— Кто-нибудь вас навещает? — спросил Ребус у Кейт.
Кивнув, она опять обратила взгляд на Реншоу.
— Я понимаю, Аллен, каким шоком для вас это явилось, но ты в состоянии ответить на несколько вопросов?
— Ну и каково тебе быть полицейским, Джон? Неужели каждый день приходится такое делать?
— Нет, не каждый. Нет.
— Вот я не мог бы. Хотя и машинами торговать — работа незавидная. Глядишь, например, как отъезжает покупатель в классной тачке, рот до ушей, А потом глядь — возвращается: что-нибудь не так, ремонт, то да се, и тачка у него имеет уже совсем другой вид, и улыбка слиняла с лица…
Ребус покосился на Кейт, и та пожала плечами. Похоже, она привыкла выслушивать бессвязные отцовские речи.
— Нас интересует убийца Дерека, — негромко сказал Ребус. — Мы пытаемся понять, что им двигало.
— Сумасшедший, вот и все.
— Но зачем являться в школу? И почему именно в тот день? Ты понимаешь, что я хочу сказать.
— Ты хочешь сказать, что не собираешься с этим мириться и очень хочешь докопаться до истины, а мы хотим только одного — чтобы нас оставили в покое.
— Но нам необходимо знать, Аллен.
— Зачем? — уже запальчиво возразил Реншоу. — Что от этого изменится? Ты вернешь мне Дерека? Не думаю. Мерзавец, который застрелил его, теперь мертв. А остальное все, по-моему, не важно.
— Выпей чаю, папа, — сказала Кейт, коснувшись отцовского плеча. Он взял ее руки в свои и, подняв к губам, поцеловал.
— Теперь нас только двое, Кейт. А остальные значения для нас не имеют.
— По-моему, ты сам только что сказал, что теперь семья для нас — это все. А инспектор — это ведь наша семья, разве не так?
Реншоу опять перевел взгляд на Ребуса, и глаза его наполнились слезами. Он встал и вышел из комнаты. Они помолчали минуту, слушая его шаги вверх по лестнице.
— Пусть побудет один, — сказала Кейт, уверенно и со вкусом ведя свою роль заботливой опекунши. Она выпрямилась на стуле, стиснула руки. — Не думаю, чтобы Дерек был знаком с этим человеком. Конечно, Саут-Квинсферри — это большая деревня, и, может быть, в лицо он его и знал, может быть, знал даже, кто это такой, но не больше.
Ребус кивнул, но ничего не сказал, рассчитывая, что Кейт почувствует необходимость как-то нарушить молчание. Таковы были правила игры, в которую умела играть и Шивон.
— Ведь он не то чтобы выбрал именно их, правда? — опять поглаживая Боэция, продолжала Кейт. — Я хочу сказать, что они просто случайно оказались в неподходящем месте в неподходящее время.
— Ну, насчет случайности говорить пока рано, — отозвался Ребус. — Это была первая комната, куда он вошел, но по пути он ведь проходил другие двери.
Она подняла на него глаза:
— Папа сказал мне, что второй убитый мальчик — сын судьи.
— Ты его знала?
Она покачала головой:
— Почти нет.
— Разве ты не Порт-Эдгар оканчивала?
— Порт-Эдгар, но Дерек был моложе меня на два года.
— Кейт хочет сказать, — пояснила Шивон, — что и все ученики в классе Дерека были на два года младше ее, почему она ими и не интересовалась.
— И это верно, — согласилась Кейт.
— Ну а что насчет Ли Хердмана? Его ты знала?
Выдержав пристальный взгляд Ребуса, она медленно кивнула.
— Один раз он даже пригласил меня. — Она помолчала. — То есть покататься на его катере пригласил. Нас набралась целая куча. Мы думали, что водные лыжи — это сплошной восторг, а оказалось, что это больше на тяжелую работу смахивает, и напугал он меня до полусмерти.
