В процессе обдумывания дальнейших действий я исходил из того, что много свободного времени на изучение чужих тайников у меня не будет. Даже если постараться в кратчайшие сроки выполнить поручения дядюшки, в запасе у меня останется рин… максимум два, которые можно списать на то, что нужных людей не оказалось дома. Но если я и по истечении этого времени не вернусь или, еще хуже, стану регулярно опаздывать, то у дяди возникнут подозрения. А если он решит, что я трачу эти часы на свои личные нужды, то может статься, что просто так из трактира меня выпускать перестанут.
Так что, прежде чем лезь в чужие дома, следовало все просчитать.
Главная сложность заключалась даже не в том, что у большинства виденных мною домов были исключительно деревянные полы и перекрытия. Если что, я и на первом этаже найду чем поживиться. Хуже было то, что приличные особняки располагались слишком далеко от места моего постоянного пребывания. Тоннели по изнанке я в ту сторону еще не проложил. И если в ближайшее время не сменю личину, то быстро ими заняться у меня не получится, потому что днем прыгать с изнанки в верхний мир и обратно было опасно, а по ночам я теперь ничего не успевал.
Второй момент: чтобы добраться хотя бы до одного приличного дома, требовалось время. Сегодня я попытался его по максимуму сэкономить, но все равно получалось, что до нужного района мне придется бежать не менее сорока минут, или ун, как их называли в Архаде. Плюс столько же на обратный путь. Итого остается совсем немного времени на собственно кражу.
Правда, уже перед тем, как повернуть обратно к трактиру, я успел заметить мелькнувший вдалеке экипаж. Обычный, конный, запряженный парой крепких гнедых экипаж с одиноким возницей на козлах. И вот когда увидел, как детвора прямо на ходу цепляется за задок, чтобы десяток-два метров с ветерком прокатиться, пока не шуганет строгий кучер, когда я подумал, что каркас у этой штуки наверняка металлический, в моей голове стал постепенно вырисовываться план.
Я обдумывал его так и этак весь день и весь вечер, пока юлой крутился между столами. Отметил только, что и сегодня мастер Рез продемонстрировал всем желающим нетронутый шааз, и снова ушел в себя, прикидывая, как лучше использовать имеющиеся возможности.
На следующий день и в три последующих я повторил вылазки в город, причем как в верхнем мире, так и на изнанке, потихоньку исследуя новые территории. Припряг к этому делу улишшей. Вспомнил, что через Ули могу держать с ними связь. Поэкспериментировав так и этак, все же привык получать от него информацию в виде картинок. И вот после этого стало намного легче получить представление об интересующем меня районе, составить в уме полноценную карту и заодно выяснить, в какой дом проще забраться и где конкретно припрятано чужое золотишко.
Улишши в этом плане оказались незаменимыми. Все, до чего у меня не доходили руки, они распрекрасно делали сами — вынюхивали добычу, отыскивали магическую защиту, проверяли крепость перекрытий и через маленького собрата сбрасывали мне картинки по общей, так сказать, сети. Благодаря им я, даже не выходя из дома, вскоре заполучил всю желаемую информацию. О том, кто, где, как хранил свои деньги и драгоценности, в какое время бывал дома, какой защитой пользовался.
Попутно выяснил, что при наличии определенного вида магии (не такой, как под моим первым логовом, не красной, а белого или светло-серого цвета) деревянные полы совершенно неожиданно приобретали на изнанке нужную твердость. Эта самая магия, предназначения которой я пока не знал, словно одевала их в этакий плотный каркас, по которому мои улишши могли ходить без труда.
Я, когда в первый раз это увидел, страшно обрадовался. Затем попросил малышню еще разок все проверить. И, убедившись в правильности сделанного ими открытия, принялся с удвоенным энтузиазмом планировать будущие кражи, на этот раз — с упором на дома состоятельных, способных оплатить услуги магов, господ. Прямо как злодей Мориарти, на которого работало всего восемь, зато невероятно ловких, умных, быстрых и незаметных помощников, которые в считаные дни сделали для меня то, на что в одиночку я угробил бы не один месяц.
Само собой, без дела я тоже не сидел. Днем присматривался к людям, искал запасные пути, занимался расчетами, прикидывал время. А по ночам так же добросовестно пахал на дядю, стараясь лишний раз не выпендриваться, чтобы не привлекать внимания.
Однажды, правда, едва не стал объектом очередного наезда со стороны кузена. Однако к повторному обвинению в краже был готов и, как только паскудный братец разинул варежку, в качестве свидетелей привел наших поваров, которым всю смену добросовестно передавал заработанную наличность за каждый взятый заказ и которых загодя предупредил, зачем это делаю.
Одна из сложностей работы подавальщика заключалась в том, что деньги в трактире дядюшки Гоша по умолчанию платили вперед. Клиент мог бросить на стол серебряный молг и всю ночь кутить на него в компании приятелей. Так вот, сложность заключалась в том, что мне и остальным официантам приходилось держать в голове, кто из гостей что именно и на какую сумму заказал. Чтобы по окончании трапезы принести сдачу или вовремя напомнить, что предоплата закончилась и пришло время новых расчетов.
