3 февраля 1967: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
На данный момент [Джинни] закончила размахивать кистью на стройплощадке… Работа все ещё движется, но очень медленно; снаружи это выглядит так же, как на последней фотографии, которую я Вам посылал, но внутри было сделано довольно много. Мы застряли с остеклением, всё ещё нет никаких точных сроков, когда прибудут наши стеклопакеты. Это не только напрягает нас, в частности Джинни, так как она должна мириться с первобытными условиями быта и готовки в этом летнем домике – но и оказывает очень плохое влияние на нашего генерального подрядчика; он стал капризным, раздражительным и уже не способен контролировать других мастеров, не срываясь в ругань – что, на мой взгляд, не лучший способ получить максимальную отдачу от человека.
17 февраля 1967: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Что касается стройки – мы, кажется, застряли в непрерывном кошмаре. Элементы остекления всё ещё не прибыли – менеджер даже не обещает никакой конкретной даты. Санузлов и раковин, которые должны были находиться на складе в Сан-Хосе (как теперь выяснилось), вообще нет, и мы должны ждать, пока их производитель снова не запустит партию нужного нам цвета. Один из так называемых «мастеров», который завалил нашу систему водоснабжения, теперь предъявляет нам иск за «заработную плату» – суд назначен на 24-е. Мы обнаружили огромный плывун с зыбучими песками на нашей дороге, так что теперь её придётся восстанавливать бог знает за какие деньги. Тем временем проводка продвигается с болезненной медлительностью…
Но наш дом в Колорадо, наконец, продан и потери оказались не слишком велики – немного наличными по сделке после закрытия расходов и комиссии, но тем не менее для меня это было большим облегчением. Джинни продолжает размахивать кистью ежедневно, в то время как я медленно возвращаюсь к чертёжной доске, чтобы закончить чертежи столярных изделий. Мы находимся в добром здравии, у нас нет долгов по счетам, которые мы не можем заплатить, и Джинни говорит, что мы можем остаться в плюсе, несмотря на все эти проблемы. Погода прекрасная, дождливый сезон почти закончился, и вещи выглядят не так уж плохо.
27 июня 1967: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
А больше ничего существенного на сегодня. Джинни каждый день понемногу трудится на чистовой отделке деревянных деталей – травит, шлифует и лакирует красное дерево; я всё ещё потею над раскалённой чертёжной доской, завершая последние детали; сегодня я проектирую кабинет Джинни. Столярные работы и деревянная обшивка уже закончены примерно на 80 %; потом будут полы, потолки, камины, постоянное освещение, переднее крыльцо, подъездная дорожка и покрасить фасад – работы всё ещё полно, но конец уже слабо мерцает вдали.
10 июля 1967: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Должно быть, это последнее письмо, которое мне приходится писать на карточном столе; Джинни почти закончила травление и лакировку в моём кабинете. И ещё сегодня прибыла почти половина столярных изделий для её офиса; скоро мы оба будем должным образом обустроены, впервые за два года. Аллилуйя! Мы наконец-то получим свободный доступ к нашим файлам и разберёмся с перепиской и документами… и у меня непреодолимое желание наконец-то добраться до письменного стола и снова начать писать.
Наша почва – чёрный суглинок поверх песка на твёрдом подпочвенном слое. Я думаю, что мы сможем контролировать ситуацию с подъездной дорожкой, если просто рассмотрим её как постоянное русло ручья. И тогда проблема решается с помощью дренажной канавы и железобетонного основания. Но я не уверен. Вчера мой брат Рекс рассказал мне о своём друге, тот – профессиональный инженер, специалист по почвам, у него аналогичная проблема с дорогой и он не смог её решить. (Но я не думаю, что наш случай настолько плох.)
Четвёртого июля мы остались дома и работали – даже не выбрались пострелять из нашей пушечки – ничем не могу заниматься, пока не будет закончена плотницкая работа и я смогу распаковать столовую. Но мы выбирались в Пало-Альто в этот уик-энд, послушали хорошую музыку и посмотрели футбол по телевидению, дикий загул эмоций на фоне той жизни, которую мы ведём. По правде говоря, мы чрезвычайно приятно провели время и с удовольствием сбежали отсюда. (Все, кроме кота, который считает, что было совершенно несправедливо по отношению к нему поместить его в клетку и отвезти в питомник. Но он тоже нуждался в покое; он постоянно проигрывал поединки. Мне так жаль, что я не могу научить его драться только с теми котами, которые меньше его, или с Арабами, как утверждает генерал с повязкой на глазу, всегда полезно подготовиться драться с Арабами.)
Мы оба в добром здравии и в весьма хорошем настроении. Это всё ещё долгий путь, но теперь мы можем видеть дневной свет в конце туннеля.
