[114], прибрежное красное дерево, и наши – молодой вторичный лес, им лет по девяносто, высотой около ста футов, толщиной больше ярда. Ещё есть другие хвойные, жёлтая сосна, ель, кипарис и т. д., но их едва видно среди красных деревьев. Я ещё не провёл перепись деревьев, но, похоже, у нас тут больше ста очень больших деревьев, плюс молодые различных размеров. Каждая рощица красных деревьев группируется вокруг пней, оставшихся от вырубки первичного леса, они шесть или восемь футов толщиной и восемь или десять футов высотой. Так как красное дерево не гниёт, они так и стоят на прежнем месте, большие серебристые скульптуры причудливой формы. Джинни планирует вокруг одной из таких групп разбить сад.
Я очень занят проектированием дома. Я хочу начать строить как можно скорее, потому что я на самом деле не могу сейчас ничего писать, по крайней мере, пока не будет готов проект и полная спецификация этого нового дома. Строительство для меня как навязчивая идея, оно вытесняет всё остальное из моей головы.
6 апреля 1966: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…я всё ещё склоняюсь над раскалённой чертёжной доской – у меня всё продвигается медленно, потому что я не архитектор и должен искать в справочниках почти каждую деталь. Но финал уже виден. Как только я смогу подключить водопроводную систему к нашему источнику и выровняю бульдозером подъездную дорогу, мы, вероятно, купим из третьих рук трейлер и переселимся на это место на время строительства – Джинни захотела переехать сейчас, чтобы отвезти нашего кота сюда. В Колорадо-Спрингс была угроза бешенства, все животные находятся в карантине, и мы вынуждены держать его в питомнике у нашего ветеринара.
22 июня 1966: Вирджиния Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
[Роберт] всё ещё отдыхает: когда он проводит слишком много времени на ногах, он очень легко утомляется…
Время от времени я слышу какие-то звуки, которые, похоже, указывают на то, что наш котик пытается ограбить птичье гнездо поблизости… Кажется, ему здесь понравилось, он так и не собрался назад в Колорадо, как я предсказывала.
1 июля 1966: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Я получил, но ещё не читал «The Psychology of Sleep»[115] – прочитаю её, как только смогу бодрствовать достаточно долго. Я хочу узнать, почему я так сонлив. Наверное, сейчас я практически в полном порядке, за исключением того, что я сонлив всё время. Я сплю и двенадцать, и четырнадцать часов в день. Встаю поздно, завтракаю и едва могу бодрствовать достаточно долго, чтобы вернуться обратно в кровать, чтобы снова встать, пару часов позаниматься (через силу) бумажной работой и снова задремать. Собираюсь сделать кое-что после ужина, но обнаруживаю, что снова уснул. В этом нет ничего неприятного, за исключением того, что я полностью бесполезен, и работа накапливается. Разрез, кажется, зажил полностью, и мой хирург говорит, что после 15 июля я смогу делать всё, что захочу – поднимать 200 фунтов, например… (это будет замечательно, поскольку я ничего подобного никогда в прошлом не делал. О, от пола, да – но не чистый жим вверх.)
ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА: Здоровье Роберта было довольно хрупким. Время от времени ему нужны были различные крупные и мелкие хирургические операции. Хотя порой он был в состоянии делать чрезвычайно тяжёлую работу, болезни типа гриппа поражали его тяжело, а на то, чтобы поправиться, могли уходить недели.
Эти болезни относились к серьёзным или незначительным. В молодости у него был туберкулёз; восстановление заняло приблизительно год. В 1970-м у него была перфорация дивертикула[116], которую не могли диагностировать в течение семнадцати дней; потребовался долгий период восстановления. Из-за шока для его системы это сопровождалось опоясывающим герпесом. Поскольку доктора опасались удалять его желчный пузырь, пока они работали с перитонитом, эту операцию отложили до 1971-го, когда он поправился от опоясывающего герпеса.
В 1978-м в Муреа у него случился приступ TIA[117], который привёл к необходимости пройти операцию шунтирования сонной артерии.
15 августа 1966: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Джинни беспокоится и расстроена тем, что у неё всё ещё нет воды на строительном участке. Вода крайне необходима на время очень пыльных земляных работ и для того, чтобы она смогла начать посадки для укрепления почвы на больших участках с насыпным грунтом. Их смоет, если не успеть этого сделать до проливных дождей. Кто-то предупредил нас, когда мы приехали сюда, что Санта-Круз – это место сплошной «mañana»[118] и неспешных манер, которые заразили даже gringos – и тот человек был совершенно прав. Нам обещали насосную систему через две недели; прошло уже больше месяца – если мы не получим воду через несколько дней, я окажусь перед необходимостью стать очень неприятным с тем субподрядчиком. Чего я опасаюсь.
Мы не можем заливать бетон под дом, пока у нас нет разрешения на [строительство], но есть множество других вещей, которые нужно сделать. Я всё ещё надеюсь и ожидаю, что мы закончим к началу дождей и сможем въехать, даже при том, что интерьер всё ещё будет не готов – если к тому времени мы с Джинни оба не окажемся в смирительных рубашках.