— Каким же это образом?
— Он очень уж мотал того, кто на лыжах, вел катер прямо на опоры моста или несся прямо на остров Инч-Гарви.
— Там, кажется, что-то вроде крепости? — спросила Шивон.
— Там пушки стояли в войну или что-то в этом роде, чтобы не дать противнику высадиться на Форт.
— Значит, Хердман пытался напугать тебя? — переспросил Ребус, желая направить разговор по прежнему руслу.
— Мне кажется, это должно было стать чем-то вроде испытания — посмотреть, крепкие ли у тебя нервы. Мы все посчитали его маньяком. — Она внезапно замолчала, осознав важность того, что сказала. Бледное лицо стало совсем белым. — То есть я не утверждаю, будто могла предположить, что он…
— Никто не мог предположить, Кейт, — заверила ее Шивон.
Потребовалось несколько секунд, чтобы девушка успокоилась.
— Говорят, он был в армии, кажется, даже диверсантом. — Ребус не знал, куда она клонит, но посчитал за лучшее кивнуть. Она потупилась, глядя теперь на кота, который лежал, закрыв глаза и громко мурлыча. — Это может показаться нелепым…
Ребус подался вперед:
— Ты это про что, Кейт?
— Просто это… было первой мыслью, когда я услышала…
— Что именно?
Она перевела взгляд с Ребуса на Шивон, потом обратно:
— Нет. Это глупость.
— Ничего. Я привык, — с улыбкой произнес Ребус. В ответ она тоже, казалось, криво усмехнулась, а потом набрала побольше воздуха:
— Год назад Дерек угодил в автокатастрофу. Он не пострадал, а вот парень, который был с ним и вел машину…
— Погиб? — догадалась Шивон.
Кейт кивнула:
— Ни у того ни у другого не было прав, и оба были выпивши. Дерек очень тяжело переживал свою вину. И не из-за расследования и всякого такого…
— И какое это может иметь отношение к пальбе в школе? — удивился Ребус.
Она пожала плечами:
— Никакого. Просто когда я услышала… когда папа позвонил мне по телефону… я вдруг вспомнила, что сказал мне Дерек через несколько месяцев после катастрофы. Он сказал, что семья погибшего парня его ненавидит. Почему мне это и пришло на память. А когда пришло, в голове само собой возникло слово… месть. — Она встала со стула и, подняв Боэция, посадила его на освободившееся место. — Думаю, мне стоит проверить, как там папа. Я сейчас вернусь.
Вслед за ней поднялась и Шивон.
— Кейт, — сказала она, — вы хорошо себя чувствуете?
— Все в порядке. Не беспокойтесь обо мне.
— Я очень огорчена этой историей с вашей мамой.
— Не огорчайтесь. Папа с ней постоянно ссорился. Сейчас, по крайней мере, прекратились эти ссоры… — И вновь изобразив улыбку, Кейт вышла из кухни.
Ребус взглянул на Шивон и слегка поднял брови, лишь этим показывая, что за последние десять минут услышал нечто примечательное. Он последовал за Шивон в гостиную. За окнами стемнело, и он зажег свет.
— Шторы задернуть? — спросила Шивон.
— Считаешь, утром их кто-нибудь раздвинет?
— Может, и не раздвинет.
— Тогда оставь как есть. — Ребус зажег еще одну лампу. — Дом этот лучше поярче осветить.
Он стал рыться в фотографиях. Размытые лица, места, которые постепенно всплывали в памяти. Шивон изучала фотографии на стенах.
— Мать семейства из фамильной истории вычеркнута, — заключила она.
— И не только это, — как бы между прочим бросил Ребус. Шивон кинула на него быстрый взгляд:
— А что еще?
Он махнул рукой в сторону книжных полок:
— Возможно, это плод моего воображения, но похоже, что снимков Дерека здесь больше, чем снимков Кейт.
Шивон, кажется, поняла, что он имел в виду:
— И что нам это дает?
