Теодор Ильич Ойзерман.«ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ»(№ 3 1953 – № 5 2014)
Если ты достиг преклонных лет и не замечаешь в себе никаких признаков старческого слабоумия, значит первый симптом последнего уже налицо.
Журнал издается с 1947 г. Количество номеров в год:
в 1947 – 2;
с 1948 по 1950 – 3;
с 1951 по 1957 – 6;
с 1958 – 12.
1914 – родился в Херсонской губернии;
1941 – кандидат наук («Марксистско-ленинское учение о превращении необходимости в свободу», МИФЛИ);
1941 – 1945 – участник Великой Отечественной войны;
1951 – доктор наук («Развитие марксистской теории на опыте революций 1848 года», МГУ);
1953 – профессор;
1966 – член-корреспондент АН СССР;
1981 – академик АН СССР (РАН);
1983 – Государственная премия СССР («Формирование философии марксизма»);
• в разные годы работал в МГУ, ВПШ при ЦК КПСС, Институте философии АН СССР (РАН);
• с 1941 г. член ВКП(б) – КПСС, информацию о выходе из партии найти не удалось.
1950-е (7)
1. 1953 № 3 (стр. 70 – 80).Из истории идейно-политической борьбы Маркса и Энгельса в 40-х годах XIX века
Научная идеология пролетариата закономерно, с исторической необходимостью возникла в конце первой половины XIX века в Европе, где к этому времени уже вполне утвердился капитализм, пришедший на смену феодализму. Возникшая пролетарская идеология отразила в научно-философской форме с позиций революционного пролетариата прогрессирующее обострение экономических и политических антагонизмов буржуазного общества, назревание предпосылок социализма в недрах капитализма, а также коренные потребности рабочего движения, не имевшего до тех пор правильной революционной теории. Создав социалистическое учение, указывающее пути и средства социального освобождения пролетариата, раскрывающее законы развития общества, Маркс и Энгельс удовлетворили эту насущную потребность освободительной борьбы рабочего класса.
Исходя из интересов наиболее прогрессивного и революционного класса, теоретически обобщая его опыт, основоположники марксизма гениально решили всемирно-историческую задачу, вооружив рабочий класс передовой, революционной теорией. Они революционно-критически переработали выдающиеся достижения предшествующего периода, явившиеся теоретическим источником их учения: немецкую философию конца XVIII и начала XIX века, французский утопический социализм XIX века, английскую классическую политическую экономию.
Тот факт, что именно Германия явилась родиной марксизма, не случаен. В тот период, как отмечает И.В. Сталин, центр революционного движения перемещался в Германию. Буржуазная революция, назревавшая в этой стране, существенно отличалась от революций XVII – XVIII веков наличием более развитого пролетариата, о чем, в частности, свидетельствовало силезское восстание ткачей в 1844 году. Таким образом, в Германии складывались условия для развертывания классовой борьбы пролетариата против буржуазии в самом ходе буржуазной революции, чего, конечно, не могло быть в период ранних буржуазных революций. Вследствие этого уже в предреволюционный период в Германии происходило размежевание между буржуазным либерализмом, ищущим компромисса со старой властью, и революционным демократизмом, отражающим стремление широких трудящихся масс, в особенности крестьянства, решительно разделаться с феодализмом.
Известно, что Маркс и Энгельс не сразу стали идеологами пролетариата. Но, примыкая в начале своего идейно-политического развития к младогегельянцам (левогегельянцам), пытавшимся делать из философии Гегеля атеистические и революционные выводы, Маркс и Энгельс существенно отличались от этих буржуазных радикалов прежде всего своей революционно-демократической направленностью.
Поэтому вопросы классовой борьбы, государства, революции и другие «нефилософские», с точки зрения эксплуататорских классов, вопросы были для Маркса и Энгельса важнейшими, имеющими мировоззренческое значение.
Уже в самом начале своей общественно-политической и научной деятельности Маркс и Энгельс с революционно-демократических позиций выступили против идеологии господствующих классов. В своей докторской диссертации, написанной, как отмечал В.И. Ленин, с идеалистически-гегельянских позиций, Маркс противопоставляет порабощающим личность феодальным порядкам философию, которая, по его мнению, должна бороться против всех земных и небесных богов и, подобно легендарному Прометею, не склонять головы перед ними, а нести людям свет знания и свободы.
