Нет, вообще, конечно, столице с климатом повезло. Большую часть года тут стояла теплынь и ярко светило солнце. Самый юг королевства, где снега днем с огнем было не сыскать. Правда, в то время, как в более северных землях наступала зима, в Архаде и его окрестностях начинался сезон дождей.
Я за свои полгода пребывания в этом мире столкнулся с этим явлением впервые, но память Лурра и Рани подсказывала, что теперь месяца два-три с неба будет лить как из ведра, а часть города при этом стопроцентно подтопит, особенно если ливневка, как обычно, засорится. Какое-то время после этого в припортовых районах будет вонять подгнившим мусором и стоячей водой. Оттуда на время в более сухие части города переберутся крысы, бомжи и бездомные собаки. Ну а потом снова вернется солнце, вода спадет и все станет как прежде.
Выйдя на крыльцо и с тоской оглядев разлившееся во дворе море, я прочитал выданную кузеном бумажку и окончательно помрачнел. Черт. Топать придется в самые что ни на есть трущобские трущобы. Я там всего несколько раз бывал, да и то в личине нурра. Ночью. В сухое и спокойное время года. И то на всякие гадости насмотрелся, включая две драки, три разбоя и пять грабежей. А теперь дядька хочет, чтобы я нашел там некоего нера Доори… нет, вы слышали? Уважаемого нера! В квартале нищих! Ха-ха! Так вот, он хотел, чтобы я нашел там некоего нера и отдал ему целых четыре серебряных молга вместе с запиской, где было указано, что это оплата в счет законченной работы. Какой — не знаю, Тарр не сообщил. Но видимо, достаточно важной, чтобы за нее заплатили такую цену.
Тьфу.
Услышав за дверью шаги старшего братца, я поежился и, спрятав бумажку в карман, шагнул под дождь. Кое-как пробрался к воротам. Само собой, моментально вымок. Тихо ругнулся, провалившись одной ногой в лужу почти по щиколотку. А затем похромал прочь, старательно имитируя последствия вчерашней травмы и очень надеясь, что мне не придется это делать дольше нескольких дней.
По улице за воротами тоже бежали ручьи. Полноводные, журчащие и закручивающиеся над канализационными решетками полноценными воронками. Только благодаря им, а также тому, что столицу отстроили на холме, из-за чего улицы шли под приличным уклоном, Гоар еще не затопило целиком. Старый город, расположенный на самой вершине холма, вообще беда не затронет — какими бы обильными ни были ливни, буржуины себе ножки не намочат. А вот тот райончик, куда послал меня Тарр, в разгар сезона дождей почти всегда уходил под воду, несмотря на наличие канализации, магические насосы, расположенные недалеко от города шлюзы, о которых меня просветил старый Лурр, и выстроенные вдоль берегов Шарры дамбы.
Выбравшись с затопленной улицы и завернув за ближайший угол, я, естественно, припустил в полную силу, на ходу додумывая, как буду уговаривать дядюшку со мной расстаться. Наиболее приемлемым вариантом, на мой взгляд, была имитация еще одной травмы или болезнь. Скажем, побегаю я денек под дождем, попрошу Ули сделать и без того «травмированное» колено совсем большим и страшным. И поскольку тратиться на мое лечение дядька не захочет, то мне будет несложно превратиться из бесплатной рабочей силы в дармоеда.
Скорее всего какого-нибудь захудалого травника в конце концов дядька Гош все-таки для меня найдет. Скрипя зубами и ежечасно напоминая себе, что мы родственники. Но как только станет ясно, что на ноги я больше не встану, меня попросту выпрут на улицу — подыхать от голода и лихорадки, которую Ули непременно мне наколдует, а я еще и раскашляюсь, как при воспалении легких. В диагнозах, конечно, дядюшка не силен, но если заплевать ему пол кровью, думаю, он всеми силами постарается от меня избавиться.
Конечно, были еще варианты — попасть под телегу, свалиться с крыши или с лестницы, а то и прилюдно нахамить ниису, если тот вдруг пожалует. Но совсем уж до крайности я доводить дело не хотел. Достаточно было того, чтобы дядька возжелал меня выгнать и больше не вспоминал, что у него когда-то был «любимый» племянник.
Так. Ну и где, спрашивается, нужный мне дом на Серой улице?
Остановившись посреди запруженной водой и всплывшим с земли мусором улицы, я закрутил головой.
А. Вот он. Предпоследняя развалюха в череде таких же старых и полуразвалившихся халуп. К слову, именно в этом мерзопакостном райончике я нос к носу столкнулся с карателем. И еще тогда удивился: неужели тут кто-то живет? Угу. А вот и сарай, в котором каратель прибил неосторожно выбравшуюся из подземелий кляксу. Мне нужен следующий домишко. Вернее, такой же грязный и разбитый сарай, у которого тем не менее кто-то не так давно успел починить прохудившуюся крышу.
М-да.
Ну ладно. Тук-тук. Тут ли живет уважаемый нер Доори?
Похоже, что тут: сумеречное зрение показывало наличие за стеной одного живого индивида чуть выше меня ростом и гораздо более серьезной комплекции. Деталей, правда, не различить — ни лица, ни наличия оружия, но, судя по отсутствию подозрительных нитей, артефактов этот человек при себе не имел. Зато был одет гораздо теплее, чем я. Вон даже плащ нацепил, чтобы не намокнуть.
