Гэндзи проскакал через то место, где прежде стояли главные ворота. Он спрыгнул с коня и бросился к развалинам, образовавшимся в центре дворца. Преподобный Кромвель лежал в комнате рядом с центральным садиком. Хэйко наверняка была где-нибудь поблизости.
Гэндзи сам удивился тому, что первая его мысль была о Хэйко. Ему надлежало бы думать об обороне или эвакуации. Подобный обстрел вполне мог служить предвестником высадки иноземных войск. А может, ему следовало бы беспокоиться о судьбе чужеземцев, в особенности — о судьбе Мэттью Старка. Он сказал Сохаку, что умирающий проповедник, Зефания Кромвель, и был тем самым чужеземцем, чье появление предрек его дед; но, конечно же, сам он думал иначе. Едва лишь взглянув на Старка, Гэндзи понял, что никакой он не миссионер. Так что это именно о нем предупреждал покойный князь. Но сейчас, обыскивая развалины «Тихого журавля», Гэндзи не мог думать ни о чем, кроме Хэйко.
Какой же унылой станет его жизнь без нее! Все, кто его окружал, были до ужаса предсказуемы — и пророчества деда или его собственный, еще не подтвердившийся дар предвидения были ни при чем. Взять хоть трех советников, доставшихся ему по наследству, Сэйки, Кудо и Сохаку. Они всегда будут выступать за наименее активный образ действий. Сэйки, старшему из них, еще не исполнилось и сорока, но все трое вели себя как старики. А если судить по человеку не только по его друзьям, но и по его врагам, то какой же бестолочью его можно счесть, раз ему достался в главные недруги столь несообразительный противник как Въедливый Глаз Каваками, глава сёгунской тайной службы! Неужели Каваками вправду считает, что Хэйко могла взойти на ложе Гэндзи, не возбудив наряду со страстью немалых подозрений? Гэндзи не нужно было устанавливать слежку за Хэйко, чтоб узнать, на кого она работает. Это и так было ясно. Любовь? Самая красивая гейша Эдо вряд ли влюбилась в него, не будь у нее неких тайных мотивов. Из шестидесяти князей как минимум пятьдесят были богаче и влиятельнее Гэндзи.
И вот теперь у него перехватило дыхание, сердце его застыло, а тело онемело, стоило лишь ему представить самое ужасное — мир без Хэйко. Когда же это произошло? Гэндзи и сам этого не заметил. Но самым важным для него человеком сделалсь женщина, которая наверняка была шпионкой, а помимо этого, скорее всего, еще и убийцей.
Господин! — Из полуразрушенной комнаты появился Сэйко. Лицо его было залито кровью, текущей из небольшой раны на лбу. — Вам нельзя здесь находиться! Враги могут в любую минуту возобновить обстрел!
Где Хэйко? — спросил вместо ответа Гэндзи. Грохот крови в ушах казался ему громче пушечных выстрелов. Он бросился к разрушенному гостевому крылу и перебрался через останки рухнувшей галереи как раз вовремя, чтоб увидеть, как какой-то незнакомый ему толстяк швырнул в Старка две метательные звездочки. Страк выхватил спрятанный пистолет и выстрелил быстрее, чем ниндзя бросал свои сюрикены — и со второй пули уложил толстяка.
Кто стрелял? — спросил Сэйки, взобравшись следом за Гэндзи на груду обломков.
Пойдем, — велел Гэндзи. — Кажется, Старк нашел ее.
Хэй-тян!
Услышав, что кто-то ее зовет, Хэйко открыла глаза. Над ней склонился Кумэ. За ним виднелось небо.
С тобой все в порядке?
Кажется, да, — отозвалась Хэйко.
Кумэ улыбнулся и начал убирать завалившие ее обломки.
Это ты взорвал бомбу? — спросила Хэйко.
Взгляд Кумэ сделался жестким. Улыбка исчезла с его лица, и он извлек кинжал.
Хэйко правильно поняла его намерения. Она чувствовала рядом со своим плечом голову Эмилии.
Нет, Кумэ! Не надо!
Вдруг Кумэ оглянулся, бросил кинжал и вскочил, исчезнув из поля зрения Хэйко. Один за другим грохнули два выстрела, и наступила тишина. Потом вместо Кумэ появился Мэттью Старк. Не сказав ни единого слова, он начал откапывать Хэйко. Внезапно он остановился, и рука его метнулась к левому боку. Так значит, это он стрелял, — поняла Хэйко. А револьвер спрятан у него под рубашкой. Должно быть, Старк узнал появившихся людей, поскольку не стал извлекать револьвер, а проволжил возиться с обломками.
Не трогай ее, — сказал Гэндзи. — Вдруг она ранена? Подожди, пока прибудет доктор Одзава.
Хэйко села.
Я думаю, господин, у меня нет ничего серьезнее ушибов. Когда доктор прибудет, он понадобится другим.
Она слышала доносящиеся отовсюду крики боли. Должно быть, Кумэ поставил несколько бомб. Почему он ее не предупредил? Это было совсем не похоже на него. Впрочем, раз это настолько не похоже на Кумэ, значит, это дело рук кого-то другого. Кумэ никогда бы не стал рисковать ее жизнью. Возможно, это и вправду стреляли пушки — как это ни странно. Кумэ не стеснялся врать, но врать ей он бы не стал. Хэйко встала и сделала для пробы несколько шагов.
Пожалуйста, осторожнее! — Гэндзи обнял ее за талию. — Ты могла серьезно пострадать и сама этого не заметить.
На лице князя, обычно столь невозмутимом, сейчас читалось живейшее беспокойство. Брови его были сдвинуты, а на лбу проступили морщины. Даже легкая надменная улыбка, и та исчезла.
