Второй приемлемый до родов метод — гормональная контрацепция. Гормональные таблетки появились у нас в начале 70-х, но не прижились — у многих женщин их применение привело к прибавке веса, гирсутизму (росту волос на теле) и т. п. Однако на Западе, в отличие от нашей страны, от гормональной контрацепции не отказались, фармацевтические фирмы работали над устранением ее нежелательных последствий и над снижением дозы таблеток. В результате достигнуты несомненные и значительные успехи — препараты третьего поколения не только обладают непосредственным контрацептивным действием, но и благотворно влияют на все состояние здоровья женщины: улучшается липидный обмен, облегчается течение менструации, цикл становится регулярным, длительное применение этих препаратов уменьшает риск заболевания некоторыми видами рака яичников, матки и молочных желез.
Этот эффект подтверждается многочисленными исследованиями зарубежных ученых. Сейчас в цивилизованных странах 60% всей контрацепции составляет гормональная. Кстати сказать, у нас негативные последствия, до сих пор пугающие женщин, были вызваны не только несовершенством препаратов первого поколения, но и дилетантским, без консультации со специалистами, их применением.
Ни в коем случае нельзя пренебрегать этой консультацией и теперь. Скажем, комбинированные таблетки, содержащие гестоген и эстроген, не рекомендуются курящим, больным диабетом, гипертонией и т.д. Таким женщинам следует применять препараты, содержащие только гестоген. Эффективность первых приближается к 100%, вторых — при правильном приеме — 98%. Лучше всего, чтобы врач подобрал препарат еще до начала половой жизни.
Такое же воздействие, как таблетки, оказывают инъекционные контрацептивы (действие 8—12 недель, в зависимости от препарата, гарантия 99%) или норплант — шесть силиконовых капсул, вводимых под кожу плеча и постепенно всасывающихся в кровь (срок 5 лет, гарантия 99%). Оба метода имеют свои особенности, вопрос об их применении опять-таки нужно решать с врачом.
Распространенным средством контрацепции является внутриматочная спираль — небольшое приспособление из пластика и меди, препятствующее оплодотворению и прикреплению яйцеклетки к стенке матки, если оплодотворение уже произошло. Современные спирали вводятся после рождения ребенка на срок от 3 до 7 лет. Гарантия 98%, однако у женщин, имеющих несколько половых партнеров, возможны осложнения.
Еще одно средство контрацепции — диафрагмы или колпачки. Они вводятся во влагалище не ранее чем за три часа до полового акта. Это, как и презерватив, метод барьерной контрацепции — то есть устанавливающий барьер, который не позволяет сперматозоиду встретиться с яйцеклеткой. Диафрагмы дают возможность женщине после полового акта, никуда не бегая, уснуть до утра. Размер их нужно уточнять каждые три месяца в связи с изменениями веса, операциями на влагалище, родами и т.д.
Химические средства контрацепции — спер-мициды — вещества, разрушающие сперматозоиды. Они выпускаются в виде таблеток, кремов, свечей, гелей и пенных аэрозолей. Спермициды, содержащие ноноксинол-9, к тому же убивают вирус СПИДа. К сожалению, как бы ни был хорош тот или иной спермицид, ни один из них полной гарантии от беременности не дает. Не дает ее и применение диафрагмы. Тем более рискован так называемый календарный метод — определение «опасного» периода, когда способность к оплодотворению наиболее высока. (Суть его — ежедневное измерение температуры тела, наблюдение за некоторыми другими изменениями в организме женщины.) Надежным можно считать только сочетание двух из трех — барьерного, химического, физиологического — методов. Например, в «опасный» период применять диафрагму и спермициды или вообще на три дня воздержаться от половых контактов. В любом случае всю свою «контрацептивную тактику» нужно строить под руководством врача.
Это методы предохранения от беременности, которые можно признать надежными. Некоторые женщины считают достаточными гомеопатические средства и спринцевание раствором марганцовки или лимонной кислоты, обладающим спермицидным действием. Однако, как показывает практика, такие средства действуют до поры до времени. При слабой функции яичников действительно беременность может долго не наступать, но стоит, например, съездить на юг, отдохнуть, привести организм в порядок — и никакая марганцовка не поможет.
У нас мало знают о посткоитальной контрацепции. Однако даже если пара никак не предохранялась, при обращении к врачу в течение 48 часов после полового акта (все-таки лучше в первые сутки) можно почти гарантированно избежать беременности. К врачу — потому что только он может подобрать дозировку соответствующего препарата. Женщинам хорошо известен постинор, многие принимают его раз в неделю. Однако последние данные свидетельствуют, что постинор очень неважно влияет на яичники. Применять его можно, лишь если случится что-то совсем непредвиденное (например, изнасилование).
В заключение необходимо в очередной раз красным, жирным и как угодно еще подчеркнуть: любое средство контрацепции, даже не идеальное, даже имеющее какое-либо побочное действие, все равно нанесет организму неизмеримо меньший вред, чем аборт.
