Читая страницы о многообразной научно-исследовательской, политической, личной жизни Маркса, о поразительном многообразии его интересов, интеллектуальных потребностей, идей, о его постоянном общении со многими людьми, понимаешь, что только такой человек, как Маркс, только человек универсально одаренный и самоотверженный, непримиримый к любой фальши, ко всякой дискриминации человеческой личности, мог и, мы бы сказали, должен был стать основоположником научной идеологии рабочего класса. В этой связи вспоминаются слова Ж.-П. Сартра о том, что марксизм якобы не знает пути к объяснению того, почему именно этот индивидуум стал выдающимся историческим деятелем. Нет, марксизм в отличие от экзистенциализма и фрейдистской (и неофрейдистской) психологии знает этот путь, который был пройден его основоположником. И авторы биографии Маркса любовно, тщательно, вооруженные богатейшим фактическим материалом, исследуют путь Маркса в бессмертие.
Маркс, как показано в рецензируемой книге, высоко ценил революционный опыт трудящихся масс, их историческую инициативу. Как подлинный революционер, Маркс учился у борющихся масс. Его теоретические положения нередко являются выводом из опыта освободительного движения трудящихся. Маркс, говорится в биографии, «внимательнейшим образом следил за рабочим движением во всем мире. Особенно радовало его, когда рабочие, повинуясь верному классовому инстинкту, выдвигали требования, во многом совпадающие с теми выводами, к которым он сам пришел в результате теоретических исследований. С великим уважением прислушивался Маркс к голосу масс. Но он не допускал никаких уступок отсталым настроениям» (стр. 487). Больше всего Марксу был чужд идеалистический культ выдающейся исторической личности, столь характерный для многих революционных организаций того времени. Рассказывая о создании «Союза коммунистов», авторы биографии правильно отмечают, что при составлении проекта устава «Союза» Маркс потребовал, чтобы из него «было устранено все заимствованное прежним Союзом („Союзом справедливых“. – Т.О.) из заговорщических тайных обществ: полумистический ритуал при приеме членов, клятва верности, мелочная регламентация обязанностей, чрезмерная концентрация власти в руках руководителей, создающая возможность для злоупотреблений. Позднее, в 1877 году, Маркс писал по этому поводу одному из тогдашних своих корреспондентов: „Первое вступление Энгельса и мое в тайное общество коммунистов произошло под тем непременным условием, что из устава будет выброшено все, что содействует суеверному преклонению перед авторитетами…“. Маркс и Энгельс считали, что в пролетарской организации не должно быть места для культа личности руководителей» (стр. 137).
Известно, что оппортунисты II Интернационала, в том числе и русские меньшевики, догматически интерпретируя учение Маркса и Энгельса о развитии производительных сил и экономических предпосылок социалистического преобразования общества, заняли враждебную позицию по отношению к Великой Октябрьской революции, которую они объявили не согласующейся с учением Маркса, «незаконной» и, следовательно, несоциалистической. Буржуазные критики марксизма, идя по пути, проложенному международным оппортунизмом, стали утверждать, что Октябрьская социалистическая революция, как исторический факт, опровергает учение Маркса, согласно которому социалистический переворот – необходимое выражение высшего уровня развития производительных сил буржуазного общества. В.И. Ленин, анализируя монополистический капитализм, разоблачал эту фальсификацию учения Маркса и исторических фактов. Маркс, как доказал Ленин, исследуя законы развития капиталистического способа производства, никогда не утверждал, что возникновение революционной ситуации, то есть объективного условия социалистической революции, непосредственно обусловлено уровнем развития производительных сил в той или иной капиталистической стране. Исходя из учения Маркса, в частности из прямых его высказываний о перспективах социалистической революции, В.И. Ленин сделал вывод об исторической обусловленности перемещения центра революционного движения в Россию. К этому важному выводу подводят читателя авторы биографии, характеризуя отношение Маркса и Энгельса к России, к развернувшемуся в ней уже в конце прошлого века революционному движению.
Основоположникам марксизма было абсолютно чуждо то скептическое отношение к революционному потенциалу России, которое впоследствии неоднократно выражали лидеры II Интернационала. В предисловии ко второму русскому изданию «Манифеста Коммунистической партии» (1882 г.) Маркс и Энгельс, которые, как известно, специально занимались изучением положения России, писали, что «Россия представляет собой передовой отряд революционного движения в Европе» (Соч., т. 19, стр. 305). Не случайно поэтому В.И. Ленин, оценивая отношение Маркса и Энгельса к России, подчеркивал: «Маркс и Энгельс были полны самой радужной веры в русскую революцию и в ее могучее всемирное значение» (Полн. собр. соч., т. 15, стр. 247). Раздел «Маркс и революционная Россия» является одним из лучших в книге. В нем, впрочем, как и в ряде других глав, авторам удалось показать актуальное значение высказываний Маркса, его политической позиции.
