В том же духе высказался и известный западногерманский социолог Р. Кёниг, который прямо отметил, что «главное зло эмпирических исследований – это отсутствие теории». При этом Кёниг даже признался в своих собственных ошибках: «В прошлом я сам был противником общей методики и общих методических вопросов. Сейчас я вижу ошибочность этих взглядов».
Таким образом, ни Лазарсфельд, ни Кёниг, ни другие видные представители современной буржуазной социологии не объяснили коренных причин главного методологического порока буржуазной социологической науки. Они ограничились лишь констатацией этого порока, да и то довольно односторонней. И это понятно: буржуазные социологи не могут признать основного, а именно того, что они разрабатывают, пропагандируют буржуазную социологию, отстаивающую устои капиталистического общества.
В свое время В.И. Ленин, разоблачая субъективизм буржуазных социологов эпохи империализма, указывал на характерный для них «отказ от науки, стремление наплевать на всякие обобщения, спрятаться от всяких „законов“ исторического развития, загородить лес – деревьями…» (Соч., т. 20, стр. 179). Совершенно очевидно, что эти слова полностью относятся и к современному буржуазному социологическому эмпиризму, они разоблачают его реальную классовую апологетическую основу. В этом глубочайшие исторические корни кризиса, переживаемого современной буржуазной социологией.
Большой интерес с точки зрения характеристики основных особенностей работы конгресса представляло заседание секции, посвященной «социологическим аспектам социального планирования». Уже один тот факт, что буржуазные социологи сочли необходимым обсудить основные проблемы социального планирования, несомненно, говорит о многом. Ведь еще по сей день множество буржуазных идеологов в меру своих сил пытаются дискредитировать само понятие социального планирования для того, чтобы очернить теорию и практику строительства социализма как якобы противоречащую извечным законам человеческого естества. Достаточно, например, указать на маститого западногерманского философа-экзистенциалиста К. Ясперса, который вопреки фактам всячески тщится доказать, что социальное планирование неизбежно приводит к… хаосу. Однако эта экстравагантная точка зрения в настоящее время явно потеряла кредит. Величественные успехи СССР и всего социалистического лагеря неразрывно связаны с социальным планированием, осуществляемым рабоче-крестьянской властью под руководством коммунистических и рабочих партий. Победы социализма очевидны и для тех буржуазных социологов, которые сделали своей специальностью борьбу против социализма. Не удивительно, что вопросы социального планирования привлекли самое пристальное внимание участников конгресса. Поэтому и заседание секции, посвященной «социологическим аспектам социального планирования», оказалось одним из наиболее многолюдных.
На этой секции были заслушаны доклады Г. Мюрдаля (Швеция), Ш. Беттельхейма (Франция), С. Оссовского (Польша), а также выступления представителей СССР, США, Индии, Италии, Индонезии и других стран. Уже с самого начала заседания секции выявилось, что понятие «социальное планирование» совершенно по-разному истолковывается различными социологами. Председательствовавший на заседании секции проф. Ш. Беттельхейм, широко известный своими исследованиями советской экономики, в своем докладе о роли планирования в ускорении экономического развития правильно указал, что здесь следует прежде всего иметь в виду исторический опыт социалистических стран, осуществивших плановым путем грандиозные преобразования общественных отношений. В капиталистических странах социальное планирование неизбежно наталкивается на препятствия социального и политического характера, без устранения которых ни о каком социальном планировании, в точном смысле этого слова, не может быть речи.
Иную позицию занял польский социолог С. Оссовский и некоторые другие участники дискуссии, которые пытались доказать, что социальное планирование якобы никоим образом не связано с социалистическими преобразованиями и возможно в любых исторически условиях.
Игнорируя то коренное обстоятельство, что речь в данном случае идет не о сознательной и целесообразной деятельности отдельных индивидуумов, имеющей место при любых исторических условиях, а о планировании, осуществляемом обществом как единым социальным субъектом, эти социологи рассуждали о планировании вообще, а отнюдь не о социальном планировании. С их точки зрения получалось, что планированием является любое мероприятие, направленное на координированное разрешение определенной задачи. Реальными предпосылками социального планирования заявил, например, С. Оссовский, являются не материальные, а психологические факторы и установки, важнейшими из которых следует-де считать определенные представления о ценностях и вероятности их осуществления. Иначе говоря, реальными предпосылками планирования являются, согласно этой концепции, наличие определенной, желанной цели и вера в возможность ее достижения с помощью определенных средств.
