неделе я был поражён, обнаружив весьма хвалебный обзор «Чужака» на целую страницу в (ей-богу не вру!) глянцевом нудистском журнале – ссылка на статью была вынесена на обложку… А в горных штатах[213] есть компания под названием «Serendipity, Inc», которая серьёзно намерена субсидировать образование – они используют слова «раздели воду» и другие фразы из книги в качестве корпоративных слоганов. Или чего-то в этом роде. И ещё есть этот новый журнал критики, «GROK» – я его ещё не видел, но его рекламируют в «Village Voice». И почти каждый день я получаю письма от людей, которые утверждают, что видят во мне своего рода духовного наставника. (Я держусь от таких подальше!) В общем, круги на воде разошлись удивительно далеко – и Кэди, возможно, был прав, считая, что книгу можно продвигать в других сферах. (Меня вполне устроят просто деньги в тумбочке, и, пожалуйста, без всяких культов.)
6 ноября 1966: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Я думаю, что уже говорил Вам, что Институт Эсален[214] хочет, чтобы я в конце июня провёл семинар по теме «Религия в Космическую эру», вместе с Аланом Уоттсом, дзен-буддистским писателем, и епископальным священником. Это должно занять всего один уик-энд, место (Биг Сюр) – совсем рядом, а плата (500$) вполне удовлетворительна. Тем не менее я, видимо, не приму приглашения, поскольку не представляю, как я могу принять в этом участие, не оскорбив смертельно ни священника, ни дзен-буддиста. Я переговорю об этом по телефону непосредственно с директором, поскольку не хотел бы высказывать мои реальные опасения прямо в письме.
22 декабря 1966: Лертон Блассингэйм – Вирджинии Хайнлайн
…и получать значок «Grok». Может быть, выпустить пресс-релиз, чтобы дать дополнительный стимул к заказам.
15 апреля 1967: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Ещё о «Чужаке» —
Мой брат Рекс спрашивал владельца магазинчика, где он закупает такие разные виды значков «Stranger», тот ответил: «Есть около дюжины различных поставщиков». Он сказал, что один из них – девушка, которая кем-то работает в колледже, где делают эти значки (без сомнения, это другой вариант значков «Stranger»).
Сегодня днём (сейчас воскресенье, вечер) скульптор *** из Лос-Гатос[215] пригласил нас посмотреть скульптуру, которую он только что закончил в бронзе – «Смерть марсианина по имени Смит». Он просил разрешения выставить её сразу, как только привезёт её своему агенту в Сан-Франциско, куда он приедет для переговоров по заказу на изготовление для церкви распятия впечатляющих размеров. (*** – успешный скульптор, не голодный художник.). Но [он] хотел, чтобы я первым увидел это.
Молодая женщина, которая была с ним, спросила меня, где я взял слово «grok» – нет, она не читала книгу, не претендует на то, чтобы получить экземпляр [выделено мной]… но она знает, что означает это слово, потому что «сейчас все так говорят».
26 января 1967: Лертон Блассингэйм – Роберту Э. Хайнлайну
Прилагаю выпуск журнала «Grok»[216].
28 февраля 1967: Лертон Блассингэйм – Роберту Э. Хайнлайну
В выпуске 19/02 «New York Times Book Review» есть статья, которую Вы, возможно, захотите увидеть – «Where the Action Is»[217]. В ней упоминаются «Чужак» и «Grok». По отзыву вещь выглядит достаточно привлекательной, чтобы вызвать активный интерес в Голливуде. Ещё один звонок по поводу того, есть ли доступные права на «Чужака».
14 марта 1967: Лертон Блассингэйм – Роберту Э. Хайнлайну
Есть два выпуска «Grok».
28 апреля 1968: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Прилагаю вырезку, присланную мне из Торонто, пожалуйста, верните её для моей папки по «Чужаку». «Разрешение на ограниченное использование», разумеется, – но эта книга, должно быть, произвела большое впечатление, если телефонная компания в Канаде использует взятый из неё неологизм. (И когда я думаю о том, что «Putnam» по-прежнему отказывается переиздать книгу в твёрдом переплете, я становлюсь настолько раздражённым, что мне срочно нужен «милтаун»[218]. Черт побери, они должны хотя бы устроить перепечатку в «Grosset & Dunlap»; ко мне регулярно приходят вопросы о том, где купить эту книгу в твёрдом переплете. Кроме того, они пропустили много продаж в библиотеки.)
