— Браво! Первый шаг пройден! — произнёс мастер Гронхельм, а я наконец-то смог раскрыть глаза.
— Ну вы и уроды! — Первая произнесённая мной фраза благодарностью совершенно не отличалась, как и пара последующих.
— Выговорился? — поинтересовался спустя некоторое время гном. — Попробуй пошевелиться сейчас.
Я выполнил требуемое и понял, что теперь таких чудовищных усилий не требуется, да и боль вроде как стала тише. Хотя по мне, так лучше бы её вовсе не было. Но моим мнением, помнится, никто интересоваться не собирался. Вот тебе, блин, и игра. Куда я угодил? М-да, кажется, моё обучение скучным не будет. Шевелиться-то можно было, а вот с места двинуться я не мог. Перегруз. Осмотрел себя. Ёжики зелёные… Это что же на мне такое надето? Выглядело оно как кольчужный костюм из довольно крупных колец, с мелкими колючками внутрь. Кроме того, этот костюмчик имел фиксацию почти на всех значимых суставах. По крайней мере, локтевые, коленные, плечевые были чётко зафиксированы металлическими обручами в виде трубок. Мало того, чуть выше бёдер это безобразие к телу прижимал жёсткий обруч, а икры и руки от локтей и до запястий были покрыты целиковыми участками стали. Ладони же были одеты в своеобразные металлические перчатки с зажимами на пальцах. М-да, источники боли становились понятными. Непонятно только, почему суставы ломало.
— На сегодняшний день — моё лучшее творение, — с гордостью произнёс гном. — Нравится?
— Э-э-э, пока не очень. Я бы даже сказал, совсем не нравится.
— Эх, — с разочарованием махнул на меня рукой мастер-кузнец, — что б ты понимал! Это же почти песня! Зажимы на пальцах не мешают захвату и мелкой моторике, в то же время создают очень неприятную боль для совершенствования здоровья. Этим же целям служат обручи на суставах. Знаешь, как трудно заковывать ртуть в эти кривые обручи и не оставить ни малейшей дырочки для вытекания? Это почти невозможно, но какой это даёт потрясающий эффект при движении! Как здорово это способствует совершенствованию ловкости и контроля над своим телом! Ну и здоровье опять же тоже растёт. Но это ещё не всё! Здоровье будет прокачиваться и дальше. Дело в том, что когда оно существенно вырастет, то самовосстановление у тебя будет больше, нежели смогут причинять урона эти мелкие, но элегантные решения. Так вот, в основу костюма я включил некоторые свои заготовки. И как только мы найдём нормального зачарователя, эти заготовки включатся в работу общего контура, что также будет способствовать выработке у тебя сопротивляемости к разным видам магии, ну и опять же здоровью.
— То есть этот костюмчик будет меня ещё и магией долбать?
— Конечно! Мало того, в него нужно будет вложить камень-аккумулятор, который станет собирать в себе энергию, чтобы потом её использовать на благо носителя.
— Это благо опять в том же самом ключе?
— Ну, это зависит от тех денег, которые ты будешь готов потратить на расширение потенциала костюма, — уклоняясь от прямого ответа, сообщил гном. — А пока ты должен мне примерно сто тысяч золота за костюм. Ну, с учётом наших давних приятельских отношений и тесного взаимовыгодного сотрудничества я согласен на девяносто пять.
У меня даже дыхание перехватило от такой сверхъестественной наглости. А сообщить заранее о цене нельзя было? Я к таким тратам совершенно не готов.
— Забирайте свой костюм и катитесь к чёртовой матери. У меня нет ни малейшего желания вкладывать в свои страдания такие бешеные деньги.
— Экий ты хитрый! Костюм уже привязку на тебя получил и теперь никому и даром нужен не будет, а перековать заново его нельзя — металлы уже смешаны и распределены. Так что заплатить тебе придётся.
— Мастер Гронхельм, вы же вроде умный гном, а рассуждаете как дилетант. Вы с вон тем хитрым эльфом взялись меня обучать, вы сами вызвались сковать эти вериги, а теперь ждёте, что я за них буду платить? Не дождётесь!
— Ты пойми, компаньон, что без этих вериг твоё обучение можно было и не начинать. Они — залог твоего будущего развития. Именно благодаря им ты сможешь совершенствовать свои навыки гораздо быстрее, и главное, правильно! Ну а материалы на создание я затратил чрезвычайно дорогие, их надо оплатить. Да и работа такого уровня не может быть бесплатной!
— Прекрасно! Моего мнения при взятии меня в ученики вы не спрашивали, моего мнения вы оба не спрашивали, когда затевали всю эту катавасию с веригами. Моего мнения вы не спрашивали о стоимости этих самых проклятых вериг. А теперь вы хотите, чтобы я за всю эту вашу инициативу заплатил? Не выйдет! Оплата ложится на тех, кто всё это безобразие придумал, то есть на вас двоих. Ну а в какой пропорции вы её делить будете — уже ваше решение.
Тут к разговору присоединился и эльф, видно, платить такую сумму ему тоже не хотелось. А гном, как известно, свои деньги в любом случае из кого-то да вытрясет.
— Неправильно рассуждаешь, ученик. Совершенно неправильно. Ведь это инвестиции в твоё будущее. Не моё, не мастера Гронхельма, не даже наше общее — твоё! А где это видано, чтобы кто-то вкладывал свои деньги в развитие чужого будущего? Это — бред. Ну и потом, где ты видел или слышал, чтобы учитель платил за то, чтобы обучать ученика? Это уже даже не бред, это вообще оксюморон! Всегда и везде платит тот, кому нужна наука, а не тот, кто уже ею владеет.