Биография Маркса написана хорошим, популярным языком. Однако это не просто научно-популярный труд, излагающий результаты проведенных исследований. Авторы книги вводят в научный оборот некоторые ранее не публиковавшиеся архивные материалы, широко используют письма и другие работы Маркса и Энгельса, опубликованные впервые в новом издании их сочинений. Они высказывают и обосновывают ряд важных, недостаточно выясненных в специальной литературе вопросов.
В частности, нам представляется очень ценным указание авторов биографии на то, что влияние Фейербаха на Маркса возрастало по мере того, как сам Маркс переходил от идеализма к материализму. В 1841 – 1842 годах внимание Маркса привлекали критика Фейербахом философской спекуляции, его атеизм. «В дальнейшем, по мере созревания материалистических убеждений Маркса, взгляды этого последнего представителя немецкой классической философии, нанесшего в то же время сильнейший удар по ее идеалистической основе, оказывали все большее влияние на Маркса» (стр. 20). Разумеется, это влияние ограничивается определенными историческими рамками: в «Немецкой идеологии» (1846 г.) Маркс и Энгельс уже критикуют Фейербаха как представителя идеалистически-натуралистического, антропологического понимания общественной жизни.
Весьма ценным в теоретическом отношении является, по нашему мнению, дифференцированный подход авторов биографии к историческому процессу формирования марксизма. Показывая, что формирование философии марксизма завершается в канун революции 1848 года, когда, как указывал Ленин, были созданы первые произведения зрелого марксизма – «Нищета философии», «Манифест Коммунистической партии», авторы совершенно правильно подчеркивают, что формирование марксистской политической экономии завершается лишь в конце 50-х годов XIX века. Поэтому особый интерес представляет восьмая глава книги, «Решающий этап формирования марксистской политической экономии», в которой анализируются работы Маркса, посвященные экономическому кризису 1854 года, Экономическая рукопись 1857 – 1858 годов («Grundrisse der Kritik der politischen Ökonomie») и первый выпуск «К критике политической экономии» (1859 г.). Главный труд Маркса «Капитал» рассматривается в десятой главе. Авторам этой главы удалось кратко и доходчиво изложить основные идеи этого произведения и, в частности, показать его решающее значение для теоретического обоснования научного коммунизма. Учитывая известное указание Ленина о том, что благодаря «Капиталу» теория Маркса превратилась из гипотезы в подтвержденную фундаментальным исследованием научную теорию, можно, как нам кажется, сделать вывод, что формирование научного коммунизма также завершается в шестидесятых годах XIX века. Этого вывода мы не находим в рассматриваемой главе (и не хотим поэтому навязывать авторам биографии этот разделяемый нами взгляд), но полагаем, что он может быть сделан из ее содержания.
Авторы биографии уделяют много внимания рассмотрению тактики Маркса в рабочем движении. Главы и разделы, посвященные этому вопросу, являются, по нашему мнению, особенно ценными и актуальными. Отметим, в частности, данную в биографии четкую научную характеристику отношения Маркса и Энгельса к мелкобуржуазным партиям накануне революций 1848 года. Разумеется, Маркс и Энгельс отрицательно относились к воззрениям Луи Блана, Ледрю-Роллена – лидеров так называемой социалистическо-демократической партии во Франции. «Однако, – как правильно подчеркивается в биографии, – в интересах укрепления интернациональной солидарности демократов они сочли целесообразным сотрудничать с представителями этой партии, которая при всех своих слабостях являлась в известной степени рупором революционных настроений французских масс» (стр. 155). Такую же тактику основоположники марксизма проводили и в Первом Интернационале. Ведя непримиримую идейную борьбу с мелкобуржуазной идеологией, с оппортунизмом в рабочем движении, они столь же решительно выступали против сектантства, игнорировавшего реальный политический опыт масс и отрицавшего необходимость постоянно работать с этими массами независимо от того, как относятся они к научной социалистической идеологии.
Разумеется, в рецензируемой книге, как почти во всяком исследовании, имеются не только достоинства, но и недостатки и отдельные неправильные, на наш взгляд, положения. Едва ли можно согласиться, например, со следующим утверждением: «Первым документом, в котором были зафиксированы исходные принципы нового мировоззрения, явились „Тезисы о Фейербахе“» (стр. 85). Как известно, эти тезисы были набросаны Марксом весной 1845 года, то есть после выхода в свет знаменитых статей в «Deutsch-Französische Jahrbücher» (В.И. Ленин оценивает эти статьи как окончательный переход Маркса и Энгельса к диалектическому материализму и научному коммунизму), после опубликования «Святого семейства», в котором, как отметил В.И. Ленин, мы обнаруживаем «почти уже сложившийся взгляд Маркса на революционную роль пролетариата». Поэтому нет никаких оснований называть эти тезисы первой формулировкой исходных положений марксистского мировоззрения. Такое понимание вопроса является, как нам представляется, известной недооценкой указанных выше произведений Маркса и Энгельса, опубликованных в период с февраля 1844 года по февраль 1845 года.