— В некотором смысле я и не уходил, — ответил Лобсанг. — У тебя все в порядке?
— А ты не знаешь?
— Мог бы узнать. Но часть меня вынуждена вести традиционный образ жизни.
— Ну, у настоятеля, конечно, возникли серьезные подозрения по поводу меня, а кроме того, по монастырю ходят всякие необычные слухи. Я почти ничего и не объяснял. Ну что я могу знать? Ведь я всего лишь метельщик.
Сказав это, Лю-Цзе снова повернулся к заболевшему насекомому. Он успел досчитать до четырех, прежде чем услышал голос Лобсанга.
— Пожалуйста, мне очень нужно знать. Мне кажется, Пятая Неожиданность — это ты сам. Я прав?
Лю-Цзе наклонил голову. Низкий звук, который он слышал так долго, что уже и перестал замечать, вдруг изменил свою тональность.
— Маховики раскручиваются, — промолвил он. — Почувствовали твое присутствие.
— Я не задержусь надолго, о метельщик. Пожалуйста, скажи.
— Так не терпится узнать мой маленький секрет?
— Да. Почти все остальное я выяснил.
— Но ты — Время. То, что я скажу тебе в будущем, ты узнаешь прямо сейчас, верно?
— Однако отчасти я человек. И хочу остаться таким. А это означает, что я должен поступать как человек. Пожалуйста.
Лю-Цзе вздохнул и посмотрел в сторону, вдоль аллеи цветущих вишен.
— Когда ученик побеждает учителя, не остается ничего такого, чего не мог бы сказать ему учитель, — ответил он. — Помнишь?
— Да.
— Хорошо. Думаю, в Железном додзё сейчас никого нет.
Лобсанг не мог скрыть удивление.
— Гм, Железный додзё… Этот тот самый, где все стены усеяны острыми шипами?
— Да, и потолок тоже. Войдя в него, ты как будто оказываешься внутри вывернутого наизнанку дикобраза.
Лобсанг пришел в ужас.
— Но он не предназначен для тренировок! Правила гласят…
— Только туда, — перебил Лю-Цзе. — Я настаиваю на том, чтобы мы пошли именно туда.
— О.
— Отлично. Значит, споры закончены, — удовлетворенно кивнул Лю-Цзе. — Ступай за мной, отрок.
Лепестки сплошной пеленой падали с деревьев, когда они проходили мимо. Затем Лю-Цзе и Лобсанг вошли в монастырь и направились тем же путем, которым уже некогда ходили.
Так они оказались в зале Мандалы, и песок вскинулся, словно послушный пес перед хозяином, и закружился в воздухе — далеко внизу, под сандалиями Лобсанга. За спиной Лобсанг услышал крики служителей.
Новости о них растеклись по долине, как чернила по воде. Сотни монахов, послушников и метельщиков, подобно хвосту кометы, сопровождали этих двоих, пересекающих внутренний двор.
А на головы им, словно снег, падали и падали лепестки цветов вишни.
Наконец Лю-Цзе подошел к высокой круглой двери, ведущей в Железный додзё. Запор двери находился в пятнадцати футах над землей. Предполагалось, что посторонний не сможет открыть эту дверь.
Метельщик кивнул своему бывшему ученику:
— Открывай. У меня это вряд ли получится.
Лобсанг посмотрел на него, потом — на дверной запор. Он прижал к железной двери ладонь.
От его пальцев во все стороны принялась распространяться ржавчина, красные пятна поползли по древнему железу. Дверь заскрипела и начала рассыпаться на глазах. Затем Лю-Цзе ткнул в нее пальцем, и железная плита, ставшая не прочнее сухого печенья, осыпалась на каменные плиты.
— Очень впечатля… — начал было он, но в этот момент от его головы отскочил резиновый слон с пищиком.
— Икик!
Толпа расступилась. Вперед выбежал главный прислужник с настоятелем на руках.
— Что все это хотю икик икик ИКИК значит? Кто этот смесной дядя чейовек, метейщик? Маховики в своем зайе сьовно с ума посходийи, фойменные пьяски устроийи!
Лю-Цзе поклонился.
— Он Время, ваше просветлейшество, как ты и подозревал, — промолвил он и, не разгибаясь, искоса глянул на Лобсанга. — Поклонись! — прошипел он.
Лобсанг выглядел озадаченным.
— Я что, даже теперь должен кланяться? — спросил он.
— Кланяйся, ничтожный стонга, иначе я тебя так проучу — вовек не забудешь! Прояви заслуженное уважение! Ты по-прежнему мой ученик, пока я тебя не отпущу восвояси!
Шокированный Лобсанг поклонился.
— И почему же ты реший посетить нас в нашей неподвьястной вьемени дойине? — спросил настоятель.
— Расскажи настоятелю! — рявкнул Лю-Цзе.
— Я… я хочу узнать, в чем заключается Пятая Неожиданность, — признался Лобсанг.
— …ваше просветлейшество, — подсказал Лю-Цзе.
— …ваше просветлейшество, — повторил Лобсанг.
— Стайо быть, ты посетий нас тойко дья того, чтобы узнать о пьичудах нашего метейщика? — изумился настоятель.
— Да… э… ваше просветлейшество.
— У Вьемени стойко интейесных занятий, но ты йеший посмотьеть на фокусы какого-то стайика? Икик!
— О да, ваше просветлейшество.
Монахи уставились на Лобсанга. Его плащ по-прежнему трепетал от порывов невидимого и неосязаемого ветра; звезды, когда на них падал свет, загадочно мерцали. Розовощекое лицо настоятеля расплылось в улыбке.