— А где это видано — оглашать условия сделки после самого факта сделки?
— Ну, тут мастер Гронхельм поступил несколько опрометчиво, но он же держал тебя за серьёзного делового партнёра, для которого общее дело гораздо важнее сиюминутной выгоды. Потому он так сильно и потратился. Если бы он только мог предположить, что имеет дело со скрягой, у которого в потенциале есть миллионы, но при этом не готового потратить жалкие сто тысяч на своё собственное самосовершенствование, то он бы и гроша ломаного в это дело не пустил.
Стоящий рядом Сирано прошипел:
— Соглашайся, дурень, я про такие штуки слышал, они жутко дорогие, но дают просто охрененную фору при старте. Обычно они, правда, без боли, но в твоём случае это даже круче! Соглашайся!
— Но сбей сначала цену, — раздалась тихая подсказка от Бармаклея.
— Лицо, а ты помнишь, с чего началось моё ученичество? С общих планов о моём развитии. Как ты думаешь, если я буду вкладывать в будущее средства в одиночку, зачем мне тогда в будущем будете нужны вы? Такой вопрос ты себе не задавал? — Мои учителя переглянулись. Похоже, я нащупал их ахиллесову пяту. — Предлагаю вложение средств в равных долях на всех троих. Ну и цену для ровности надо уменьшить до сорока пяти!
— Что?! — взорвался гном. — Да ты совсем обнаглел, мальчишка! Где ты видел такие цены за такую работу, да ещё и с материалами! На сорок пять тысяч тут только материалов, и работа стоит столько же! Моё последнее слово — девяносто!
— В принципе, эта сумма тоже делится на троих, так что я не имею ничего против, — согласился я, желания долго торговаться не было никакого. Если всё прокатит, то и так цену сбил с девяносто пяти до тридцатки, а это весьма неплохой результат.
Лицо молча кивнул, соглашаясь, и передал гному увесистый мешок. Мне показалось, что мешок испарился, ещё не достигнув рук гнома. Мне же передать было совершенно нечего. Гном посмотрел на меня:
— А за тобой висит долг. Но учти, долги имеют свойство вырастать. Вообще-то давать деньги в заём не в моих правилах, а отдавать их просто так — вообще бессмысленно. Поэтому на твой долг будет капать процент. Один процент месячных.
— Подождите! Все проценты обычно годовые. На один процент годовых согласен.
— Ишь ты какой хитрый! А мои деньги нагло висят у тебя, никак не работают, не совершают оборота, не дают мне прибыли, и ты хочешь предложить мне компенсацию всего в один процент годовых? Это несерьёзно! Минимум десять.
— Мастер, у меня нет ни сил, ни желания с вами торговаться, потому давайте по-быстрому сойдёмся на шести и закончим торги.
— А как же процесс торговли? Разве он сам по себе не самодостаточен? Это же песня, определённая мелодия, выводимая сразу двумя голосами. И это прекрасно! Но в сей песне всегда побеждает более сильный голос. Так что девять.
— Шесть, — просто ответил я на эскападу.
— Девять, — так же просто возразил гном.
— Шесть.
— Девять.
— Похоже, это надолго… — вставил Лицо. — А главное, никаких аргументов мы дальше не услышим.
— Пусть будет восемь.
— Пять.
— А нет! — Лицо улыбался так, что мне на секунду даже показалось, что у него зубов прибавилось. — Похоже, интересно всё-таки будет!
— Компаньон, не заставляй меня сомневаться в твоём рассудке. Ты же прекрасно знаешь суть торговли. Это, когда двое торгуются и постепенно приближаются к среднему показателю, а не наоборот отдаляются. Так дела не делаются!
— Я и предложил сразу конечный серединный вариант, чтоб не мучиться.
Гном выглядел как-то жалко, будто у него землю из-под ног выбили.
— Это неправильно! Так не должно быть! Семь, — сделал он робкую попытку напоследок.
— Четыре!
— Да чтоб тебя! Нет, вы посмотрите на него! Что ты творишь, мелкий гадёныш?
— А малый-то не промах! — Лицо снова показал свою фирменную улыбку. — Как он тебя, мастер Гронхельм, сделал-то, а? Просто как дитятю неразумного! И красиво-то как? Приём нечестный, но справедливый, когда в сделке заинтересована одна сторона больше, чем другая! Ай, красавец!
Гном бросил злой взгляд на тёмного эльфа и сквозь зубы прошипел:
— Ладно, согласен на шесть!
Гнома надо было добивать, особенно после проповеди Лица:
— Поздно! Уже три!
Последующий поток брани меня буквально оглушил. Гном просто взбеленился. Он трижды подлетал ко мне, хватал за воротник собственноручно изготовленного костюма, тряс, на секунду мне даже показалось, что мастер Гронхельм его порвёт, но тот выдержал все усилия гнома. Костерили меня при этом на все лады, дважды эта процедура повторилась и с эльфом за то, что тот вмешался в чужую торговлю, даже Сирано и Бармаклею досталось за компанию. Апогеем стал момент, когда гном подлетел к Хрюше и, тряся его за бивни, начал жаловаться на меня. На что Хрюша спустя несколько мгновений шатаний и жалоб смог только растерянно хрюкнуть. И лишь дружный смех всех присутствующих при этом немного отрезвил гнома.