— Ну, не знаю.
— Возможно, на некоторых из снимков Кейт была также и мать.
— А потом, считается, что младший в семье всегда любимчик родителей.
— Ты это по собственному опыту говоришь?
— У меня тоже был младший брат, если на то пошло.
Шивон на секунду задумалась:
— Как полагаешь, не надо ему это сообщить?
— Кому?
— Твоему брату.
— Что в нем родители всегда души не чаяли?
— Нет, сообщить о том, что произошло.
— Для этого придется вначале выяснить, где он сейчас находится.
— Ты даже не знаешь, где сейчас твой родной брат?
Ребус пожал плечами:
— Ничего не поделаешь, Шивон.
Они услышали шаги на лестнице. В комнату вошла Кейт:
— Спит. Он все время спит.
— Сейчас это для него лучше всего, — сказала Шивон и сама поморщилась от нечаянно вырвавшейся банальности.
— Кейт, — вмешался Ребус, — мы оставим тебя в покое, но напоследок последний вопрос, если не возражаешь.
— Сначала я должна услышать вопрос.
— Вопрос простой: не могла бы ты сказать точно, где и когда потерпела аварию машина Дерека?
Подразделение Д располагалось в добротном, старинной постройки здании в центре Лейта. Поездка из Саут-Квинсферри не отняла много времени: в вечерний час машины по большей части направлялись из города, а не в город. Сотрудники полиции участвовали в расследовании преступления в школе. Он отыскал служащую канцелярии и спросил ее, где могут находиться папки с делами. Шивон между тем тыкала в клавиши компьютера, надеясь отыскать там соответствующие данные. Наконец папка с делом была найдена — она пылилась на одной из архивных полок вместе с сотнями других. Ребус поблагодарил сотрудницу.
— Рада была помочь, — сказала та. — У нас сейчас все вымерло, настоящая пустыня.
— Слава богу, преступники не знают об этом, — заметил, подмигнув ей, Ребус.
Она фыркнула:
— Да у нас и в обычное время не слишком шумно, — сказала она, имея в виду нехватку кадров.
— С меня причитается угостить вас в ресторане, — сказал Ребус, когда та повернулась, чтобы уйти. Шивон видела, как женщина, не оборачиваясь, махнула рукой.
— Ты даже не знаешь, как ее зовут, — сказала Шивон.
— И угощать ее тоже не подумаю.
Ребус плюхнул папку на стол и сел так, чтобы Шивон, подвинув поближе стул, могла вместе с ним знакомиться с документами.
— Все еще встречаешься с Джин? — спросила она, когда он раскрыл папку, и тут же нахмурилась: поверх документов лежала глянцевая цветная фотография места, где произошла авария. Погибшего подростка выбросило с водительского кресла, так что верхняя половина тела оказалась на капоте машины. Были и другие фотографии, сделанные при вскрытии. Ребус сунул их под папку и погрузился в чтение.
Двое приятелей: Дерек Реншоу, шестнадцати лет, и Стюарт Коттер, семнадцати, решили взять машину, принадлежавшую отцу Стюарта, скоростную «ауди ТТ». Отец был в командировке и должен был вернуться домой поздним вечером на такси. У парнишек в запасе была масса времени, и они решили прокатиться в Эдинбург. Они выпили в одном из баров на набережной в Лейте, после чего направились на Саламандер-стрит. Они намеревались проехаться потом по автостраде А-1 и вернуться домой. Но Саламандер-стрит показалась им очень подходящей для гонок. Следователи рассчитали, что они разогнали машину миль до семидесяти в час, когда Стюарт Коттер не справился с управлением. Он пытался затормозить на красный свет, машину занесло, кинуло на тротуар и шмякнуло о кирпичную стену. Лобовой удар. Дерек был пристегнут ремнем безопасности и потому остался жив. Стюарт же, несмотря на подушку безопасности, погиб.