Прибавлю, пожалуй, для красоты суждение Эдуарда Фукса, чья «Иллюстрированная история нравов» не раз помянута в этой книге: «Искусство предохранения от беременности, без сомнения, достойный всяческого одобрения прогресс культуры... Предохранительные средства... облагородят чувство сладострастия, которое станет нежнейшим и ароматнейшим цветком на дереве жизни».
А для веселья прибавлю историю про одно такое облагораживающее цветоводческое средство. Во времена советской власти и, соответственно, жестокого фармацевтического дефицита один известный артист, женатый на внучке одного известного военачальника и потому имевший доступ в кремлевскую поликлинику, охрип. В поликлинике ему дали новейшее заграничное ларингологическое средство — и каково же было изумление нашего артиста, когда после приема этого средства у него изо рта неудержимо и безостановочно пошла пена. Оказалось, что препарат на самом деле был химическим контрацептивом, заполняющим влагалище спермицидной пеной. Хорошо хоть, что случилось это во времена, когда уже не охотились на «убийц в белых халатах» и столь пикантное приключение никак нельзя было квалифицировать как диверсию.
ТЫ СКАЖИ, ЧЕ ТЕ НАДОКак разговаривать в постели
Февраль 1864 года. Николай Гаврилович Чернышевский закончил в равелине Петропавловской крепости «Что делать» и, кажется, чтобы не сойти с ума в одиночном заключении, принялся за «Мелкие рассказы». Рассказ №19 представляет собой мини-пьесу «Раскаянье госпожи Икс», где, наряду с господами X, N и Усачевым, действуют «древние греческие боги» «как бы в кисейных пеньюарах без белья». Они, в частности, ведут такие разговоры:
Морфей. Приляг, вздремни.
Ирида. С удовольствием бы, да некогда...
Морфей. Право, приляг, соснем.
Ирида. Уж если бы прилечь, так не за тем, чтобы соснуть.
Морфей. И то дело.
(Занавес падает)
Следуя демократической простоте Чернышевского, герои которого нимало не стеснялись ставить прямые вопросы и давать на них совершенно недвусмысленные ответы, попробуем разобраться: как же разговаривать в постели?
Развитие «сексуальной» лексики, ее нормативность впрямую зависят от нормативности самой сексуальности. Например, в Китае, где занятия сексом всегда считались полезными и необходимыми, существовал достаточно изощренный терминологический аппарат для обозначения не менее изощренных приемов «искусства весеннего дворца». Все знали, что означала просьба «направить яшмовый черенок в нефритовую пещеру» или «сыграть на свирели». Любовник мог, к примеру, высказать свое желание заняться анальным сексом в следующей форме: «метать стрелы не в яшмовую вазу, а в медный таз» — и быть прекрасно понятым своей подругой. Поскольку сам секс не был табуирован, то и разговоры о нем считались вполне корректными. Вот фрагмент из знаменитого романа Ван Шичжэня «Цзин, Пин, Мэй» (XVI в.), ставшего своего рода сексуальной энциклопедией: «Она торопливо глотала, не позволяя ни капле пролиться на лицо. Закончив, он спросил:
— Каково было на вкус?
— Немного солоновато, — ответила Золотой Лотос. — У тебя есть ароматные листья чая, чтобы отбить запах?
— Чай в мешочке, в кармане рукава моей куртки. Угощайся».
Сложнее обстоит дело в японской культуре. Прежде всего, в Японии очень отличаются правила речевого поведения для мужчин и женщин, существуют специфически мужские и женские единицы языка. Так, «хара» — живот — мужское слово, женщины пользуются более вежливым словом «о-на-ка». Специфически женским словом считается «огуси» — волосы. Таким образом, вербальная коммуникация применительно к нашей теме, то есть в постели, оказывается столь же ритуализованной, как и весь японский уклад жизни.
В европейских языках «специфически сексуальная» лексика развита значительно сильнее, чем в русском. Например, итальянец или француз не затруднится «прилично» обозначить гениталии или их часть, не прибегая при этом ни к медицинской терминологии, ни к сниженной инвективной лексике — как вышло бы, говори он по-русски. Разница в языках в этом смысле точно определена Владимиром Набоковым (посвятившим сексуальности Чернышевского, с которого мы начали, немало страниц в четвертой главе «Дара»), Он так прокомментировал свой перевод «Лолиты» с английского на русский: «...все мужицкое, грубое, сочно-похабное, выходит по-русски не хуже, если не лучше, чем по-английски; но столь свойственные английскому языку тонкие недоговоренности... все относящееся к технике, модам, спорту, естественным наукам и противоестественным страстям — становится по-русски топорным, многословным и часто отвратительным в смысле стиля и ритма».
В полном соответствии с классификацией поэтической лексики, данной Аристотелем в «Поэтике», легко найти примеры пятой и шестой аристотелевских разновидностей — удлиненных и укороченных имен, причем удлинение достигается вставкой дополнительного слога (бескон