— Мы все хотейи бы узнать о Пятой Неожиданности, — признался он. — Никто из нас так ее и не нашей, наскойко мне известно. А сам метейщик мойчит как пьокьятый. Но… мы стоим у двейей Жейезного до-дзё. Есть пьявийа! Войти в него могут двое, но выйти дойжен тойко один! Этот зай — не дья тьенийовок! Хотю сьёника! Тебе понятно?
— Но я вовсе не собирался… — начал было Лобсанг и тут же заработал от метельщика удар локтем под дых.
— Говори: «Да, ваше просветлейшество», — прорычал Лю-Цзе.
— Но я вовсе не хотел…
На сей раз он получил подзатыльник.
— Сейчас не время отступать! — воскликнул Лю-Цзе. — Слишком поздно, чудо-отрок! — Он кивнул настоятелю. — Мой ученик все понимает, ваше просветлейшество.
— Твой ученик, метейщик?
— Да, ваше просветлейшество, — подтвердил Лю-Цзе. — Мой ученик, пока я не скажу обратное.
— Пьявда? Икик! В таком сьючае он может войти. И ты тоже, Йю-Цзе.
— Но я лишь пытался… — пробормотал Лобсанг.
— Входи! — взревел Лю-Цзе. — Или решил опозорить меня перед людьми? Чтобы они увидели, какой я плохой учитель?
Внутри Железный додзё действительно представлял собой темный, усеянный острыми шипами купол.
Десятки тысяч тонких, как иглы, шипов торчали из стен, которые могли присниться только в кошмарном сне.
— Кто вообще додумался построить такое? — спросил Лобсанг, рассматривая сверкающие шипы, которые торчали даже из потолка.
— Этот додзё предназначен для обучения мастерству скрытности и дисциплине, — пояснил Лю-Цзе, щелкнув костяшками пальцев. — В этом зале порывистость и быстрота, как ты скоро выяснишь, могут оказаться опасными как для атакующего, так и для атакуемого. Одно условие. Здесь мы просто люди. Согласен?
— Конечно. Просто люди, метельщик.
— И еще одно. Никаких фокусов.
— Никаких фокусов, — согласился Лобсанг. — Но…
— Будем драться или болтать?
— Но послушай, если только один может выйти отсюда, значит, я буду вынужден тебя убить, — произнес Лобсанг.
— Или наоборот, — подтвердил Лю-Цзе. — Таковы правила. Приступим же?
— Но я не знал об этом!
— Жизнь подобна коробке с кашей. Сначала рекомендуется прочесть инструкции, — ответил Лю-Цзе. — Мы в Железном додзё, о чудо-отрок.
Он отошел на шаг и поклонился.
Лобсанг пожал плечами и поклонился в ответ. Лю-Цзе отошел еще на пару шагов и сделал несколько простых движений, словно разминаясь. Лобсанг поморщился, услышав, как заскрипели его старческие суставы.
Затем до слуха Лобсанга донеслись какие-то странные хлопки, они раздавались со всех сторон, и он сначала подумал, что так трещат кости старого метельщика, а потом увидел, как на стенах купола начали открываться крошечные люки. Услышал шепот людей, занимавших там места. Судя по шорохам и голосам, людей было очень много.
Вытянув руки, Лобсанг взмыл в воздух.
— Кажется, мы договорились: никаких фокусов, — удивился Лю-Цзе.
— Да, метельщик, — откликнулся, зависнув в воздухе, Лобсанг. — А потом я вспомнил твое наставление: «Никогда не забывай о Первом Правиле».
— Ага! Молодец! Кое-чему я тебя все же научил!
Лобсанг подлетел поближе.
— Ты не поверишь, что я видел после того, как мы расстались, — сказал он. — Это невозможно описать словами. Я видел миры, таившиеся внутри других миров, как те куклы, что вырезают из дерева в Убервальде. Слышал музыку лет. Узнал больше, чем смогу когда-либо понять. Но я до сих пор понятия не имею, в чем заключается Пятая Неожиданность. Это фокус, головоломка… испытание.
— Вся наша жизнь — испытание, — ответил Лю-Цзе.
— Тогда покажи мне Пятую Неожиданность, и я обещаю не причинять тебе вреда.
— Обещаешь не причинять вреда?
— Я обещаю не причинять тебе вреда, — торжественным голосом повторил Лобсанг.
— Хорошо. Тебе достаточно было просто попросить, — широко улыбаясь, промолвил Лю-Цзе.
— Что? Но я ведь уже просил тебя об этом. И ты отказался!
— Просить следует в нужный момент, о чудо-отрок.
— А сейчас что, нужный момент?
— Написано ведь: «Нет времени, кроме настоящего», — ответил Лю-Цзе. — Узри же! Вот она, Пятая Неожиданность.
Он сунул руку под рясу.
Лобсанг подлетел еще ближе.
Метельщик достал карнавальную маску. Одну из самых дешевых: дурацкие очки, приклеенные к длинному розовому носу, и густые черные усы под ним.
Лю-Цзе надел маску и пошевелил ушами.
— У! — сказал он.
— Что? — спросил ошеломленный Лобсанг.
— У! — повторил Лю-Цзе. — Я ведь никогда не говорил, что эта неожиданность отличается особой изобретательностью, правда?
Он снова пошевелил ушами, а потом — бровями.
— Здорово, да? — спросил Лю-Цзе и усмехнулся.
Лобсанг рассмеялся. Лю-Цзе улыбнулся еще шире. Лобсанг, расхохотавшись еще громче, опустился на маты.
Удары, как ему показалось, посыпались из ниоткуда. Кулак врезался ему в живот, затем он получил по шее, его пнули чуть пониже спины, после чего ловкой подсечкой выбили из-под него ноги. Лобсанг приземлился прямо на брюхо, а Лю-Цзе упал сверху, фиксируя его Захватом Рыбы. Выйти из такого положения можно было, только вывернув собственные плечи.