— Ничего, выберусь как-нибудь, — успокаивал себя вор.
Его больше заботил тот факт, что он просто заблудился! Галент вынужден был признать это, добравшись до картинной галереи. Или как это называлось у богачей, вор не знал этого. Картины его мало заботили, тем более какие-то паршивые портреты. Чтобы их рассмотреть все равно бы пришлось включить свет, а этого делать не стоило.
Пол был мраморным, мебели мало, комната казалась холодной, неживой, но слуги поддерживали чистоту. Галент огляделся и направился к закрытому ставнями окну. Сквозь щель между ставнями пробивался лунный свет, в котором танцевали пылинки. Это показалось вору хорошим знаком.
Как и любой человек, оказавшийся в опасной ситуации, Галент уповал на помощь "высших сил". Он бы и сам себе не признался в этой слабости, с высшими силами у него был давний конфликт.
Открыв окно, Галент впустил в помещение больше света. Теперь он мог рассмотреть картины, но делать этого не стал. Он не оплатил за вход в этот музей, в любой момент могли прийти слуги и потребовать от него объяснений.
Галерея занимала целых два этажа — винтовая лестница соединяла оба, имелось несколько выходов. Подумав, вор поднялся верх по лестнице, чтобы осмотреться. Он сам не знал, что искал, просто трогал все попадающееся под руку и вызывающее сомнения. Нажав одну панель за картиной, Галент включил свет…
— Спасибо, что без музыки, — процедил он.
Несколько других скрытых механизмов открыли тайники, которые оказались пустыми. В другом тайнике хранилась мумифицированная голова, Галент минуты две смотрел в ее рубиновые глаза, но так и не рискнул взять драгоценности. Он полагал, что эта штука имеет какое-то… магическое назначение. Так просто черепушку, обтянутую кожей, никто не будет хранить в тайнике. Тайные знаки на коже напоминали те же, что покрывали тело Алоя из канализации.
— Нормальные люди в тайниках прячут золото, — сказал вор, хихикнув.
Чтобы черепушка не раздражала, Галент набросил на нее платок.
— Должен будешь, — сказал он голове. — Отправишь по почте, это мой последний платок.
Чтобы не испытывать более судьбу, Галент направился к двери, которая, по его мнению, вела к выходу из особняка. Но, открыв ее, Галент попал в узкий коридор, который вывел его на остекленную террасу. Летом здесь хорошо отдыхается, но сейчас терраса была пуста, мрамор был скользким от изморози.
Именно ее Галент видел внизу, а рядом с ней были, предположительно, апартаменты Вейнтас. Вор не слишком удивился своей удаче.
— Если бы я не был таким везунчиком, то никогда бы не выбрался из монастыря, — подумал он и ухмыльнулся.
Свой успех Галент списывал на природный дар. Кому, как не ему, может так везти в столь нелегком деле?
Галент осмотрел дверь, но она была закрыта на засов изнутри. Не разбив стекло, он бы не смог ее открыть. А шуметь вор не хотел, это казалось ему непрофессиональным. И Галент предполагал, что именно эти двери уж точно защищены механикой. Стоит только открыть ее, как сверху, снизу — отовсюду в него полетят смертельные заряды. Или попросту — сработает тревога.
Вместо этого очевидного пути Галент избрал свой излюбленный — вдоль стены здания. Он открыл окно, перелез через подоконник и ступил на узкий, обледенелый карниз. Держась за лепнину, чтобы не соскользнуть, Галент пошел вдоль карниза к освещенным окнам.
Стоило немалых сил, чтобы не соскользнуть. Перчатки вору пришлось снять, чтобы держаться за узкие щели в декоре стен. Его пальцы промерзли до костей и не слушались, а ноги постоянно съезжали вниз. Карниз имел небольшой уклон, чтобы на нем не скапливался снег. Галент ругал себя на чем свет стоит, не понимая, как вообще додумался до такой авантюры. У него же только одна жизнь, стоило ли ею так рисковать? А тут еще этот ветер, прилетевший, казалось, из самого ледяного места в море, где рождаются плавучие куски льда.
Полчаса спустя, окончательно замерзнув, вор добрался до окна и заглянул внутрь. Он увидел кусочек стола, на котором стояла керосиновая лампа. Она и камин освещали всю комнату. За столом кто-то сидел, но Галент не мог рассмотреть, кто это был. Но, судя по вензелям на чернильнице — то была хозяйка этого особняка. В углах кабинета притаилась тьма, в которой смогли бы спрятаться даже десять галентиков.
Галент вздохнул и вцепился в полуколонну, за которую держался. Госпожа Вейнтас была столь любезна, что оставила окно приоткрытым. Потрепанная книга придерживала раму, чтобы та не закрылась. Галент не представлял, что бы делал не окажись этой лазейки.
— Вся эта затея — дерьмо! — сказал про себя Галент и потянулся к окну, чтобы толкнуть крючок.
Открыв окно, вор ввалился в комнату и скользнул в тень рядом с большим растением в кадке. Несмотря на зимние холода, кустарник цвел, у Галента зачесалось в носу — так пыльцой пахло, что он хотел чихнуть.
— Кто здесь? — на удивление спокойно спросила женщина.
