Зато этому ребенку выдали оружие. Растение я не опознала. Похоже на плоды рябины, но не совсем. Надо будет лучше подучить ботанику.
Самое важное — для нас с мамой — оставили на закуску.
Что сказать… Куклу для трехлетки в том же стиле сделать было очевидно нелегко. Изображение выглядит старше, чем прототип. Не исключено, что студия готовит игрушку «на вырост», то бишь, на второй сезон.
Но при этом сходство с моей Цзыюй (под слоем грима, разумеется) отдаленное прослеживается. И нельзя не отметить, что сама моделька проработана лучше всех предыдущих, вместе взятых.
Личико, шитье, украшения, меч, даже магнолии в вазе — всё это на другом уровне. Магнолии и в вышивке, и в заколках — нежнятина головокружительная.
— Да, — сказали мы с Мэйхуа в один голос. — Нравится.
Светлые вариации нарядов младшей принцессы мне и во время съемок больше всех остальных «заходили». Белый здесь не про скорбь, печаль и траур. В сочетании с золотом он символизирует чистоту помыслов и духовное величие. Это не я придумала, так оно согласно замыслу сценариста Ло.
Честно говоря, не уверена, что от нашего итогового одобрения что-то реально зависело. Не исключено, что показ рендеров — это был такой жест вежливости. Художник уже выполнил свою задачу. Студия весь процесс спонсирует. Нам надо только дать согласие и — позже, когда изготовят кукольных принцев и принцесс — сфотографироваться с ними.
Как по мне, задача не слишком сложная.
Мэйхуа деликатно поинтересовалась, какой будет тираж у куколок. Ей ответили, что пока рано утверждать — проект на этапе согласования концепции. Предварительно: от пяти тысяч экземпляров каждого героя.
К каждой коробке будет прилагаться сертификат с номером изделия. В стране, где подделывают всё (и всё остальное — тоже), к доказанной оригинальности товара люди испытывают особо уважительное отношение.
Эта ворона чуть не ойкнула на моменте обсуждения тиража. Но вовремя спохватилась, вспомнив о народонаселении Срединного государства. Если сериал окажется удачным, то «ой, как много» может обернуться в «маловато будет».
Мама и другие взрослые заверили доп. соглашения. Никто не упирался, даже представитель «брата» Шу, чье изображение на рендере было весьма далеко от действительности.
Нас вежливо поблагодарили за сотрудничество. И за тяжелый труд — это о съемочном процессе. И за то, что мы есть… Я в какой-то момент чуток выпала из разговора. Зацепилась взглядом за магнолии на «моем» рендере. Подумалось: а не знак ли это, что нам с Цзыюй светит другая «Магнолия»? Та, что национальная премия?
Впрочем, маленькая отважная принцесса сможет покуситься на статуэтку лишь следующим летом. Если вообще эту мою работу заметят важные шишки в мире кино и телевидения.
Мне бы пока первый бутончик сорвать. За другую куклу.
Впрочем, тоже фарфоровую.
[1] 彩礼(кит). [cǎilǐ] — свадебные подарки.
Друзья! Я подумала и решила, что кукла Цзыюй станет бонусной наградной карточкой к четвертой книге. Основная «засветится» дальше по тексту. А наградки вы нам с Мэйли уже присылаете.
Так что я с момента выкладки 2 главы начинаю рассылать бонусную карточку. С куклой и магнолией. ^_^
Глава 3
Вечером мы обстоятельно делились новостями. Мэйхуа рассказывала тишайшему о съемках и новоиспеченном договоре на мерч. Все вместе подивились широкому жесту от Азии в виде десятипроцентного отчисления.
— Возможно, кто-то в руководстве не слишком оптимистично настроен, — опустил с небес на землю нас с мамой Танзин. — И даже сделал предложение менее выгодным для компании. В самом деле, тираж в пять тысяч экземпляров — это же сущий пустяк.
— Когда ты так об этом говоришь, — приподняла бровку мать моя. — Мое воодушевление ослабевает. Рендеры красивые. Особенно хороша куколка нашей доченьки.
— У этого художника определенно есть вкус, — мне достались комплимент и поглаживание по волосам. — Возможно, он даже фанат А-Ли.
— Я бы не удивились, — кивнула Мэйхуа. — Но я не о том начала говорить. Полагаю, производство таких кукол будет стоить не менее трехсот юаней за каждую. Допустим, украшения изготовит тот же спонсор, что предоставлял аксессуары для дорамы. Изысканные тонкие линии — Чу Баочжэн кое-что о них рассказала — и на этом дополнительно прорекламируются. Таким образом цена не увеличится от украшений. Мне сложно судить, во сколько встанут упаковка и транспортировка. Допустим, экономия на бижутерии покроет эти расходы. Какой будет цена для покупателей?
— Они будут задействовать уже существующие маршруты, — пожал плечами батя, который «шарит» за транспортировку. — Наценку за перемещения можешь проигнорировать.
— Хорошо, — согласилась Мэйхуа. — Я и правда разогналась. Тогда производство можно посчитать от двухсот до двухсот пятидесяти юаней. Это что касается куклы Цзыюй. Остальные менее детализованы, и едва ли выйдут дороже двух сотен.
