Ну и… воспользовался, конечно же. Выделил несколько самых симпатичных, а затем просканировал — кто из них хочет меня как мужика, а не предмет будущего хвастовства.
Пока размышляю, девочка-девушка приносит несколько мясных пирогов и морса. Ещё раз — здесь почти не пьют алкоголя и "почти" в данном случае очень серьёзно. Пьют на похоронах — символически, после битвы — особенно первой или очень уж кровавой, в честь рождения ребёнка… Случаев набирается очень немного и в большинстве алкоголь употребляется символически, микроскопическими дозами. Причём мужчины могут пить его после двадцати (сильно после двадцати) или после битвы — и после этого не лезть к женщинам как минимум три недели. Ну, традиционным способом… Женщина можно пить только после пятидесяти.
Вообще, мне порой становится неловко, когда узнаю очередные "прописные истины". Неприятие алкоголя, невероятное тёплое отношение к родственникам, способность держать слово вопреки всему, практически полное отсутствие измен — в том числе и со стороны мужчин и прочее, прочее…. В общем, мои бывшие соплеменники и соотечественники, выглядят на этом фоне довольно бледно.
Потом обращаю внимание на Ганнибала, который не столько есть, сколько следит за девушкой.
— Не нравится? — с самым серьёзным видом спрашиваю его, — ну так может, больше не будешь сюда ходить.
— Вкусно-вкусно, я просто… это…
Сжаливаюсь над ним и перестаю "троллить" — первая любовь, мать её…
Глава тридцать четвёртая
— Поохотится, говоришь? — задумчиво переспрашиваю Шамаша, — да можно.
— Ну вот и правильно, а то сидишь уже третий месяц, как гвоздями прибитый, — посол хлопает меня по плечу и уходит.
Охота намечалась большая, загонного типа. В такой найдётся место как любителю конной, так и пешей разновидности. Конная, по вполне понятным причинам, меня никак не прельщала: пусть на Ветви я уже не первый год и научился ездить на приличном для воина уровня, полюбить верховую езду так и не удалось. Тем более — конные схватки.
Можно много говорить о превосходстве кавалериста над пехотинцем — и если речь зайдёт об обычных, средней тренированности, людях — всё верно. Однако не стоит забывать, что среднестатистический кавалерист — дворянин или как минимум потомственный воин. Даже если и не так, то всё равно — учили его как минимум вдвое дольше, чем пехотинца — и как минимум — настолько же качественней.
Соответственно — разница ещё и в подготовке. А так… Уж поверьте, даже тренированный пехотинец может противостоять кавалеристу даже в чистом поле. На пересечённой же местности бой будет более-менее на равных — если изначальная подготовка у противников одинакова.
В моём же случае конь только помеха. Не шучу — я в разы сильней и быстрей ТРЕНИРОВАННОГО человека, так что скотина между ног будет разве что мешать. Единственный плюс коня для меня — возможность положить на него поклажу. Да и то — сам утащу пусть и меньший груз, но зато наамного дальше…
— Ну Магистр Рэй, я как-нибудь на дереве или ещё где посижу…, — ныл Ганнибал, напрашиваясь на охоту. В принципе, я и сам не против, просто это один и элементов воспитания — типа самостоятельность…
— Если только в самом лагере, — строго говорю ему, — там не только волки и олени будут, но и рысь может выскочить, а то и пардус. Схарчат.
— Спасибо, учитель, — вопит довольный (дожал учителя!) мальчишка и бежит делиться новостью с приятелями. Улыбаюсь тихонечко — манипулировать им не так уж и сложно — пока. Все эти педагогические приёмчики не "от балды" — нужно сохранить в нём инициативность и привычку обдумывать свои действия, только так можно вырастить настоящего учёного.
Выезжаем всё-таки на лошадях, потому как едем в большой кампании и всё равно нужно подстраиваться под остальных. Ну а в этом случае тащить поклажу на себе просто глупо.
Компания большая — городской голова (женщина, кстати), большая часть городской верхушки, ну и конечно же — "Высокие гости". В эту категорию вхожу не только я с магами, но и послы, крупные торговцы, путешествующие представители знати. Негромкие разговоры об охоте достаточно умело перемежаются разговорами о делах. Пытаются втянуть и меня, но я "ломаю" сценарии — неохота вести светские разговоры с многочисленными ловушками. Ну как почему? Тут оглянуться не успеешь, как окажется, что ты уже на что-то "подписался" и успел задолжать — вляпывался уже.
— Магистр Рэй, а не маловато ли оружия? — интересуется голова. Маловато? Рогатина на крупного зверя, дюжина сулиц да длинный кинжал — более чем достаточно. А…, ну да — многие охотники вырядились как на войну. Впрочем, это и считается лучшей тренировкой для воинов. В Вишере считается шиком не просто завалить зверя, а завалить его разными способами — то есть одного кинжалом, другого мечом, третьего ещё как-нибудь. Ну мне это неинтересно.
— Нормально, — отвечаю женщине, — я скорее развеяться еду, а то совсем заработался.
Короткий смешок:
— Да, ваш посол уже говорил, что в Карфагене ты известен не только как маг, но и как воин, но воевать или охотиться не любишь. Зато от работы за уши не оттащить. Ты хоть развлекаться-то умеешь?!