23 мая 1968: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
С тех пор как я посылал Вам ту рекламку о канадском телефоне, я столкнулся ещё с тремя использованиями «grok» – одно в рассказе в «Плейбое», просто как часть диалога без объяснений, то же самое в стихотворении и рекламе магазина во Флориде: «Мы Грокнули Книжную Торговлю». Ну, в общем, несмотря на то, что за него не платят лицензионных платежей, мне интересно наблюдать, как распространяется этот неологизм. А самая запредельная вещь на сегодня – это объявление «Daily Bruin»[219] в UCLA по поводу «Экспериментальных Курсов Университета – Весна-1968», в котором один курс обозначен как «Дж. Д. Сэлинджер, Робт. Хайнлайн, Лоренс Ферлингетти и Другие Личные Гуру»!!! И я – такой старый пень, что даже не знаю, кто такой этот третий гуру. И Джинни тоже не знает. Правда, я ещё новичок в бизнесе гуру.
23 января 1967: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Я говорил Вам, что [Доктор] Джек Уильямсон использует «Чужака» как учебный текст в своём курсе по НФ в Университете Нью-Мексико? Цитата: «Я запускаю новые циклы лекций в области лингвистики и современной грамматики и прочего в документальной научной литературе… (в рамках моего курса НФ), и сейчас мы читаем «Чужака в стране чужой». Я немного опасался, что некоторые из моих студентов ещё не достаточно продвинуты для него, но пока что отклик хороший – некоторые из студентов считают, что это более продуктивно, чем «Дивный новый мир» Хаксли, который мы только что закончили».
Я упоминал в каком-то другом письме, что в Стэнфорде сейчас предлагается курс НФ? Очевидно, НФ начали считать респектабельным жанром серьезной литературы. Это – приятное чувство, но я должен постоянно напоминать себе, что появление моего имени в прессе совершенно ничего не значит; на чеках оно гораздо полезнее. Это всё тот же бизнес клоунов, и наша цель состоит в том, чтобы развлекать покупателей – просто нужно стараться сильнее, чем раньше.
3 февраля 1967: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Надеюсь, у Вас не возникло впечатления, что основной интерес к «Чужаку» испытывают подростки? Конечно, всё может быть, но я надеюсь, что до этого не дойдёт. Иначе мне придётся пить цикуту за то, что «учил, что чем хуже, тем лучше, и развращал земную молодёжь»[220]. «Чужак» – определённо книга для взрослых, и то, что в ней говорится на темы секса и религии, на мой взгляд, неблагоразумно было бы предавать широкой огласке и вообще пытаться как-то связать эту книгу с подростками.
Лертон, сам-то я меньше всего боюсь развратить подростков этой страны, это невозможно сделать. В массе своей они намного более искушённые, чем их родители. В старших классах они начинают курить, пить, заниматься фелляциями и кунилингусом, к выпускному они осваивают позу 69 и переходят к коитусу, марихуане и «колёсам», при поступлении в колледж садятся на контрацептивы и присоединяются к Новым Левым – или, по крайней мере, подвергаются искушению всеми этими вещами в своё время, а иногда и в более юном возрасте. Вдобавок к этому ЛСД и другие наркотики, если они того пожелают. Сбить их с толку или развратить невозможно! Если они воздерживаются, то делают это исключительно добровольно, а вовсе не потому, что у них не было возможности приобщиться.
А их родители редко о чём-либо догадываются, родители всегда уверены, что такие вещи случаются только с невоспитанными шалопаями, живущими на другом конце города, а не с их любимыми малютками! Поэтому, хотя я не думаю, что «Чужак» может развратить какого-нибудь читателя, как бы ни был он молод, напротив, я полагаю, что это высоконравственная книга, я всё же считаю, что было бы неразумно продвигать его как книгу для подростков.
17 ноября 1967: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Я наконец-то получил известие из Университета Висконсина… Это было предложением, о котором я услышал через *** и о котором я звонил Вам по телефону. Я с сожалением собираюсь отклонить его, хотя Ошкош совсем рядом. Но единственное, что им от меня нужно – это лекция о «Чужаке в стране чужой». Я же многие годы назад принял решение никогда не обсуждать свои собственные работы со сцены… и я думаю, что прагматические причины такого решения в особенности относятся к «Чужаку». Писатель выглядит довольно глупо, если начинает «объяснять» свои истории. Он повторяет то, что уже сказал в рукописи – или должен был сказать. «Чужак» – волшебная сказка; если она развлекла читателя, он получил то, за что заплатил. Если он получил кое-что сверх того, это – бесплатный бонус. Но чёрт бы меня побрал, если я буду «объяснять» эту книгу.
(Интересно, «объяснял» ли Джон Барт когда-нибудь своего «Джайлса, мальчика-козла»[221]? Если он этим занимался, то я готов держать пари, что он использовал весь свой яд и сарказм и преднамеренно оставил слушателя ещё более сбитым с толку, чем он был прежде. Меня очень впечатлил и чрезвычайно удивил «Джайлс», и теперь я хочу найти, прочитать и собрать у себя все остальные его художественные произведения – теперь, когда я могу позволить себе покупать что-то помимо строительных материалов. С другой стороны, земная беллетристика не для Джинни, она живёт в мире простых повествовательных предложений без скрытых намёков и хочет читать беллетристику того же сорта.)