Исходя из этого субъективистского тезиса, согласно которому «планирование зиждется на оценке и ожидании», смазывая коренное качественное отличие между индивидуальными актами сознательной целесообразной деятельности человека и социальным планированием, Оссовский пытался навязать присутствующим представление о том, что «граница, разделяющая „социалистические“ и „капиталистические“ страны в вопросах централизованного планирования, не так уж отчетлива, как часто склонны думать». Для доказательства этого утверждения С. Оссовский ссылался на «планирующую» деятельность буржуазных министерств, не входя в анализ действительного содержания этой деятельности и ограничиваясь поэтому чисто формальным толкованием понятия «социальное планирование». Совершенно очевидно, что такое изложение вопроса было направлено на то, чтобы подвергнуть сомнению факт величайшего превосходства социализма над капитализмом и снабдить «новыми» аргументами сторонников давно обанкротившейся теории «планового капитализма». Эта теория, как известно, приписывает капитализму те экономические свойства, которые присущи лишь социалистической системе хозяйства и свидетельствуют о ее превосходстве над капитализмом. Потому-то и утверждают сторонники пресловутого «планового капитализма», что капиталистическая система качественно изменилась, преодолела свойственную ей анархию производства и вступила в новую, «плановую» эпоху своего исторического развития.
С. Оссовский, приписав капитализму отсутствующую в этой экономической системе способность осуществлять социальное планирование, пытался вместе с тем доказать, что это планирование вполне совместимо со стихийностью общественного развития. Он утверждал, что планирование без стихийности является якобы односторонним, недостаточно эффективным, подвергая с этой точки зрения «критике» социалистический принцип социального планирования. Необходимо, заявил он под аплодисменты некоторой части буржуазных социологов, сочетать «прелесть стихийности» (le charme de la spontanéité) с планирующей деятельностью государственных органов. Этот панегирик стихийности теоретически «обосновывался» двусмысленно-софистическим употреблением самого понятия «стихийность». Стихийностью проф. Оссовский называл имманентное, спонтанное действие экономических закономерностей и тенденций, изображая дело таким образом, будто бы социалистическое планирование отвергает эти объективные предпосылки. Таким образом замазывалась, идеализировалась стихийность капиталистического производства, которое благодаря такого рода двусмысленному толкованию стихийности выдавалось за необходимое условие социального планирования.
Концепция С. Оссовского встретила решительное возражение даже со стороны некоторых социологов из капиталистических стран. Так, проф. П. Бáран (США) подверг острой критике лженаучную концепцию «планового капитализма», показав на примере США, что противоречия капиталистической системы, не разрешимые средствами, которыми располагает капитализм, делают неосуществимым социальное планирование в рамках буржуазного общества. Американское правительство неоднократно объявляло о том, что им разработан план ликвидации безработицы в США, но безработица с тех пор не только не уменьшилась, а, напротив, увеличилась. Нельзя не отметить, что против проф. Барана, выдвинувшего столь убедительные аргументы против теории «планового капитализма», выступили почти все участвовавшие в дискуссии американские буржуазные социологи, которые, кстати сказать, горячо поддерживали основные положения доклада С. Оссовского.
Акад. В.С. Немчинов (СССР), Ж. Ошавков (Болгария), Краль (ГДР), Е. Вятр (Польша), принявшие активное участие в дискуссии, убедительно показали на основе большого, кратко подытоженного фактического материала, что социальное планирование составляет неотъемлемую особенность социалистической и только социалистической экономической системы; в этом ее важнейшее превосходство над капитализмом. Конкретное рассмотрение основных черт и методов социального планирования, осуществляемого в Советском Союзе, данное в выступлении В.С. Немчинова, полностью подтвердило это теоретическое положение, очевидность которого пытались поколебать С. Оссовский и некоторые другие буржуазные социологи.
Подводя итоги дискуссии, председатель секции проф. Ш. Беттельхейм остановился на характеристике семилетнего плана, осуществляемого в СССР. Беттельхейм подчеркнул, что система социального планирования, внутренне присущая советскому социалистическому обществу, позволяет ему в кратчайшие исторические сроки догнать и перегнать США в производстве предметов потребления на душу населения, причем решение этой задачи не приведет к тем противоречиям и трудностям, к которым приводит рост производства в капиталистических странах. Таким образом, работа секции по вопросам социологии социального планирования вопреки замыслам некоторых организаторов дискуссии показала, что научная точка зрения марксизма-ленинизма все более и более пробивает себе дорогу в буржуазных странах, где честные, прогрессивно мыслящие ученые закономерно приближаются к этому единственно правильному пониманию общественной жизни.