4 сентября 1966: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Вот что у нас есть: мы
(a) начали дом,
(b) обзавелись бездомным котёнком и
(c) принимали гостя в течение трёх дней, когда у нас буквально не было ни комнаты, ни удобств для больного гостя – до такой степени мы замотались…
Котёнок – хорошенькая маленькая кошечка, которая постоянно пищит… и гадит прямо под этой пишущей машинкой со здоровой регулярностью… и теряется под домом… и настаивает на том, чтобы спать под головой Джинни… и постоянно нервирует нашего кота. Очевидно, она ещё маленькая, чтобы пахнуть как кошка; для него она – просто монстр, который вторгся в его дом и который слишком часто занимает слишком много времени у Мамы и Папы. Но она всего лишь очередная неудачница: Джинни спасла её, когда её собирались отдать в приют. О боже. Думаю, когда мы приучим её к дому и едва у неё начнётся течка, она тут же окажется самым желанным дополнением к обитателям нашего дома, а прямо сейчас она просто заноза в заднице.
Я наконец-то уволил нашего глупого архитектора и сам взялся за работу…
Теперь у нас есть вода, временно подключил насос к временному резервуару… Участок – уже не та ужасная пыльная пустыня, какой он был; [Джинни] орошает водой (беспрестанно перетаскивая с места на место единственный разбрызгиватель, к которому ведёт временное подключение) его и маленькие зелёные ростки, которые должны предохранять почву от приближающихся дождей. Между делом она готовит кофе, лимонад или конфеты и раздаёт их (очень полезно для поддержания боевого духа), при необходимости что-то привезти она ездит в Санта-Круз, и ещё ведёт хозяйство, готовит, взяла на себя бухгалтерию и каждую ночь без сил падает в кровать. (Но неимоверные усилия позволят нам въехать в наш дом до начала сезона дождей – мы едва можем этого дождаться.)
*** просит прочитать лекцию. Плата устраивает, и у меня есть план подходящей лекции. Свяжитесь с ним и примите предложение, при соблюдении следующего условия: у м-ра Хайнлайна ужасно плотный график (т. е. он занят важными делами, а вовсе не мешает раствор, таскает блоки или машет лопатой), поэтому чтение лекции может быть запланировано не ранее чем на начало года, и кроме того, я жду, что он обеспечит транспорт от Сан-Франциско до Чикаго, конкретно, самолётом туда и обратно.
…думаю, что на этом всё, сегодня вечером мне ещё нужно сделать кое-что по электричеству – рассчитать максимальные рабочие нагрузки по всему дому и решить, можно ли использовать четырёхжильный трёхфазный подземный кабель… Это – всего лишь одна из тех маленьких кошмарных недоделок, которые остались после нашего архитектора.
Наша новая кошечка снова и снова забирается под дом – это совершенно невозможно, но она справляется. Джинни только что вышла в темноту с миской кошачьего корма и фонариком, попробует соблазнить её. Здесь никогда не бывает скучно…
21 ноября 1966: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Прилагаю снимок, сделанный на прошлой неделе. Как видите, кладка стен почти завершена. Четыре ряда «усиливающей балки» проложены по верхнему краю (похожи на все другие ряды кладки, но внутри них четыре стальных стержня в полдюйма толщиной, залитые бетоном – это здание фактически армированный сталью монолит; в нём скрыты сотни и сотни фунтов стали).
Но у нас неприятности:
(a) начались зимние дожди;
(b) у нашего каменщика детский темперамент.
Подрядчик им очень недоволен, а я воздерживался от выговора ему только потому, что не хотел толкать под локоть подрядчика – из всех нас он самый зрелый и добросовестный.
4 декабря 1966: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Мы теперь строим между каплями дождя, но, слава богу, каменная кладка на доме наконец-то вся закончена. Есть ещё две небольшие надворные постройки каменной кладки, которые нужно сделать, насосная и электрощитовая, но они много времени не займут. Это не срочно и не сложно, так что даже я могу их построить. Нам нужно около двух недель сухой погоды, чтобы сложить крышу и настелить кровлю – но зимние дожди начались необычайно рано и необычайно сильно, и будет очень хорошо, если мы сможем сделать крышу где-нибудь в январе. Подрядчик решил, что, начиная с этого момента, работать будут каждый сухой день, включая субботы и воскресенья. Но сухих дней не хватает. На этой неделе было только два достаточно сухих дня, прямо сейчас льёт как из ведра, а назавтра ожидаются дожди ещё сильнее. Но я не слишком беспокоюсь, поскольку плотницкие работы не так зависят от погоды, как кладка. Самая большая наша проблема это улучить достаточно долгий сухой период, который позволил бы нам установить отстойник и вырыть 200-футовую канаву для коммуникаций – водопровода, электричества, телефона и низковольтной сигнальной линии. Эта почва быстро становится слишком сырой для работы экскаватора.