Лично для меня это было самым сложным — за всем уследить, ничего не перепутать и своевременно оповестить людей об окончании выданного ими лимита. Хранить деньги при себе, как Тарр, было опасно. Сдавать после каждого клиента дядюшке, как Тирн или Леес, не всегда возможно: в отсутствие мелочи было сложно рассчитаться с посетителем. Но я нашел другой способ себя обезопасить.
Повара, к счастью, оказались понимающими людьми, не жадными и не вороватыми, поэтому хором подтвердили, что я ни гроша от хозяина не утаил. Поскольку настоящий Рани умел считать лишь до десяти, а выручку приносил порой приличную, то обвинить меня в недодаче во второй раз не вышло. Правда, за попытку обмана Тарр получил лишь суровый батюшкин взгляд и сочный подзатыльник, тогда как мне даже благодарности за честность не досталось. Но я не унывал. И, отблагодарив поваров тем, что тем же вечером перемыл за них всю посуду, заручился их поддержкой на будущее.
После этого дома стало поспокойнее, хотя обыски в моей комнате не прекратились. Само собой, я ничего ценного там не хранил, но все равно знать, что сука Тарр продолжает копаться в моих вещах, было неприятно. Пришлось отваживать. И сделал я это самым примитивным способом — выдрав из пола возле двери пару досочек и набив в них с десяток коротких гвоздиков. Затем вернул доски обратно, уложив остриями гвоздей кверху. Ушел погулять. А когда вернулся, то с приятным удивлением обнаружил хромающего братца, который одарил меня откровенно ненавидящим взглядом.
Это случилось в предпоследний день шааза, когда напряжение среди посетителей возросло до неимоверного уровня, а будущие мастера практически перестали появляться у нас в гостях, всецело занятые заданием главаря.
Представив, как за мастером Резом по всему городу таскается орава молодых оболтусов в ожидании шанса чего-нибудь украсть, меня даже смех разобрал, и появилось желание посочувствовать бедному вору. За ним, я так полагаю, следили с утра и до поздней ночи. Везде, где бы он ни появился. Даже в сортир, наверное, регулярно заглядывали в надежде, что именно там коварный мастер решил спрятать ценную для гильдии вещь.
Но нет. Ровно в полночь немолодой вор все с той же привычной усмешкой появлялся на пороге нашего заведения. Демонстративно проходил мимо досадливо переглядывающихся учеников. Заодно показывал благополучно висящий на его шее шааз, тем самым раз за разом подтверждая, что еще ни у кого не хватило смекалки обыграть в эту игру старого вора.
Я, если честно, в детали не вникал, но, когда увидел мастера Реза на пороге зала в шестой раз подряд, подумал, что, наверное, ниис в кои-то веки дал молодым ворам невыполнимое задание. А потом отчего-то засомневался. Зачем ниису вселять в своих людей неуверенность? Если уж принял в гильдию, так давай учи. Еще лучше — дай им возможность показать все, на что они способны. А тут, получается, шансов-то и нет?
И мне это показалось очевидной глупостью.
Улучив момент, когда мастер Рез ненадолго спустился в зал, я перехватил заказ для соседнего стола прямо перед носом у Лееса и, подобравшись к старому вору поближе, захотел повнимательнее взглянуть на так называемый шааз.
Каково же было мое удивление, когда, увидев перед собой довольно мощную золотую цепь и краешек такого же золотого кулона с редким по красоте рубином, я вдруг не почувствовал того запаха, которого ожидал. Кулон пах не золотом, а серебром! Золото если там и было, то совсем в незначительном количестве. Да и рубин только выглядел рубином, тогда как на самом деле это был совсем другой камень с похожим, но все же не тем запахом и вкусом.
Это что же, подделка? Старый вор уже шестой день морочил людям головы?! Или же кулон изначально был фигового качества и использовался лишь в качестве приманки?
Да нет. Не может быть. Память Рани подсказывала, что ниис этот кулон нередко надевал и на другие мероприятия. Не стал бы ночной король носить дешевую подделку.
Хорошо, допустим. Но где же тогда настоящий кулон? Вряд ли мастер Рез рискнул оставить его дома, даже поставив вокруг мощную охрану и нацепив на драгоценность парочку защитных артефактов. Если задание по определению было выполнимо, значит, все должно было быть намного проще и доступнее. Но тогда, может, вор таскает настоящий кулон в кармане?
Вернувшись к этому столу за грязной посудой, я снова принюхался и с недоумением отошел.
Нет. Золотом от вора не пахло. Драгоценными камнями — тем более. Далеко кулон он бы точно не запрятал. По идее до него даже сейчас должен быть шанс незаметно добраться. Но где же он, блин, тогда? Не в комнате же мастер его оставил?
Покрутив мысль так и этак, я вспомнил, что обычно господин Рез перемещался верхом и, как правило, не один.