— Кто же его так закопал?
— Ветер. Земля сейчас очень сухая, так что ветер поднимает песок и несет его, пока не встретит какое-нибудь препятствие. Там песок оседает.
— Все холмы образовались таким же способом?
— Нет, не все.
Альтал покосился на округлый холмик.
— По-моему, мне понадобится инструмент. Если ты настаиваешь, Эм, я буду копать, но не стану делать это голыми руками.
— Мы об этом позаботимся. Я скажу тебе, какое слово надо употребить.
— Я все, еще думаю, что ограбить кого-нибудь было бы проще.
— В этом холме больше золота, чем ты мог бы найти, зайдя в дюжину домов. Ты говоришь, тебе нужно золото, чтобы выкупить Элиара и Кинжал у Андины. Что ж, вот оно, золото. Давай, копай.
— Откуда ты знаешь, что здесь есть золото?
— Просто знаю. В этих развалинах золота больше, чем ты когда-либо видел. Действуй, мальчик, действуй!
— Я уже немного подустал, Эм.
— Если бы ты сделал так, как тебе говорили вначале, мне не пришлось бы повторять тебе этого снова и снова. В любом случае ты будешь делать то, что я тебе скажу, так почему бы тебе не приступить к делу немедленно, вместо того чтобы препираться со мной?
— Да, дорогая, — сдался он.
— Молодец, — сказала она одобряюще, — молодец.
Она дала ему указания, как с помощью одного слова смастерить лопату, а затем показала место примерно в пятидесяти шагах вверх на южном склоне холма. Когда он привел лошадь на вершину холма, то увидел там очень древние известняковые строительные камни, наполовину погребенные в земле. Очевидно, когда дом строился, они были прямоугольными, но от ветра и непогоды стали настолько скругленными, что их с трудом можно было отличить от природных камней.
— Как давно этот дом забросили? — спросил Альтал.
— Примерно три тысячи лет назад. Человек, который его построил, в начале жизни был пахарем. Потом он отправился в Арум раньше, чем туда пришли остальные люди. Он не искал золота, но все-таки нашел его.
— Наверное, потому, что он был первым. Но почему он пошел в Арум, если не знал, что там есть золото?
— Произошло небольшое недоразумение по поводу того, кому принадлежит одна свинья. Соседи немного разнервничались по этому поводу, и он решил уйти в горы, переждать, пока они не успокоятся. Думаю, ты понимаешь. Это то самое место, милый. Сойди с коня и начинай копать.
Он спешился, достал Эмми из капюшона своего плаща и посадил ее на седло. Потом снял плащ и закатал рукава.
— Как глубоко мне придется копать? — спросил он.
— Около четырех футов. Потом ты наткнешься на каменные плиты, их придется поднять. Под плитами находится небольшой подвал, а в нем — золото.
— Ты уверена?
— Не теряй времени и копай, Альтал.
— Да, дорогая, — вздохнул он и нехотя воткнул лопату в землю.
Из-за засухи земля стала очень сухой, поэтому копать оказалось не так трудно, как он себе представлял.
— На твоем месте я бы не выбрасывала землю так далеко от холма, милый, — некоторое время спустя посоветовала Эмми. — Когда ты закончишь, тебе придется засыпать яму.
— Это еще зачем?
— Чтобы никто не нашел то золото, которое тебе придется оставить здесь.
— Я не собираюсь оставлять здесь золото, Эм.
— Как же ты намерен увезти его?
— Ты сидишь на нем, любовь моя. Это сильный конь.
— Но не настолько сильный.
— Так сколько же там золота?
— Больше, чем может увезти твоя лошадь.
— Правда? — Альтал начал копать быстрее. Через полчаса он наткнулся на каменные плиты, о которых говорила Эмми. Тогда он расширил вырытую яму, чтобы освободить себе место. Прислонив лопату к краю ямы, он встал на колени и начал втыкать между камнями свой блестящий стальной кинжал.
— А что именно я должен здесь найти, Эм? — спросил он. — Эти плиты так плотно пригнаны друг к другу, что я не могу даже просунуть в щель лезвие ножа.
— Продолжай искать, — указала она. — Камень, который тебе надо найти, прилегает к другим не так плотно.
Он продолжал тыкать ножом, пока не отыскал нужный камень. Песок, который веками терпеливо наносился, просыпался в щели между камнями, и Альталу пришлось повозиться, прежде чем удалось приподнять камень кончиком ножа. Затем он вложил кинжал обратно в ножны, взял лопату и стал поднимать камень.
Камень вынулся довольно легко, и из-под него пахнуло спертым воздухом. Под плитами оказалась небольшая пустота, но в яме было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Альтал поднял еще один камень, чтобы стало посветлее.
В подвале находились плотно уложенные стопки запыленных кирпичей, и волна разочарования поднялась в душе Альтала. Но зачем кому-то понадобилось прятать обыкновенные кирпичи? Он просунул руку в дыру и смел пыль с одного из кирпичей.
Альтал застыл в совершеннейшем изумлении. Кирпич, покрытый вековым слоем пыли, оказался ярко-желтым.
— Господи! — воскликнул Альтал, разметая пыль.
— Ему сейчас не до тебя. Что-нибудь передать?
— Да здесь, наверное, тонны золота!