26 октября 1967: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…а потом прибыл Ваш чек, и всё озарил солнечный свет. Этот чек почти полностью закрывает наши затраты на дорогу – весьма сложную и дорогостоящую систему подземного дренажа для плывуна – и остаются деньги на руках и ещё ноябрьские и декабрьские роялти для того, чтобы заплатить налоги, работа внутри дома завершается (потолки и встроенные светильники), и всякая всячина. Никаких проблем. Стопроцентная платёжеспособность. Праздник! Поэтому мы объявили выходной, отправились в центр города, купили Джинни новое платье, связались с друзьями, пообедали avec mucho[119] алкоголя и общения. Сегодня у меня умеренное похмелье, но мой боевой дух как никогда высок.
14 октября 1968: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
С запозданием примерно на 5000 лет я сформулировал основной естественный закон и назвал его не своим именем, а именем человека, который первым открыл его: Закон Хеопса – никакое здание никогда не может быть закончено в срок. В прошлом месяце гостевой домик был готов на 90 %. В настоящее время он закончен на 91 %. Я упорно тружусь каждый день за своим столом. Deus volent[120], я всё же напишу что-нибудь!
Глава VIIIПочта почитателей и прочая трата времени
13 марта 1947: Роберт Э. Хайнлайн – «Saturday Evening Post»
«Зелёные холмы земли» вызвали такой поток почты, что он чуть не уничтожил меня как писателя – у меня не осталось времени, чтобы писать! Кажется, ни одного письма не было от психов; примерно половина поступила от технарей. Всё это показывает, что Соединённые Штаты всё ещё состоят из тех, кто верит и надеется, потому что они повторяют отважные слова, которые я услышал прошлым летом, стоя в тени ракеты «Фау-2»: «…всё, что мы хотим сделать, если мы хотим этого достаточно сильно».
17 марта 1961: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…остальное время было потрачено на игру в скребл[121] (Джинни выигрывает со счётом примерно 60:40, у неё словарь лучше, чем у меня) и на нескончаемый поток корреспонденции. У меня на руках около дюжины писем от школьников и учеников колледжа, которые просят меня помочь им с курсовыми работами. В последние годы учителя по всей стране стали задавать детям такие задания, что я (наверняка и многие другие писатели) постоянно получаю письма с длинным перечнем вопросов… ответы на которые им были нужны в прошлую среду… а чтобы ответить должным образом на каждое письмо, требуется несколько часов. Чёрт, один мальчик из колледжа даже позвонил мне из Западной Вирджинии, он хотел продиктовать мне вопросы по телефону и чтобы я ответил на них курьерской авиапочтой, иначе он завалит свой курс английского языка. Это было, когда я работал по шестнадцать часов в день, чтобы сократить ту рукопись для «Putnam», поэтому я посоветовал ему двигать дальше и заваливать свой курс, потому что я не собираюсь прерывать работу, по которой горят сроки, чтобы выполнить обязательства, которое я на себя не принимал.
9 марта 1963: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…я очищаю мой стол от почты (фунты почты от поклонников, и я испытываю сильное желание спалить их – им всем нужны срочные ответы, и только к одному из пятидесяти приложен оплаченный конверт с обратным адресом) – а когда уберу это прочь с дороги, я сяду сокращать новую книгу, «Большой шлем» или как она теперь у нас называется [ «Свободное владение Фарнхэма»], и попробую освободиться к первоапрельскому Дню Дурака.
4 февраля 1969: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
(Заговорили о времени, растраченном на посторонние работы, подобные этой – бедная Джинни! Почта поклонников вышла из-под контроля, и примерно месяц назад, отчаянно пытаясь вернуться к написанию рукописи, я всё это свалил на неё. Этим утром пришло 500-е письмо от очередного молодого человека, который прочитал «Чужака» и хотел обсудить со мной его душу. Он «медитировал» и посещал курсы «sensativity» (sic!)[122]. Так что я передал письмо Джинни, она мой доверенный послушник в гуру-бизнесе. Она прочитала, утомлённо взглянула на меня и сказала задумчиво: «Ты знаешь, как бы я хотела день-деньской медитировать, как эти дети».)
4 июня 1969: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Как Вы думаете, что будет, если я просто перестану отвечать на письма от незнакомых людей?
Я спрашиваю, потому что ситуация с почтой поклонников вышла из-под контроля. За последние пять лет её объем утроился, если не больше. Если я не сижу над ответами каждый день, накопление выходит из-под контроля, и требуется всё моё время, чтобы наверстать упущенное. Но я не могу отвечать на них ежедневно – даже если бы мне не нужно было писать следующую вещь, есть же разные перерывы: поездки за город, гости, болезни и т. д.