Неприкрытое волнение Гэндзи поразило Хэйко сильнее, чем взрыв, разнесший их комнату. Внезапно сердце девушки исполнилось такой радости, что Хэйко улыбнулась, позабыв обо всем. А потом Гэндзи удивил ее еще сильнее. Он обнял ее и крепко прижал к себе.
Столь вопиющее проявление чувств со стороны князя потрясло Сэйки. Смутившись, он отвел взгляд от Гэндзи и Хэйко, и увидел, что Хидё и Симода стоят и глазеют на все это, разинув рот.
Что вы стоите, как два идиота?! — прикрикнул на них Сэйки. — Проверьте границы владения! Приготовьтесь к нападению!
Корабли уплывают, — сказал Хидё. — Они не высадили никаких войск.
Корабли?
Да, господин. Корабли в заливе. Три военных корабля под трехцветными флагами: красное, белое и синее. Они разрушили весь район Цукидзи.
Это сделали чужеземцы?! — голос Сэйки дрогнул от негодования.
Да, господин, — ответил Хидё.
Какой был рисунок на флаге? Эти три цвета есть у всех — и у голландцев, и у французов, и у англичан, и у американцев.
Кажется, там было что-то посложнее трех полос, да? — спросил Хидё.
Может, и так… — уклончиво отозвался Симода.
Редкостная наблюдательность! — съязвил Сэйки. — Значит, все, что нам известно, — что русские и немцы в этом не замешаны. На голландцев тоже не очень похоже. Значит, это либо французы, либо англичане, либо американцы.
Либо все трое, — сказал Симода. — Там могли быть и разные флаги.
Помогите! — попросил Старк.
Хидё и Симода без перевода поняли, что ему нужно. Они поклонились Сэйки и отправились на помощь чужеземцу.
Осторожно! — сказал Старк. Вместе с двумя самураями он сдвинул тяжелую балку, придавившую спину Эмилии. Большая часть веса балки приходилась на полуразрушенную стену. Должно быть, балка сперва рухнула на стену, а потом уже на Эмилию, так что вряд ли девушка сильно пострадала. Но точно Старк сказать не мог, поскольку Эмилия лежала ничком и до сих пор была без сознания. Старк опустился на колени и медленно провел рукой по спине Эмилии, проверяя, нет ли переломов. Когда он уже добрался почти до самого низа спины, глаза девушки внезапно распахнулись. Эмилия судорожно вздохнула, развернулась и пнула Старка в живот, да так, что он упал на спину. Девушка же вскочила; она с безумным видом озиралась по сторонам, явно выискивая, куда бы убежать.
Эмилия, нам ничего не грозит! — Хэйко выскользнула из объятий Гэндзи и медленно приблизилась к перепуганной девушке. — Князь Гэндзи и его самураи уже здесь. Никто не сделает нам ничего плохого.
Хэйко!
Взгляд Эмилии сделася осмысленным. Напряжение покинуло ее. Она упала в объятия Хэйко и разрыдалась.
Я думала…
Она не договорила, но Хэйко и так все поняла. Эмилию терзало прошлое. Такое случается со многими женщинами. Прошлое, вечно это прошлое! То, что случилось, и чего уже не исправишь.
Должно быть, все будды и все боги спасли нас, — пробормотал Сэйки. Он отвернулся, чтоб только не видеть еще одного неподобающего открытого проявления чувств. Поведение чужеземной женщины значения не имело. Все чужеземцы — варвары. Но уж Хэйко следовало бы понимать, как надлежит себя вести! Безукоризненное выражение уместных чувств — вот в чем суть гейши! Теперь Сэйки окончательно осознал то, о чем прежде лишь смутно догадывался: чужеземцы смертельно опасны. Они извращают все, к чему прикасаются. Их следует изгнать, и чем быстрее, тем лучше. Само их присутствие с ужасающей скоростью разрушает древние обычаи. Он, Сэйки, видел это собственными глазами. Его князь, наследник достойнейшего клана, хватает женщину, словно какой-нибудь пьяный мужлан в веселом квартале Ёсивары! Самая известная в Эдо гейша обнимает чужеземную женщину, словно они состоят в неестественной любовной связи!
Возможно, даже все будды и все боги не смогут нас спасти, — подумал Сэйки. Нам полагалось быть нацией воинов. А мы обленились и ослабели. Чужеземцы превращают княжеские дворцы в сёгунской столице в груды обломков, а мы даже не пытаемся защищаться. Сэйки в бессильной ярости потянулся к мечу. Но не стал извлекать его из ножен. Против кого здесь его применишь?
Вот не знал, что вы, Эмилия, можете так здорово врезать! — с улыбкой произнес Старк.
Простите, пожалуйста, Мэттью. Я была не в себе.
Ничего страшного.
Он наклонился и подобрал брошенный Кумэ кинжал.
Сэйки мгновенно выхватил меч.
Это излишне, — сказал ему Гэндзи и поинтересовался у Старка. — Кого он собирался убить? Хэйко или Эмилию?
Они посмотрели на валяющийся труп. Старк пожал плечами.
Вы его знали?
Нет, — отозвался Гэндзи. Он повернулся к Хэйко. — А ты?
Услышав два выстрела — и ничего больше, — Хэйко предположила, что Кумэ скрылся. Он всегда так делал. Всегда, сколько она его знала. И теперь при виде его мертвого тела Хэйко лишилась самообладания. Она упала бы, если б не объятия Гэндзи. Хэйко зажмурилась и прижалась к князю, пытаясь за меньшей слабостью скрыть большую. Кумэ мертв!