— Я же говорила! — напомнила она, самодовольно улыбаясь.
Золото хранилось в продолговатых слитках, длиной с человеческую ладонь и чуть больше в толщину. Весили они примерно пять фунтов каждый. Вынимая слитки из ямы и складывая их на каменные плиты, Альтал поймал себя на том, что он весь дрожит.
— Не увлекайся, Альтал, — посоветовала Эмми.
— Двадцать? — спросил он с неимоверным воодушевлением. — Думаю, наша лошадь больше не унесет.
Альтал заставил себя остановиться на двадцати золотых слитках. Затем он положил на место каменную плиту, закидал яму землей и выдрал несколько растущих неподалеку кустов. Он пересадил их в свежеразрытую землю, чтобы спрятать свой личный золотой прииск.
Потом он смастерил пару мешков, положил в них по десять золотых слитков, связал вместе и перекинул через хребет коня позади седла. Затем, весело насвистывая, вскочил на лошадь.
— Какой ты бодрый сегодня, — заметила Эмми.
— От меня несет богатством, Эм, — сказал он радостно.
— Это я заметила уже несколько дней назад. Тебе давно пора помыться.
— Я не это имел в виду, котенок.
— А надо бы. От твоего пота даже молоко скиснет.
— Я говорил тебе, что мне не подходит тяжелый физический труд, Эм, — напомнил он ей.
Под вечер они перешли через реку Остос и сделали привал на стороне Требореи. Чтобы не создавать конфликтов, Альтал искупался, постирал одежду и даже сбрил отросшую за последний месяц щетину. Эмми определенно это одобрила. На следующее утро они отправились в путь рано и три дня спустя увидели стены города Остоса.
— Впечатляет, — заметил Альтал.
— Уверена, они будут рады, что тебе понравилось, — прозвучал в его голове вздох Эмми. — Как ты намереваешься проникнуть во дворец?
— Что-нибудь придумаю. Какое слово означает «прочь»?
— Бхью. Вообще-то «бхью» значит «заставить кого-то держаться от чего-то подальше», но ты должен мысленно вложить свое значение, когда будешь произносить это слово. А почему ты спрашиваешь?
— Мне придется пойти туда пешком и найти нужных чиновников, а мне бы не хотелось, чтобы какие-нибудь проходимцы украли у меня лошадь. Сейчас она мне особенно дорога.
— Отчего бы это…
Альтал отъехал немного от дороги и, руководствуясь указаниями Эмми, превратил пять золотых слитков в монеты, на которых было вычеканено стилизованное изображение пшеничных колосьев, обозначавших, что монеты сделаны в Перкуэйне. Затем он въехал в город, зашел в магазин и купил себе в меру элегантную одежду, чтобы скрыть свое деревенское происхождение. Когда он вышел из магазина, Эмми почла за лучшее воздержаться от комментариев.
Он снова оседлал коня и поехал в сторону окружавших дворец общественных зданий, чтобы послушать разговоры и поспрашивать.
— На твоем месте я бы держался от нее подальше, чужеземец, — посоветовал убеленный сединами чиновник, когда Альтал спросил его о том, как попасть на прием к эрайе Андине.
— Да? — удивился Альтал. — Почему так?
— У нее был трудный характер, пока ее отец был жив, но теперь она стала просто невыносима.
— К сожалению, мне нужно обсудить с ней одно дельце. Я собирался поговорить об этом с ее отцом, эрайо. Я слышал о его смерти. Что с ним произошло?
— Я думал, все уже знают. Примерно месяц назад на нас напали кантонцы, они послали своих наемников осадить город. Наш благородный эрайо вывел свои войска за ворота города, чтобы прогнать этих орущих дикарей, и один из тех нечестивцев убил его.
— Боже мой!
— Естественно, убийца был взят в плен.
— Хорошо. А эрайя Андина уже казнила его?
— Нет, он все еще жив. Эрайя Андина до сих пор придумывает разные способы отправить его на тот свет. Уверен, она изобретет для него какую-нибудь изощренную казнь, достойную его поступка. А какими делами ты занимаешься, дружище?
— Я вербовщик рабочей силы, — ответил Альтал. Чиновник вопросительно посмотрел на него. Альтал хитро подмигнул ему.
— «Вербовщик рабочей силы» звучит гораздо лучше, чем «работорговец», как по-твоему? Я слышал про осаду вашего города и понял, что ваши солдаты захватили нескольких из нападавших в плен. Я подумал, что мне нужно заехать сюда и забрать их у вас. Владельцы соляных копей в Ансу платят сейчас большие деньги за сильных, здоровых рабов. Пленные солдаты ценятся на соляных копях по первому сорту, и я заплачу за них золотом. Как ты думаешь, заинтересует ли это эрайю Андину?
— Слово «золото», скорее всего, должно привлечь ее внимание, — согласился придворный. — Она захочет оставить себе Элиара, парня, который убил ее отца, но других она, вероятно, охотно продаст тебе. Кстати, как зовут тебя, друг мой?
— Меня зовут Альтал.
— Древнее имя.
— В моей семье придерживались несколько старомодных взглядов.
— Может быть, мы пойдем во дворец, мистер Альтал? — предложил придворный. — Я представлю вас нашей невозможной эрайе.
Старик привел его к воротам дворца, и их с Альталом сразу же пропустили.