— На самом деле еще дешевле, — Танзин как-то резко посерьезнел. — Если шитье возьмет один из цехов, где женщины за смену получают тридцать-сорок юаней. Смена — двенадцать часов. Жена брата Цзичжуна раньше работала в таком. Подвальное помещение, никаких окон, без единого вентилятора в жару и без отопления зимой. Цзичжун познакомился с женой, когда та упала в обморок на остановке.
Другая сторона прославленного китайского трудолюбия… Есть те, кто согласен на любой труд. Тех, кто рад нажиться на безвыходности — пруд пруди. Впрочем, последних тьма в любом уголке «цивилизованного» мира.
— Он ей помог, да? — мамуля слегка побледнела. — Брат Цзичжун кажется хорошим человеком.
— Помог, — не разочаровал жену ответом Ли Танзин. — Так он и нашел жену.
— Это замечательно! И я принимаю твою поправку, дорогой, — голос и взгляд Мэйхуа потеплели. — Тогда остановимся на двухстах юаней за куклу. Усредним. Теперь к цене продажи. Кантонская фирма, я забыла название… Та, что выпустила куклу-демона по образу А-Ли, они продавали изделия через сетевые магазины. Цена колебалась от семисот до полутора тысяч юаней. Тогда был большой ажиотаж и даже скандал. Две женщины подрались за право купить последнюю куклу с витрины.
— О? — впервые с начала разговора эта ворона приняла в нем участие. — Это когда такое было? Я не слышала.
— Осенью, — ответила Мэйхуа. — Вторая партия… Октябрь? Да, точно, октябрь. Там была незначительная новость, вскользь упомянутая в дневной телепередаче. Не волнуйся, сокровище: их быстро разняли. Серьезно пострадала разве что их репутация, а в остальном они были в порядке.
— Хорошо, — серьезно покивала я.
Это ведь мои поклонницы. Да, слегка бесноватые… Или просто склочные. Но кто из нас без недостатков? Так что пусть дамы впредь живут и здравствуют.
— Тысяча юаней, — поднял руку батя. — Ставлю на высокий ценник. Многим даже непосильный.
«А Васька слушает, да ест», — подумалось мне.
Параллельно с расчетами. Очень простыми, тут и счеты суаньпань не нужны. Вычесть из тысячи юаней двести, затем отнять двадцать пять процентов — стандартная ставка налога на прибыль в Срединном государстве. Существуют упрощения и снижения для малоприбыльных предприятий и высоких технологий, но всё это не про студию Азия-Фильм.
Получим шестьсот юаней ровно. Теперь надо взять от этого десять процентов. Шестьдесят юаней с куклы — это при том сценарии, до которого дошли мои заботливые. Умножаем на пять тысяч по числу предполагаемых экземпляров.
Выходит триста тысяч юаней. Говорю же, подсчет элементарный.
Понятное дело, что это самый оптимистичный сценарий. Где не завысят стоимость производства (плюс все побочные расходы), да и куклы затем продадутся по предсказанной батей цене все до единой.
Но всё равно — жирно. Для одной подписи и рекламной фотосессии. Слишком жирно, чтобы быть правдой.
— Повысить планку, чтобы занизить прогноз спроса? — мамочка нахмурила лоб. — Ай-ё, как это всё сложно. Ты говоришь, что кто-то делает всё, чтобы киностудия не получила прибыли от выпуска мерча? И этот человек — кто-то из верхушки студии? Запутанно!
— Не хмурься, дорогая, — ласково сказал Танзин. — Если я прав, этот кто-то всё равно просчитался.
— М? — в один голос «мыкнули» я и мама.
— Там будет образ нашей драгоценности, — наш мужчина обезоруживающе улыбнулся. — Младшей сестренки Поднебесной. Пусть не все поклонники ее таланта живут в достатке. Но и у заурядных людей есть сердца. Есть преданность. Даже у скромных людей есть мечты!
— Небо! — глаза Мэйхуа подозрительно увлажнились. — Ты слишком хорошо говоришь, муж мой.
— Это же правда, — развел руками батя. — Всего пять тысяч экземпляров образа Мэй-Мэй? Да киностудию завалят жалобами за столь ничтожный тираж! Милая, я съем свой галстук, если Азия-Фильм не продаст по меньшей мере вдвое больше копий куклы с образом А-Ли.
Эту ворону на слезки умиления не пробило. Но взглянула я на родителя по-новому. Умный мужик «из народа» с хорошо подвешенным языком. Он только что растрогал жену (а ведь та его не первый год знает) буквально парой фраз.
Может, двинуть его в политику?
Хотя… Жалко мне его в политическое болото окунать. Он слишком добр для всего этого… Нет, мысль сама по себе богатая, но лучше не надо. Тем более, что у меня и без КПК (Коммунистической Партии Китая) есть на батю планы.
Пущай живет.
Пока я размышляла на отвлеченные темы, Танзин и Мэйхуа переключились на батину работу (ничего особо интересного) и вести от его родни. Предки честного брата Чжуна потихоньку обвыкаются к жизни в столице. Дядя крутит баранку, тетя помогает по кухне в том ресторане, где карпы и зимние сливы.
Заметьте: оба занимаются простым трудом. И при этом не только не жалуются — они довольны, как слоны. Тогда как другие наши родственнички…
Пока нас с мамой не было, отцу звонил «свиной брат». Родитель сестры Бинбин, занимающийся в Гуанчжоу торговлей — мясо свинок продает.