнула головой вошедшая. - Я сама подменила детей. Тело купила у горемычной матери заранее и хранила в специальном растворе, чтобы не испортилось до нужного часа.
- Жизнеродящая, зачем?
- Король приказал. Я - Астратуя, придворная акушерка.
- И что вы сделали с принцем?
Женщина развела руками:
- Не знаю. Король его тот час унес. Прямо голеньким, не завернул ни в пеленку, ни в тряпицу. Только вложил в сжатые ладошки три забавные вещицы.
- Какие?
- Ну, те, с которыми появляются драконы, между которыми есть поколения людей. Сколько поколений, столько вещиц. Не пойми что: то ракушка, то шарик, то бабочка, постоянно изменяются.
В глазах Мирры мелькнуло понимание. Она порылась в кармане и извлекла подарок Жюля:
- Такие?
Астратуя подошла поближе и присмотрелась, невольно заулыбавшись:
- Да. Удивительные, правда?
Девушка присела перед молодым человеком, поднеся обманку к его лицу:
- Ты сказал, что их было три. Одну ты потерял во время драки в подворотне, другую обменял на чистую одежду, третью отдал мне. Помнишь?