Она сидела в глубоком кресле, который казался раза в три больше ее самой. Руки женщина держала под столом, Галент их не видел. Керосиновая лампа слепила вора и, пока его глаза не привыкли к свету, он не видел ее лица, да это ему и не требовалось — Галент все равно не знал, как выглядит торговка.
Галент, чтобы произвести впечатление, не стал выходить на свет и из своего укрытия сказал:
— Хочу предложить вам свои услуги, леди Вейнтас.
— Неужели? — не без иронии сказала она. — И каков же род услуг, предлагаемых вами?
— Услуги… специфического рода, — шепотом ответил Галент.
— Театралов не нанимаю, покиньте мой кабинет!
Галент опешил и вышел из укрытия, чтобы предстать во всей красе. Красы было мало, но род своей деятельности вор смог представить. Он решил зайти с другого бока и прекратил юлить:
— Имя Галент вам о чем-нибудь говорит?
— Нет, — Асани уменьшила фитиль керосинки, чтобы огонь не так слепил гостя. — Но, наверное, это имя что-то значит в определенных кругах Города? К сожалению, я не имею чести знать каждого бандита с улицы, мне достаточно ваших баронов.
Торговка выглядела старше своих лет, Галент дал бы ей лет пятьдесят, но то было следствие тяжелого недуга и ранения. Летом ее подстрелили во время небезызвестных в Городе событий. Под глазами у Асани залегли темные круги, волосы выцвели и не казались такими пышными, она исхудала и мало походила на удачливую торговку. Галенту показалось, что этот союз будет смешон — калека и крыса. Прекрасная пара, что и говорить.
— Я не подчиняюсь баронам, — гневно ответил Галент, — я бывший монах…
— Бывший? Значит, мертвый. Садись и говори, раз пришел.
Галент потащил к столу стул и уселся напротив Вейнтас. Асани положила на стол массивный револьвер незнакомой вору конструкции и улыбнулась.
— Неужели ты думал, что меня так просто застать врасплох?
— Признаюсь, — немного удивленно сказал вор, — думал.
— Так что не делай резких движений, стреляю я хорошо. — Она махнула рукой. — Говори!
— Я бежал из монастыря Святой Заступницы, что в Гончарне. Некоторое время скрывался в Городе, но инквизиция… в общем… пришлось заняться этим ремеслом.
— Значит, бывший инквизитор, так?
Галент кивнул.
— Это хорошее… э-э… резюме…
— Рекомендации, — поправила Асани, — ты же не на работу устраиваешься.
— Я бы хотел предложить свои услуги, — повторил вор, улыбнувшись, — по-моему, я неплохо зарекомендовал себя. Ваш револьвер, конечно, несколько испортил мою задумку, но, в целом, я справился на отлично.
— Ты так гремел по карнизу, что только мертвые не слышали тебя.
— Так вам нужны услуги вора или нет? — вспылил Галент.
— Нет, — ответила Асани. — На что мне такой неумеха?
— Ладно, — сквозь зубы процедил Галент. — Пусть будет так, но имейте в виду, что это я убил епископа собора Святого Кёра!
— Неплохо, уважаемый отец Бейсил создавал слишком много проблем баронам Извилка. Но что мне от этого? Убийства не являются тем средством, которым я пользуюсь.
— Что вы говорите, благородные какие!
— Твой сарказм не уместен. Я предпочитаю старых безынициативных врагов, чем новых со свежими идеями.
Галент поморщился. Все выходило не так как он думал.
— У меня имеются кое-какие бумаги — теневая бухгалтерия или вроде того — из монастыря.
— Это меня заинтересует. Сотня.
— Тысяча, самостоятельно вы такие данные не сможете добыть.
— Двести, никому другому ты это сбыть не сможешь. А! Инквизиции попробуй продать эти данные, эти бумаги их заинтересуют.
— Леди Вейнтас, — стараясь сдержаться, сказал Галент, — ваш сарказм так же неуместен. Семь сотен!
В итоге они сошлись на пятистах двадцати пяти золотых — Галент упорно торговался, ну желая уступать этой бабенке он не хотел. Эта бледная мышь уделала его в пух и прах, вор такого потерпеть не мог. Она танцевала на костях его гордости, а он ничего не мог поделать с этим.
— Давай сюда эти бумаги, — в итоге потребовала Асани.
— Они у меня не с собой.
— Так что же ты сюда заявился дурак?! — вскричала торговка, хлопнув ладонью по столу.
— Извините, пожалуйста! Я просто проходил мимо и решил зайти к вам в гости.
— Ладно, вот адрес, — Асани написала на листке, — передашь моему агенту. Он же тебе отдаст деньги. Будет что-нибудь еще — запомни этого человека, будешь поддерживать с ним связь.
— Я вроде бы не говорил, что согласен, — проворчал Галент, но взял лист.
— Ты же предлагал свои услуги, так что замолкни и исполняй. Плачу я тебе не мало за какие-то бумажки. И смотри, если обманул меня, — она демонстративно погладила массивный револьвер, — из-под земли достану.
— Ищите-ищите, я не против, — фыркнул Галент и, привстал, намереваясь уйти.
Эта пигалица не догадается искать его на городских крышах в таком хитром укрытие, в котором жил вор. Пусть хоть всю канализацию пройдет!
— И еще одна работа есть у меня, — добавила Асани. — Тысяча золотых монет за то, что ты проникнешь на территорию руин в промзоне.