Если Гегель, подобно своим предшественникам, противопоставлял философское умозрение практической деятельности, утверждая, что «отвращение к волнениям непосредственных страстей в действительности побуждает приступить к философскому рассмотрению», то молодой Маркс провозглашает необходимость «обмирщения философии», считая, что философия должна вести к практической деятельности, к революционной борьбе. Молодой Маркс стремился подчинить философию политической борьбе против германского абсолютизма. Это в корне отличало его от младогегельянцев, к которым он в то время примыкал. Младогегельянец Б. Бауэр, проповедовавший «терроризм чистой мысли», решительно выступил против практически-революционной направленности Маркса. Этот буржуазный радикал писал Марксу в марте 1841 года: «Было бы безумием, если бы ты решил себя посвятить практической карьере» (MEGA. Erste Abteilung. Bd. I, Zweiter Halbband, S. 250). Он убеждал Маркса не включать в диссертацию «ничего, что, вообще, выходит за границы философии». В предисловии к диссертации «Различие между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура» Маркс цитирует следующие эсхиловские строки: «По правде, всех богов я ненавижу». И далее:
Знай хорошо, что я б не променял
Своих скорбей на рабское служенье:
Мне лучше быть прикованным к скале,
Чем верным быть прислужником Зевеса.
Эти строки вызвали особенное опасение у Бауэра. «Ту строфу из Эсхила, – писал он Марксу, – ты теперь ни в коем случае не должен включать в диссертацию». Как известно, Маркс не внял предостережениям младогегельянского лидера. Это свидетельствует о том, что революционный демократизм молодого Маркса выводил его, употребляя бауэровское выражение, за границы философии в старом ее понимании.
Возникновение у Маркса и Энгельса нового взгляда на философию как на орудие борьбы народных масс было неразрывно связано с их политической деятельностью, с их страстной борьбой за интересы трудящихся, против тех, кто ограничивался лишь созерцанием эксплуататорских порядков. И чем больше включались Маркс и Энгельс в политическую борьбу против угнетения человека человеком, тем отчетливей, определенней намечалось новое понимание ими философии. Позднее, перейдя на позиции пролетарской партийности, они произвели действительную революцию в философии, коренным образом изменив ее классовую природу, предмет и задачи.
Вскоре после защиты докторской диссертации Маркс, вынужденный отказаться от доцентуры в Боннском университете, целиком отдается публицистике. Он становится редактором «Рейнской газеты», которая под его руководством превращается в революционно-демократический орган. Переход к газетной работе, к открытой политической деятельности рассматривается Марксом как закономерный шаг в деле «обмирщения философии», которая должна, как говорил он, стать «газетным сотрудником», «сменить аскетическую священническую рясу на легкую модную одежду газет».
Либеральная «Кельнская газета» в одной из своих передовых статей обвиняла газету Маркса в том, что она вопреки существующей традиции обсуждает не только повседневные происшествия, но и коренные философские проблемы, которым не должно быть места на страницах газеты. Маркс разоблачил скрытый смысл этого обвинения: попытка увести в сторону от больших, основных вопросов общественной жизни. Гениальный редактор «Рейнской газеты» показал, что философия должна преследовать те же практические, в высоком смысле этого слова, цели, что и всякая трудовая деятельность людей.
Если в докторской диссертации Маркс рассматривал философию как главную силу в борьбе против реакционных общественных порядков, то в статьях, печатавшихся в «Рейнской газете», он идет уже значительно дальше, требуя от философии прямого присоединения к революционной партии. «Без партий нет развития…» – писал он (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. I, стр. 208. 1928). Эти слова Маркса стоит сравнить с заявлением младогегельянца А. Руге, сделанным в том же, 1843 году: «Наше счастье, как известно, состоит в том, что у нас нет никаких партий» (Einheit und Freiheit. Die deutsche Geschichte von 1815 bis 1849 in zeitgenössischen Dokumenten. Dargestellt und eingeleitet von Dr. Karl Obermann. Berlin, 1950. S. 194).
Хотя «Рейнская газета» и не давала еще ответа на вопрос, к какой партии, к какому классу должна присоединиться передавая философия, но она уже поставила вопрос о необходимости революционной борьбы против существующих в Германии реакционных порядков.
В этот период Маркс рассматривал государство еще как «естественное духовное царство», в котором «господином является не материя, а форма, не природа вне государства, а природа государства, не несвободный предмет, а свободный человек» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. I, стр. 283). Однако в противоположность младогегельянцам Маркс вовсе не считал прусскую монархию воплощением духовной свободы. Если Б. Бауэр в одном из писем к Марксу утверждал, имея в виду прусский абсолютизм, что государству «присуще быть разумным», а его соратник Л. Буль заявлял: «Все мы желаем, чтобы оно (прусское государство. –