Говорит она шутливо, да и сталкивались, так что взаимная симпатия есть. Эй! Не то, что вы подумали — просто дружеская.
— Развлекаться люблю — на праздники хожу, город изучаю. Да и кто сказал, что работа — это неинтересно! Сама такая же!
Лада смеётся — ну да, такая же. Рано овдовевшая, замуж по новой она так и не вышла, хотя "сердечные друзья" были. Умело управляла купеческим состоянием, приумножив его на порядок, воспитала детей и отдала большую часть состояния в их руки (к слову — воспитала хорошо, раз те о матушке не забыли, да и сами торговцы хоть куда) и… Стало скучно.
Воспитывать внуков — этого ей мало и подалась в городской Совет. Выбрали, а через десяток лет даже сомнений ни у кого не возникло — она лучший претендент на пост Головы. Сейчас ей под семьдесят и учитывая, что живут здесь раза в полтора дольше… Плюс — есть Сила и этой Силой она умеет пользоваться. Немного — на уровне Знахаря (дальше — увы, таланта не хватает), но зато и направление — целительство. В общем — женщина в самом соку. И нет — не в моём вкусе.
Большая поляна обустраивается по всем правилам загонной охоты — очень сложно, с учётом ранга гостей, их охотничьих умений и ещё полутора десятков пунктов с подпунктами. Первым делом разводятся костры и начинаются поварские приготовления — охота традиционно заканчивается пиром — несмотря на то, что какая-то часть охотников и зрителей нуждаются не в еде, а в целителях.
— Не передумал? — спрашивает меня один из распорядителей.
— Нет.
Позиция у меня вполне рядовая даже для пешего охотника. Даже и не скрываю, что приехал скорее ради общения, природы. Понимают меня не многие — здесь принято всячески подчёркивать свою брутальность, а тут… Тем не менее, отношение подчёркнуто-уважительное — репутация Рэя-Шпаги вполне серьёзная.
Стою, по сути, в оцеплении, пусть место и более-менее "козырное". Соседи, тем не менее, косятся несколько нервно — я для них "крупная рыба" и люди не слишком-то понимают — что же я делаю среди них.
Пятка рогатины воткнута в землю, кинжал на поясе да дюжина сулиц на земле. Через полчаса начинаю слышать что-то.
— Рог гудит, — сообщаю соседям, — гонят.
Те пока не слышат, но по оцеплению пробежали слова и люди подтянулись.
Минут через пятнадцать начали выбегать первые животные — косули. Не добежав до нас добрую сотню метров, они рванулись назад. Ну да это ненадолго — всё равно на кого-нибудь наткнуться.
Примерно в течении часа, животные бежали достаточно редким потоком, но постепенно он густел, да и животина уже переставала разбирать дорогу.
— Вжить, вжить, вжить! — просвистели мои сулицы, вонзаясь в бока кабаньего семейства. От вида и запаха крови остальные животные напугались — временно, понятно — и стали огибать территорию. Расторопные подростки выбежали, привязали верёвки к тушам и вытащили с помощью нервно похрапывающих лошадей.
Через несколько минут:
— Держи сулицы, твоя Милость, — протянул мне парнишка оттёртое от крови оружие. Киваю ему благодарно — на велеречивость уже нет времени — зверьё пошло потоком. Бегут с выпученными глазами и пеной из пастей — сзади конные и пешие загонщики, собаки и прирученные гепарды, рёв рогов и стук железа.
Начинается настоящая мясорубка — олени, кабаны, одинокие хищники, зайцы. Оцепление стоит в два ряда — впереди опытные охотники, сзади подростки. Роль подростков — вовремя подать оружие, добить подранка или задержать прорвавшегося зверя из серьёзных.
Мы мечемся — бьём копьями рогатинами, мечем сулицы и стреляем из луков. Кое-где в ход идут даже секиры — против редких пока что медведей, кабанов и пардусов. На "моём" участке уже есть раненые, но не серьёзно — успеваю вовремя отреагировать и метнуть сулицу — ну или метнуться самому. Вообще-то, покидать своё место запрещено, но для таких, как я, сделано исключение в правилах охоты — мы всё-таки "немного" отличаемся от людей.
Поток начинает спадать — все вокруг в крови, стоит тяжёлый запах внутренностей. Теперь пошли самые опасные — матёрые хищники. Вот на поляну вылетает великолепный экземпляр пардуса — кошка, напоминающая помесь рыси с леопардом, общим весом около девяносто килограмм. Зрелый самец, на боках которого видны шрамы не только от клыков, но и от оружия.
Он останавливается в полусотне метров от линии и с лёгкостью уворачивается от сулиц. В моей крови разгорается азарт:
— Мой! — кричу оцеплению и выхожу вперёд с одним кинжалом. Передаю ему Образ поединка — выигрывает он, его пропускают.
В отверт — ярость, злой азарт и согласие. Кидаю несколько слов о наших договорённостях и сбрасываю с себя остальное оружие. Короткий рык — и пардус низкими, стелющимися прыжками, несётся ко мне — я навстречу и кажется, что рычу ничуть не менее хищно…
Ловлю момент, когда хищник прыгает — и прыгаю ему навстречу. Я взмываю заметно выше и потому он не может достать меня лапами в прыжке — анатомия не та. Резко бью ногой по морде зверя, но к сожалению, в переносицу не попадаю — тот слегка отдёргивает крупную голову в последний момент.