Я просунул нос в проем, собираясь известить нера о своем появлении, но тут из сараюшки выстрелила рука в перчатке, с силой дернула меня за рубаху и буквально втащила внутрь. Одновременно с этим вторая рука легко и непринужденно всадила мне в живот сантиметров двадцать стали. И еще разок, для верности, заодно с хрустом провернув лезвие в ране. После чего меня все-таки отпустили, и знакомый до отвращения голос с усмешкой произнес:
— Тебе привет от брата, щенок. И подарок. От него же.
Я машинально прижал ладонь к животу и моргнул, увидев перед лицом окровавленный кинжал, а потом перевел взгляд на убийцу и понял все.
— Ошши…
— Ну как? Понравился подарок? — издевательски усмехнулся бывший друг Рани, отходя на шаг и откидывая с головы капюшон. — Надеюсь, ты принес деньги за работу? Твой братец обещал мне всю сумму сразу.
— Тварь! — выдохнул я, моментально припомнив их недавнее общение и подозрительно довольную морду Тарра. Но тут в темноте снова сверкнула сталь, и мне стало не до размышлений.
Глава 15
Если не считать первой встречи с карателями, я ни в старой, ни в новой своей жизни еще не убивал. Да и тогда больше действовал на автомате, спешил, поэтому не был уверен, являлись ли оставленные мною раны смертельными. В общем-то я по жизни никогда не был кровожадным, но сейчас при виде подступающего Ошши и от понимания, что собственный брат продал Рани за гроши, у меня внутри стало как-то пусто, серо и холодно. Словно в какой-то момент туда просочился кусочек вечно хмурой изнанки и от этого моя совесть заледенела. А душа выцвела, заодно наполнившись несвойственным мне равнодушием.
Я не смотрел на Ошши, внезапно остановившего смертельный замах и отчего-то промедлившего с ударом. Не видел его лица, расширенных глаз, безвольно опущенных рук с мелко подрагивающими пальцами. Меня в тот момент гораздо больше заботило состояние собственного живота, с которым определенно было что-то не в порядке.
Ощупав повлажневшую рубашку, на которой расплывалось кровавое пятно, я обеспокоенно ее задрал и поскреб пальцами две узкие ранки на коже.
Ошши не промахнулся — обе раны располагались в районе печени. Если бы кинжал вошел на всю глубину, внутри меня уже плескалось бы целое море. Обильное внутреннее кровотечение, шок, потеря сознания и с высокой долей вероятности смерть до приезда «скорой». Однако я не зря в последнее время так налегал на минералы — сейчас у меня под кожей ощущалась тонкая, гибкая, но на редкость твердая прослойка, похожая на спрятанный под шкурой мягкий доспех. Острие кинжала, добравшись до него, лишь чувствительно толкнуло меня под дых, а вот дальше уже не прошло.
Было больно. Да. Но не настолько, чтобы у меня перехватило дыхание. А сейчас, пока я под остановившимся взглядом убийцы изучал стремительно зарастающие ранки, боль и вовсе растаяла без следа.
— Рубашку порезал, гад, — проворчал я, просунув пальцы в дыры на старенькой ткани. — Мог бы просто шарахнуть по башке, как в прошлый раз. Так нет же. Поленился взять камень побольше. А теперь мне придется новую одежку искать. Мудак.
Ошши издал какой-то подозрительный булькающий звук, и только тогда я соизволил на него посмотреть.
Стоит, родимый, у стеночки. Смирный, послушный. Даже почти не дрыгается. Да и чего бы ему дрыгаться, если мой собственный хвост пробил ему горло и пришпилил к стене с такой силой, что кончик острого жала наверняка прошил деревяшку насквозь?
— Что? — неприязненно буркнул я, когда Ошши судорожно сглотнул, и выпавший из его ослабевших пальцев кинжал с глухим звоном упал на старые доски. — Не ожидал?
— Хр-р… — просипел юный убийца, в ужасе косясь на торчащий у меня из-за плеча, похожий на ожившую змею хвост.
Я шевельнул плечом, и Изя, уловив мою мысль, послушно выдернул жало, позволив парню упасть на колени. На ногах, правда, Ошши не удержался — хлынувшая из раны кровь сделала его тело слабым, а взгляд — мутным и расфокусированным. Он еще пытался что-то сказать, держась обеими руками за горло, но не смог — Изя, похоже, перебил ему гортань. После чего Ошши оставалось только завалиться на бок и стукнуться головой о пол, судорожно сглатывая хлынувшую горлом кровь и тщетно пытаясь отыскать меня тускнеющим взглядом.
Я стоял поодаль, смотрел на него сверху вниз и старательно искал в своей душе хоть какой-то отблеск жалости, совести или сочувствия. Да, я не убийца. Мне никогда не было свойственно такое вот нехорошее хладнокровие. Но в то же время я знал — случись эта встреча еще раз, и я бы ничего не изменил. Разве что попросил Изю ударить в сердце, чтобы подонок поменьше мучился.
— Однако… неужели ты решил сделать карьеру в криминальном мире? — как по заказу, раздался со спины удивленный голос Шэда. — Или все-таки надумал сменить матрицу?
Я поморщился:
— Нет. Только не эту.
— То есть я могу его забрать? — деловито осведомился собиратель душ, поравнявшись со мной и взглянув на еще теплое тело.